Фердинанд, Президент, Вурм и слуги в страхе вбегают в комнату; затем появляется Миллер и приводит с собой народ и полицию, - те группируются на заднем плане.
Фердинанд,Президентыр, Вурм, унэ1утхэр гужьеяуэ пэшым къыщ1олъадэ; Миллер ц1ыхубэмрэ, полицэмрэ дыщ1ыгъуу сценэм и щ1ыбагъымк1э.
Президент. (с письмом в руках). Сын мой, да что же это? Я никогда не поверю...
Президент. (письмор 1эк1э и1ыгъыу) Сикъуэ сыт мыр зищ1ысыр? Сэ игъащ1эк1э си ф1эщ хъунукъым…
Фердинанд. (бросает стакан к его ногам). Вот, смотри, убийца!
Фердинанд. (стаканыр и лъапэм деж къедз) Мэ еплъ, Л1ыук1!
Президент отшатывается. Все застывают на месте. Грозное молчание.
Президентым зыкъы1уедз. Псори мэж. Зыри псалъэжкъым.
Президент. Сын мой! Зачем ты так со мной поступил?
Президент. Сикъуэ! Щхьэ ар къызэпщ1а?
Фердинанд. (не глядя на него). Ну конечно, я должен был сначала осведомиться у государственного мужа, не спутает ли мой ход его карт!.. Вы задумали расторгнуть союз наших сердец, распалив во мне ревность, - право, нельзя не подивиться подобному хитросплетению! Расчет был верен. Вот только ослепленная гневом любовь - это все же не то, что деревянная кукла: она не повинуется проволоке.
Фердинанд. (емыплъу) Нт1э сытыт къэралыл1ым сеупщ1ын хуейуэрат, си 1уэхум и куэзырырхэр зэхигъэзэрыхьрэ жыс1эу! Фэ мурад фщ1ащ гурыщхъуэ сывгъэщ1ыу дигухэр зэк1ырыфчыну-пэжщ, умыгъэщ1эгъуэнк1э 1амал и1экъым апхуэдизу бзаджэу зэрыфхъар! Фи мурадыр къывэхъул1ащ. Ауэ губжьым зи нэ къыщхьэрипхъуа лъагъуныгъэр пхъэ гуащэкъым: ар к1апсэк1э пхуэгъэжы1ащ1энукъым.
Президент. (растерянно обводит глазами присутствующих). Неужели здесь нет никого, кто бы поплакал над безутешным отцом?
Президент. (къэу1эбжьауэ нэк1э псори къеплъыхь) фэ зыри къыфхэмытура адэм и гуауэр ди1ыгъыну?
Миллер. (кричит за сценой). Пустите меня! Бога ради! Пустите!
Миллер. (щ1ыбагъымк1э щок1ий) сыщ1эвгъыхьэ! Тхьэм щхьэк1э! Сыщ1эвгъыхьэ!
Фердинанд. Эта девушка - святая! Ответ за нее вам придется давать Другому. (Распахивает дверь.)
Фердинанд. мы хъыджэбзыр-бегъымбарщ. Фэ мыбы и жэуапыр нэгъуэщ1щ зэфтынур. (бжэр 1уех)
Врывается Миллер с толпой народа и полицейскими.
Миллер, ц1ыху гуп, полицейскэр игъусэу.
Миллер. (полный ужаса). Дитя мое! Дитя мое! Яд! Я слышал, здесь кто-то принял яд! Дочь моя! Где ты?
Миллер. (гуауэм и1ыгъыу) Си сабий! Си сабий! Щхъухь! Сэ зэрызэхэсхамк1э зыгуэрым щхъухь ирифа? Си хъыджэбз! Дэнэ ущы1э?
Фердинанд. (ставит его между президентом и трупом Луизы). На мне вины нет. Благодари его.
Фердинанд. (ар президентымрэ и пхъум и хьэдэмрэ якум дегъувэ) сэ си къуэншагъэ хэлъкъым. Мис мыбы ф1ыщ1э хуэщ1.
Миллер. (бросается на труп дочери). Боже мой!
Миллер. (ипхъум и хьэдэм зытыредзэ) Си Тхьэ!
Фердинанд. Только два слова, отец! Они недешево будут мне стоить... У меня воровски похищена жизнь, похищена вами. Сейчас я трепещу так, как если бы я стоял пред лицом божиим, - ведь я же никогда не был злодеем. Какой бы удел ни достался мне в жизни вечной - вам достанется иной. Но я совершил убийство (угрожающе повысив голос), убийство, и ты не можешь от меня требовать, чтобы я один шел с этой ношей к всеправедному судии. Большую и самую страшную ее половину я торжественно возлагаю на тебя. Донесешь ты свою ношу или нет - это уж дело твое. (Подводит его к Луизе.) Смотри, изверг! Насладись чудовищным плодом своего хитроумия! На этом искаженном мукою лице написано твое имя, и ангелы мщения его прочтут... Пусть ее тень отдернет полог в тот миг, когда ты вкушаешь сон на своем ложе, и протянет тебе свою руку, холодную, как лед! Пусть ее тень возникнет пред очами твоей души, когда ты будешь умирать, и оборвет последнюю твою молитву! Пусть ее тень станет у твоей могилы в час воскресения мертвых - и перед самим богом, когда ты явишься на его суд! (Лишается чувств.)
Фердинанд. Псалъит1 къудей, си адэ! Си дежк1э тыншкъым ар… Сэ дыгъум хуэдэу си гъащ1эр ядыгъуащ. Фэ вдыгъуащ. Сэ иджыпсту согузавэ Тхьэм и пащхьэм ситым хуэдэу- сэ зэй ц1ыху 1ейуэ сыщытакъым. Сэ сыт хуэдэ увы1эп1э симы1ами фэ фыфейр нэгъуэщ1ыу щытынущ. Ауэ сэ ц1ыху сыук1ащ (уигъэшынэу и макъыр е1эт) сыук1ащ, ик1и уэ ухуиткъым сэ си закъуэ Тхьэм и пащхьэм щызыбгъэпшыныну. А гуэныхьым и ныкъуэ нэхъ хьэлъэ дыдэр уэ ныптызолъхьэ. Пхуэхьыну уэ хьэлъэр хьэмэрэ пхуэмыхьыну- си 1уэху хэлъкъым. (Луизэ бгъэдешэ) Еплъ, хьэщхьэры1уэ! Еплъи гуф1э уи 1эдакъэщ1эк1ымк1э. мы нэгу гузэвэгъуэм зэблишам уи ц1эр тетхащ, лъыщ1эж мелы1ычхэри абы къеджэнущ…уэ жей 1эф1ым ущыхэтым деж ар уи нэгу къыщ1ыредзи и 1э мылым хуэдэу щ1ы1эмк1э къуре1усэ! Къыщ1ырехьэ уи нэгуми уипсэ щыхэк1к1и уи яужь дыдэ лъэ1ур зэпыреуд! Щхьэщыреувэ и ныбжьыр уи мащэми, къемэт махуэм зэхуащ1эм и пащхьэм ущырагъувэми! (къомэх)
Слуги поддерживают его.
Унэ1утхэм зыкъыпыщ1агъакъуэ.
Президент. (объятый ужасом, воздевает руки к небу). Судия всеправедный! Не я, не я в ответе пред тобой за эти души, а вот кто! (Направляется к Вурму.)
Президент. (гузэвэгъуэм зэщ1ищтауэ, и 1эхэр дырехьей) Ди Тхьэ зэхуащ1э! сэракъым а псэхэм я гуэныхьыр зытелъыр, мис мыращ! (Вурм дежк1э еунэт1)
Вурм. (вздрагивает). Я?
Вурм. (къоск1эри) Сэри?
Президент. Ты, окаянный! Ты, сатана! Ты, ты подал мне убийственный этот совет! Ты всему виной, - я умываю руки.
Президент. Уэ, бзэджэнаджэ! Уэ, емынэ! Уэращ сэ а чэнджэщ ажалыр къызэзытар! Уэращ псомк1и къуаншэр-сэ си 1эхэр хызотхьэщ1ык1ыж.
Вурм. Я всему виной? (Отвратительно хохочет.) Занятно! Занятно! По крайней мере, я узнал, как черти умеют благодарить за услуги... Я всему виной, глупый злодей? Да разве это был мой сын? Разве я имел право тебе приказывать?.. Я всему виной? И ты мне это говоришь в такую минуту, когда от одного вида этой девушки холод пробирает меня до костей? Так вся вина ложится на меня?.. Пусть я сейчас погибну, но вместе со мною и ты! Эй, люди! Люди! Кричите на всех перекрестках: "Убийство!" Разбудите судебные власти! Стража, вяжи меня! Уведите меня отсюда! Я открою такие тайны, что тех, кто будет слушать меня, мороз подерет по коже. (Направляется к выходу.)
Вурм. Сэра псомк1и къуаншэр? (гущык1ыгъуэу мэдыхьэшх) Гъэщ1эгъуэнщ! Гъэщ1эгъуэнщ! Зы мыхъуми сэ къэсщ1ащ, шет1анхэм ф1ыщ1э зэращ1ыр. Сэра къуаншэр, бзаджащ1э делэжь? Сэрат мыр зикъуэр? Сэ сыхуитт фэ унафэ фхуэсщ1ыну? Сэра къуаншэр? Мы хъыджэбзым и теплъэ закъуэм си къупщхьэм нэс сыщигъэдийм ара фэ къыщызжеф1эр апхуэдэу? Нт1э къуаншагъэ псори сэра зытехуэр? Сыхырек1уадэ сэ иджыпсту, ауэ сэ сщ1ыгъуу уэри уздэсхьынщ. Ей, Ц1ыхухэ! Ц1ыхухэ! Дэнэ зэхуэсып1и вгъэхъыбар: «ук1ыгъэ»! Къэрал зэхуащ1эхэр къэвгъэуш!, Хъумак1уэхэ, сыфпх! Сыщ1эфш мыбдем! Сэ апхуэдэ щэхухэр къыщ1эзгъэщынущи, къызэда1уэхэм я щ1ыфэр дийнущ. (щ1эк1ып1эмк1э еунэт1)
Президент. (останавливает его). Не смей, безумец!
Президент. (къегъэувы1э) пщ1энкъым ар, делэ!
Вурм. (похлопывает его по плечу). Еще как посмею, дружище! Я обезумел, то правда, - это ты меня свел с ума. Вот я и буду вести себя как сумасшедший! Об руку с тобою на эшафот! Об руку с тобою в ад! Мне льстит, что я буду осужден вместе с таким негодяем, как ты!
Вурм. (и дамэм теу1эурэ) Ауэ сытми сщ1эн, ныбжьэгъужь! Сэ делэ сыхъуащ, пэжщ-уэращ сэ делэ сызыщ1ар. Мис аращи делэм хуэдэу сыщытынщ! Дызэры1ыгъыу щхьэпылъап1эм! Дызэры1ыгъыу жыхьэнымэм! Сэ сырогушхуэ уэр хуэдэ бзаджэнаджэм игъусэу сызэрагъэт1ысыным щхьэк1э!
Вурма уводят.
Вурм щ1аш.
Миллер, лежавший до сих пор в немом отчаянии, уронив голову на грудь Луизы,<p>вдруг вскакивает и бросает кошелек к ногам майора.
Миллер иджыри къэс Луизэ теубгъуауэ щылъар къыщолъэтри бохъшэр майорым и лъапэм къыщ1едзэ.
Миллер. Отравитель! Вот тебе твое проклятое золото! И ты смел думать, что купишь на него мое дитя? (Выбегает из комнаты.)
Миллер. Щхъухьзехьэ. Къэщтэж уи дыщэ ажалыр! Дауэ уигу къэк1а уэ абык1э си сабийр къэпщэхуну? (пэшым къыщ1ож)
Фердинанд. (прерывающимся голосом). Бегите за ним! Он сам не свой... Деньги отдайте ему... Это страшное вознаграждение ему от меня... Луиза! Луиза! Я иду!.. Прощайте!.. Дайте мне умереть у этого алтаря...
Фердинанд. (макъ зыпыудк1э) Фык1элъыжэ! Абы зищ1эжкъым… Ахъшэр ефтыж.. Ар сэ си тыгъэ шынагъуэращ…. Луиза! Луиза! Сынок1уэ!
Ф1ык1э! Сыщывгъал1э мы Тхьэ ща1уэ щ1ып1эм деж…
Президент. (выйдя из тягостного оцепенения, сыну). Сын мой Фердинанд! Ужели ни единым взглядом не порадуешь ты отягченного скорбью отца?
Президент. (зыкъищ1эжурэ, икъуэм жыри1эу). Фердинанд, си къуэ? Зэ укъеплъыжынукъэ гуауэм хигъэщ1а уи адэм дежк1э?
Майора кладут рядом с Луизой.
Майорыр Луизэ бгъэдалъхьэ.
Фердинанд. Последний мой взор - милосердному богу!
Фердинанд. Си яужь дыдэ плъэгъуэр зыхуэгъэзар, Гущ1эгъу зи1э Тхьэшхуэ, уращ!
Президент. (с выражением нестерпимой муки опускается перед ним на колени). Творение и сам творец оставляют меня... Ужели единый взгляд твой последняя моя отрада - не упадет на меня?
Президент. (гухэщ1ышхуэр и нэгум илъу лъэгуэжьэмыщхьу мэув) Къигъэщ1ами къэзыгъэщ1ами сыкъагъэнэ… Уи зы плъэгъуэ, си гурыф1ыгъуэ закъуэ, къысхуэбгъэзэнукъэ?
Фердинанд протягивает ему свою холодеющую руку.
Фердинанд и 1э дийр къыхуеший.
(Быстрым движением поднимается с колен.) Он меня простил! Теперь - берите меня! (Уходит в сопровождении стражи.)
(Псынщ1эу къотэджыжри) Сэ абы къысхуигъэгъуащ! Сыщ1эфш иджы! (хъумак1уэхэм ягъусэу щ1ок1).
