Русские проникли в долину Амура в том же году, в котором маньчжуры вступили в Пекин. Они были остановлены Нерчинским договором, подписанным при юном Петре Великом. Когда Петр стал царем, он подписал договор, и в течение полутора веков двусторонние отношения были хорошими.
Маньчжуры, сами иностранцы в Китае, вначале не были настроены недружественно против иностранных визитеров. Купеческой гильдии Гунхан была предоставлена монополия на морскую торговлю через Кантон, и ее назначили ответственной за контроль над поведением местных европейцев. Китайские власти требовали, чтобы иностранцы в Пекине носили китайское платье и никогда не возвращались на родину. Все просители в присутствии императора должны были совершить коутоу, или девять почтительных поклонов – челобитий. Члены голландских торговых миссий совершали коутоу, но Макартни и Амхерст отказались делать это. Даже в годы неограниченной торговли китайское правительство поручало вести внешние сношения второстепенной канцелярии – Ведомству по делам варваров. В 1757 г., встревоженный европейским военным проникновением в Индонезию, Юго‑Восточную Азию и Индию, Цяньлун закрыл для западных судов все порты, кроме Кантона и Макао.
ОТНОШЕНИЯ С ГОСУДАРСТВАМИ ПО ПЕРИМЕТРУ КИТАЯ
Китай возвышался над соседними странами. Китайский амбан (высокопоставленный чиновник; амбаны были цинскими резидентами в Тибете, Синьцзяне, Монголии и Цинхае. – Пер.) с 1500 солдатами контролировал Тибет. В Туркестане и Монголии было расположено гораздо больше войск. Восточные калмыцкие татары попытались создать собственную империю, но потерпели полное поражение от китайцев в 1755 г. Часть их земель была передана казахским тюркам, а другая часть – западным калмыкам, которые бежали от русских угнетателей. Формоза, ставшая рентабельной рисовой плантацией, превратилась, подобно Туркестану, в место ссылки для цинских мандаринов. На острове, отличавшемся крайне низким, неэффективным управлением, часто вспыхивали восстания.
Япония не поддерживала дипломатических отношений с Пекином, но правитель Окинавы быстро признал маньчжурскую власть и регулярно посылал посольства. Бирма выражала почтение своему «старшему брату», иногда направляя к нему государственные миссии. Большинство королей Сиама, особенно узурпаторы, искали подтверждения своего титула в Пекине. В Сеуле представители маньчжурского двора короновали каждого нового монарха. Миссии, прибывавшие к маньчжурскому двору, рассматривались как «приносящие дань», хотя очень дорогие подарки обычно возвращались, и обмен происходил в форме торговли.[141] Из Монголии привозили шерсть и мех, из Кореи – бумагу, золото и тигровые шкуры, из далекого Непала – раз в пять лет павлинов и живых слонов. Китайская администрация вассальных государств была в основном символической, но великолепие и пышность дипломатических представителей в Пекине поднимали престиж императора‑дракона, позволяя Цяньлуну провозгласить: «Оказывая влияние на весь мир, я имею в виду лишь одну цель – сохранять совершенное добро и выполнять государственные обязанности».
НЕБОЛЬШИЕ АЗИАТСКИЕ ГОСУДАРСТВА В ЦИНСКИЙ ПЕРИОД
Корея
Единственные корейские провинции, спасшиеся от вторжения Хидэёси, были опустошены маньчжурскими ордами в 1637 г. После того как Тай‑кук («Большая земля») по другую сторону Желтого моря не смогла устоять перед натиском маньчжуров, у сеульских монархов не оставалось выбора и они превратились в покорных сателлитов. Однако они решили перестраховаться и посылали посольства также к сёгунам в Эдо. Изоляция Корейского полуострова сохранялась по всему периметру. Промышленность стагнировала, и старые навыки в кораблестроении, гончарном деле и архитектуре были утрачены. Но после внедрения хлопкового растения около 1600 г. у корейцев появились новые сферы занятости – ткачество и производство плотной бумаги, которая в виде сшитых листов использовалась как кольчуга в маньчжурских армиях.[142]
Бирма
В Бирме с 1600 до 1752 г. правила династия Таунгу бирманского происхождения, власть которой простиралась на большую часть Малайского полуострова. Столицей династии была Ава на верхней Иравади. Они охотно вели торговлю с англичанами и голландцами, но серьезно страдали от действий китайских корсаров, прибывших в Бирму после падения Минов. Большинство королей династии Таунгу были слабыми правителями и развратниками. К тому времени, когда южные племена моны свергли их в 1752 г., часть богатейших рисовых земель в дельте вновь пришла в запустение.
Деревенский вождь из Верхней Бирмы по имени Алаунгпая, или Аломпра, собрал армию, победившую монов. Он назвал захваченную им крепость Рангуном («Конец вражде»), Аломпра погиб при осаде сиамской столицы Аюттхаи. Его сын захватил город, но вскоре покинул его. Опасаясь угрозы границе Китая (возможно, из‑за симпатии к сиамцам), император Цяньлун послал три экспедиционных корпуса к Аве, но их нападения были отражены.
Преемники Аломпры дружественно относились к Китаю, но часто совершали набеги на Бенгалию, владение британской Ост‑Индской компании. Компания снарядила 11‑тысячную армию для проведения морской экспедиции против Рангуна в 1824 г. Новые артиллерийские снаряды англичан решили исход кампании. Согласно договору, подписанному в Яндабо, англичане получили Ассам, примыкавший к Бенгалии, и восточные провинции Бирмы.[143]
Сиам
Уже в 1661 г. французы проникли в долину Менама[144], несмотря на протесты португальцев. Со временем французские священники учредили семинарию и обратили в католичество Фалкона, греческого авантюриста, который был главным союзником короля Нарая. Сиамская делегация посетила Людовика XIV в Версале. Однако как и другие восточные монархи, которые демонстрировали свое расположение к христианству, Нарай в действительности искал мирских выгод – оружия и союзников для отражения голландцев. Король не принял крещения, Фалкон был казнен. В 1689 г. французские священники и солдаты были изгнаны, и в течение столетия у Сиама было мало контактов с Европой.
На протяжении всего периода Цин происходила острая борьба между Сиамом и Бирмой. Падение Аюттхаи, казалось, предвещало национальную катастрофу, но избавление пришло от Пхайи Така, по происхождению китайца, который вновь занял Аюттхаю и вторгся глубоко в Бирму, вытесняя бирманцев из Сиама. После смерти Пхайи Така к власти пришел генерал Чао Прайя Чакри, основавший правящую ныне династию Чакри, и царствовал под именем Рама I. Аюттхая никогда больше не восстанавливалась, но в 1776 г. возникла новая столица в ста милях (161 км) вниз по реке в Бангкоке. Во время правления Рамы III[145] Сиам сделал территориальные уступки Британской Бирме и подписал торговые соглашения с Англией в 1826 г. и с США в 1833 г. Хотя Сиам представлял собой незначительную величину по сравнению с имперскими титанами, сиамские монархи могли гордиться тем, что они были единственными независимыми правителями в Южной Азии.
РЕЛИГИОЗНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ
Христианское учение почти исчезло из Восточной Азии в XVII в., за исключением Филиппин, где оно находилось под защитой испанцев. Япония, Корея, Бирма (где Филипе де Бриту не удалось создать португальскую католическую провинцию) и Сиам последовательно закрывали двери перед западным христианством. В Китае отцы‑иезуиты оказывали военную помощь Минам, и, хотя несколько ученых священников оставались при дворе Канси, император был встревожен сообщениями о политической деятельности западных религиозных деятелей в Японии и на Филиппинах. Он издал эдикты против христианства в 1711 и 1717 гг., и оно было запрещено спустя два года после его смерти.[146]
Буддизм тоже утратил влияние из‑за его поддержки Минов. Однако дзен‑буддизм вскоре распространился среди маньчжурской знати. В Корее буддизм был объявлен вне закона в XVI в. Великолепные монастыри среди Бриллиантовых гор обветшали, и не было разрешено строить храмы в Сеуле.[147]
Ламаизм
В Монголии и Тибете усилилось влияние «желтой» ламаистской формы буддизма. Его учение было мистическим, сводящимся в значительной мере к накоплению достоинств как средства к более высокому уровню переселения душ. Высокие человеческие качества были доступны повторением мантры «Ом мани падме хум» («О! Жемчужина в цветке лотоса!»). Молитву можно было говорить или начертать на ручных трещотках, на водяных и ветровых колесах. Цинские императоры поощряли ламаизм как средство облагораживания энергии кочевников и сокращения их числа путем монастырского целибата. Воинственные монголы переходили под иерархическое правление тибетского далай‑ламы или монгольского панчен‑ламы, ниже по рангу монастырских настоятелей, марамб и хутукт. Их боевой дух угасал в аскетизме и трансовом хоровом пении перед образами Будды.
Поддерживаемая официально, мистика Центральной Азии оказала сильное влияние на маньчжурский Китай. Несколько храмов с золотыми крышами были построены для проведения ламаистских богослужений. На видимом горизонте Пекина все еще доминирует белый храм дагоба, сооруженный в честь визита далай‑ламы в 1652 г. В летнем убежище в Цзехоле, Фонтенбло китайских императоров, находился уменьшенный вариант дворца Потала в Лхасе.[148]
Культ Хинаяны
Буддизм Хинаяны в Юго‑Восточной Азии проявил удивительную живучесть. Каждый монарх Бирмы и Сиама стремился стать последним Буддой. Белым слонам, которых считали инкарнацией Будды, оказывали божественные почести. Четыре из этих священных животных были уведены бирманцами при падении Аюттхаи. Сиам достиг большего триумфа в 1780 г., захватив «Изумрудного Будду»[149], теперь почитаемого как величайшее национальное сокровище. Иногда поиски святости принимали пуританские формы – как в Бирме около 1800 г., когда употребление алкоголя и животного мяса считалось преступлением, за которое предусматривалась смертная казнь.
Древнее учение даосизма превратилось в мешанину магии, хотя у него не было недостатка в священнослужителях и последователях[150]; шаманизм, ранняя магия степей, распространился среди низших классов в Корее. Ислам давно распространился на индонезийских островах и в малайских государствах. Его исповедовали и западные монголы. Мусульмане были также в Маньчжурии и в западных китайских провинциях. И во время войн с другими странами и восстаний внутри Китая последователи пророка часто выступали против Цинов. В качестве меры безопасности было предложено отстранить мусульман от всех должностей, но официально мусульмане не преследовались.
Конфуцианство
Конфуцианское учение было распространено везде[151]: маньчжуров из‑за почитания ими классики иногда называли «больше китайцами, чем сами китайцы». В Японии и Корее конфуцианство было почти так же популярно. Идеал мудреца, добродетельная жизнь ценились больше, чем догма или откровение. Цяньлун был весьма религиозным человеком: он любил простоту, используя обыкновенные сосуды при совершении церемоний. Все же он создал самый совершенный религиозный памятник в Китае, покрытый синей черепицей храм Неба, стоящий напротив алтаря, где на рассвете в Новый год император вставал на колени, молясь за государство.
