Но вот Магический Тетраэдр остановил свое вращение, и, когда он замер, на одной из граней, словно высеченное невидимой рукой прямо в камне, появилось имя:
«Гарик Смелый».
Гробовое молчание словно вмиг обрушилось, сменившись торжественными восклицаниями, говором, горячими поздравлениями. Случилось то, чего ожидали все, без исключения, поэтому никто и не удивился. Златоделы кинулись поздравлять Гарика. Тот со спокойной улыбкой терпел многочисленные похлопывания по плечу, кому-то пожимал руки, бесконечно кивал и… позволил себя обнять глянцевой шатенке со своего факультета. Мила фыркнула и отвернулась.
— Один из шести выбран, — раздался со стороны лестницы голос Велемира.
Шум и гам в рядах златоделов плавно сошел на нет. Все присутствующие устремили взгляды на Владыку.
— Мои поздравления первому из шести избранных. — Владыка улыбнулся, адресовав Гарику кивок, как бы в знак того, что он всем сердцем одобряет этот выбор. — Но все же попрошу вашего внимания. Мы продолжаем Выбор.
В этот раз камню хватило лишь этих слов, чтобы снова начать вращение вокруг своей оси. Ждать пришлось в два раза дольше. Наблюдая за камнем, Мила заметила, что имя Гарика на одной из граней не исчезло, значит, следующее имя должно появиться уже на новой, чистой, грани. Наконец Магический Тетраэдр остановился, и в камне проступило второе имя:
«Улита Вешнева».
Белорогие отреагировали на выбор гораздо эмоциональнее, чем златоделы. Первой смущенно улыбающуюся Улиту обняла Лидия, потом кинулись обнимать и все остальные. Кто-то из девушек даже принялся радостно подпрыгивать на месте, одновременно хлопая в ладоши. Мила невольно вспомнила слова Гарика: «Соревнования Выпускников могут нести в себе опасность для жизни. Вы должны знать, на что идете, и можете отказаться…» Но подруги и сокурсники Улиты поздравляли ее так, словно не верили ни в какую опасность… либо готовы были рискнуть жизнью, чтобы завоевать звание самого лучшего.
Белорогие вскоре затихли, и послышался голос Владыки:
— Мы продолжаем Выбор.
Эта фраза, наверное, действовала на Камень Факультетов как заклинание. Он снова принялся вращаться. Чистой осталась только одна грань, но спустя две минуты камень остановился, и на третьей грани появилось еще одно имя:
«Альфред Векша».
Первой завопила от радости Белка. Сначала она принялась прыгать на месте и визжать, а потом, опомнившись, бросилась к старшему брату. Добраться до него ей удалось далеко не сразу: в группе старших меченосцев творилось что-то невообразимое. Фреди тискали в объятьях, трясли за плечи, выкрикивая что-то ликующими голосами, его даже пытались поднять всей группой на руки, видимо, чтобы пару раз подкинуть в воздух, причем инициатором в этом деле выступил тот самый Илья Гончар, которого прочили в избранные от восьмикурсников-меченосцев. Кажется, он совсем не огорчился, что выбрали не его, и искренне ликовал вместе с остальными.
— Сюрприз, да? — озадаченно хмыкнув, сказал Ромка. — Вот ведь — знаешь человека, кажется, как облупленного. Такой простой, такой привычный Фреди… А он, оказывается, лучший.
Мила с улыбкой пожала плечами.
— Зато теперь стало понятно, почему Белка так возмутилась, когда ты сказал, что рядом с Гариком ни у кого нет шансов выиграть Соревнования. Белка, в отличие от нас с тобой, похоже, ожидала такого поворота событий.
Ромка в ответ на это лишь снова хмыкнул и, залихватски качнув головой, с довольной улыбкой заявил:
— А вообще здорово, что это оказался Фреди. Будем за него болеть.
Мила, вскинув скептически бровь, покосилась на Ромку.
— Ну уж тебе-то не придется ни за кого болеть. Что-то мне подсказывает, что тебе будет не до того. А вот мы с Белкой поболеем и за Фреди, и за тебя.
Ромка отмахнулся.
— Меня пока никто не выбирал.
Мила снова пожала плечами и тихо добавила:
— А то есть варианты.
Меченосцы притихли — на поляне раздался голос Велемира.
— Магический Тетраэдр выбрал троих лучших учеников Старшего Дума. Именно эти трое и будут в течение предстоящих месяцев бороться за Золотой Тотем Факультета. Кто это будет: грифон, единорог или лев — это зависит только от этих троих еще молодых, но уже в крайней степени талантливых магов. Теперь осталось выбрать троих лучших из Младшего Дума.
Он вскинул кисть руки в сторону Тетраэдра и произнес уже заученную всеми, кто присутствовал на поляне, фразу:
— Мы продолжаем Выбор. — И добавил: — С чистой грани.
Тетраэдр снова принялся вращаться вокруг своей оси, но в этот раз что-то явно было не так. Миле понадобилось пару секунд, чтобы осознать, что Камень Факультетов с каждым мгновением ускоряет свое вращение. Спустя еще несколько секунд уже невозможно было разглядеть очертания камня: все грани словно слились в одну сплошную поверхность, острые углы стерлись, смазанные безумным вращением. Казалось, что Тетраэдр несется вокруг своей оси со скоростью света.
Но вот вращение стало замедляться, проступили очертания камня, и теперь было видно, что все три грани снова чистые. В очередной раз Магический Тетраэдр остановился, и на щербатой поверхности камня проступило имя:
«Сергей Капустин».
Среди белорогих, кажется, никто не удивился. Не удивилась и Мила — ей было известно, что Капустин считается одним из лучших студентов Белого рога. Поздравления в группе белорогих утихли, Владыка в очередной раз произнес слова, действующие на Магический Тетраэдр как пароль, и камень завращался. Спустя всего минуту он замер, а на второй грани появилось имя:
«Нил Лютов».
Златоделы, казалось, заранее знали, что выбор падет именно на племянника Амальгамы. Его поздравляли, но не так, как остальных: во взглядах одноклассников Лютова читалось подобострастие. Алюмина с заискивающим выражением лица что-то говорила своему кузену. Рем, важно кивая головой, похлопал приятеля по плечу, как бы давая понять, что иначе и не могло быть. Лютов даже не улыбнулся.
— Надутый индюк, — прокомментировал Ромка. — Эк его распирает от важности.
— Ромка, — одернула Белка, — да оставь ты его в покое.
— Ну ведь лопнет же! — фыркнул Лапшин.
— Брось, Ром, — улыбнулась Мила. — Вот-вот дойдет очередь и до тебя. Так что лучше подумай о том, что соперники тебе достались неслабые. Что Сергей, что Лютов — особенно Лютов! — здорово могут усложнить жизнь.
Ромка как-то странно посмотрел на Милу. Ей показалось, что на его лице промелькнула тень беспокойства. Мила ни за какие деньги не поверила бы, что Ромку напугали ее слова, но думать, что именно заставило его нахмуриться и посмотреть на нее с тревогой, ей было недосуг — Магический Тетраэдр, который вращался, пока они разговаривали, стал замедлять свое движение по кругу. Все на поляне затаили дыхание. Еще несколько мгновений — и станет известно имя последнего участника Соревнований Выпускников. Мила заметила, как Мишка Мокронос что-то шепчет Иларию Крохе и Косте Мамонту, при этом все трое заговорщицки косятся в сторону Лапшина. Решив, что ребята, скорее всего, договариваются о том, чтоб подхватить Ромку на руки и пару раз подкинуть в воздух, как только будет названо его имя, Мила еле сдержала улыбку. Камень тем временем остановился, и на щербатой поверхности последней, пустой, грани появилось имя:
«Мила Рудик».
Тишина в рядах меченосцев показалась Миле душащей, как удавка. Она, не мигая, смотрела на свое имя на лицевой грани Магического Тетраэдра, отказываясь верить своим глазам. Но обступившее ее молчание подсказывало, что глаза ее не обманывают. Ее одноклассники ждали совсем не этого и теперь пребывали в растерянности.
— Мила, поздравляю! — раздался рядом воодушевленный голос Яшки Бермана.
Повернув голову, Мила встретилась взглядом с его светло-голубыми глазами. Он улыбался.
— Будешь бороться за Серебряный Тотем от нашего факультета! Здорово!
От неподдельного ликования в голосе Яшки остальные словно очнулись и кинулись поздравлять Милу. Белка порывисто обняла подругу. Кристина с Анжелой проделали то же самое. Иларий с важным видом пожал Миле руку. Мишка Мокронос попытался подхватить Милу на руки и реализовать-таки свой план по подкидыванию избранного от их факультета в воздух, однако вместо этого чуть не подбросил визжащую Белку, не вовремя вставшую между Мишкой и Милой. Мила нашла взглядом Ромку.
— Так и знал, что это будешь ты, — улыбаясь, сказал Лапшин.
Мила внимательно посмотрела на друга и заметила в его с первого взгляда непринужденной улыбке скрытую неловкость. Она ничего не ответила.
— Магический Тетраэдр сделал Выбор, — пронесся по поляне громкий голос Велемира.
Мила, как и все остальные вокруг, повернула голову в сторону лестницы главного входа.
— Шестеро лучших избраны, — продолжал Владыка. — С вашего позволения, я еще раз назову их имена. Это Гарик Смелый, Альфред Векша, Улита Вешнева, Сергей Капустин, Нил Лютов и Мила Рудик.
Услышав свое имя, Мила, вместо того чтобы почувствовать гордость, невольно ссутулилась, словно пытаясь стать меньше ростом.
Цепким взглядом зеленых глаз выхватив из толпы студентов каждого из шести, чьи имена были только что названы, Владыка сообщил:
— Профессор Безродный, назначенный куратором Соревнований, введет вас в курс дела. Прямо сейчас я прошу вас подойти к нему. Со своей стороны, — Велемир улыбнулся, — я поздравляю избранных с полученной возможностью бороться за честь своих факультетов и звание Лучшего из Лучших, а также хочу пожелать удачи — вам предстоят тяжелые испытания, которые, я надеюсь, вы с честью выдержите.
Речь Велемира была закончена. Повернувшись спиной к поляне, Владыка направился в замок. Магический Тетраэдр, словно на привязи, поплыл по воздуху следом за ним.
Студенты на поляне тоже стали расходиться. Мила повернулась к Ромке. Тот неуклюже шмыгнул носом, отвел глаза и только потом посмотрел на Милу.
— Почему? — спросила она у него.
Мила была уверена, что ее друг поймет, о чем она спрашивает, и по глазам Ромки увидела, что тот понял.
— Камень выбрал тебя… — начал Ромка, но Мила довольно резко перебила его.
— Камень тут ни при чем, и ты это прекрасно знаешь! Он должен был выбрать тебя, а не меня! И выбрал бы! А теперь…
Мила осеклась, осознав, что повысила голос.
— Это нечестно, Ромка.
Она почувствовала, что в ее голосе прозвучало больше обиды, чем она хотела бы показать.
Ромка засунул руки в карманы и пнул носком ботинка маленький камешек, лежащий возле его ноги. Потом посмотрел на Милу и сказал, кивнув в сторону лестницы:
— Тебя ждет профессор Безродный.
Мила недоверчиво покачала головой и, игнорируя непонимающий взгляд Белки, быстрым шагом направилась к лестнице. У нее в голове не укладывалось, что Ромка мог поступить так с ней: заранее отказаться от участия в Соревнованиях и ни словом ей об этом не обмолвиться. У нее было такое чувство, будто ее предали.
Глава 5
Со второй попытки
Профессор Безродный собрал их в классе антропософии. Из-за короткого разговора с Ромкой Мила отстала от остальных и вошла в класс последняя. Чтобы не привлекать к себе внимание, Мила хотела сесть за парту ближайшего к двери ряда, но, наткнувшись на взгляд Гарика, который уже занял одну из крайних парт, в первый момент растерянно замерла на месте, а потом, опустив глаза, поплелась через весь класс к ряду у окна. Пять человек, включая профессора Безродного, проводили ее взглядами, отчего Мила дважды чуть не споткнулась. Не смотрел ей вслед только Гарик. Найдя наконец убежище за одной из дальних парт у окна, Мила украдкой глянула на своего куратора: Гарик сидел, опустив голову, сосредоточенно и, как ей показалось, недовольно рассматривая свой перстень, который он зачем-то прокручивал вокруг пальца.
— Все в сборе, — начал профессор Безродный.
Он не стал садиться, а, прислонившись к столу, стал перед небольшой группой учеников, скрестив руки на груди.
— В первую очередь хочу поздравить всех, кто здесь сейчас присутствует, — с улыбкой сказал профессор. — Вы — лучшие. Можете гордиться этим, либо просто примите как факт.
Мила подумала, что гордость — это последнее чувство, которое она может сейчас испытывать, но и как факт она не желала принимать произошедшее. Если бы Ромка не отказался от участия в Соревнованиях сам, то Магический Тетраэдр выбрал бы его — это ясно как дважды два. Мила знала, что вовсе не она лучшая в их группе, поэтому сейчас она чувствовала себя не на своем месте, и от этого ей было здорово не по себе.
— По традиции куратором соревнований назначается преподаватель боевой магии, — продолжал профессор Безродный. — Сейчас эта честь выпала мне. Моя задача — разъяснить вам правила испытаний и следить, чтобы эти правила не были нарушены. Ни одним из вас. Поскольку у всех должны быть равные шансы на победу.
После этих слов Мила непроизвольно бросила взгляд на остальных ребят. Все сидели за разными партами, никто из шестерых не сел вместе. И это было понятно: здесь не было друзей, были только соперники. Даже Сергей и Улита сели порознь, хотя белорогие отличались своей сплоченностью. Мила вдруг подумала, что, войдя в класс, она могла подсесть к Фреди, но почему-то не сделала этого. Неужели дух соперничества, когда каждый сам за себя, уже незримо проник в нее? Ну а тому, что Лютов и Гарик не заняли одну парту на двоих, даже удивляться не приходилось. Из небольшой стычки годичной давности, когда Гарик заступился за Милу перед Лютовым, она поняла, что между ними не было и намека на приятельские отношения, несмотря на то, что оба были студентами Золотого глаза.
— Сейчас я объясню вам, по какому принципу будут проходить Соревнования, — сообщил профессор Безродный, оглядывая обращенные к нему лица ребят. — В Соревнованиях принимают участие одновременно ученики четвертых и восьмых курсов. Разумеется, четверокурсники не могут на равных состязаться с восьмикурсниками, поскольку их старшие товарищи обладают куда большим багажом знаний и опыта. По этой причине участвовать в Соревнованиях вы будете парами. Два человека — одна команда, одна победа на двоих. Либо одно на двоих поражение. Обычно к ученику четвертого курса приставляется старшекурсник того факультета, который его курирует. В нашем случае все еще проще, поскольку из восьмикурсников Магический Тетраэдр на этот раз выбрал трех кураторов. Таким образом, Сергей, твоим напарником будет куратор твоей группы — Альфред.
Капустин кивнул, обменявшись взглядом с Фреди.
— Нил, свои победы и поражения ты будешь делить с Улитой, поскольку именно она курирует четвертый курс Золотого глаза.
Улита глянула на Лютова. Тот даже не шевельнулся.
— Мила…
Мила вскинула глаза на профессора.
— Ты и твой куратор Гарик до конца испытаний — одна команда.
Сглотнув подступивший к горлу комок, Мила невольно повернула голову в сторону Гарика. Тот пристально и без улыбки посмотрел на нее.
В этот момент Мила готова была убить Ромку — из-за него все ее планы избегать Гарика теперь пошли прахом. Как можно избегать того, с кем предстоит пройти через пока еще ей неизвестные испытания? Впрочем, может быть, все совсем не так плохо. С тех пор, как Гарик приглашал ее в «Слепую курицу», прошло три месяца. За это время он наверняка потерял к ней всякий интерес. Мила вспомнила, какими объятьями наградила Гарика глянцевая шатенка с его курса. Очень красивая, между прочим. Мила на ее фоне должна была казаться ошибкой природы.
Правда, несколько раз у Милы возникало ощущение, что он как-то по-особенному на нее смотрит. Но, с другой стороны, может быть, он смотрел на нее так же, как на всех, а остальное она просто сама себе придумала.
Умозаключения Милы показались ей вполне убедительными, но при этом внутри что-то неприятно кольнуло, когда воображение услужливо напомнило, какими влюбленными глазами та девушка смотрела на Гарика.
Ругая себя последними словами за то, что думает не о том, о чем надо, Мила с огромным трудом вернулась к пояснениям профессора Безродного.
— Оцениваться испытания будут по той же системе, по которой в этом году оцениваются ваши знания. Учитываться будет все: способность действовать сплоченно, в команде, проявление находчивости и смекалки в непредвиденной ситуации, применение знаний, которые вы получили за время учебы, следование правилам и, разумеется, результат. По этой части вопросы есть?
Мила заметила, как Лютов вскинул руку.
— Да, Нил.
— А если я хочу участвовать в Соревнованиях в одиночку, я могу это сделать?
Улита многозначительно фыркнула, возмущенно покачав головой, а профессор Безродный, кажется, немного удивился такому вопросу. Он спросил:
— Ты так уверен в своих силах, Нил, или ты не уверен в других людях?
Мила только сейчас обратила внимание, что профессор называл их по именам, хотя на занятиях он обращался к ученикам, как и все остальные учителя, с официальной приставкой «господин» и «госпожа». Она не знала, что это могло означать, но благодаря этому она впервые не чувствовала себя за партой Думгрота как на уроке.
— Я могу сам справиться со всеми испытаниями, — ответил Лютов, надменно вскинув подбородок.
Профессор улыбнулся и качнул головой.
— А может быть, ты просто боишься ответственности, Нил?
Лютов непонимающе нахмурился.
— Ну что вы, профессор! — весело сказал Гарик. — Нил у нас такой серьезный парень. Он очень ответственно относится к Соревнованиям и просто не хочет, чтобы его что-то отвлекало. Девушки, например.
Все, включая профессора, засмеялись. Краем глаза Мила заметила, как Лютов бросил в сторону Гарика «благодарный» взгляд.
— Ну, молодой человек, тогда вы с ним коллеги по несчастью, — обращаясь к Гарику, с лукавой улыбкой сказал профессор. — Тебя тоже будет кому отвлекать.
Сообразив, на что намекает профессор, Мила почувствовала, как становится пунцовой. Она надеялась, что в этот момент никто на нее не смотрит.
— Да нет, профессор, — возразила Улита. — К Гарику это не относится. Он может одновременно и с чудовищами сражаться и на девушек отвлекаться. Легко! Он у нас такой.
И ребята, и профессор Безродный снова засмеялись. Мила украдкой покосилась на Гарика: хоть на его лице и была улыбка, но из-за того, что он опустил глаза на свои руки и снова принялся прокручивать перстень вокруг пальца, казалось, шутка Улиты его смутила.
Профессор приподнял руку, и смех стих.
— Будем считать, что состязание в остроумии закончилось вничью, — с улыбкой заявил он. — Возвращаемся к теме Соревнований.
Профессор посмотрел на Лютова:
— Отвечаю на твой вопрос, Нил. Нет, ты не можешь участвовать в Соревнованиях в одиночку. Причина все в той же ответственности, которую я уже упоминал.
— Не понимаю, — холодно отозвался Лютов.
— Маг должен уметь брать на себя ответственность за тех, кому он может помочь, — пояснил профессор. — Я надеюсь, ты не забыл Главную Заповедь Трех Чародеев, Нил? Долг мага — охранять и защищать. Маг не может быть сам по себе, он всегда должен помнить, что находится в ответе за других. К тому же в жизни далеко не с каждой задачей можно справиться в одиночку. Иногда приходится действовать сообща.
Судя по выражению лица Лютова, он не разделял утверждение профессора. Заметив это, учитель вздохнул и добавил после секундного размышления:
— В качестве примера достаточно вспомнить Гильдию. Эта организация долгое время вылавливала магов по одному и убивала. Покончить с Гильдией удалось только тогда, когда маги сплотились и нанесли удар по Гильдии все вместе. Подумай над этим на досуге.
Лютов сдержанно кивнул.
— Еще вопросы? — Профессор Безродный обвел взглядом участников Соревнований.
Поднял руку Сергей Капустин.
— Да, Сережа.
— Вы говорили о правилах, — напомнил Капустин. — Будут какие-то запреты во время испытаний? Что можно, чего нельзя?
Профессор кивнул.
— Нельзя применять любую магию, которая входит в перечень запрещенной. У ваших кураторов есть этот перечень, вам нужно будет непременно ознакомиться с ним. Если в двух словах, то, прежде всего, разумеется, запрещено использовать все, что относится к черной магии. Черная магия запрещена Триумвиратом, и это касается не только Соревнований Выпускников. Кроме того, вам нельзя будет использовать те заклинания, которые находятся под запретом в Думгроте. Список в холле, надеюсь, вы все давно выучили его наизусть. Все, что не входит в перечень запрещенной магии, вы можете использовать так, как вам позволит ваша фантазия. Помимо того, не позволено умышленно причинять ущерб вашим соперникам. Речь идет о любом воздействии, не только магическом. Даже если вы просто поставите подножку вашему сопернику и он, упав, разобьет себе нос, набьет шишку на лбу, поцарапает колено, это будет расцениваться как нанесение умышленного ущерба. Нарушение этого правила повлечет за собой аннулирование оценки за испытание, что, по сути, означает поражение в Соревнованиях. За ущерб, нанесенный ненамеренно, оценку вам снизят. Одним словом, борьба должна быть честной. Точно так же вы понесете наказание за причинение ущерба любым существам, проживающим на территориях, где будут проходить испытания. Исключение — случаи, когда возникнет необходимость в самообороне. Еще есть вопросы?
Ребята переглянулись между собой и дружно перевели взгляды на учителя.
— Вопросов нет, — подытожил профессор. — Хорошо. Теперь выслушайте необходимую для вас информацию. Первое испытание состоится пятого октября. Место испытания — улица Ста Личин. В чем будет заключаться ваша задача, вы узнаете непосредственно перед испытанием. У вас есть ровно месяц, чтобы подготовиться. Для подготовки вас не будут освобождать от занятий, вам придется использовать для этих целей свое свободное время. Вы вольны сами решать, как именно вам готовиться к испытанию. Единственный совет, который я могу вам дать: пользуйтесь не только своей магической силой, но и мозгами. Это иногда помогает, поверьте моему опыту.
В ответ на эту реплику раздалось несколько коротких смешков. Профессор снова улыбнулся.
— Итак, подведем итоги: через месяц на улице Ста Личин вас ждет первое испытание, вас будут оценивать как команду, но командная оценка при этом станет также индивидуальной — для каждого в отдельности. Это делается для того, чтобы в конце по совокупности ваших оценок можно было определить лучшего участника от Младшего Дума и лучшего участника от Старшего Дума. Это понятно?
Все закивали.
— И последнее. — Тон профессора стал серьезным. — Очень советую отнестись к предстоящим испытаниям с максимальной ответственностью. Это не игра. Вас уже предупреждали, но я не поленюсь сделать это еще раз: испытания могут быть опасны. Магия сама по себе довольно грозная штука. Жизнь рядового мага таит в себе в десять раз больше опасностей, чем жизнь человека, никак с магией не связанного. Но рядовые маги, в отличие от вас, никаких испытаний, кроме школьных экзаменов, проходить не будут. Вы — не рядовые. Вы лучшие. И испытания ничем не будут отличаться от того, с чем вы можете столкнуться в будущем, если это будущее, разумеется, вы свяжете с магией.
Профессор окинул взглядом шестерых ребят.
— Надеюсь, главное вы уловили. Если вопросов нет, то все свободны. С этой минуты и до окончания первого испытания вы предоставлены сами себе.
Ребята поднялись из-за парт и направились к выходу. Мила нарочно завозилась, чтобы потянуть время. Она подумала, что лучше выйти из класса последней — ей не улыбалось столкнуться возле дверей или в коридоре с Гариком. Мила понимала, что теперь ей не удастся его избегать, как она планировала. Однако уверенность в том, что лучше их общение свести к минимуму, по-прежнему была велика.
Когда она вышла в коридор, сразу посмотрела направо — в сторону лестницы. Как раз в этот момент за поворотом скрылись Фреди и Сергей Капустин. Наверное, на ходу обсуждали, с чего им лучше начать подготовку к Соревнованиям.
Мила уже сделала шаг в ту же сторону, как вдруг кто-то взял ее за руку и потянул в противоположном направлении. Крутанувшись на каблуках, она удивленно раскрыла рот.
— Гарик?!
— Что ты так долго? — спросил он, даже не поворачивая к ней головы. — Профессор задержал?
Гарик вел ее вдоль коридора. На ходу он толкнул дверь в один из классов, но дверь оказалась заперта.
— Профессор?.. Нет, я… — Она не понимала, что происходит. — Куда ты меня ведешь?
— Нужно поговорить, — ответил он и толкнул еще одну дверь, но и та не подалась.
— Поговорить? О чем?
Гарик наконец повернул голову, чтобы посмотреть на нее.
— О Соревнованиях, конечно, — ничего не выражающим голосом ответил он.
Со следующей дверью ему повезло больше — она оказалась открыта. Гарик мягко подтолкнул Милу в кабинет, зашел следом и аккуратно прикрыл дверь за собой.
Мила резко развернулась к нему с намерением без обиняков высказать, что ему вовсе не обязательно было вести себя так бесцеремонно, и чуть не налетела на него. Осознав, что стоит к нему слишком близко — настолько, что отчетливо видит, как сузились от яркого света в классе его зрачки, — Мила резко отпрянула, сделав два шага назад.
Гарик нахмурился.
— Так, — сдержанно сказал он, — с этим надо что-то делать.
Он прислонился спиной к закрытой двери и скрестил руки на груди. С минуту он смотрел на Милу задумчивым мрачным взглядом, потом вздохнул и сказал:
— Мила, я все понимаю. Ты не хочешь, чтобы мы были друзьями…
От такого начала глаза Милы невольно поползли на лоб.
— Но я не…
— Ты мне ясно дала это понять в прошлом году, — не обращая внимания на ее слабые попытки возражать, продолжал Гарик. — Не знаю, почему, но по какой-то причине я тебе не нравлюсь.
При этих словах Мила до боли вонзила ногти в ладонь, сжимающую ремень рюкзака.
Не нравится… Он ей не нравится… Ну да, конечно, это теперь именно так называется, с грустной иронией подумала про себя Мила. И целуется она с ним во сне именно потому, что он ей не нравится… А как же!
— В конце концов, — произнес Гарик, — если кто-то тебе не нравится, я, например, это твое право.
— Но…
— И я бы не стал заговаривать с тобой на эту тему, если бы не Соревнования, — опять проигнорировал ее слабую попытку вставить слово Гарик. Он серьезно посмотрел на Милу. — Отказаться от Соревнований нельзя — ты это знаешь. Участвовать в них по одному мы тоже не можем. Ты слышала, что по этому поводу сказал профессор.
— И что? — осторожно спросила Мила.
Гарик пожал плечами.
— Мы вынуждены будем вместе участвовать в испытаниях, — словно поясняя, сказал он. — И это не все. Ко всем испытаниям нужно готовиться. Мила, нам придется проводить вместе очень много времени…
— А твоя девушка ревновать не будет? — неожиданно для себя, перебив Гарика, выпалила Мила.
— Девушка? — словно не понимая, качнул головой он.
— Ну, та, которая повисла у тебя на шее, когда Тетраэдр назвал твое имя.
Мила готова была откусить себе язык и проглотить его, но было уже поздно. Дело было даже не в сказанных ею словах, а в том, с какой интонацией она их произнесла! По его лицу она очень ясно видела: надеяться, что он ничего не понял, глупо.
Возникла неловкая пауза. Глаза Гарика смотрели на нее озадаченно, словно он только что сделал для себя открытие, которое привело его в замешательство.
— Ты… ревнуешь? — наконец спросил Гарик, пристально и словно бы недоверчиво заглядывая ей в лицо.
Мила невольно проглотила подкативший к горлу комок. Ей хотелось провалиться сквозь землю.
— Ревную? — нахмурилась она. — Чушь какая! И не думала!
Она решительно сделала два шага вперед и, ухватившись за дверную ручку, попыталась потянуть дверь на себя — безрезультатно. Гарик надежно подпирал дверь всем своим весом.
— Ревнуешь, — уверенно, словно отвечая на свой собственный вопрос, сказал он, и уголки его губ едва заметно приподнялись в тщательно сдерживаемой улыбке. — Но все равно меня избегаешь.
— И снова чушь, — возразила Мила. — Как я могу тебя избегать, если нам нужно вместе готовиться к Соревнованиям Выпускников?
Она в очередной раз тщетно дернула дверную ручку.
— Ты знаешь, о чем я говорю! — сощурил глаза Гарик.
— Понятия не имею! — упрямым хмурым взглядом уставилась на него Мила.
— Нет, имеешь! — твердо заявил он, и лицо его в этот момент сделалось серьезным и даже как будто немного разозленным. — Ты избегаешь смотреть на меня и моментально отворачиваешься, когда встречаешься со мной глазами, как будто я какой-нибудь монстр-василиск, от взгляда которого ты умрешь на месте! Если я подхожу к тебе ближе, чем на метр, ты отскакиваешь, как будто я собираюсь укусить тебя и выпить всю твою кровь, как какой-то оголодавший вампир! Ты ведешь себя так, словно я совершил что-то плохое по отношению к тебе. И мне уже начинает навязчиво казаться, что я действительно в чем-то виноват. Но сколько я ни ломаю голову, никак не могу понять — в чем? Что я совершил такого ужасного?
Мила с открытым ртом таращилась на Гарика — ей ни на секунду не взбрело в голову перебить его. Похоже, он и правда злился. Он тяжело дышал, глядя на нее сверкающими от возмущения глазами, и молчал, видимо, ожидая от нее ответа.
— Я… — Мила взволнованно сглотнула — в горле пересохло. — Я правда себя так веду?
Ей показалось, что ее голос прозвучал почти жалобно. На самом деле она чувствовала себя виноватой, поскольку до этого момента даже не понимала, что ее поведение Гарик может принимать на свой счет. Он ведь даже догадываться не мог, что дело было в ней и только в ней.
