О пользе прогулок и ценных наблюдениях

 

Каждый из нас сам вычеканивает цену своей личности; человек бывает велик или мал в зависимости от собственной воли.

Сэмюэл Смайлс

 

Время шло. События сменяли друг друга. И у меня, и у подруги нагрузки были такие, что спать некогда. К сожалению, в личных отношениях тоже было не все хорошо.

Мари от Лиса натурально выла и грозилась «случайно» перепутать бутылочки и наклеить на них иные названия. Похоже, Тьма решил сотворить из Мариоль химика‑биолога, и если знать, что за бесперспективный материал Лис браться бы не стал, то у подруги есть все шансы им стать.

Еще Мари жаловалась, что если на Хранителя Тьмы в его человеческом виде у нее была стойкая «непереносимость вещества в больших количествах», то от кота все так же уносило крышу. Во всяком случае, если с Аэрлисом она цапалась, только если тот совсем выходил за рамки, то с котом скандалила постоянно, но и тянуло ее к нему со страшной силой.

Один раз она все же не удержалась и схватила в объятия расслабленно разлегшегося рядом с ней чернулю, который не ожидал такой подлости судьбы. Маришка быстро перетащила его к себе на колени. Зеленые глазищи кота потрясенно округлились, он вздыбил шерсть, но выпустить когти или зашипеть просто не успел. Мари запустила руки в густую черную шерсть и начала осторожно почесывать своего «Чучу» за ухом. Кот на несколько мгновений замер, и все присутствующие в этот момент в гостиной, хоть и старательно имитировали оживленный разговор между собой, напряженно наблюдали за разворачивающейся ситуацией.

На лице Мариоль было какое‑то совершенно непонятное выражение. Подруга смотрела на свои руки так, будто понятия не имела, как же они без ее присмотра ухитрились такое натворить. Но Аэрлиса не отпускала…

Кот же немного подумал и лег. Поудобнее устроился на коленях подруги и чуть прищурил зеленые глаза.

Все присутствующие старательно делали вид, что нет картины обыденней, чем возлежащий на коленях у Мариоль блаженно жмурящий кошачьи глаза Хранитель Тьмы.

Дни бежали. Я все больше осваивалась как во дворце с его зубастыми обитателями, так и в резиденции Хранителей. Хотя еще неизвестно, что далось мне тяжелее. В Золотом дворце царили логика и расчет. Там любой поступок был сто раз просчитанным и выверенным ходом, и мне с ними было… понятнее, что ли. Примерно представляла себе их цели и стремления, теоретически знала, чего от них ожидать. А вот Хранители все еще оставались закрытой книгой, которая иногда открывалась на таких страницах, что слов не было. Невероятные люди. И нелюди.

Вполне можно было выйти к завтраку и застать там строгого и серьезного Мидьяра и несдержанного в выражениях Лирвейна. Несдержанного просто‑таки до нервной трясучки и желания чем‑нибудь кинуть в мерзавца!

А через неделю Ярр мог опять с громким стуком распахнуть дверь и, сияя обаятельной улыбкой, танцующей походкой пройти к своему любимому насесту‑подоконнику. А на физиономии водного Хранителя снова застывало ледяное безразличие, и уловить на невозмутимом лице хоть одну эмоцию, кроме сдержанного неодобрения или снисхождения, было невозможно.

Правда, однажды Лир сделал то, за что я была готова многое ему простить. Он показал мне море… Ведь я никогда его не видела раньше.

В свете того, что легла спать во втором часу ночи, ранней побудкой была недовольна. Но зато наконец начали получаться эти треклятые иллюзии! Правда, вспоминать, какой морок я навела на подопытную Мари, как‑то не хотелось. Особенно неприятно то, что меня, как творца сего нестандартного шедевра, после лицезрения результата побили подушкой.

Поэтому, когда Лир поднял меня не в шесть, как обычно, а в полпятого, я была весьма недовольна. Но когда вышла из телепорта, волосы растрепал холодный соленый ветер, и я услышала шелест волн где‑то внизу.

Поежилась от закравшихся под одежду холодных прикосновений норд‑оста, но тут на плечи опустилась тяжелая ткань. Машинально запахнула плащ и оглянулась на Хранителя Воды, собираясь спросить, не будет ли ему холодно в камзоле, но Лир только прижал палец к губам, призывая к молчанию.

Пожала плечами и, когда Лирвейн взял меня за руку и потянул в сторону скал, послушно пошла за ним. Тут ветер дул не так сильно, да и вид открывался потрясающий.

Вы когда‑нибудь видели, как занимается рассвет над холодным морем?

Северная природа восхитительна. С того места, где мы стояли, открывалась панорама на бухту, которую обнимали горы со спускающимися с них лесами. Деревья по берегам уже были одеты в багрянец и золото, но вечнозеленые хвойные разбавляли краски осени тонким намеком на то, что лето еще не окончательно попрощалось с этими краями.

Обманчивый призрак лета. Иллюзия тепла. Как будто не золотая госпожа шагает по земле, а все еще делит трон со своей зеленой сестрой.

Солнце… То, что мы видим каждый день, и уже даже не замечаем те чудесные метаморфозы, которые происходят с появлением светила. Мир оживает. Сверкает красками, радуется новому дню. Он любит солнце…

Оно вставало из‑за гор, разгоняя предрассветный туман, заставляя вершины сверкать голубым серебром, заливало прозрачным янтарным светом леса, отчего краски становились все ярче, и их буйство заставляло замирать от восхищения. Скользило золотыми лучами по темной воде, рождая искристую дорожку, по которой, казалось, можно пересечь пролив. Солнце. Такое красивое… и холодное.

За созерцанием пролетело какое‑то время, и теперь я стала мерзнуть даже в теплом плаще Лира. Почувствовав, что я начинаю дрожать, блондин тихо спросил:

– Возвращаемся?

– Нет, – покачала головой в ответ. – Не хочу. И я потерплю.

– Терпи, – невозмутимо согласился мужчина, быстро переместился мне за спину, стянул с меня плащ, и я даже опомниться не успела, как Лир надел его на себя.

Уже собиралась ловить упавшую от такого хамства челюсть, как Хранитель притянул меня к себе, закутал в меховую накидку и обхватил руками за талию. У меня потрясенно расширились глаза и сбилось дыхание.

Прошло несколько минут, но блондин все так же любовался видом, и, похоже, его маневр был обусловлен только тем, что мужчина хотел меня согреть.

Это было нам в новинку – такая близость. Но… Не знаю, как ему, а мне было хорошо. А если хорошо, то надо ловить момент. Поэтому откинула голову на плечо Лирвейна и подняла глаза к пока еще серому небу; впрочем, сквозь рассветную хмарь уже виднелась синева небесного свода. Восток пылал огнем, раскрашивая небо в невероятные краски.

Я не знала, зачем он меня сюда привел. Да и не хотела, наверное.

С Рыжем было по‑другому. Не хуже и не лучше. Просто по‑другому. Почему я их сравнила? Не знаю…

А сейчас мне было приятно просто быть с Лиром рядом, чувствовать тепло его тела, сильные руки на талии, ощущать еле заметный аромат хвои, морозной свежести. Его дыхание отдавало чем‑то цитрусовым и чуть шевелило волосы на виске, невесомо ласкало щеку. Прикрыла глаза, вдыхая приятную смесь запахов, и с губ сорвался вопрос:

– Апельсины?

– Что? – удивленно спросил Лир.

– От тебя пахнет апельсинами, – подняла взгляд.

Лир чуть наклонил голову и с улыбкой смотрел на меня. Его серые глаза сверкали непривычным серебром.

– Да, – мужчина перевел взгляд на море, – все, что успел перехватить утром.

– А я вообще не позавтракала, – тихо пробурчала.

В ответ раздался низкий смех. Лир высвободил одну руку из‑под плаща, сделал какой‑то хитрый пасс, и на ладони блондина появилась апельсинка.

– Ой, – радостно воскликнула я. – А как делить станем?

– Пополам, – улыбнулся Лир.

– А как же голодная дама? – надулась я.

– Между прочим, я тут сейчас единственный мужчина и, стало быть, защитник, – задумчиво протянул Лир. – А вдруг враги? А я голодный, ослабевший…

Некоторое время я с недоумением глядела на невозмутимо серьезного героического блондина, потом Лирвейн отвел взгляд и поджал губы. Я посмотрела на это дело, не выдержала, прислонилась виском к ключице мужчины и рассмеялась. Лир тоже не сдержал улыбки.

В итоге апельсинку мне все же уступили.

 

Со времени моего переезда во дворец прошло полтора месяца. В департаменте Мидьяра я бывала нечасто, но каждый урок с этим Хранителем приносил немало пользы и пищи для размышлений. Притом занятия Искусник, как правило, проводил в весьма неожиданных местах. Сейчас мы шли по улицам какого‑то портового города, и на все вопросы о месте назначения Ярр не отвечал, а только загадочно улыбался.

– Хоть что это за город, расскажи, – недовольно проворчала, когда поняла, что о целях нашего посещения Хранитель Грез распространяться пока не собирается.

– Это Виртан, – с улыбкой поведал Искусник.

– Оу… – уважительно протянула я.

Виртан был не простым портом, так как стоял на пересечении важных торговых путей. Как морских, так и сухопутных. Поэтому тут было просто нереально много весьма интересного народа из разных стран. Впрочем, сброда тоже хватало.

И так как с одной стороны Виртана были принадлежащие дроу горы, а порт – кусочек весьма лакомый, тут также стояли войска. Дружба народов дружбой народов, но о безопасности подумать не помешает.

Правда, наличие имперских сухопутных войск, к сожалению, спокойствия городу не добавляло, так как моряки и «побережники» постоянно сталкивались лбами.

– Ага, – улыбнулся Искусник. – Виртан – интересный город, мне он нравится. Да и не только мне. Наш Ветер тут живет и служит.

– Ветер… Хранитель? – получила положительный ответ и осведомилась: – А кем служит?

– Ветер – адмирал Вельним Альвин, – невозмутимо ответил Ярр.

Я так изумилась, что поначалу не знала, что сказать: адмирал Альвин был личностью почти легендарной. Его военные кампании до сих пор служили образцом для изучения в военных училищах, хотя войны были еще при моем деде.

– А чем он тут занимается? – осторожно спросила я.

– Государственным шпионажем, – коротко ответил Мидьяр.

М‑да… Лаконичнее некуда.

До таверны мы дошли в молчании. Мидьяр в последнее время становился все более серьезным и собранным, да и вообще в поведении Хранителей прослеживалась определенная цикличность. То это полусумасшедшие гении, так как в наличии мозгов им нельзя отказать в любом состоянии, то жесткие, сильные маги, вызывающие только трепет и желание склониться в поклоне.

Заведение, в которое меня привел Ярр, называлось «Волки» и отличалось какой‑то особенной атмосферой. Возможно, от разнообразной атрибутики, скорее полярной по направлениям, чем сочетающейся. Морская тематика разбавлялась альпинистскими карабинами, ледорубами, «кошками» и прочей радостью бывалых скалолазов. Смотрелось это все дико, но органично.

Название же сего заведения, видимо, было обусловлено личностями владельцев таверны. Морской волк и сухопутный.

Одно из подразделений, стоящих в Виртане, именно «Горные волки», – элитный взвод солдат, которые умеют воевать в горах. Просто шикарно умеют. Этих военных альпинистов опасаются даже дроу, а данный факт говорит о многом.

Мы с Ярром устроились за угловым столиком, так что наше место было в тени, но оттуда прекрасно просматривался весь зал. Искусник заказал только «Ардагор» и сладкое для меня.

Без тонизирующего «Ардагора» я бы уже давно загнулась с таким ритмом жизни, да и сейчас, с учетом полубессонной ночи, он был весьма кстати.

Ярр откинулся на спинку стула и внимательно разглядывал постепенно заполняющийся зал. Сегодня волосы волшебника опять были убраны в тугую косу. Светлая кожа чуть искрилась в теплом свете, синие глаза зачаровывали царящей в них беззвездной ночью.

Мужчина не разговаривал, а я не пыталась вызвать его на диалог, полагая, что, как только возникнет необходимость, Искусник сам пойдет на контакт.

Предоставленная, таким образом, сама себе, начала наблюдать за контингентом таверны.

Как и предполагалось, тут были и моряки, и «горные волки». Впрочем, эти группы не смешивались, и я бы даже сказала, пребывали в неком противостоянии, пока выраженном весьма слабо. Но напряжение отчетливо витало в воздухе.

– Что ты об этом думаешь? – раздался негромкий голос Мидьяра.

– О чем ты? – повернулась к Хранителю.

– Место, люди, настроение и прогноз ближайших событий, – спокойно посмотрел мне в глаза Ярр.

– Место… – задумчиво прикусила губу. – Достаточно приличное. Контингент тоже весьма достойный. То есть заведение не для сброда. Не ошибусь, если скажу, что как моряки, так и «волки» тут наверняка из офицерского состава.

– Хорошо, – чуть прикрыл глаза Искусник. – Дальше.

– Присутствует напряжение… Наверняка сегодняшний вечер не обойдется без драки, – закончила, задумчиво скользя взглядом по помещению.

– Сегодня мы с тобой будем изучать методы воздействия на толпу, – тихо проговорил Хранитель, – самые азы.

Тем временем между двумя «стаями волков» начался конфликт. Пока не вооруженный, да и вряд ли до этого дойдет, но колкости становились все более острыми, и скоро кого‑нибудь заденут за живое. И тогда раненый «волк» в долгу не останется.

Через несколько минут Мидьяр поднялся и медленно двинулся к небольшой сцене. Быстро переговорил с музыкантами и отошел к стенке.

– Ах ты, крыса сухопутная! – раздался яростный рев, и я резко обернулась на выпущенных из поля зрения моряков и военных.

– От крысы слышу, – раздался спокойный голос в ответ. – А мы «волки». Притом, можно сказать, это официально и даже задокументировано.

– Да иди ты со своей документацией! – взревел моряк.

Я оглядела зал. Кто‑то с любопытством и предвкушением наблюдал за разворачивающимся действием. Некоторые сразу встали и направились к выходу, кто‑то пытался вразумить моряков и «побережников», но, судя по всему, это не особо получалось. Гул все больше нарастал, и все чаще слышались угрозы.

Поджала губы, неодобрительно покачала головой, повернулась к Ярру и увидела, что тот прикрыл глаза, но через неполную минуту кивнул самому себе и быстрым шагом направился к сцене. Там подхватил подготовленную гитару, сел на высокий стул и коснулся струн. По ушам ударил очень громкий, пронзительный и крайне неприятный звук.

Как только стих диссонанс, музыкант медленно поднял голову. По тонким бледным губам скользнула еле заметная улыбка, в синих глазах уже не было золотых искр, коса волшебника змеей вилась по темной одежде, а медно‑красные волосы в таком освещении приобрели оттенок свежей крови.

Впечатление обычно солнечный и теплый Мидьяр производил самое темное.

– Господа, вы позволите мне спеть? – тихим звоном упали в тишину слова барда.

– Пой, – тяжело опустился на стул один из «волков».

Пальцы Хранителя коснулись струн, которые отозвались мелодичным перебором, перешедшим в резкий бой. Когда Мидьяр запел, я даже вздрогнула на мгновение. Обычно бархатно‑тягучий голос барда стал резким и хрипловатым. Его можно было бы даже назвать не особо приятным. Впрочем, это и нельзя было петь иначе.

Когда пел, Ярр всегда выкладывался по полной, погружался, жизнь проживал в своих песнях. Мне было страшно представить, сколько в нем людей, личностей, масок. Возможно, именно поэтому Грезы самый невероятный из всех Хранителей.

Вот и сейчас, когда Хранитель понял, что музыканты поймали рисунок мелодии, отставил гитару и теперь просто пел.

Я смотрела и не узнавала. Или я просто не видела?

И так резкое лицо стало еще более острым, синие глаза были прищурены, плечи опущены, кулаки сжаты, бледные губы Ярра кривились в горькой усмешке.

Как наяву перед глазами вставали картины, рожденные воображением с помощью Искусника. И теперь лицо овевал горячий ветер с ароматом южного моря, близкой земли, соли, запахом преющих на обжигающем солнце водорослей, выброшенных на берег недавним прибоем.

Виделся брошенный корабль, некогда гордый своей силой и мощью. Кулак армады, уверенный, что его никогда не оставят, принявший команду и выкладывающийся до конца под руками капитана.

Но, ругая погоду и случай, команда оставляет его.

Годы идут…

Гниет даже насквозь просоленное. Время не помнит о прошлых заслугах, забывает, что даже дерево имеет гордость и память.

Ветры свистят в щелях, треплют выцветшие, полуистлевшие паруса, которые уже никогда не наполнятся воздушными потоками и не сдвинут корабль с места, не вытащат из беспощадной ловушки. Не выдержав жгучего солнца и штормов великого моря, сломались мачты. Во время отливов от палуб до дна обнажаются все раны боевого корабля – дыры в обшивке от пушечных ядер, рубцы от тарана.

Но он спит… Убаюканный мерным шелестом волн, не видящий, как восходит солнце над соленой водой, как искрятся его лучи в синей морской глубине, корабль грезит о новой жизни. О воскрешении…

Последнее, хриплое «Всем нам хватит воды» как в душу упало. Мидьяр, сгорбившись, сидел на стуле и глядел перед собой невидящими глазами. В тишине прозвучал еле слышный вздох. А потом «волки» тихо разошлись по сторонам.

Я уже хотела подойти к Хранителю, как от «побережников» прозвучало:

– Пой еще!

Хранитель резко поднял голову, и, видимо, тот, кто привык отдавать приказы и допустил слишком властные нотки в голосе, увидел нечто такое, что заставило его поспешно добавить:

– Сейчас это нужно, бард. Ты ведь понимаешь…

– Хорошо, – согласно качнул головой музыкант.

Мидьяру подали гитару, он сам себе кивнул, тронул струны. Зазвучал резкий гитарный бой.

Я прикрыла глаза, позволяя невероятным картинам проноситься перед внутренним взором. Виделись дальние дороги и уставшие воины, высокие вершины, пылавшие голубым пламенем в солнечном свете и искрящиеся серебром льда и снега звездными ночами, где холодно так, что замирает даже самое горячее сердце.

И везде они. Молодые и старые, глупые и умные. Кто‑то хотел сюда попасть, у кого‑то не было вариантов. Некоторые не переживут сегодняшней ночи, глупо умрут, провалившись в ближайшую трещину, и найдут свой покой на дне ледяной расселины. А другие героически погибнут, ценой своей жизни купив безопасный отход остальной команде. И лишь немногие счастливчики вернутся домой невредимые…

Мидьяр поднялся и в полной тишине прошел по залу, взял меня за руку и вывел на улицу. Гомон города и пряный морской воздух немного привели меня в чувство.

– Встряхнись, – не оборачиваясь, сказал Ярр.

– Хорошо, – тихо выдохнула в ответ.

Мы зашли в ближайшую подворотню, и Искусник создал портал, который перенес в мою гостиную в резиденции.

Я еще никогда не видела у Мидьяра такого каменного лица. Просто алебастровая маска. Бледный, ни единой эмоции, только глаза лихорадочно горят. Неужели проживать песни настолько сложно? Но зачем он так делает? Или надо было выложиться по полной? Ведь он и правда нашел слова. Он создал настроение. И он изменил ситуацию.

Мидьяр повернулся, оглядел меня и сухо проговорил:

– То, что ты сейчас видела, – это образец манипулирования толпой. Шаг первый: привлечь внимание. Шаг второй: сказать то, что они хотят услышать. Третье: сказать так, чтобы после этого они готовы были пойти за тобой хоть на край света. Когда я уходил, все было в третьей стадии. Осмысливай.

Хранитель пассом создал портал и ушел.

Потом я еще долго сидела в кресле, смотрела на пляшущие по стенам тени и блики… Возможно, я эгоистка и не имею сострадания к ближнему, но многое бы отдала за еще одно такое погружение. Ярр, ты чудо. И ты даришь сказку другим. Иногда веселую, иногда грустную и даже немного страшную, но сказку…

 

Дни все так же пролетали стремительно. Я училась, стажировалась то в одном, то в другом департаменте, обзаводилась кругом знакомых. Мари большую часть времени заменяла меня, и виделись мы с ней только во дворце и на выходных, когда «принцесса» официально посещала резиденцию Хранителей.

С Рыжем «неформальное общение» продвигалось с переменным успехом. То его не было неделю и больше, то появлялся в каждый мой визит во дворец. Притом в апартаментах мы не сидели. Пламенеющий подтвердил свою специализацию телепортиста и куда только меня не таскал. Мы много говорили, и я ощущала себя младшей сестренкой, которую очень любят. Нежность чувствовалась во всем – в его взгляде, в том, как он меня касался, разговаривал…

Сегодня мы были где‑то на юге, и впереди вечным огнем, как и тысячу лет назад, пылали белые скалы и песчаник у их подножия.

Темная южная ночь была душной. Прохладный ветер только немного остужал разгоряченную кожу. Звезды казались вышитым золотым узором на темном бархате неба.

Я же, не отрываясь, смотрела на пляшущее по камням и земле пламя. Оно то еле заметными язычками стелилось по песчанику, то взмывало вверх на десятки сантиметров, а в вышине даже на метры. Словно пытаясь достать до темного небесного свода и хоть немного осветить его.

– Как красиво, – зачарованно глядя на огонь, прошептала я.

– Да, – эхом откликнулся Пламенеющий, стоящий за моей спиной. – Пылающая земля. Древняя, как мир. Священное место моего Клана.

– Спасибо. – Почувствовав тепло его тела за плечом, чуть отклонилась назад. Рыж уловил мой минутный порыв, обнял за талию, прижимая к своей груди, и положил подбородок на макушку.

– Не за что, – тихо фыркнул в волосы Рыж. – Тебе можно. Да и нужно, наверное.

– Что за связь ты создал? – решилась наконец задать беспокоящий вопрос.

– Слишком сильную, – тихо ответил он. – Но дело не только в этом. Нам это нравится. Мы не хотим разлучаться и желаем быть рядом. Потому узы крепнут.

– Это хорошо?

– Это неплохо, – тихо рассмеялся он. – Но у Пламенеющего есть обязательства и данное слово, а у Александры – долг и честь. Так что желания Али и Рыжа, к сожалению, в расчет не особо принимаются. – Он тихо вздохнул и неожиданно горько произнес: – Почему же все летит под откос? Все должно было случиться совсем не так…

– О чем ты? – недоуменно вскинула брови, чуть развернулась и подняла голову, чтобы заглянуть ему в лицо.

– Ни о чем, моя маленькая принцесса, – улыбнулся мужчина и дернул за выбившуюся из хвоста прядь. Потом аккуратно заправил ее за ухо, попутно приласкав кожу.

– Ты верткий рыжий змей, – поджала губы и снова обратила взор на горящие скалы.

– Ну зачем же так сурово, – был мне ответом хрипловатый смешок над ухом. – Просто ее высочеству это знать нельзя.

– Опять тайны Пламенеющего, – невольно улыбнулась я. – Рыж, у нас с тобой разговор двух ненормальных получается.

– Ага, – рассмеялся Рыжий. – А вообще, не заморачивайся. Нам комфортно, а значит, все так, как надо.

– Как ты провел эти годы? – Я развернулась в кольце его рук и запрокинула голову, любуясь чеканным профилем, сверкающими медными волосами и глубокими зелеными глазами, в которых отражением пламени вспыхивали янтарные искры.

Рыж чуть прикусил губу и задумался.

– Знаешь, это не особо приятный рассказ. И мне, если честно, не хочется говорить об этом. – Ев посмотрел мне в глаза. – Если обрисовать общими словами, то работал и добивался целей.

– Чьих?

– А ты хитрая, – улыбнулся Пламенеющий. – Успешно совмещал, можно сказать.

– Тебя ведь свои тогда потрепали, так?

– Накануне нашей встречи? – скорее утвердительно произнес он. – Да, отец перестарался с воспитательной акцией.

– Отец? – округлила глаза я.

– Не собственноручно, что ты, – неприятно усмехнулся друг. – Но факт есть факт.

– Как невесело, – покачала головой я.

– Не думай об этом, – посоветовал Рыж.

– Не могу. – Прижалась щекой к его форменному камзолу и покрепче обхватила Рыжа за талию.

– Аля, – насмешливо протянул мужчина, – девочка, ты что, жалеть вздумала? Тогда я был старше, чем ты сейчас, на те самые восемь лет. Так что прибереги сочувствие для другого, более важного случая. Сейчас в нем не просто не нуждаются, а оно… почти оскорбляет. Я – маг, воин, наследник Алого Клана и едва ли не самый главный твой противник на политической арене. Тебе нельзя меня жалеть. – Тут он склонился и прямо в ухо выдохнул: – Это опасно, малышка.

Я почувствовала, как по лицу скользнули мягкие, теплые пряди, ощутила дурманящий аромат его кожи, того неповторимого сочетания соленого морского ветра, пряных специй и нагретого жарким солнцем песка. Порывисто встряхнула головой и попыталась вырваться из крепких рук. Но ощутила на виске горячее дыхание Пламенеющего, и резкая отповедь так и не сорвалась с моих губ.

Нерешительно, уже понимая, что наверняка поступаю неправильно, подняла взор и поймала взгляд зеленых глаз, пылающий непонятным огнем. Рыж был серьезен и каменно‑неподвижен. Он все так же держал меня за плечи и казался бы статуей, если бы не быстро пульсирующая жилка на шее и трепещущий черный зрачок, который стремительно поглощал малахит радужки.

Евгран тихо выдохнул и склонился ко мне. А я… не отвернулась и не опустила голову, а просто по‑детски зажмурила глаза.

По лицу скользнуло теплое дыхание, и горячие губы коснулись щеки невесомым поцелуем.

– Нам пора, – услышала хриплый шепот и только кивнула в ответ.

Уже позже, когда лежала в постели и пыталась уснуть, подумала, что сейчас что‑то изменилось. И что он сейчас не спит и не уснет уже до утра.

Зачем ты был так неосторожен с нашей привязкой, Рыж?

 

На следующий день мы с Мари снова поменялись местами, и теперь я в облике Альены сидела в кабинете дяди и чертила схему взаимодействия магнитных полей при телепортации. Дверь открылась, в комнату тихо прошла Леслава и передала Хору белый конверт с кроваво‑алым узором.

Железный Лорд жестом отослал девушку и некоторое время вертел его в руках. У меня даже появилось впечатление, что у лорда есть большое искушение выбросить письмо. Но все же безопасник поморщился и решительно вскрыл конверт. Оттуда выпал тонкий лист бумаги и еще один конвертик, поменьше. Хор пробежался глазами по адресованным ему строчкам, чуть слышно выругался и взял в руки второе послание.

– Вам, леди. – Хор передал мне конверт, с непонятной злостью смял лист, что вытащил первым, и кинул его в корзину для бумаг.

Я повертела в реках конверт и прочитала надпись, выведенную изящным почерком: «Леди Альене». Повинуясь непонятному порыву, поднесла бумагу к лицу. Меня окутал знакомый запах огня и моря. Когда открыла глаза, поймала взгляд Железного Лорда, который, заметив мое внимание, нахмурился и поджал губы. Мне дают понять, что недовольны? Это что‑то новое.

Слегка вздернула подбородок и не стала отводить глаз. Лорд, видимо, понял, что не имеет права мне приказывать, и чуть кивнул. Впрочем, это не помешало ему смерить меня неодобрительным взглядом.

Чуть слышно вздохнула, подозревая, что об этом минутном желании показать силу и независимость я еще пожалею. Но дело сделано.

Вскрыла конверт и прочла:

«Вы мне должны. Я не забыл. Завтра в то же время и в том же месте. Надеюсь на вашу… точность и благоразумие. Евгран Пламенеющий».

Ах ты, змея рыжая! На точность он надеется! Тут между строк читается «благосклонность»! А благоразумие, видимо, упомянули, чтобы я не вздумала пытаться уклониться от рандеву. Значит, второй раунд? Хорошо, Рыж!

Вот только почему ты так резко вспомнил про скромную девочку Альену, если тебе больше месяца дела до нее не было? Меня это настораживает. И весьма.

– Когда? – раздался в тишине кабинета резкий голос Хора.

– Завтра в полдень, – откликнулась я.

Лорд поднялся, взял приготовленную папку и направился к выходу. Уже в дверях он замер и тихо сказал:

– Надеюсь на ваше… благоразумие.

– Разумеется, – склонила голову в почтительном поклоне.

Задумчиво посмотрела на захлопнутую дверь и снова углубилась в чтение. До прихода Мидьяра меньше часа, надо успеть хоть что‑то выучить.

«Благоразумие»… Даже выражаются одинаково! Заклятые друзья.

Все последующие сутки я, помимо воли, все же возвращалась мыслями к Евграну и причинам его вновь вспыхнувшего интереса к Альене. Надо прекращать это, ведь наверняка ничего не знаю, а досужие домыслы пользы не принесут.

Так что, медленно приближаясь к уже знакомому фонтану, я была спокойна как никогда. Во всяком случае, хотела в это верить.

Он меня уже ждал. Сегодня было пасмурно, и потому смотреть на солнечно‑рыжего мужчину было приятно. Пока чувство прекрасного не успело натворить бед, решительно его задвинула в глубь сознания.

– Доброго вам дня, лорд, – коротко поклонилась я.

– Приветствую прекраснейшую! – Рыж одарил меня улыбкой и коснулся поцелуем пальцев.

– Как я понимаю, у нас обед? – прохладно поинтересовалась я.

– Верно, – качнул медной головой Пламенеющий. – Позвольте вашу руку, леди.

Евгран подцепил меня под локоток и повлек за собой.

Шли мы достаточно долго, не меньше десяти – пятнадцать минут, и почти все время молчали. Алый не делал попытки завести беседу, ну а мне было и так достаточно комфортно. Если, конечно, не принимать в расчет легкую нервозность от того, что не понимала цели его сегодняшней игры.

Мы неторопливо шагали по сумрачному парку. Ветер холодными пальцами касался лица, сильными порывами освобождал из прически плохо закрепленные мелкие пряди, пробирался под одежду, заставляя зябко вздрагивать и вспоминать, что лето уже прошло и дни идут к концу октября. И хоть деревья еще не расстались со своими одеждами, стоит задуматься о зиме.

– Если не секрет, где блуждают ваши мысли? – раздался негромкий голос мужчины.

– Не секрет, – чуть улыбнулась я. – Я размышляла о том, что скоро придет зима.

– Вы любите эту холодную пору? – полюбопытствовал Евгран.

– Скорее да, чем нет, – секунду подумав, ответила я. – В ней немало прекрасного. И без зимы мы не ценили бы прелестей остальных времен года.

– А осень?

– Осень тоже люблю, – скосив на него взгляд, осторожно сказала. – Она… яркая, теплая, живая и карнавальная. У осени огромное количество масок. Больше, чем у любого другого времени года. Весна не сможет предстать осенью, а летом не пойдет снег. Осень же многолика. Осенью возможно все. Какую маску решит надеть золотая царевна, так и будет.

– У вас интересные представления, – задумчиво проговорил мужчина.

– Какие есть…

Мы подошли к небольшому комплексу, оформленному в восточном стиле, и я с любопытством стала его рассматривать.

Небольшие, будто воздушные домики с острыми крышами стояли на сваях посреди маленького пруда, их связывали изящные мостики. Построек в стиле архитектуры Страны Восходящего Солнца у нас было мало из‑за дальности расстояния между Империями и, соответственно, не особо оживленной торговли. Впрочем, в последнее время их становилось все больше и больше. Все же культура этого народа удивительна. И они изготавливают безумно красивые ткани, фарфор и многое другое, что нравится коллекционерам редкостей и просто богатым людям. Поэтому, когда несколько лет назад один из лордов оформил свой новый дом именно так, этим стилем заинтересовались, и он теперь становится все более популярным.

Когда зашли в главный корпус заведения, я отметила необычное оформление помещения. Все в стиле минимализма, но любая вещь была поистине произведением искусства и находилась на своем месте. Необычные росписи на стенах изображали горы, деревья, водопады и сценки из жизни. Расписные огромные веера на стенах, большие напольные вазы, свисающие с потолка фонарики.

К нам подошла маленькая девушка в национальном кимоно и с поклоном сказала, что отдельный кабинет Пламенеющего, как всегда, в его распоряжении.

– Благодарю, Юкио, но я сегодня не в той компании, – покачал головой Евгран, предупреждая мое возмущение. – Мы пообедаем в общем зале.

– Как скажете, господин, – снова поклонилась девушка. – Вы сегодня рано, и зал почти пустует.

Мы прошли в просторное помещение, в котором и правда никого не было, кроме молодого человека в дальнем углу. Заняли столик на противоположной стороне, и девушка принесла меню. Я даже открывать свое не стала, а на вопросительный взгляд Пламенеющего ответила:

– Полагаюсь на ваш вкус, но при выборе прошу учитывать, что с особенностями этой кухни я незнакома.

– Конечно, – склонил голову рыжеволосый.

– Девушка, – обратилась к брюнетке, которая как раз забирала меню. – Также попрошу это помнить при сервировке.

– Разумеется, леди, – низко поклонилась она и удалилась.

Пользуясь возможностью, с интересом разглядывала интерьер. Напротив меня на стене висела необычная и красивая картина, которой, даже при чуждости изображенной там природы, я не могла не восхищаться.

Над горами, голубоватыми из‑за укрывшего их утреннего тумана, поднималось солнце, которое окрашивало все в золотисто‑розовые тона, разгоняя предрассветный сумрак. С гор спускался небольшой бурный поток, который срывался вниз сверкающим водопадом. Над обрывом цвело странное дерево без листьев. Оно роняло вниз светло‑розовые лепестки, и они плавно опускались на водную гладь у подножия утеса.

Сам зал был оформлен в светлых тонах, разделен на зоны полупрозрачной тканью, колыхающейся от малейшего дуновения, украшен музыкой ветра возле окон и расписными стенами. Все помещение дышало легкостью и свежестью.

– Нравится?

Я перевела взгляд на лениво развалившегося напротив Ева, который внимательно наблюдал за мной из‑под полуопущенных ресниц.

– Да, – честно ответила. – Необычно, но интересно.

– Знаете, когда я впервые сюда попал, то подумал почти то же самое, – улыбнулся мужчина. – Как ваша стажировка?

– Благодарю за проявленное внимание, все хорошо, – насторожилась я.

Евгран понял, что эта тема не лучшая для обсуждения, и увел разговор в сторону от личного. Пока обедали, мы успели немного обсудить культурные различия между странами и расами. Пламенеющий был весьма начитан, он рассказывал о многом. От поэзии до различной внешнеполитической тактики.

Понемногу начинала оттаивать и улыбалась ему все более искренно, хоть опасения до конца так и не ушли. Особенно мне не нравились его долгие задумчивые взгляды во время уже привычных пауз в разговоре. Ох, неспроста ты обо мне вспомнил, Рыж. Не связано ли это со вчерашним эпизодом?

Я промокнула губы салфеткой и отодвинула поднос, который сразу же забрала служанка.

Придвинула к себе большой глиняный чайник с искусной росписью и налила в пиалу чай. Обхватила ее ладонями, отогревая немного замерзшие пальцы, медленно отпила и, прикрыв глаза, посмаковала послевкусие. Интересный сбор.

И еще… мое инкогнито таковым для Рыжа остается ровно до того момента, пока у него не возникнут подозрения. Ведь он смог во дворце отличить настоящую принцессу. Получается, и сейчас, стоит ему только проверить, и маски будут сняты. Вернее, они мне не помогут. Отдала добровольно прядку, называется… Кто же знал, что это такими последствиями аукнется?

Ладно… Ничего поделать с этой ситуацией я пока не могу, а значит, перейдем, собственно, к самой партии. Что‑то подсказывает, что она будет интересной.

– Предлагаю перейти к цели нашей сегодняшней встречи, – наконец решилась начать.

– Я считал, что за вами осталось обещание, – приподнял свою пиалу Рыж. – И потому вы здесь.

– Евгран Пламенеющий! – Я поджала губы и решительно посмотрела на него. Судя по вальяжной позе и ироничному прищуру зеленых глаз, Алый играл. – Мы с вами еще в первую встречу, кажется, пришли к соглашению. Видите ли, я истинная дочь Желтого Клана, который терпеть не может подковерных интриг. Поэтому мне не нравится чувствовать себя мышью в метре от сытого кота, который еще не определился, что делать с глупой добычей.

– Вы не мышка, – потеплел взгляд мужчины. – А по поводу Желтых и вашего нежелания играть… Из всякого правила есть исключение. Яркий тому пример – ваш дядя. Надо заметить, партии с ним всегда доставляли мне истинное удовольствие.

– Значит, считайте, что я не пошла в ближайшего родственника, – сухо ответила.

– Хотите откровенно? – задумчиво склонил голову Рыж.

– Вы и откровенность? – открыто усмехнулась я. – Не смешите. Я просто хочу знать хотя бы название игры, в которую вы пытаетесь меня втянуть. Конечно, знать еще и правила было бы великолепно, но о такой снисходительности к глупенькой Желтой я не прошу.

– Разве я говорил про игру с вами? – вскинул рыжую бровь мужчина. – Что вы, леди…

– Пламенеющий, – тихо произнесла я, – для вас все игра.

– Какая умненькая, маленькая… мышка, – тихо рассмеялся Рыж. – Хорошо, леди Альена, я расскажу, почему вспомнил о вас спустя месяц.

– Трепетно внимаю, – сухо ответила я.

– Как вам угодно, – еле заметный наклон головы.

Рыж… Какой же ты разный. С Алей и Альеной.

Мужчина с минуту пристально меня разглядывал, потом обратил взор на картину, изучаемую мной в начале обеда, и тихо начал:

– Все запутано, и непросто отловить кончик, потянув за который можно вытащить ту самую ниточку повествования. Но я попробую. Вы мне интересны. Достаточно интересны для того, чтобы немного отвлечь… от другой.

– Как лестно, – тихо рассмеялась я. – Значит, в холодном сердце Пламенеющего властвует прекрасная незнакомка?

– Альена… – Я вздрогнула, потому что впервые поняла, почему он занимает свою должность и его так боятся. Ни угрозы, ни злости или раздражения во взгляде не было, но весеннюю зелень сковали льды, и теперь он обжигал меня холодом. – Вы несколько заигрались.

– Прошу прощения, – чуть склонила голову.

– Хорошо.

– Так и не поняла, чего вы от меня хотите, – взяла себя в руки и снова посмотрела на него. – Или хотите испробовать метод клин клином?

– Я просто желаю, чтобы вы иногда уделяли мне время, – улыбнулся Пламенеющий. – И пока ничего более, леди.

– Как понимаю, ключевое слово в вашей фразе «пока»? – Я сжала кулаки. Да как он смеет?!

– Вы не то слышите, – кинул на меня внимательный взгляд Рыж.

– А я думаю, что вы не понимаете, – процедила я. – Во‑первых, есть дядя, который будет возражать.

– Это моя проблема, – покровительственно улыбнулся он.

– А во‑вторых, я тоже не желаю вас более видеть, Пламенеющий, – независимо вздернула подбородок.

– И это тоже моя проблема, леди, – насмешливо протянул он.

– По долгам я рассчиталась, и поэтому причин для дальнейшего общения нет! – Я резко встала из‑за стола.

– Я даю вам время, – поднялся посерьезневший мужчина. – Не принимайте поспешных решений.

– Благодарю за обед, мне пора возвращаться, – собравшись с силами, нейтрально улыбнулась.

– Я вас провожу, – шагнул вперед Евгран.

– Пламенеющий! – Меня на секунду оставила выдержка, но я быстро вернулась в равновесие и уже спокойно закончила: – Если вы и правда хотите, чтобы я подумала, то оставьте сейчас меня в покое.

– Как скажете, леди, – поклонился мужчина.

Кивнула ему на прощание и решительно вышла из здания. Уже шагая по аллее обратно к центру парка, я зло поджимала губы и шла, наверное, слишком стремительно и порывисто для молодой леди.

Вот же гад! Замена ему потребовалась! Отвлекается он! Я, между прочим, искренне считала, что у Рыжа исключительно братские чувства. Вчера это мнение изрядно пошатнулось, а сейчас мой рыцарь, который и так был не особо сверкающим, еще больше себя раскрывает.

Хотя… Я сама виновата. Если кого‑то идеализируешь, то рано или поздно глаза открываются, и становится ясно, что человек не так уж и непогрешим.

Надо признать, я еще никогда не задумывалась о женщинах в его жизни. Над тем, какой он с ними…

Вообще, ситуация крайне невеселая. Судя по действиям Пламенеющего, он прекрасно понимает, что каких‑либо отношений, кроме дружеских, у него со мной быть не может. Потому Рыж и вспомнил про Альену. Интересная, необычная, и такой же тип внешности, как и у Али. М‑да… Сама ведь просила Ярра, чтобы иллюзия была на меня похожа. Знала бы…

И как мне теперь себя с ним вести?

Понятное дело, как Альена скажу, что не согласна на его предложение, а вот что делать Але?

Ох… Ладно. Подумаю об этом как‑нибудь потом. И желательно на свежую голову.

Когда я вернулась в особняк, Хор еще отсутствовал. Немного подумала и направилась в библиотеку. В резиденцию меня заберут только завтра вечером. Выходные проведу там, а в начале следующей недели Император устраивает большой прием, на котором я должна присутствовать собственной персоной. Ничего не поделаешь. Но зато уже послезавтра увижу Мари! Так по ней соскучилась…

 

Глава 16