Приземлившись, они решили продолжить путешествие вместе. Их было мало, но с огром в их рядах они могли за себя постоять.
Джеррик забросал землей их лагерный костер и отряхнул руки. Старый эльфийский капитан выглядел бледным, что только подчеркивалось его белыми волосами.
– Мы готовы, – сказал он.
Рыжевато-коричневое существо размером с небольшую кошку спустилось с ветвей деревьев. Вскрикнув, оно стряхнуло воду с шерсти. Его крошечное голое лицо, обрамленное воротником огненного меха, сморщилось.
– Плохо, мокро… Холод пробирает до костей, – пожаловалось существо, подражая ноющим интонациям и словам Могвида.
– Сюда, Тикаль, – сказала Мама Фреда. Седовласая целительница подставила плечо. Ее любимец вскарабкался на предложенный насест и прижался к ней. Эти двое были связаны ощущениями: Мама Фреда и тамринк разделяли чувства друг друга – союз, который помогал слепой целительнице видеть глазами зверька.
Джеррик пожал плечами, затем проверил сумку Мамы Фреды, держа руку на ее плече. Она прижалась щекой к его пальцам – маленький знак привязанности. Пожилая целительница настаивала на том, чтобы сопровождать капитана в его долгом путешествии. Помочь ему бороться с иссушающей болезнью, как она заявила. Но из того, как они относились друг к другу, было ясно, что их связывают более крепкие узы.
Магнам вразвалочку подошел к своему узлу с вещами, для уверенности похлопав по топорику на бедре:
– Ну, пойдем поглядим на твои земли.
Толчук подхватил самую большую сумку, тяжело нагруженную припасами и снаряжением. В последний раз внимательно осмотрев место ночлега, они отправились в путь.
Толчук вел их. К середине дня они будут в его землях. И к наступлению сумерек он увидит родные пещеры. Он отправился в путь через заболоченный лес, и раскат грома эхом отозвался вдали – голос гор, зовущих его домой.
Магнам тяжелой походкой шел позади него.
– Ты не один, – сказал он мягко.
Толчук промолчал. Он удивился, поняв, как утешили его эти простые слова. Рискованно это было или нет, но он был рад, что их отряд решил идти с ним.
Достигнув оленьей тропы, ведущей в нужном направлении, Толчук отправился по ней. Тропа спускалась по крутому склону, скользкому от грязи и сосновых игл. Они шли медленно, цепляясь за ветви деревьев и кустарников, чтобы удержаться на ногах.
– Где Фердайл? – пробормотал наконец Джеррик. – Разве он не должен был уже вернуться и дать нам знать, каким путем лучше всего идти?
Толчук нахмурился. Обычно волк рысью прибегал к ним время от времени, предупреждая о препятствиях на пути, давая знать, где лучше переправиться через ручьи или реки, но этим утром Фердайла нигде не было видно. А уже близилась середина дня. Волк никогда не покидал их так надолго.
– Может, напал на след кролика, – предположил Магнам. – Погнался за ним и начисто забыл про нас.
Несмотря на его легкомысленную фразу, Толчук уловил беспокойство в его голосе. Спустившись в долину, они убавили шаг. Быстрый ручей, полноводный от дождей, бежал вниз, к сердцу долины. Толчук указал на вырванное с корнем дерево, упавшее поперек стремительного потока:
– Мы можем перейти здесь. Возможно, Фердайл уже перебрался на другой берег.
За ручьем лес стал гуще и темнее. Подниматься здесь было сложнее. А по другую сторону последнего горного хребта лежали земли огров.
Толчук молился, чтобы Фердайл не рискнул сунуться один в те земли. Волчье мясо считалось деликатесом среди его народа, а теплые волчьи шкуры были ценным товаром. Но сомнительно, чтобы многие огры находились в лесу в столь ужасную погоду; большинство предпочитали сухие пещеры и жаркие костры. Однако где же Фердайл?
Вспышка молнии прорезала полуденный мрак, разветвляясь, словно сеть, над головой. За ней последовал раскат грома, встряхнувший склон и заставивший землю застонать. Он превратился в вой гнева и вызова.
Толчук замер, узнав зов их спутника.
– Фердайл… – проговорила Мама Фреда. Ее тамринк обернул свой хвост вокруг шеи старой женщины, съежившись.
По мере того, как гром стихал, вой нарастал, в нем слышалась кровавая ярость.
Новые звуки присоединились к вою: хриплые крики, похожие на скрежет камней.
Магнам бросил взгляд на Толчука.
Тот ответил на вопрос в глазах дварфа:
– Огры, – и, посмотрев вверх на склон, добавил: – Охотники.
* * *
В тысяче лиг оттуда, в душных джунглях нижних склонов Южного Клыка, Джастон услышал крик разъяренного животного. Вой прорвался сквозь кваканье лягушек и жужжание жадных до крови насекомых. Джастон замер на тропе, озираясь вокруг. Зов прозвучал очень далеко, однако показался близким, как его собственное сердце. Он прищурился, ища. С этого горного хребта можно было различить заболоченные земли вдалеке, укрытые знакомыми туманами.
Там лежали Топкие Земли, его дом. Он был жителем болот – охотником, живущим среди трясин и топей. Он носил леггинсы из серой кожи и подходящий к ним плащ из кожи крокана. Как же он мечтал вернуться в свои собственные земли! Но у него было дело здесь.
Когда он обернулся назад к Клыку, странный вой зазвучал выше, отдаваясь эхом вокруг. Даже звуки джунглей, казалось, притихли. И несмотря на ясность зова, по-прежнему оставалось ощущение, что он доносится с очень большого расстояния. Странно. Джастон коснулся пальцами шрамов на левой стороне своего лица – так он всегда неосознанно делал, когда нервничал.
– Большая собачка сорвалась с цепи, – произнес голос у его бедра.
Джастон глянул вниз на маленького мальчика и погладил его по голове:
– Это всего лишь эхо. Трюки Клыка.
– Собачка потерялась?
Джастон улыбнулся:
– Она в порядке.
Судя по всему удовлетворенный, мальчик засунул большой палец в рот. Черноволосый паренек в простой домотканой одежде выглядел не старше пяти зим, но на самом деле ему было всего лишь две недели – создание из мха, лишайника и болотных трав – голем, которому подарила жизнь болотная ведьма, Касса Дар.
Джастон продолжил путь по оленьей тропе, закинув сумку повыше на плечо. Вой словно бы последовал за ним, цепляясь за него, кусая за пятки. Он остановился снова. Что это за странный звук?
Он повернулся к мальчику:
– Касса, ты слышишь меня?
Мальчик нахмурился, затем почесал ухо, как будто туда заполз жук.
– Касса?..
Мальчик заговорил снова, но другим голосом:
– Я слышу тебя, моя любовь.
Звук ее голоса согрел его. Если бы он закрыл глаза, он мог бы представить, что она стоит рядом. Даже ее запах почудился ему в этом сыром заболоченном лесу – сладкий и пьянящий аромат лунных цветов. Как и цветок, Касса Дар была столь же смертельно опасна, сколь и сладка – стихийная ведьма, наделенная огромным могуществом.
– Что это? – спросила Касса, разговаривая через мальчика. Ведьма некогда училась во внушающей страх Гильдии Убийц, посланная в замок Дракк из своей дварфской родины. Но нападение Темного Лорда соединило ее с землями вокруг крепости, даровав ей и долголетие, и дар отравляющей магии. И, привязанная к своим землям, она не могла присоединиться к Джастону в его путешествии, поэтому им пришлось разлучиться. Она лишь могла послать частицу своей магии, чтобы составить ему компанию, – ее дитя болот.
– Ты слышишь вой? – спросил Джастон.
Мальчик запрокинул голову, прислушиваясь; затем одна рука поднялась, ладонь открыта наружу. Ребенок медленно повернулся кругом.
– Древесный волк, – наконец сказала Касса.
– Здесь? – спросил Джастон, удивленный. Волки не жили в этих землях.
– Нет, – мальчик остановился и взглянул на склон. – Ты правильно поступил, что связался со мной.
– Я не понимаю.
Мальчик взглянул на него, но Джастон чувствовал взгляд Кассы Дар в этих глазах:
– Эхо идет от Северного Клыка.
– Это тысяча лиг отсюда.
Мальчик кивнул:
– И ты узнаешь голос, не так ли?
Джастон не понимал.
– Слушай… не только ушами, но и сердцем.
Джастон нахмурился, но подчинился ведьме, которую любил. Он позволил своим векам закрыться. Его дыхание замедлилось. Вой обволакивал его, заполняя все его чувства.
– Он ищет тебя…
Неожиданно Джастон понял. Это ощущение пришло изнутри – он ощутил это костями.
– Фердайл, – выдохнул он. – Изменяющий форму… – Джастон открыл глаза, теперь полностью осознавая странный зов. Ему приходилось странствовать с волком, даже спасти ему жизнь от щупалец крылатого чудовища.
– Твоя связь с ним в прошлом открыла этот путь. Как и связанная магия этих пиков-близнецов.
– Клыки, – пробормотал он.
Касса Дар объясняла ему, что эти две горы – два источника первозданной стихийной энергии Земли. Поток энергии Южного Клыка поддерживал и защищал ведьму и ее болото. Луну назад она почувствовала внезапное истончение этой силы, в свою очередь ослабившее ее саму, и это не было той болезнью, от которой страдали все стихии. Это недавнее ослабление было более внезапным, более резким. И, в отличие от других стихий, сама жизнь Кассы Дар была связана с этой энергией.
Если она исчезнет, ведьма умрет.
Джастон не мог сидеть сложа руки. Поэтому две недели назад он ушел, чтобы выяснить, кто или что перекрыло поток энергии Клыка. И, если это возможно, он бы постарался обрушить эту магическую плотину.
Джастон взглянул вверх на гору:
– Значит, Фердайл должен быть у Северного Клыка.
Дитя болот кивнуло:
– Елена сказала, что изменяющий форму, огр и несколько других направляются на родину огров.
Вой внезапно зазвучал пронзительнее.
– Судя по этим звукам, у них возникли неприятности, – сказал Джастон. Он крепче сжал руку дитя болот.
– Следуй на вой, – сказала Касса через мальчика. – Найди его источник. Мы не должны терять существующую связь. Только сильные чувства удерживают пики связанными, – мальчик направился к тропе, потянув Джастона за собой. – Возможно, мы сможем открыть дверь в этой точке.
– Открыть дверь? Как?
– Я живу столетия в тени Южного Клыка, – объяснила Касса, – а записи в библиотеках замка Дракк хранят воспоминания и о более давних временах. Веками люди верили, что гора посещается призраками. Существует множество историй и мифов. Бестелесные голоса, призрачные видения, исчезновения. Но маги Аласии знают истину. При сильной связи и при острой необходимости порталы между двумя пиками могут быть открыты.
– А ты знаешь, как сделать это?
– Нет, – голос Кассы Дар стал менее материальным. – Я нахожусь в библиотеке, пытаясь найти ответ, пока мы разговариваем, но мне трудно делать два дела одновременно: ведь нужно поддерживать нашу связь. Так что возьми ребенка так близко к источнику воя, как это возможно. Затем позови меня.
– Подожди! Моя задача здесь – выяснить, что ослабляет поток твоей магии у Южного Пика.
– Изменяющий форму в большей опасности, чем я.
– Но…
Голос мальчика понизился:
– И я не верю, что это случайность – то, что ты услышал вой волка.
Джастон нахмурился:
– Что ты имеешь в виду?
Голос Кассы стал сердитым:
– Судя по тому, что я читала о Клыках, обе стороны равно нуждаются друг в друге. Ты не мог не узнать, что Фердайл в опасности. Но ты и сам сильно нуждаешься в нем. Возможно, оба ваших желания связаны. Фердайл может знать что-то о том, что ты ищешь. Ты должен последовать на зов – не только для того чтобы спасти изменяющего форму, но и чтобы спасти меня.
Джастон стоял в нерешительности.
– Иди скорей, пока связь сохраняется! Найди волка!
– Попробую, – Джастон повернулся и прислушался к отдающемуся эхом вою. Казалось, что он доносится одновременно со всех сторон.
Сосредоточившись, он рассматривал дремучий тропический лес; полуденная жара давила на него, словно мокрое шерстяное одеяло. Солнечный свет проникал сквозь завесу облаков, заставляя леса пылать изумрудной зеленью.
«Найди волка»! Но где начинать искать?
Мальчик продолжал держать его за руку.
– Я хочу погладить собачку! – он потянул Джастона за руку.
Джастон последовал за мальчиком. Создания болотной ведьмы имели зачатки собственной воли, но их желания оставались желаниями Кассы Дар. Разум мальчика изменил ее желание на свой лад.
– Мне нравятся собачки. Собачке страшно. Я должен погладить ее, – мальчик направился по тропе прямо сквозь завесу из вьющихся стеблей.
Джастон позволил себе поверить ушам мальчишки. Созданный магией, возможно, ребенок мог найти источник воя.
Они взобрались по крутому склону, хватаясь за стебли и ветви, чтобы удержаться на ногах. Мальчик продирался через подлесок.
– Сюда, собачка, собачка… – повторял он словно заклинание, задыхаясь от усилий.
Они достигли нового обрыва. В лощине внизу неподвижное озерцо блестело в ярком солнечном свете. Несколько лягушек соскочили с грязных берегов и с плеском спрыгнули в воду, пустив по ней круги.
Мальчик указал рукой:
– Собачка хочет пить!
Джастон прислушался. Вой превратился в рычание и предупреждающий лай, но мальчик вел его правильно. Эхо разносило зов из этой лощины.
– Покажи мне! – попросил Джастон.
Мальчик кивнул с воодушевлением юности:
– Я хочу погладить собачку.
Затем он вприпрыжку побежал прочь, поскользнулся на склоне и съехал по нему вниз в маленькую долину, заставив Джастона броситься по его следу.
Они достигли затянутого ряской озерца спустя какую-то минуту. У его безмятежной поверхности лениво шевелили плавниками несколько рыбок. Лягушки хриплыми криками выражали жалобу на то, что их побеспокоили. Солнце сияло над головой, рассыпая яркие блики по воде.
Отражение Джастона уставилось на него из воды. Ну и что теперь? Голос Фердайла поднимался словно туман над поверхностью озера, и затем стихал снова.
– Касса? – выкрикнул Джастон, запаниковав.
Мальчик был поблизости, искал под кустами потерявшуюся собаку. Неожиданно он выпрямился, словно был марионеткой, которую дернули за ниточки.
– Джастон, – проговорил он с интонацией Кассы Дар. – Кровь, – сказала она, и ее голос звучал измученно.
– Кровь?
Мальчик кивнул головой.
– В соответствии со старым текстом, – тут ее слова зазвучали монотонно, как будто она читала, – те, кто связан, могут открыть путь между Клыками при острой необходимости и желании с помощью крови.
– Что это значит?
– Ты и Фердайл связаны узами. Ты спас жизнь изменяющего форму, создав тем самым духовную связь между вами. Вот почему его зов достиг тебя. Но для открытия пути, чтобы перенестись к нему во плоти, потребуется жизненная субстанция, дающая силу заклинанию. Эта субстанция – твоя кровь.
Джастон неотрывно смотрел на тихое озерцо:
– Но вой прекратился.
– Попробуй в любом случае. Заклинание может сохраняться лишь недолгое время!
Нахмурившись, Джастон достал кинжал из-за пояса:
– Как много крови?
Мальчик оставался безмолвным, но его лицо скривилось.
– Как много? – повторил Джастон, касаясь кончиком лезвия своего предплечья.
Касса покачала головой ребенка:
– Я не знаю. Мера… Это все, что сказано в книге.
Джастон вздохнул. Это могла быть капля; это могло быть ведро. Он решительно вонзил кинжал. Боль пронзила его руку, но кровь потекла вниз, падая на поверхность озера, окрашивая хрустальную поверхность воды.
Рыбы, заинтересованные, подплыли ближе.
Болотное дитя опустилось на колени у кромки воды:
– Здесь должен быть портал. Отражающие поверхности несут в себе силу, – мальчик повернулся к Джастону. – Но поскольку вой больше не слышен, магический канал должен исчезнуть. Мы опоздали.
Джастон вытянул руку дальше, отказываясь сдаваться:
– Возможно, нужно больше крови, – он сжал кулак, снова вызвав поток крови из раны.
– Джастон, не трать впустую…
Где-то по ту сторону лощины неожиданно раздался новый вой. Но это был не волк. Другие голоса ответили первому пронзительному крику. Казалось, они заполнили собой всю лощину.
Мальчик встал:
– Снифферы… Их, должно быть, привлек крик волка.
Джастон сглотнул. «И сейчас они почуют запах крови». Все охотники были знакомы с огромными краснокожими хищниками дремучих лесов: они состояли из мускулов, клыков и голода, шестижаберные акулы лесов. Он прислушался к крикам: стая… по меньшей мере восемь или девять.
Он опустил руку, оставляя свою попытку помочь Фердайлу. Ему сейчас придется сражаться самому. Он вытащил меч своей раненой рукой. Мальчик придвинулся ближе к нему.
Охотничьи крики своры обратились в какофонию. Снифферы своими криками обыкновенно приводили жертву в ужас – и сейчас это тоже сработало.
– Джастон, используй мой яд, смочи им клинок, – мальчик сделал шаг назад и раздвинул полы своей грубой куртки. – Ударь сюда.
Брови Джастона высоко взлетели:
– Я не могу.
– Мальчик не чувствует боли. Не забывай, он лишь мох и болотная трава.
Джастон по-прежнему не решался.
– Он – моя сущность, – умоляла ведьма. – Отрава и яд. Используй это, чтобы отравить прикосновение твоего клинка.
Крики звучали все ближе к нему. Где-то позади него шелест листьев и хруст стеблей предупредили о тайном вторжении. Джастон приставил острие клинка к груди мальчика.
Ребенок потрогал острый край с беззаботным интересом.
– Острое… – пробормотал мальчик своим собственным голосом.
Пока Джастон колебался, глядя в эти доверчивые синие глаза, рычание послышалось за его плечом, поднимаясь до яростного воя. Оба, и мальчик, и мужчина, посмотрели вниз, на озеро у их ног. Новый зов послышался оттуда. Это был не сниффер, это был снова волк.
Гладкая поверхность озера замерцала; затем любопытные рыбы исчезли, и их заменило невозможное видение: древесный волк, припавший к земле – хвост высоко, клыки оскалены в рычании.
Фердайл!
За волком стала ясна видна угроза: группа огров, вооруженных дубинами и длинными костями с крюком на конце. В глазах монстров горела жажда крови, ее сияние пронзало поверхность озера.
– Джастон! – внезапно выкрикнул мальчик голосом Кассы.
Он отвернулся от озера, чтобы увидеть, как огромная тварь подкралась к нему на расстояние прыжка. Ее кожа была цвета сильного кровоподтека. Ноздри раздувались широко в возбуждении от запаха его крови и страха. Черные глаза, холодные и бесчувственные, изучали его. Мясистые губы медленно раздвинулись, обнажая ряды великолепных зубов.
Шорох начал раздаваться отовсюду вокруг, со всех сторон, за ним последовали крики других снифферов, завывающих от голода. Но здесь стоял их вожак, полный молчаливой угрозы – единственный, у кого было право убить.
Без малейшего рывка или звука вожак стаи прыгнул, двигаясь со скоростью, в которую трудно было поверить, учитывая его вес.
Джастон развернул острие меча. У него не было времени смазывать ядом его край. Отступив назад с испуганным ребенком, цепляющимся за него, он поскользнулся на озерной грязи, и рука с мечом дрогнула, заставив его открыться.
Вес хищника ударил его в грудь. Рвущие когти вонзились в плечо. В тот момент, когда Джастон упал в озеро, вожак стаи снифферов издал скорбный крик триумфа и смерти.
* * *
Толчук, бежавший во главе остальных, достиг вершины хребта первым. Если есть хоть какой-то способ спасти Фердайла, надо действовать быстро.
Достигнув вершины, он оглядел нагорье по ту сторону, надеясь увидеть хоть какой-то признак присутствия Фердайла. Волк хранил зловещее молчание. Изменил ли он форму? Быть может, улетел? Толчук сомневался. Фердайл всегда сохранял свою волчью форму, веря, что она – лучшая.
Толчук задержал дыхание, напрягая слух. Хотя он доверял навыкам и скорости изменяющего форму, но видел и охоту огров. Однажды напав на след, они не давали своей жертве скрыться и умело загоняли ее в ловушку. И теперь эта тишина…
– Ты его видишь? – крикнул Магнам снизу.
Дварф взбирался вместе с Мамой Фредой и Джерриком настолько быстро, насколько это было возможно на скользкой тропе.
Отчаявшись, Толчук открыл было рот, чтобы ответить, когда зловещий вой огласил нагорье. Фердайл! Звук пришел из-за соседнего холма. Толчук не стал дожидаться друзей. Он побежал вдоль хребта, по лишенному растительности граниту, следуя на зов.
Камень был мокрым от моросящего дождя. Поскользнувшись на гладкой ненадежной скале, Толчук не удержался на ногах. Крик гнева и удивления вырвался у него, когда он потерял равновесие и упал с обрыва. Он пролетел по воздуху и плюхнулся в середину ручья, разлившегося от дождей. Он зашипел и увидел, что мог бы приземлиться и в менее удачном месте.
Группа из шести огров столпилась на одной стороне ручья; Фердайл припал к земле на другой. Он был загнан в угол: со всех сторон его окружали обрывы и неприступные скалы, и не было возможности убежать.
Пока огры изумленно смотрели на Толчука, растерявшись от внезапного вторжения, он выбрался из ручья и отступил на тот берег, где находился Фердайл. Он заговорил на языке огров.
– Оставьте этого волка мне! – зарычал он.
Один из огров неуклюже двинулся вперед. Настоящий гигант, его рука в обхвате была не тоньше древесного ствола, и в руке он держал дубину размером с бревно. Великан обнажил клыки, желтые и щербатые:
– Иди и найди себе другое мясо!
Он ударил дубиной по земле, словно подчеркивая свои слова. Его товарищи по охоте зарычали, выражая согласие.
Толчук не знал этого гиганта-огра, но он узнал рисунок шрамов на его бугрящемся мышцами плече. Клан Куукла – одно из самых диких и жестоких племен. Некогда его собственный клан сражался с этим кланом из-за убийства отца Толчука.
Товарищи огра, все покрытые боевыми шрамами и с твердыми мускулами, сузили круг. Их глаза светились жаждой крови.
– Уходи или умрешь! – предупредил их вожак.
Толчук отступил к Фердайлу и выпрямился в полный рост. Группа огров невольно сжалась при виде его прямого позвоночника. Толчук успел забыть этот особенный вид ненависти и отвращения.
Только неустрашимый гигант сохранял спокойствие, но узнавание промелькнуло в его свиных глазках.
– Тот-кто-ходит-как-человек, – наконец пробормотал он. – Толчук Изгнанный, сын Ленчука из клана Токтала, – огр сплюнул в ручей, как если бы имя показалось ему кислым на вкус.
Толчук вздрогнул. Он не думал, что его узнают так скоро.
Мышцы предводителя огров напряглись. Он принял позу явной ненависти и вызова, и его голос прогромыхал:
– Ты сам себя проклял, показав свое лицо снова. Твоя голова украсит наши пещеры!
Издав рев, он начал продвигаться по ручью, махнув остальным, чтобы они заходили с боков. Они сомкнулись вокруг него со всех сторон.
Безоружный, Толчук потянулся рукой хоть за каким-нибудь средством защиты. Он открыл сумку у себя на бедре и вытащил камень сердца. И высоко поднял его.
Шесть пар глаз широко раскрылись.
– Камень сердца! – воскликнул один из охотников.
– Сердце нашего народа! – крикнул Толчук. Однажды оно защитило его от членов этого самого клана. Он молился Небесной Матери, чтобы так случилось еще раз. – Я возвращаю его Триаде. Не стойте у меня на пути!
Другие огры засомневались, но предводитель продолжил продвигаться вперед.
– Трюк… или украдено, – прогремел он. Но когда гигант начал выбираться из ручья, новый крик разнесся над нагорьем – пронзительный вой другого хищника. Все застыли в замешательстве. Гигант стоял в ручье, и вода обтекала его ужасающую фигуру.
Затем клубок тел появился в фонтане брызг прямо из ручья.
Толчук отпрыгнул назад, ошеломленно наблюдая, как чудовищный зверь вылезает на покрытый грязью дальний берег, прямо посреди огров. Он припал на свои украшенные когтями лапы, рыча и истекая слюной в слепой ярости. Сниффер! Он бросился на ближайшего огра, целясь тому в горло.
Но две другие фигуры возникли на ближайшем берегу ручья – мальчик и мужчина. Они упали почти что на ноги предводителя огров.
Мужчина, истекающий кровью, отполз назад, оттащив за собой мальчика, в тот самый момент, когда дубина должна была размозжить им головы – но она прошла от них на расстоянии волоска. Брызги полетели во все стороны, когда дубина врезалась в воду, сразу потеряв половину своей силы.
Огр заревел:
– Демоны!
Фердайл бросил вперед, чтобы защитить новоприбывших. Мужчина признал волка без страха:
– Добрая встреча, Фердайл!
Они отступили вместе.
Толчук не мог объяснить их внезапное появление… или это узнавание. Что это за магия? Ребенок обнажил грудь перед мужчиной:
– Быстро… Пока путь остается открытым. Я чувствую, он скоро закроется.
К ужасу Толчука, мужчина вонзил свой меч в ребенка. Мальчик рассыпался ворохом мокрой травы. Обрезки упали с лезвия, и затем голос прошептал:
– Вернись ко мне…
– Вернусь, моя любовь.
Толчук внезапно узнал мужчину по шрамам, исказившим половину его лица. Джастон… житель болот. Как это могло быть?
Гигант-огр вновь бросился на мужчину и волка. Толчук наконец освободился от потрясения и поспешил им на помощь. Но Джастон, легко, словно танцуя, двигаясь под прикрытием волка, пронзил локоть гиганта.
Огр заревел, замахнувшись на нападающего разбитым концом своей дубины. Житель болот взлетел в воздух и упал возле утеса.
Фердайл прыгнул между ними, пытаясь защитить потерявшего сознание жителя болот. Толчук тоже бросился к ним. Но их помощь не понадобилась.
Гигант стоял на месте, качаясь, не дольше одного удара сердца, затем навзничь повалился в ручей с оглушительным плеском. Из-за крови на раненом локте его кожа казалась темной и какой-то закопченной. Он больше не шевелился.
– Яд, – объяснил Джастон, который лежал, согнувшись, у подножия утеса.
По ту сторону ручья сниффера наконец одолели, но два огра лежали мертвыми. Оставшиеся охотники отступили к лесам.
– Драгнок! – стонал один из них, пока они спасались бегством.
Толчук, сгорбившись, смотрел на мертвеца. «Драгнок» – он знал это имя и был в отчаянии. Гигант был вождем всего клана Куукла. Подобная смерть не будет оставлена без внимания. Те, кто сбежал, расскажут о ней, и скоро эхо будет разносить над нагорьем дробь барабанов войны.
Фердайл подошел к Джастону, ткнувшись носом в мужчину в сердечном приветствии. Житель болот почесал волка за ухом:
– Я тоже рад снова видеть тебя, Фердайл.
Толчук отвернулся, чтобы взглянуть на нагорье, сжимая кусочек кристалла в своих когтях. Он пришел домой, чтобы вернуть исцеленное Сердце своему народу, предложить им надежду и мир. Вместо этого он открыл дверь войне и кровопролитию.
Похоже на то, что его имя, как и имя Клятвопреступника, будет навеки проклято.
Глава 6
Могвид закричал, вновь придя в сознание. Острые запахи сосен и дождя ударили по его тонкому обонянию, голоса звучали резко и громко; огни жгли его глаза, словно злые иглы; его тошнило от вкуса крови на языке. Могвид поднял лицо – морду – от брюха наполовину съеденного кролика.
Он отпрыгнул от окровавленных останков, чувствуя отвращение. Последний тусклый свет солнца падал с серого неба; Могвид стряхнул с себя паутину наваждения. Он посмотрел на обед Фердайла, и его губа поднялась в тихом рычании. Братец знал, что он придет в сознание, как только сядет солнце. Фердайл, вероятно, решил сыграть с ним маленькую шутку, оставить, так сказать, послание – чтобы не забывал своего близнеца.
«Отлично, будь ты проклят, братец! Эта судьба – не моих рук дело!»
Он открыл себя своему дару изменения формы, превратив уголек в своем сердце в пламя. Кости, мускулы и кожа изгибались, послушные его воле. Он выбрался из формы волка, позволив своему телу принять более знакомый облик. Запахи стали менее резкими, огни потускнели. Голоса стали тише.
– Похоже, Могвид вернулся, – сказал Магнам, склонившийся над горой хвороста, приготовленного для костра. – Как вздремнул?
Могвиду потребовалось какое-то время, чтобы изменить свой голос – волчье рычание, прежде чем он смог говорить как следовало:
– Это… это не настоящий сон, – наконец выдавил он. Он ощущал Фердайла где-то глубоко внутри себя, занявшего его место, вернувшегося в эту темную тюрьму. С наступлением сумерек приходил черед его брата быть запертым в клетке без прутьев, способным только наблюдать за тем, что происходит. В другом мире сон был лишен сновидений. Очнуться от дремоты, полностью прийти в сознание было столь же болезненно, как и ошеломляюще, и их жизнь не оставляла им времени для настоящего отдыха.
Могвид оглянулся по сторонам, восстанавливаю ориентацию в пространстве. Их группа разбила лагерь в неглубокой пещере. Он нахмурился. Это было жалкое убежище от ветра и дождя.
Мама Фреда передала ему одежду:
– Фердайл оставил этим утром.
Могвид бросил взгляд на свое обнаженное тело и отвернулся в смущении.
– Не волнуйся, я все равно не вижу, – ответила слепая целительница, возвращаясь к своей работе.
Пока Могвид натягивал одежду, дрожа, Магнам наконец разжег костер. Одевшись, Могвид подошел к огню и стал греть руки над язычками пламени. Хотя лето было в самом разгаре, ночи нагорья оставались по-зимнему холодными. Ветра никогда не прекращали дуть, и краткие ливни обрушивались, словно злые удары. По рокоту грома вдалеке Могвид понял, что эта ночь не отличалась от предыдущих.
Его глаза заметили новичка в их отряде. Джастон смотрел на Могвида, сидя по другую сторону костра, с открытым ртом. Его шрамы пылали ярко-красным в свете костра, и не только из-за жара огня. Житель болот опустил взгляд, покачав головой:
