Лекции.Орг


Поиск:




Высота полета и опасность приземления




 

Нам дается лишь раз

Вознестись или пасть:

Испытания час,

Призывающий нас…

Саруман.

«Последнее испытание»

 

Мы вышли в синей гостиной резиденции. Мидьяр хлопком зажег свет, развернулся ко мне, скрестил руки на груди и задумчиво оглядел с ног до головы.

Я виновато потупилась и машинально теребила кончик косы. Стыдно‑то как…

– Давай присядем, что ли? – тихо рассмеялся Ярр.

Не последовать предложению было невозможно, так что я опустилась в кресло и, состроив самое жалостливое выражение лица, подняла глаза на Искусника.

По его лицу, как и всегда, ничего толком не поймешь, но золотые звезды в синем небе глаз и янтарная медь волос, расплескавшаяся по плечам, внушали оптимизм. Судя по всему, волшебник в хорошем настроении. Но тогда всплывает другой вопрос: чему радуется? Вроде ничего оптимистичного не случилось.

– Да не трясись ты так! – расхохотался Хранитель Грез. – Нагоняй от Лира получать будешь, а вот я просто физически сейчас на воспитательную акцию не способен. Повеселила ты меня знатно, Аля! Давно такого представления не видел!

– Эмм… – ошеломленно протянула в ответ.

– А что тебя удивляет? – уже спокойно спросил Мидьяр, поправив ворот разноцветной лоскутной рубашки. – Я – ленейри, а мы всегда ценили все оригинальное. А ты сегодня отличилась!

– Ну спасибо, – тяжко вздохнула я. – Я за это «оригинальное» от остальных твоих коллег получу, еще и от «дяди» нотация будет. И это как минимум.

– Кстати о дяде, – посерьезнел Ярр. – Что ты кричала, когда на плече у него висела? Какая спальня?

– Да перепутал он… – Я слегка покраснела.

– Ага, – внимательно посмотрел на меня музыкант. – И все? Сразу осознал ошибку, извинился и ушел?

– Да. Извинился и ушел, – честно подтвердила я. Не совсем сразу, конечно, но такими подробностями с Искусником делиться как‑то не хочется.

– Ну хорошо, – протянул Ярр. – И все же вернемся к твоему неподражаемому выступлению. Немного поясню свою реакцию. – Искусник откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

От движения часть солнечных косичек, выпущенных из сложной прически, скользнула по тонкому батисту рубашки. Я невольно залюбовалась. Красиво…

Потом осознала, что он сказал, и приготовилась слушать. Ярр – это всегда интересно. А уж если на него находит лирическое настроение, то цены Искуснику нет!

– Слушаю.

– Как ленейри и Хранитель такой стихии, как Грезы, я считаю самым лучшим средством для снятия стресса естественную встряску организма. Ровена, как фейри, мое мнение разделяет. Ты была на взводе не только из‑за покушения, но и из‑за силы. Обмен всегда вызывает гормональный всплеск, а в данном случае ты еще и многовато взяла. – Ярр кинул на меня внимательный взгляд из‑под золотых ресниц. – Если учесть, что ты после этого эпизода пришла в норму, цену в виде моральных травм Хора и Пламенеющего, в которых ты кидалась тарелками, я считаю приемлемой.

– А разве я не бросила тень на славное имя лорда Алира Хора?

– Он переживет, – снова рассмеялся Ярр. – Тем более Хор никогда не был образцовым дворянином и в свое время тоже немало сделал для того, чтобы это самое славное имя не сверкало снежной белизной.

– Такая бурная юность? – с улыбкой спросила я.

– Более чем, – покачал головой Мидьяр и поднялся. – Сейчас ступай спать. Завтра будет тяжелый день.

– А как же Мари? – нахмурилась я, вспомнив про оставленную в таверне подругу.

– Они уже тут, – улыбнулся Ярр. – С ней была Ровена.

– Тогда все хорошо. – Приняла предложенную руку и встала. – Спасибо, Ярр. За поддержку спасибо.

– Кто я такой, чтобы рубить крылья? – по‑доброму улыбнулся мужчина.

– Спокойной ночи, – ответила тем же я.

 

До спальни добиралась перебежками, опасаясь, что из‑за любого угла со злодейским хохотом выскочат закиданные тарелками Хор и Пламенеющий. То, что в резиденции ни того ни другого быть не могло в принципе, мой упившийся веселящего «Лета» организм осознавать не желал.

Потому я, слегка пошатываясь и тихо хихикая, кралась по коридорам и о такой мелочи, как проживающие в замке Хранители, забыла напрочь.

Когда я сворачивала в коридор, ведущий к моей спальне, уже относительно пришла в норму. Убедила себя, что никаких неприятных встреч мне не грозит, но вдруг врезалась в чье‑то тело. Тело столкновение выдержало. А я нет. Все же девушка – это раз, не совсем… хм… здоровая – это два. И могу я хоть раз в жизни упасть к ногам красивого мужчины? Тут все мужики красивые!

– Леди, – зловеще раздалось над головой, – мне, конечно, льстит такое положение дел, но я крайне рекомендую вам подняться.

– А зачем? – Чувства самосохранения и достоинства взяли бессрочный отпуск и весело унеслись в неведомые дали. Остался только авантюризм. А он до добра еще не доводил. – Мне и тут неплохо. И вообще… Отойди, что ли, – ползти мешаешь.

– Что‑о? – шокированно выдохнул Лирвейн. – Леди, вы что пили?

– А чего только мы не пили! – весело хихикнула я. – И силу мы пили, и «Лето» мы пили. А вы бы с дороги, что ли, сва… сдвинулись, многоуважаемый Хранитель Воды!

– Леди Александра! Это уже ни в какие рамки…

Но с дороги отошел. Вот он, авторитет, оказывается!

– Ну почему же, – пробормотала я, прикидывая расстояние до своих дверей и размышляя, стоит ли вставать или на четвереньках быстрее будет. – Как тебе что‑нибудь сделать, так все хорошо, а как ее высочество захочет прогуляться на четырех конечностях, так «это ни в какие рамки»!

– Что ты имеешь в виду? – Хранитель решил все же снизойти до моего уровня и присел на корточки.

– А то ты не понял? – решила прекращать ломать комедию, оперлась на плечо Хранителя и приготовилась вставать. Лирвейн было дернулся подняться, но я шикнула: – Куда?! Сиди смирно! Мне надо вста‑а‑ать.

Встала. Ой какая я у себя молодец!

– Аля, что за комедию ты тут ломала? – Лир полюбовался на мою ровную и, надеюсь, изящную походку и справедливо заподозрил, что его дурят.

– Ну… – Грациозно повернулась к нему возле заблаговременно приоткрытой двери и задумчиво проговорила: – Вот тебе весело?

– Не особо, – процедил блондин.

– А мне весело! – сверкнула глазами я. – Причина? Причина! Спокойной ночи!

И пока он не успел все это переварить, быстро шмыгнула за дверь и крепко ее заперла. Постояла с минутку, разглядывая комнату, и задала риторический вопрос:

– Ну не дура ли?

Тишина, естественно, не ответила, и я отправилась спать.

 

Следующее утро началось ближе к обеду, и, что самое примечательное, меня никто никуда не гнал во имя высоких целей. Правда, насладиться умиротворением в душе и солнечным днем за окном я не успела. Видимо, здравомыслие имеет прямое отношение к наличию в организме излишков силы вообще и веселящего «Лета» в частности.

Так… Постановка вопроса: что у нас произошло за последние сутки? Не так! Что я натворила за последние сутки?

Целовалась с Лиром, так как передачей силы в чистом виде это никак не назвать. Вот только интересно, что думает о данном «лечении» Хранитель Воды? М‑да… Реакции у Лира пока ноль. Но ведь это и к лучшему? Будем считать, что Хранитель тоже мужчина, а если учесть, как я к нему льнула, то действия Лира вполне… логичны.

Далее я благополучно отправилась с Мари и Ро в «Триэль». Там, спасибо чудному напитку, настроение было настолько замечательным, что хотелось поделиться им с окружающими. Поделилась. Поделилась также и посудой.

Кстати, интересно, что там делал Рыж? По закону всемирной подлости, мимо проходил? Замечательное у него впечатление о леди Альене складывается. Особенно в свете того, что я кричала, когда «дядя» меня на плечо закинул.

И в заключение я врезалась в Лира в темном коридоре, упала к его ногам, потом посоветовала подвинуться, так как мне его обползать, видите ли, неудобно. При этом напомнила о недавних событиях, о которых нам с ним лучше вообще забыть. Даже если было очень хорошо. А ведь было…

Я решительно тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли, и встала.

Остаток дня провела вместе с Мари. В резиденции были только Асгард и Лирвейн, которые еще в обед сбежали в ангар Оружейника что‑то интересное тестировать. Нас с собой не взяли. А было любопытно.

Судя по всему, Ас разрабатывал какое‑то оружие, а Лирвейн весьма интересовался этой темой как в силу расовых воинственных наклонностей – орк есть орк, – так и оттого, что имел математический склад ума. Асгард к нему иногда обращался, если не был уверен в правильности избранного решения. Тогда волшебники могли часами спорить и мало что замечали вокруг.

Вечер завершился очередным негромким обменом «любезностями» между Мариоль и Аэрлисом. В итоге Мари резко поднялась, подчеркнуто‑вежливо извинилась и быстро вышла из гостиной, не забыв хлопнуть дверью. Лис еще с минуту посидел, невозмутимо «читая» какую‑то книгу, потом швырнул томик на стол и вышел из гостиной. В ту же дверь, что и ранее Мари.

Я спрятала улыбку, поднеся к губам чашку чая. Надеюсь, это именно то, чем оно кажется. А подругу Тьма найдет, оборотень все же. Да и чтобы помириться, надо всего лишь перекинуться в «Чучу».

 

Выходные, к сожалению, имеют паршивое свойство заканчиваться. Поэтому на следующий день Мариоль вернулась во дворец, а я в особняк к лорду Хору. С последним встречаться не горела никаким желанием, но кто же меня спрашивает? Тем более что со следующей недели у меня трехдневная каторга во дворце. У папеньки очередной светский раут, а это значит, будет много дворян. Как наших, так и иностранных. И никакой возможности спастись от лорда Адиса Вермена. Все же Гадис подозрительно настойчив… Слишком настойчив. И я сама, и Мари, когда играла роль принцессы, уже несколько раз отклоняли дорогие подарки. Притом легкое свечение магического фона на них мне совсем не нравится. Принять бы один да рассмотреть подробнее, но, к сожалению, этого делать нельзя. Если я не хочу показать свое расположение. А я не хочу.

Но это все потом. А сейчас я сижу напротив «дяди» в кресле. Голову опустила, плечи ссутулила, пальчики поджала. Глаза винова‑а‑атые. Поверил? Судя по всему, нет. А жаль.

– Не изображайте раскаяние! – поморщился Хор. – Не получается, дорогая племянница.

– Как скажете, дядя, – пропела, выпрямляясь в кресле.

– Всегда бы так, – кивнул мужчина и смерил меня тяжелым взглядом. – Сейчас хотел бы поговорить о том, как вас умудрились стащить у меня из‑под носа.

– Кстати, да! – оживилась я. – Это интересно. Кто она вообще?

– Шпионка Евграна, – поморщился безопасник.

– Эмм… – протянула я. – Как это? Он знал, что вы в курсе?

– Это вряд ли, – усмехнулся лорд. – Зачем ловить относительно безопасного и даже в чем‑то полезного шпиона, если его можно использовать в своих целях, да еще при этом и дезу чересчур резвому коллеге толкать?

– Ясно.

– Она подкинула тебе половинку амулета. В неактивном состоянии он безопасен и ничего не излучает. А вот если активировать, то при проходе в любой телепорт тот смещается и переносит объект туда, где находится вторая часть амулета. Что она от тебя хотела?

– Ревность, – коротко пояснила я. – Видела нас с Пламенеющим и сделала какие‑то бредовые и ни на чем не основанные выводы.

– Леди, – протянул безопасник, чуть прищурив серые глаза, – поверьте, основания были. Особенно для влюбленной женщины. Видите ли, Евгран занятой человек и потому не считает нужным тратить время на ухаживания за дамами. И его к вам внимание… необычно. Я не стану спрашивать, о чем вы говорили с ним…

– И правильно сделаете, – резко сказала я.

«Дядя» напрягся и посмотрел мне прямо в глаза, но я спокойно выдержала грозный взгляд.

– Как скажете, леди.

Разговор с ним оставил неприятный осадок недосказанности и ощущение чего‑то потерянного. Такого неуловимого, что я даже не могла дать этому определения. Возможно, это доверие?

 

Эта неделя была более сложной, чем все до нее. Нервы стали ни к черту. Лир опять был примороженный, «дядя» метался из крайности в крайность. То мы по‑прежнему сидели вечерами и он мне что‑то рассказывал, то встречал вежливым холодом. Мидьяр почти не появлялся, даже поплакаться было некому, так как Хранители Тьмы или Стали на эту роль не подходили, а с Ровеной мы все же были не настолько близки.

Рыж тоже почти не появлялся, впрочем, судя по тому, какой временами был довольный Железный Лорд, у приятеля, кажется, возникли немалые проблемы в его ведомстве. Ев пришел только один раз, но спустя полчаса стал засыпать прямо в кресле со мной на руках, потому, во избежание казусов, пришлось его растормошить и заставить отправиться домой.

Придворные мне все нервы вымотали своими полунамеками и танцами вокруг истины. Все иносказательно! Ни единой фразы без подтекста! Я и так уставшая, так еще и их речи приходится расшифровывать. Но сделать я ничего не могла, поэтому приходилось молчать, улыбаться и прикладывать немалые усилия, чтобы улыбка не превратилась в оскал.

Так что выходные были мною встречены с огромным восторгом и энтузиазмом.

Хотя от учебы нас «отдых» в резиденции не освобождал, но там рядом была Мариоль, а это стоило всех трудностей.

Листая очередной фолиант в поисках нужной информации, я отчаянно зевала. Было уже достаточно поздно, из‑за долгой неподвижности ломило шею и поясницу. Остальное тельце хорошим самочувствием тоже похвастаться не могло. С соседнего дивана раздался протяжный стон, полный муки и удовольствия. Оглянувшись на Мариоль, я застала подругу за абсолютно бесстыдным занятием. Маришка, прогнувшись в пояснице, по‑кошачьи потягивалась, а потом перевернулась на спину.

– Аль, ты не находишь, что в последнее время мы скучно живем, – задумчиво протянула подруга, изучая потолочный орнамент.

– Отнюдь, – спокойно возразила я. – Более активного и «веселого» времени я у нас не припомню. Спать некогда.

– Я не об этом! – Повернувшись на живот, бесовка уже сверкала на меня из‑под темной челки озорными глазами. – Никаких безумств и афер мы не творили.

– А по мне, все это предприятие как раз сплошное безумство, – не меняя тона, ответила и, встав из‑за стола, растянулась рядом с подружкой на диване.

– Фи, какая ты неинтересная! – Совершив тактический маневр, Мари устроила свою буйную головушку у меня на животе, закинула ножки на стенку и мстительно ими по ней постучала. Ах да… там же лаборатория Аэрлиса.

За стеной что‑то упало и разбилось. Потом взорвалось. Мы удивленно переглянулись. В коридоре раздались ругательства, и, пинком распахнув двери, в комнату влетел Лис. Увидел наше интересное положение – ножки на стене – и, зарычав, рявкнул на подругу:

– Нет, я так и знал, что без тебя не обошлось! – Один вид, судя по всему, изрядно подкопченного Хранителя уже заставлял сомневаться в его благодушном настрое и оправдывал ругательства в коридоре. Из описаний, наверное, можно было ограничиться одним словом: черный. Весь. – Ты хоть представляешь, какой ценный материал я из‑за тебя загубил?

– Слезы девственницы? – невинно спросила подружка. – И вообще, что ты разорался? Я всего лишь легонько стукнула в стенку.

Я что‑то пропустила? С каких это пор они на «ты»?

– Да ты хоть знаешь, как важна концентрация внимания в экспериментах?! – задохнулся от возмущения Лис.

– Ну вот, ты меня и в рассеянности своей обвиняешь? – осведомилась подруга, вопросительно вздернув бровки.

Все любопытнее и любопытнее. Я с интересом крутила головой, переводя взгляд с Мари на Тьму и обратно.

– Моя рассеянность не имеет к этому никакого отношения!

– Тогда звукоизоляцию нормальную сделай, – фыркнула Мариоль, насмешливо поглядывая на оборотня.

– Да с моим слухом никакая изоляция не спасет, – парировал Хранитель, уже несколько успокоившись.

– Беруши еще никто не отменял, – улыбнулась подруга.

Поняв, что конструктивного диалога не получится, волшебник махнул рукой и, пробормотав что‑то вроде «ангидрид твою селитру через медный купорос, ты мне за это ответишь», вымелся из комнаты.

– Вот и говорю, скучно живем! – Чернявая зараза хихикнула и, не изменяя позы, продолжила прерванный появлением Лиса разговор.

– О да! Очень скучно! – Я кивнула на захлопнутую дверь.

– Это не зависящие от нас мелочи, – возразила Мари. – Так к чему я веду… Надо разнообразить нашу жизнь!

– Твои предложения, – сдалась я, понимая, что пока не выскажется – не отстанет.

– Насколько я помню, ты должна мне желание, – сладким голосом пропела подружка. – Более того, я его уже озвучивала.

В полном шоке уставилась на Мариоль, все еще не веря, что она говорит именно о том, о чем я подумала.

– Да‑да‑да! – радостно подтвердила мои догадки черноглазая бестия. – К послу за маской! Нет, не так. К Лирвейну за маской!

– Ты сдурела? – попыталась достучаться до уснувшего здравого смысла этой… – Я не пойду!

– Как это не пойдешь? – возмутилась Мариоль. – Я, между прочим, в любви соседскому виконту признавалась! А потом полгода от этого дурака старого отделаться не могла! Ты тоже в тот раз на компромисс не шла. Так что, дорогая, идешь ночью в спальню к Лиру!

– А может, он в кабинете маску хранит? – со слабой надеждой предположила я.

– Нет, – с удовольствием разрушила мои воздушные замки Мари. – В любом случае личный кабинет, а не рабочий у него в апартаментах. Так что тебе все равно туда идти.

– Когда ты это разузнать‑то успела? – поразилась оперативности подруги.

– Не задавай глупых вопросов, – вздернула нос Мариоль.

Шанс провернуть всю эту идиотскую авантюру выпал на следующий же день. Вернее, практически ночь. Лир получил какое‑то срочное послание и спешно унесся по делам, перед этим известив Аса, с которым у него была какая‑то договоренность, что все планы отменяются и появится он, в лучшем случае, утром. И потому я сейчас осторожно двигалась по темному коридору к комнатам Хранителя Воды. Хотя там никого не было и не предвиделось, я отчаянно трусила, но отступать было поздно. Тихо проскользнула в комнату, залитую серебряным лунным светом, и с любопытством огляделась.

Что скрывать, посмотреть, как живет Хранитель, мне было очень интересно.

На постель брошена одежда, судя по белоснежному цвету, та, в которой он вчера вернулся с какого‑то мероприятия, где был обязан присутствовать. На столе около окна лежала книга и небрежно сложенная стопка бумаг.

Я прошлась по комнате, вдыхая едва уловимый аромат кедра и водной свежести. Странно… Кедром всегда пахло от Хора, а водой и морозом – от Лирвейна. Почему меня уже больше месяца не покидает ощущение, что в погоне за знаниями, информацией и силой я упускаю из вида что‑то важное. То, что находится под носом. Нужно просто заострить внимание и поймать хвост логической цепочки.

Вздохнула и тряхнула головой. Все потом. Сейчас надо как можно скорее найти маску и свалить отсюда, пока нежданно‑негаданно не вернулся Лирвейн.

Через полчаса я обессиленно опустилась на кровать и зло ударила кулаком по твердому матрасу. Ее тут не было! Ни в спальне, ни в кабинете, ни даже в ванной! Чтоб его все безумные боги побрали! Куда он мог ее положить?

Ванна у водника, кстати, была чудесная. Скорее, маленький бассейн, а не ванна. Ну позавидовала я, позавидовала! Но штука и правда была потрясающая. А у меня в апартаментах такой нет! Кто тут вообще, интересно знать, принцесса?

Осознав, что я сейчас капризничаю, как маленькая девочка, тихо хихикнула, но решила пока не выходить из образа и слегка подпрыгнула на кровати. Перина подо мной приятно пружинила, и я не удержалась от искушения. Сбросила на ковер туфли и с ногами забралась на кровать. Нерешительно встала и, чувствуя себя последней дурочкой, осторожно подпрыгнула на матрасе. Покачалась с пятки на носок и подпрыгнула еще раз. Прикольно!

Так что последующие пять минут я с тихим хихиканьем развлекала проснувшуюся детскую часть моей натуры. Уж не знаю почему, но на кровати прыгала в последний раз только в далеком детстве, и то у кого‑то в гостях. С тех пор как‑то не тянуло. Может, кровати были неподходящие? У Лирвейна вон какая классная! Не слишком мягкая, пружинит. Просто замечательная кровать!

Я все же решила, что хватит развлекаться и надо или продолжать поиски, или поскорее отсюда уходить. Еще не хватало, чтобы вернувшийся Лир застал меня за таким занятием. В последний раз подпрыгнула и, не удержав равновесия, упала на постель. Обняла мягкую подушку, прикрыла глаза и тихо вдохнула исходящий от нее аромат кедра и мороза. Как все же приятно… Осознала, чем занимаюсь, решительно поднялась и поползла к краю ложа, но, когда положила ладонь на лежащие вещи, рука коснулась чего‑то твердого. Нахмурилась и отбросила рубашку и камзол. На синем покрывале, насмешливо поблескивая белоснежной поверхностью, лежала маска Хранителя.

У меня даже руки опустились! Я по всем комнатам искала, а она тут валялась? Уставилась на хранительский атрибут, как на личного врага. Потом опять рассмеялась. Все же не стоило сегодня столько колдовать… Теперь я в легком неадеквате. Вспомнила прыжки на кровати и признала, что не в таком уж и легком.

Все еще подхихикивая, отодвинула балдахин и уже собиралась сползать с постели, но заметила постепенно нарастающее в центре комнаты голубое свечение. Все веселье мигом испарилось, как будто его и не было. Похоже, я допрыгалась, причем в прямом смысле.

Спрятаться тут негде. До шкафа не добегу, а у кровати слишком низкая посадка. Что делать?

Портал ярко вспыхнул, и я на инстинктах одним движением переместилась в самый темный угол кровати. Тень балдахина делала полумрак и вовсе непроглядным. Ровно до того момента, пока не включат свет.

Но рефлексы сильнее. И потому я забилась в дальний угол и старалась не думать о том, что будет, когда он меня тут найдет. Как посмотрит? Что скажет? Что подумает?

Из телепорта, ругаясь, практически вывалился светловолосый мужчина в черном, в котором я с огромным удивлением опознала своего «дядюшку». А он что тут делает?

Хор со злобой швырнул что‑то об стенку, и из папки по полу разлетелись документы, а мужчина разъяренно зарычал:

– Как же они меня достали!

Он стоял ко мне вполоборота, и я ясно видела суженные от ярости глаза и сжатые губы.

Еще дальше забилась в свой угол, теперь уже с любопытством наблюдая за происходящим. Хор же рывками начал расстегивать камзол, и я разглядела его помятый вид. Камзол полетел вслед за папкой к стене.

– Никак не успокоятся! Все же я прибью Мидьяра. И ничего мне за это не будет, ведь он обещал этих озабоченных отвадить!

Удивленно проследила за полетом рубашки и опасливо покосилась на уже полуобнаженного Хора, который решительно взялся за ремень штанов.

Ремень оставили в покое, но переключились на сапоги, так что это только отсрочка перед неизбежным. Может, голос подать? Так нет… В таком состоянии прибьет и не поморщится.

Хор потер шею и с отвращением посмотрел на ладонь.

– В помаде всего измазали, сучки придворные. Что же вам так неймется‑то? – В стенку полетел сапог.

Хор несколько успокоился, выдохнул и сделал несколько пассов. Воздух задрожал, как марево в жаркий день, поплыл, и вот уже вместо коротковолосого безопасника в центре спальни стоит длиннокосый, полуобнаженный, но все такой же злой Лирвейн.

В стенку летит второй сапог, и с легким звоном расстегивается ремень. Лир быстро стаскивает штаны, пинком отсылает их к остальной одежде и опять опускает руки на бедра.

Тут‑то мне бы и зажмуриться. Но, пребывая в шоке от того, что «дядюшка» и «рептилия замороженная» – это одно и то же лицо, я просто молча наблюдала. Слава всему, голубые с каким‑то хитрым рисунком трусы он снимать не стал. Хлопком включил свет, и я забилась в угол, молясь всему на свете, чтобы он не обернулся и не увидел замершую на кровати меня.

Небеса меня услышали, и ругающийся Лир направился к дверям в ванную.

При свете рассмотрела наконец волшебника, и до меня с изрядным опозданием добрела мысль, что этот в высшей степени привлекательный мужчина сейчас практически голый. Когда еще появится возможность полюбоваться? Правильно! Скорее всего, никогда.

Поэтому я подалась вперед для лучшего обзора и наконец разглядела, что за рисунок украшает белье моего Хранителя. На пятой точке Лирвейна был изображен герб Изначальной Империи. Но на таком месте и на таком фоне символ бесконечности, обозначающий власть Хранителей, Императорская корона Проводников и клановая вязь, окружающая символы, не внушали никакого трепета или почтения. Патриот, блин!

Я зажала ладонью рот, потому что губы уже разъезжались в улыбке и смех грозился выйти из‑под контроля.

Видимо решив меня добить, маг остановился на пороге, стянул патриотические труселя, ногой откинул к стене и с грохотом захлопнул за собой дверь в ванную.

Оставшись одна в комнате, на непослушных ногах сползла с кровати, подхватила маску и, подхихикивая, двинулась на выход. Но неожиданно о дверь ванной опять что‑то ударилось, и я с внезапно проснувшейся прытью вымелась в коридор.

Уже спустя полчаса у себя в комнате я задалась вопросом: «А где же мои туфли?»

С удивлением разглядывала свои босые ножки, и до меня постепенно доходил весь масштаб проблемы. Покосилась на лежащую рядом маску Лира, потом с опаской на дверь, ожидая, что та сейчас распахнется и на пороге появится зловеще хохочущий Лирвейн, потрясающий трофейными туфлями. Как же я так влипла‑то?

Есть небольшой шанс, что он их не заметил и лег спать. Но утром‑то по‑любому найдет… Что делать?

Для начала показать Маришке мою добычу. Чтобы отвязалась. А потом идти за обувью и заодно вернуть маску. Наверное, так…

Когда я с грохотом распахнула двери в комнату Мари, она подпрыгнула на постели и едва не свалилась с нее. Кинула в подружку белоснежным хранительским атрибутом. Мариоль же потрясла меня своей отличной реакцией. От летящего в нее предмета она благополучно увернулась, и маска приземлилась на покрывало. Брюнетка сразу просекла, что что‑то не так, и обеспокоенно поинтересовалась:

– Аль, что стряслось?

– Что? – Я немного истерически рассмеялась. – Как видишь, маску я добыла.

– Вижу, – спокойно согласилась Мари. – Но это не объясняет твоего состояния.

– Я едва не попалась этому двуличному гаду! – истерично воскликнула я. – Это раз. И я там забыла свои туфли. Это два.

– Так, – нахмурилась подруга. – В каком смысле «двуличному»? И как тебя угораздило там забыть обувь?

– Лирвейн и лорд Хор – это одна и та же противная рожа, – прошипела я.

– Вот так так! – вскинула брови Мари.

– Два месяца мне мозги пудрил! – крикнула я и посмотрела на маску блондинистой сволочи как на личного врага, но потом вздохнула и уже чуть более спокойно продолжила: – Но я и сама хороша. Не догадалась! А ведь это никто особенно и не скрывал. Винить, кроме себя, некого.

– А ты изрядно разозлилась, – задумчиво проговорила Мари. – Я чего‑то не знаю?

Вспомнила инцидент с Лирвейном и поцелуй Хора. Как я мучилась из‑за того, что меня тянет к двум мужчинам одновременно. Немного покраснела, но отрицательно помотала головой, честным взглядом поглядев на подругу. Та чуть прищурила темные глаза, но комментировать мою очевидную ложь не стала, а переключилась на другую тему:

– Ладно… А как обувь‑то? И зачем ты ее снимала, главное.

– Так получилось. – Я вспомнила прыжки на постели и решила не позориться. – Но факт есть факт. Он меня не заметил и упылил в ванную, только благодаря этому я смогла удрать.

– Как это вообще происходило?

– Как, как… Я как раз на постели сидела и молча злилась. Тут посреди комнаты открывается портал, и оттуда вываливается злющий Хор. Я едва успела в дальний угол постели шарахнуться. Он тем временем очень эмоционально высказывается о каких‑то вконец доставших его бабах. Швыряет в стену папку, следом летит камзол и остальные шмотки. – Тут я отвела глаза. – Потом снимает личину, а там эта мерзопакостная сволочь!

– О‑о‑о‑о! – восторженно протянула Мариоль. – И как оно?

– Кто – оно? – не поняла я.

– Как кто? – Мари изобразила в воздухе непонятную фигуру и полушепотом закончила: – Тело.

– Какое? – все еще не въезжала я.

– Лирвейна! – потеряла терпение Мариоль. – Ты ведь, получается, видела, как он раздевался!

– Только со спины, – защищалась я, осторожно отползая от какой‑то ненормально активной подружки.

– А он это… совсем разделся? И как тебе? Алька, не томи!

– Как, как… – отмахнулась от Маришки и отвернулась, чтобы скрыть пылающие смущением щеки. – Я не смотрела.

– Вот меня только не обманывай, а? – возмутилась брюнетка. – Не могла ты отвернуться! Тем более если со спины!

– Да ничего там особенного, – разозлилась я. – Ну спина, ну ноги, ну плечи, ну…

– У Лира такая фигура, что там по‑любому было весьма примечательное зрелище! – не поверила мне подруга. – И, судя по твоему румянцу и тому, как блестят глазки, ты явно впечатлилась.

– Все! – рыкнула на хитро сверкающую глазом подругу. – Закрыли тему!

– Конечно‑конечно, – расплылась в довольной улыбке Мариоль. – Как скажешь.

– Маску увидела? Увидела! – Я подхватила предмет спора и отправилась на выход. – Я свое условие выполнила.

– Ты обратно, так ведь? – Подруга сползла с постели и быстро догнала меня. – Пошли, не думаешь же, что я тебя туда и второй раз одну отпущу.

– Хорошо, идем, – вздохнула я.

Уже второй раз за эту ночь я пробиралась по темным тихим коридорам резиденции и ощущала себя не умнее, чем в первый. Только мы можем с завидным упрямством наступать на одни и те же грабли, да еще и своеобразное удовольствие от этого получать.

Вот наконец вожделенные двери; мы нерешительно останавливаемся. Я немного подумала и приняла нелегкое решение, потребовавшее у меня недюжинной смелости и силы воли.

– Я сама, – чуть слышно шепнула и осторожно приоткрыла дверь.

Мари подалась вперед, видимо собираясь оспорить мое решение, но я нахмурилась, отрицательно покачала головой, и подруга осталась на месте.

Гостиную миновала благополучно, тут было светло из‑за заливавшего комнату лунного света. А вот в спальне меня ждал хороший такой облом. Там было темно. Хоть глаз выколи! Но отступать поздно. За время поиска маски я немного освоилась с обстановкой и теперь довольно уверенно двинулась в сторону кровати. Ступать старалась как можно тише, но мне все равно казалось, что топаю, как слон, и слишком громко дышу. Ощущение нереальности происходящего усиливала непроглядная тьма вокруг.

Так… До постели, похоже, дошла. Блин, он вообще тут или снова свалил на работу? Не мог занавески открытыми оставить? Может, я тут зря на грани инфаркта нахожусь? Не бережет меня, совсем не бережет.

Уловив свои мысли, тихо фыркнула. Чем больше я занимаюсь магией, тем более неадекватно себя веду. Теперь, кстати, отчасти можно понять отношение к магам вообще и Хранителям в частности. Мы же все ненормальные. Чем больше ты работаешь с энергией, тем больше с тебя падает внутренних запретов. Мы становимся сами собой. Поэтому нас и не любят. Мало кому достает смелости просто быть собой и смеяться в лицо остальному миру. Вот только о том, что выбора у нас как бы и нет, тоже забывают…

Встряхнула головой, прогоняя отвлеченные мысли, и вернулась к своим баранам. Туфлям и Лиру. Первые непонятно где, второй – тоже. Плохо то, что я не помню, с какой стороны кровати я их сняла. Придется обползать постель. М‑да… Достойное принцессы занятие! Впрочем, воровать маску у своего же Хранителя тоже как‑то не совсем этично.

С тихим вздохом подобрала подол юбки, опустилась на колени и, чувствуя себя полной и окончательной идиоткой, медленно поползла.

Осторожно продвигаясь вперед, внезапно наткнулась головой на какое‑то препятствие. Села и озадаченно его пощупала. Простыня… Потянула за нее. Не стаскивается. Потянула сильнее! Но простыня оказалась не бесконечной. Я нащупала теплую кожу и замерла от ужаса. Внезапно зажегся свет, на мгновение ослепивший меня, и в тишине прозвучал тихий, но от этого не менее жуткий для меня голос:

– Доброй ночи, леди Александра. – Я медленно подняла голову и встретилась взглядом с серыми глазами Лирвейна. Ох ты… – Чем обусловлены ваши попытки стащить с меня простыню? Хочу предупредить сразу, что в данный момент это весь имеющийся у меня в наличии гардероб.

Картина крайне веселая. На постели, свесив одну ногу вниз, сидит полуобнаженный Лир, а у его ног сижу я. Причем не просто так. А положив ручки на Хранителя. Отдернула ладони, отшатнулась и попыталась придумать, что в таком затруднительном положении можно сделать.

Неожиданно на пол перед моим носом шлепнулись туфли.

– Это искала? – осведомился Лир, который, похоже, гораздо быстрее меня адаптировался в этой бредовой ситуации и теперь собирался от души насладиться спектаклем.

– Ну‑у‑у, – протянула я, нерешительно посмотрев на Хранителя.

– Меня, надо признать, весьма волнует вопрос, как они тут оказались, – мягко продолжил Лир.

– Как бы… так, – уклончиво ответила я.

– Несомненно, – серьезно согласился Лирвейн.

Я уже решила медленно отползать назад – вдруг он все же не станет выяснять отношения?

Уже потихоньку начала отодвигаться, когда меня самым вульгарным образом поймали за шиворот и вернули обратно. К ноге, блин! Как собаку! Со своей живностью меня перепутал, что ли, безопасник противный?!

Возмущенно зыркнула на него из‑под растрепавшихся волос и попыталась вырваться. Лир коротко рыкнул, наклонился, подхватил меня и посадил на постель. Я поспешно отползла немного в сторону. Лир тоже несколько отодвинулся от края, откинулся на спинку кровати, скрестил руки на груди и с усмешкой стал за мной наблюдать.

– Ну и как? – вскинул мужчина белую бровь. – Будут объяснения?

Я только вздохнула, искоса посмотрев на Хранителя. Смотреть было на что. Смуглый мужчина с растрепавшимися белоснежными волосами, которые рассыпались по плечам и груди, отдельные прядки при каждом движении чуть щекотали живот мужчины. Красивый пресс, кстати. Так! Не о том думаю! Подняла глаза и увидела блуждающую по чувственным губам саркастическую понимающую усмешку. Сразу захотелось сказать гадость. Жаль, что нечего.

– А может, потом? – не особо надеясь на успех, спросила я. Лир подтвердил мои подозрения о мерзопакостности его натуры и отрицательно покачал головой. – Вот зачем тебе, а?

– Ну как тебе сказать, – задумчиво почесал кончик длинного носа Лир. – Вот идешь ты спать… Обнаруживаешь у кровати незнакомые женские туфли, но устал настолько, что плюешь на выяснение личности хозяйки и заваливаешься в постель. Уже практически уснул. Тут в спальню проникает непонятное нечто и, тяжко вздыхая, начинает ползать вокруг твоей кровати. Только благодаря ночному зрению с трудом, но опознаешь в этом нечто будущую Императрицу и исключительно поэтому не прибиваешь на месте по инерции.

Я молчала. Упорно молчала и очень старалась не краснеть. А еще до меня доехало, какой шикарный вид ему на всю композицию сверху открывается… Впрочем, тут вид не менее великолепный. Я снова искоса бросила взгляд на бессовестно отвлекающего меня мужчину. Ну как я могу на разговоре сосредоточиться, а?

Залитый янтарным светом «фонарика», Лир расслабленно развалился на постели, прикрытый простынкой только по пояс, и явно не страдал из‑за своей раздетости. Более того, судя по хитрым искрам в глазах и еле заметной улыбке, он прекрасно понимал, насколько меня смущает, и теперь наслаждался ситуацией. Вот какого… он меня известил, что он под простыней, так сказать, голый?

Светлые глаза казались грозовыми, смуглая кожа в таком освещении еще темнее, и белоснежные волосы еще более это подчеркивали. Расслабленная поза навевала мысли о хищнике на покое. Очень красивом хищнике.

Я глубоко вздохнула и снова ощутила будоражащую смесь хвои и морозной свежести. Тотчас же в голову вернулись воспоминания о том, как я целовалась с безопасником и на каком интересном месте нас с Лиром в прошлый раз прервал Мидьяр. Снова, как наяву, почувствовала горячие ладони на пояснице и спине. Потрясла головой, стараясь отделаться от навязчивых образов. Получилось. Но зато пришли новые. О том, что мы тут одни ночью. И что он мужчина… а я женщина. И мне вдруг захотелось узнать, какова на вкус его кожа…

Судя по округлившимся глазам Лира, последнее я произнесла вслух.

Ой! Приглушенно пискнув, перекатилась по постели, схватила туфли и бросилась к двери. Вернее, честно попыталась это сделать. Дальше кровати я не убежала. Правда, поймал меня Лир уже на краю постели. Навалился сверху и прошипел: «Куда‑а?» Ответить не успела. Сила инерции великая вещь. Мы полетели на пол.

Мне повезло. Я упала на Лира. Впрочем, везение в данном случае относительное, потому что мужчина сразу обхватил меня руками, причем так, что максимум, что я могла, – это слегка приподнять голову. Впрочем, не решилась этого сделать.

В тишине комнаты было слышно только наше частое дыхание. Я волновалась из‑за ситуации в целом и своих слов в частности и ожидала, что он скажет мне что‑нибудь неприятное.

– Ну и зачем ты это сказала? – раздался прерывистый шепот Лира. – Будто раньше легко было! – Сильные ладони мужчины провели по моей спине. Одна осталась легонько массировать шею, а вторая медленно скользнула обратно на поясницу. Вернее, немного ниже – на той грани, где еще несколько сантиметров, и это станет неприличным. На грани приличий Лирвейн продержался недолго. Теплые губы скользнули по шее, осторожно обхватили мочку уха, заставив меня еле заметно вздрогнуть, и скользнули к виску.

Он ослабил объятия и вместе со мной повернулся на бок. Не показалось… Глаза и правда были гораздо темнее, чем обычно, серую радужку все больше поглощал зрачок.

– Глупая девочка, – ласково шепнул Лирвейн, проведя губами по моей щеке. – Маленькая и глупая.

– П‑почему? – немного заикаясь от волнения, спросила я.

– Потому что не стоило этого говорить, – промурлыкал на ухо Лир, опаляя нежную кожу горячим дыханием. – Потому что мне хочется дать тебе такую возможность. И не останавливаться самому… Ты знаешь, что очень сладко пахнешь? Знаешь, как сложно держаться от тебя на расстоянии? – Губы Лира скользили по лицу, пальцы чертили невесомые узоры на спине и шее, заставляя сбиваться дыхание, а его слова… Его слова заставляли замирать от удовольствия в один миг и от страха в другой. – Я хочу тебя, моя принцесса. Ты стала почти наваждением, всегда такая близкая… Но тебя даже коснуться нельзя.

Пытаясь прийти в себя после откровений мужчины, поискала остатки здравомыслия и осторожно попыталась высвободиться. Результат получила. Только не тот, на который рассчитывала. Стоило мне поднять голову, как мы оказались лицом к лицу, и я сразу попала в плен завораживающих серых глаз. Но сейчас они были не просто серыми, а цвета грозового неба. С губ сорвался прерывистый вздох, и я вдруг особенно остро почувствовала, что прижимаю ладони к горячей обнаженной груди. Что наши ноги сплелись, и он обнимает и прижимает меня к себе. Что его глаза пылают темным огнем, а наши губы разделяют всего несколько сантиметров…

Не знаю, кто первый подался вперед, я или он. Так ли это важно?

Это оказалось еще слаще, чем раньше. Тогда был порыв, который мужчина не удержал под контролем, сейчас же… сейчас я плавилась от удовольствия в его руках, перебирая шелковистые волосы, отвечая на каждое движение его губ.

Какой он? Вода. Самая вкусная, самая сладкая и свежая, как из лучших родников. Как солнечный дождь в детстве, когда сверкающими алмазами капли падают с неба и ты слизываешь их с губ и потом долго ощущаешь пряный привкус дождевой воды. Как океан, то спокойный и качающий на волнах нежности, то страстный и порывистый, и тогда только и остается, что держаться за его плечи и таять, таять, таять. Как бурный речной поток, который несет тебя, отбирает все силы и желание к сопротивлению и уносит последние крупицы здравого смысла.

Дыхание сбилось, его прикосновения стали все более настойчивыми. Тело начало пылать, как в огне, и уже кажется, что на мне слишком много одежды, а он так мало меня касается. Хочется чувствовать тепло его рук не только на шее и спине. Хочется самой скользить по его плечам ладонями, чтобы уже его било мелкой дрожью.

На каком‑то этапе у Лира закончилась выдержка, и его рука обхватила грудь, чуть задела большим пальцем сосок. И вот уже мужчина ловит с губ мой удивленный стон, покрывает поцелуями шею, ключицы и заставляет сожалеть, что на этом платье такой целомудренный вырез.

Не став сопротивляться почти болезненной потребности дотронуться до тела Лира, я провожу ладонями по сильным плечам, скольжу по спине, легонько касаюсь ногтями по позвоночнику, заставляя мужчину вздрогнуть и чуть заметно выгнуться мне навстречу. Так заманчиво спуститься пальчиками чуть пониже поясницы, но я пока не решаюсь на это. А вот он подобными предрассудками не страдает, и я изумленно выдыхаю, когда руки обхватывают ягодицы, чем он тут же пользуется и углубляет поцелуй.

Не знаю, как далеко бы зашло это безумство, если бы не изумленный вздох, раздавшийся у двери, и ошеломленный возглас:

– Аля?!

Меня как ведром холодной воды окатило. Мигом осознала, где я, чем занимаюсь и, самое главное, с кем. Растерянно подняла глаза на такого же ошеломленного Лира. На лице волшебника было выражение настолько полного шока, что меня бы начал разбирать смех, если бы не эта ситуация.

Не иначе как на рефлексах я резко вырвалась из рук Лира и вылетела из комнаты.

Как добралась до своих апартаментов, помню весьма смутно.

Сейчас сознавала только то, что в полной прострации сижу на постели и меня обнимает Мари. Спустя минут десять, когда поняла, что выходить из ступора я так просто не собираюсь, подруга вздохнула и неожиданно гаркнула:

– Приди в себя!

Я вздрогнула и непонимающе уставилась на брюнетку.

– Отлично, – удовлетворенно кивнула девушка. – А теперь переодевайся и спать. Подумаешь обо всем завтра.

– Но как мне теперь… – растерянно начала я.

– Первый раз, что ли? – независимо фыркнула Мари. – Когда Хор спальнями ошибся, ты пережила. Когда Лир силой тебя «перелечил», тоже. Так что успокойся и быстро спать. Катастрофы я тут не вижу.

– Ладно, – склонила я голову. – Может, и так. В любом случае не зря говорят, что утро вечера мудренее.

– Вот‑вот, – поддакнула девушка, расшнуровывая мое платье. – Так что не паникуй. Я вот тебе гарантирую, что этот белобрысый гад опять станет себя вести, как последний страус.

Я истерически рассмеялась. Да… Обычно страусом он называл меня, а сейчас сам такого эпитета удостоился.

 

Следующее утро облегчения мне не принесло. Но сидеть в комнате из‑за боязни столкнуться с Лиром… Да что это я, в самом деле?!

Поэтому, когда в комнату вошла Мари, я уже стояла у дверцы шкафа, пытаясь определить, что сегодня надеть.

– Встала, – улыбнулась подруга, – вот и молодец. Нас Ярр просил спуститься в зеленую гостиную.

– Раз просил, то идем, – вернула улыбку я. – Только определюсь с платьем, и пойдем.

– Да не заморачивайся ты. – Сама Мариоль была в простых брюках, рубашке и жилете.

Еще раз оглядела подругу и согласно кивнула. Вытащила аналогичный комплект и удалилась переодеваться.

В зеленой гостиной был только каменно‑серьезный и немного бледный Искусник. Он обернулся на звук распахнувшихся дверей и задумчиво нас оглядел. Меня охватило дурное предчувствие.

– Что? – одними губами спросила я.

– Сбор Совета Хранителей, – тихо ответил волшебник. – В полном составе. Время пришло, Аля.

– Но откуда?.. – беспомощно развела руками я.

– Они нам сказали.

– Кто?

– Стихии. Ты должна с ними станцевать. Они чувствуют, что их новый Проводник готов к этому.

Ноги подкосились, и я осела в ближайшее кресло.

 





Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2018-11-12; Мы поможем в написании ваших работ!; просмотров: 127 | Нарушение авторских прав


Лучшие изречения:

Если президенты не могут делать этого со своими женами, они делают это со своими странами © Иосиф Бродский
==> читать все изречения...

996 - | 939 -


© 2015-2024 lektsii.org - Контакты - Последнее добавление

Ген: 0.01 с.