Тусовщица

Я пообещала себе, что никогда не буду работать на моего отца, загрязняющего души и приводящего людей к зависимости от наркотиков и алкоголя. Я была слишком наивной, чтобы дать такую клятву. Я была наивной во многих вещах.

В темной комнате, где все танцевали, гремели басы. Я забралась на журнальный столик, не обращая внимания на взгляды, брошенные в мою сторону: в основном доброжелательные, но некоторые похотливые, осуждающие или завистливые.

Сегодня ночью мое место было на столе, но не для того, чтобы быть в центре внимания, а для лучшего вида. Я заметила шепчущего демона в толпе и теперь должна быть более бдительной. Прошла целая неделя с тех пор, как я видела одного – это был самый длительный промежуток после новогоднего саммита.

Джей и Вероника должны быть где-то здесь. Два моих лучших человеческих друга, официально встречающихся уже четыре месяца, сошлись после вечеринки в Нью-Йорке, где Джей поцеловал мою подругу-нефа Марну – дочь Князя Прелюбодеяния Астерофа. Марна влюбилась в Джея, но она поцеловала его, зная о его сильных чувствах к Веронике. События той ночи стали запретной темой. Я искала Джея и Веронику, но они, скорее всего, в подвале, играют в карты. Они хотели бы скоро пойти домой, но я не могла быть пойманной, покидающая вечеринку столь рано. Ещё даже не наступила полночь. Здесь были они – шептуны. Мое сердце подскочило к горлу, но я танцевала дальше. Оживленная, веселая атмосфера, сгущающаяся во что-то темное и зловещее. Эти мерзкие существа двигались вдоль потолка, как нефтяное пятно. Страх кольнул меня. После всего случившегося, от шептунов у меня мурашки по коже. Дух сканировал толпу, хмуро глядя на улыбающихся завсегдатаев вечеринок, и нападал с оскаливающимся шепотом. Танцоры взбудоражились рядом друг с другом. Напитки проливались, голоса повышались и толкание возобновлялось. Я слезла с журнального столика и направилась в кухню. Демон изменил свое направление и последовал за мной. Когда я проходила через толпу, я сделала вид, что не замечаю людей, которые пытаются остановить меня и поговорить.

Через несколько секунд темный шептун навис надо мной и сказал:

«Дочь Белиала, эта вечеринка слишком скучная.»

Я стиснула зубы и подавила явную дрожь, когда его голос сочился в мой мозг, как слизь. Я хотела, чтобы он вылез из моей головы.

«Да, я знаю» я послала мысленный ответ духу. «Но скоро это изменится.»

Меня тепло встретили на кухне – с поднимающимися бокалами и выкрикиванием моего имени. Мои знакомые забыли прошлые, неуместные обиды на меня и забыли обо мне старой. Они приняли тусовщицу, когда она пришла к ненастоящей жизни шесть месяцев назад, будто цветок, ворвавшийся в зиму.

– Эй, что нового? – я изобразила свою самую игривую улыбку.

Через неделю после саммита демоны-шептуны начали подкрадываться ко мне. Шесть месяцев. Каждый день. До прошлой недели. Я думала, может быть, это всё закончилось. Может быть, я оправдала себя, и они оставят меня в покое. Неправда. Я шокировала саму себя моим яростным и внезапным желанием жить. Мои глаза открылись той ночью в Нью-Йорке. Я была рождена для выполнения цели. Они уже забрали у меня достаточно – мои прежние мечты и стремления. Я отказывалась предавать мою жизнь, я бы прошла через все, начав борьбу, несмотря на свою чувствительную ангельскую сторону. Так и не насытившись жизнью, я безрассудно искала неприятностей. Если где-то была вечеринка, то я была там.

Я иногда пила, но больше делала вид, я одевалась по последним трендам моры, в одном ухе у меня было три прокола, в другом – два, плюс кольцо в пупке, а стилист Ubercool хотела, чтобы мои волосы оставались как можно дольше белыми. Очень белыми. Потому что блондинкой быть веселее, правда? Мои выступления были взрывными.

Забавная вещь – выступления.

– Ты сделаешь нам несколько «Грязных поцелуев»? – крикнула одна девушка.

Я улыбнулась.

Как-то я придумала рецепт крепкого коктейля и назвала его «Грязный поцелуй». Теперь он стал моим фирменным напитком, в процессе распития которого, пьющий должен был слизать шоколадный сироп со дна стопки.

Я слегка разочаровано цокнула языком.

– У меня нет необходимых ингредиентов сегодня. Но я сделаю для вас кое-что получше, не волнуйтесь.

Прозвучали одобрительные возгласы и от острых ощущений, полученных от их внимания, я засмущалась. Я повернулась к холодильнику и мой желудок сжался. Я стала специалистом в устраивании шоу перед наблюдающими демонами. Я знала, что прямо сейчас он скользит среди людей позади меня. Чем скорее я смогу избавиться от него, тем лучше. Это была удача. Внизу холодильника находились два подноса с шотами Jell-O.

– Ну, привет всем, – сказала я, вытаскивая их. Я понятия не имела, где находится хозяин вечеринки, и были ли эти подносы отложены для чего-то особенного, но сейчас все это не имело значения. Я подняла эту синюю прелесть и сказала:

– Желает кто-нибудь Jell-O shots?

Народ восторженно закричал, будто я была для них героем.

Подстрекающий темный демон-шептун принял решение совратить участников вечеринки. Ребята, назначенные водителями, потянулись за выпивкой. Комендантский час был забыт. Руки нащупали тела, которых не должны были касаться. Тяжело было держать улыбку на лице, когда я наблюдала за работой духа. Мерзкий демон скрипел прямо мне в ухо:

– Вечеринка началась.

 

Я проснулась с ужасной резью в глазах и сухостью во рту. Достав полупустую бутылку с водой, стоявшую возле моей кровати, я залпом проглотила все ее содержимое, в то время как в моей памяти постепенно всплывали события прошлой ночи. Распитие пива прямо из бутылки. Нетрезвые поцелуи в ванной со случайным парнем. Люди, которых тошнило в кустах во дворе. Споры с теми, кто пил и после хотел сесть за руль. И парень со школы, Мэтт, выхватывавший ключи из моих рук и шедший нетвердой походкой к машине, где ждала его девушка Эшли.

Я вскочила с постели и зажала рот, чтобы вода не вышла назад.

О, нет. Мэтт уехал. О, нет, нет, нет.

Трясущимися руками я схватила сотовый с прикроватной тумбочки. Было только девять утра, возможно, слишком рано, но меня это не заботило. Я написала Эшли, чтобы убедиться, что все добрались домой хорошо, а затем задержала дыхание, пока она не ответила, сказав, что все в порядке.

Судорожно выдохнув, я скатилась с кровати и ударилась коленками, прижав ладони ко лбу. Я ненавидела это – ненавидела быть нефилимом. Что случится, если кто-то будет не в порядке? Когда ночь вечеринки с Анной Уитт превратится в трагедию? Было тяжело поверить, что я жила благословенной жизнью по сравнению с остальными детьми демонов. Мой отец был "хорошим парнем", но уверенно и совершенно играл роль плохого демона.

Почувствовав себя лучше, я встала и подошла к комоду, вынимая небольшой кинжал с черной рукояткой. Я повернулась к толстой фанерной доске, висевшей на стене, на которой было нарисовано человеческое тело в полный рост, уже покрытое проколами. Патти считает это ужасным. Я начала свой лечебный раунд бросков, используя воспоминания последнего полугодия, чтобы разогреться.

Союзник моего отца, демон Азаэль, по иронии судьбы являвшийся посланником самого Люцифера, пришел ко мне в ту ночь, шесть месяцев назад, когда я узнала, что Кайден Роу уехал в Лос-Анджелес.

«Рахаб издал приказ о том, что все Нефы должны находиться под наблюдением. Твой отец также под подозрением. Удачи тебе, дочь Белиала.»

Я прицелилась и попала ножом в запястье мишени. Целый год моей школьной жизни в качестве выпускницы был испорчен, особенно вторая половина. Я мучительно прошла мимо школьной доски почета. Забавно знать, что то, что ты никогда не сможешь последовать за своей мечтой, так сильно может убить твою мотивацию, чтобы сдать GPA. Вместо того, чтобы делать домашнее задание, я проводила время, учась кидаться острыми предметами. Я достала нож и снова прицелилась.

Меня преследовали в течение шести месяцев. Я должна была постоянно напоминать Патти не показывать своей привязанности, и это разбивало мне сердце. На тот случай, когда рядом были духи, мы придумали знак – я почесывала свой подбородок. Она уходила от меня, чтобы они не видели ее ауру. Они не смогут узнать о ее заботе обо мне.

Нож попал в колено с глухим стуком. И так продолжалось с остальным телом.

Я не плакала в течение шести месяцев, с того самого дня, когда стояла на смотровой площадке. Страх и травмы давали о себе знать. Я ненавидела свои слезы, они делали меня слабой. Я приняла их отсутствие с должным облегчением, как и многие другие вещи.

Удар.

Где-то в мире, мой отец, Князь Токсикомании, был занят поддержанием своего дела. Но он все равно записал меня на уроки по самообороне, сразу же после саммита. Изнурительные, непрекращающиеся уроки, бросившие вызов моим мирным инстинктам.

Удар. В глаз.

Если бы Кайден мог видеть меня сейчас. Я не разговаривала с другими нефами. От Кая ни слова. Беспокойство в глубине моей души тянуло меня на дно. Я знала, он мог быть мертв.

Удар.

Я сама выбрала маневры обороны, которыми я могла бы воспользоваться. Мои инструкторы хотели сосредоточиться на занятиях по дзюдо и рукопашному бою, так как у меня есть гибкость, сила и выносливость для этого. Они не могли понять мой интерес к ножам, и я не собиралась говорить им, что это давало мне ощущение связи с парнем, которого я любила. Я представила, что бы он подумал, если бы увидел меня, прицеливающейся к горлу и нанося смертельный удар. Будет ли он горд или потрясен? Небезразлично ли это ему? Я видела в его эмоциональной броне брешь, когда он стоял на саммите в Нью-Йорке, готовый бороться за мою жизнь.

Удар.

Шесть мучительных месяцев без его сладко пахнущего, свежего аромата, который, казалось, управляет каждым воспоминание о нем. Шесть месяцев я жила, обманывая окружающих.

Попав кинжалом в сердце манекена, я оставила его там и села на жесткую кровать. Даже с учетом всех ужасных событий, саммит был чем-то невероятным – рай ниспослал ангелов, чтобы сохранить мне жизнь. Если бы они не показались и не вмешались, было бы на три смерти больше: моя, Кайдена и Копано, которые тоже встали, чтобы защитить меня.

Я вздохнула и подняла телефон, чтобы позвонить Джею. Я должна была извиниться за еще одну сумасшедшую ночь.

Он ответил сразу же:

– Что случилось, детка?

– И тебе привет, – сказала я, удивляясь, что его голос не звучал расстроено.

– Хорошо себя чувствуешь? – спросил он.

– Эм... да, отчасти.

– Чувак, это, типа, странно, что ты мне звонишь, потому что я как раз собирался позвонить тебе.

– Ты?

– Ага. Ты можешь приехать? Я хочу, чтобы ты кое-что услышала.

Его голос звучал радостно. Может, он наконец-то привык к моим изменениям.

– Конечно, я буду примерно через... двадцать минут?

– Увидимся.

Патти заглянула в мою комнату, когда я повесила трубку.

– Здесь безопасно, – сказала я ей.

Она поморщилась, когда увидела мишень. Голубой оттенок грусти сверкнул вокруг её тела, но, когда она повернулась лицом ко мне, красивая аура бледно-розового цвета возникла на этом месте. Она скрестила руки на груди. Кудряшки Патти были закреплены заколкой, но некоторые пряди выбились и обрамляли ее веснушчатое лицо. Как всегда, ее Ангел-Хранитель стоял прямо за ней, со спокойной уверенностью наблюдая за нашими действиями. Тихие защитники, приглядывающие за людьми, были главной надеждой в моей жизни.

– Доброе утро, – сказала я.

– Ты куда-то собираешься?

– Я иду к Джею.

– О, хорошо, – я слышала в ее голосе улыбку. – Давненько я его не видела. Скажешь ему, что я скучаю?

Она собрала мои волосы в аккуратный хвост и поцеловала меня в щеку. Я повернулась и сжала её в объятиях. Это была единственная вещь, которой не имели другие нефы – любящей воспитательницы, принимающей тебя без каких-либо условий. Патти забирала меня со многих вечеринок в течение последних нескольких месяцев, прямо посреди ночи. Я ненавидела тот факт, что она должна была быть свидетелем всего этого.

– Ладно, Патти. Спасибо. Люблю тебя. – Я взяла ключи со своего комода, стремясь подышать свежим воздухом.

 

Было странно ехать к дому Джея. Я не была там некоторое время. Все изменилось с тех пор, как он начал работать и обзавелся девушкой, а я стала Анной-тусовщицей. Я думаю, что ничего не может оставаться прежним вечно. Волосы Джея коротко подстрижены, иначе они превратились бы в толстую светлую губку. Он сильно изменился с тех пор, как вырос на два дюйма весной этого года, а с его лица исчезла вся мягкость. Он помогал диджею и проходил стажировку на радиостанции в Атланте этим летом.

Под колесами автомобиля захрустели шишки, когда я въехала на подъездную дорожку одноэтажного дома. Огромная плакучая ива стояла, сгорбившись, длинные ветки достигали редкой травы во дворе у Джея. Я привычно подошла к его двери, вдыхая аромат летней жимолости.

Никто не стучал в дверь Джея. Я вошла, и по изношенным коврам гостиной направилась к нему в комнату.

– Мило, – сказал он, когда я вошла. Он сидел за компьютером, а его Ангел-Хранитель стоял сразу за ним окруженный мягким белом светом. Ангел кивнул мне в знак приветствия и снова сконцентрировался на Джее. Я села на стул рядом с ним, почувствовав побывавшие по спине мурашки, когда увидела на экране слово Лэсивиэс.

Джей улыбнулся и сказал:

– Выпустили дебютный сингл. Альбом почти завершен.

– Они действительно записали альбом?

В последний раз, когда я искала о них информацию, мне удалось найти не слишком много. Но и так хорошо. Это значило, что Кай был занят музыкой. Что он был в порядке.

Джей рассмеялся.

– Ну да. Чем, по-твоему, они занимаются в Лос-Анжелесе? На самом деле, сингл был выпущен только в Калифорнии, но я получил радио версию. Хочешь послушать?

Я пожала плечами, будто меня это не заботило.

– Хм, конечно.

Я вдруг подумала, мог ли Джей слышать, как грохотало мое сердце? Он нажал на трек, и мой план быть равнодушной распался на мелкие осколки при первой же ноте. Я подалась чуть вперед, ловя каждый удар, словно это был спасательный трос к тому, в чьих руках находились барабанные палочки. Музыка оказалась более традиционной, нежели их обычные композиции, но она все равно потрясала. Я задержала дыхание, когда начались слова.

 

 

Я пытался предупредить тебя,

Но девушки никогда не слушают.

Успела защитить свою невинность?

Ведь она скоро будет украдена

Прямо из-под твоего носа.

Будь готова скрещивать пальцы.

Я думаю лишь об одном –

У тебя потрясный зад.

Припев:

Я поступил правильно,

Оцепенел в своей оболочке.

Ты застала меня врасплох,

И я напуган, как никогда раньше.

Я не хочу чувствовать тебя,

Я не могу чувствовать.

Если чувство означает боль –

Я не хочу быть реальным.

Ты разожгла мою страсть, девочка,

Ты приручила мою злость.

Ты позволила своей внутренней стерве

Выйти из ее клетки.

Момент, и наши губы встретились.

Я видел его в твоих глазах,

Но ты наблюдала за мной,

И я теперь понимаю.

Припев

Что я хочу от тебя?

Я хочу всего.

И я не собираюсь делиться –

Это не случайная интрижка.

Ты можешь быть дерзкой кошкой.

Я даже стану парнем с цветами.

Когда поменялись местами?

F***, я буду твоей игрушкой.

Припев

 

– Что думаешь? Здорово, правда? – спросил Джей.

Я громко сглотнула, мечтая о стакане воды.

– Там указано, кто написал текст?

Он посмотрел на меня со смешным выражением лица.

– Майкл – единственный, кто пишет для них песни, за исключением тех синглов, которые они берут из других источников. Почему ты спрашиваешь?

– Так, просто любопытно. Что-то в этих словах… – я запнулась.

В его взгляде промелькнула жалость.

– О, ты подумала…

– Нет. Забудь. – Я махнула рукой, словно сморозила глупость. Как неловко.

–Хорошо, я все-таки проверю.

Он щелкал до тех пор, пока не нашел информацию об альбоме.

– Вот, здесь написано, что текст написан Майклом Вандерсоном, солистом группы.

– Круто, – мое горло саднило. – Спасибо, что дал мне послушать. Есть ли там… какие-нибудь фотографии? Я имею в виду, что-то типа обложки альбома?

Вместо того чтобы смотреть на Джея, я уставилась на экран компьютера. Мне не хотелось вдруг увидеть, как он или его Ангел-Хранитель смотрят на меня с жалостью. Джей совершил очередной раунд щелчков. Они там были. Солист группы, Майкл, стоял на переднем плане, одетый в характерную для него обтягивающую одежду. Остальные парни из группы стояли позади. И там был Кайден – располагающийся дальше всех от камеры. Он стоял, слегка расставив ноги, сунув пальцы в карманы и наклонив голову. Его волосы были коротко подстрижены, когда я видела его в последний раз, но сейчас отросли, спадая на лоб темно-каштановыми, слегка вьющимися прядями. Он был одет во все черное, но его поразительно голубые глаза, смотревшие сквозь пряди волос, резко контрастировали с остальным образом. Я нащупала пальцами свой кулон из бирюзы на шее, пытаясь сдержать дрожь.

Он был еще красивее, чем раньше. Его мистический, опасный образ запечатлелся в моем сознании.

Стул Джея скрипнул, и я с трепещущим сердцем отпрянула от компьютера. Я осмотрела его комнату, чтобы убедиться, что ни один демон не заметил меня в таком состоянии. Я никогда не чувствовала себя в безопасности под их жестким наблюдением.

Джей откинулся на спинку стула. Судя по смеси светло-серых негативных чувств, пронизывающих его ауру, сейчас было не лучшее время просить его о копии обложки, чтобы я могла размыть образы других парней и сфокусироваться на ударнике.

– Мы можем поговорить?

– Конечно, – мне не понравился его серьёзный тон.

– Ты знаешь, что я люблю тебя, правда? – Я кивнула, готовясь к очередной лекции. – Я

просто... Мне кажется, что с тех пор, как вы с Кайденом были вместе, а потом он уехал, ты стала другой.

Да уж. Мой голос был хриплым, когда я произнесла.

– Знаю, я изменилась...

– Потому что у тебя был синдром хорошей девочки.

– Хм? – О. Когда хорошая девочка пытается изменить плохого парня, но вместо этого меняется она сама. – Нет.

– Да, это так. Слушай, мы с Рони говорили об этом. Ты думала, что сможешь его изменить, и, возможно, у тебя это даже немного получилось. Но, в конце концов, он уехал и сменил номер телефона, и это заставило тебя думать, что ты оказалась недостаточно хорошей. Итак, ты изменилась, пытаясь стать девушкой того сорта, которые ему нравятся. Так ведь?

– Ох...

Я представила, как Вероника и Джей подвергали психоанализу мое поведение. К подобному разговору следовало отнестись очень осторожно, продумывая каждый шаг, будто ты идёшь по минному полю. Я решила не лгать, насколько это было возможным.

– Я надеялась, что он изменит свои взгляды, – сказала я. – И, да, всё закончилось тем, что я изменилась сама. Но не из-за него.

Джей понимающе кивнул.

– Ронни говорит, что ты должна отпустить его.

– Я не знаю, случится ли это когда-нибудь, – призналась я.

– Она говорит, что ты сможешь это сделать только тогда, когда найдешь другого парня. И речь идет не о тех парнях, с которыми ты целуешься, когда выпьешь.

– Не начинай, – простонала я.

– Как насчёт того парня с Гарварда?

– Коуп? Мы просто друзья и, к тому же, давно не общались. Я действительно не хочу ни с кем встречаться сейчас, Джей.

– Хорошо, но всё равно я не понимаю, как этот парень решил бы твою проблему. Я думаю, что тебе нужно поговорить с Кайденом, если ты хочешь забыть его.

Джей понятия не имел, как сильно меня ранят его слова. Я ничего не хотела больше, чем разговора с Каем. Я стиснула зубы и уставилась на стопку дисков на грязном полу.

– Послушай, – сказал он. – Я действительно не понимаю, о чём говорю. Ты выглядишь счастливой и всё такое, но это всё равно не ты. Не настоящая. Я не понимаю тебя. Ты постоянно пропадаешь на вечеринках, зажигаешь в клубах, но при этом орешь на меня, стоит мне только коснуться спиртного. И к концу каждой ночи ты, типа, пытаешься исправить все, что пошло не так. Ты заставила меня отвезти домой семь человек прошлой ночью!

Упс.

– Извини, – прошептала я.

– Не стоит, все нормально. Меня не это заботит. Меня заботишь ты, и то, почему ты ведешь себя так, будто у тебя раздвоение личности. Я чувствую, что ты что-то скрываешь, но не могу понять что. Всё, что я знаю, так это то, что это как-то связано Кайденом.

Я закусила кутикулу на большом пальце. Джей был прав, но ему нельзя знать всю правду, не важно, как сильно я хотела сказать ему.

– Как думаешь, если бы ты увидела его, ты бы смогла успокоиться и забыть, или ещё что-то в этом роде?

Голос Джея звучал напряженно.

– Я не знаю, – начала я осторожно. – Может быть. Но я не знаю, когда я увижу его снова.

– Хорошо... Рони просила меня не говорить тебе об этом, но я чувствую, что должен сказать.– Он нервничал всё сильнее, его аура выдавала это. – Они приедут на следующей неделе.

Моя грудь сжалась. Дыши, дыши, не теряй контроль.

– Гм, – я прочистила горло. – Почему они сюда собираются?

Я знаю, что семьи всех участников остались здесь, в Атланте. Но я не знала, собираются ли они давать здесь концерт или что-то еще.

– Я думаю, просто для поездки домой. Но они выступают в музыкальном магазине в Атланте в четверг вечером. Рони действительно убьёт меня за то, что я сказал тебе.

Он будет здесь.

– Спасибо, Джей, – я не могла сдержать дрожь.

–Я просто надеюсь, что тебе не станет после этого хуже. Если хочешь, я могу пойти с тобой.

Я кивнула, всё ещё вцепившись в стул и пытаясь сохранить контроль.

Я увижу Кайдена. Мною завладела жалкая, глупая надежда, переплетавшаяся с радостным возбуждением. Джей потер подбородок и поднялся, откидывая ногой валявшуюся на его пути сумку с учебниками. Подобрав джинсы с пола, он пробурчал:

– Чёрт, я не смогу работать сегодня.

Я тоже, подумала я. Будем надеяться, что духи не появятся, и мне не придется этого делать.

Встав, я сказала:

– Пойду, не буду мешать тебе готовиться. – Он обнял меня. – Ты всегда присматривал за мной, Джей. Я извиняюсь за то, какой я была в последнее время.

Джей обнял меня крепче. – Попытаешься оставить всё в прошлом?

В прошлом...

Все, что я хотела – это Кай в моей жизни. Возможность снова его увидеть могла стать для меня настоящей катастрофой… или чудом.

Полагаю, что очень скоро мне предстоит это выяснить.