Региональные направления Российской внешней политики 2 страница

Подписание Парижской хартии открывало возможность впервые в европейской истории реализовать идеал строительства единой демократической Европы. Однако в реальности развитие ситуации на континенте оказалось далеким от этого идеала.

Несомненно, за истекшее десятилетие Европа существенно продвинулась вперед по пути формирования единого пространства стабильности и безопасности, экономического процветания и устойчивой демократии. Европа больше других регионов мира выиграла от прекращения блоковой конфронтации. Крушение «железного занавеса» открыло невиданные ранее перспективы сотрудничества и сближения государств и народов на основе общих демократических ценностей.

Тем не менее, до конечной цели – создания единой «Большой Европы» – по–прежнему далеко. Главная причина состоит в том, что процессы в области безопасности и экономической интеграции в эти годы развивались главным образом на базе структур, которые охватывают далеко не все европейские государства. Курс на расширение НАТО и военная акция альянса против Югославии весной 1999 года показали реальную опасность появления новых разделительных линий на континенте и размывания международно–правовой основы общеевропейского сотрудничества.

Совершенно очевидно, что такого рода тенденция может вести лишь к ослаблению роли европейского континента в мировой политике. Пример других регионов, в частности, Юго–Восточной Азии и Латинской Америки, свидетельствует в ряде случаев о более высоком уровне политического единства и согласованности в ключевых международных вопросах, чем это имеет место в Европе. Потенциал, заложенный в общеевропейских структурах, прежде всего в ОБСЕ, используется далеко не полностью, а иногда, похоже, сознательно игнорируется.

Россия строит свою европейскую политику, исходя из убеждения в том, что Европа может и должна стать генератором всеобъемлющей стратегической стабильности в мире. В первую очередь, это касается кардинального прогресса в деле разоружения при сохранении и укреплении ныне действующих договоров и соглашений в этой сфере.

В Москве высоко ценят тот факт, что целый ряд ведущих европейских стран выступил вместе с подавляющим большинством мирового сообщества в защиту сложившейся за последние 30 лет системы международных и двусторонних договоров в области разоружения. Есть основания надеяться, что эта тема станет предметом активного общеевропейского взаимодействия.

Далеко не в полной мере использован и совокупный европейский потенциал в решении других кардинальных проблем современности, в частности, в урегулировании региональных конфликтов. Так, Россия, являясь коспонсором мирного процесса на Ближнем Востоке, считает важным более активное вовлечение в международные посреднические усилия Европейского союза. Причем сама близость в подходах к этому вопросу Москвы и Брюсселя позволяет им действовать более согласованно, а, если потребуется, то и совместно на данном направлении.

Несомненно, существуют реальные возможности и для более тесного сотрудничества европейских государств в других регионах мира, в том числе в Средиземноморье, на Дальнем Востоке и в целом в Азии.

Одной из фундаментальных основ европейской политики России является развитие двусторонних отношений со странами континента. Следует подчеркнуть главное: при всех поворотах в развитии ситуации в Европе – и об этом наглядно свидетельствует ее бурная история – двустороннее сотрудничество всегда играло роль положительного стабилизирующего фактора в международных отношениях в европейском регионе.

Россия и дальше будет проводить курс на активизацию взаимодействия с государствами Западной Европы. Что касается отношений со странами Центральной и Восточной Европы, то, как подчеркивается в обновленной Концепции внешней политики России, «актуальной остается задача сохранения наработанных человеческих, хозяйственных и культурных связей, преодоления имеющихся кризисных явлений и придания дополнительного импульса сотрудничеству в соответствии с новыми условиями и российскими интересами». В Концепции также обращается внимание на наличие хороших перспектив для развития отношений Российской Федерации с Литвой, Латвией и Эстонией. «Россия выступает за то, чтобы повернуть эти отношения в русло добрососедства и взаимовыгодного сотрудничества. Непременным условием этого является уважение данными государствами российских интересов, в том числе в стержневом вопросе о соблюдении прав русскоязычного населения».

В целом, о каком бы европейском государстве ни шла речь, ни с одним из них у России нет непреодолимых противоречий или разногласий, которые препятствовали бы развитию добрососедства и взаимовыгодного сотрудничества. Не существует таких препятствий и для создания действительно общеевропейского взаимодействия по ключевым вопросам обеспечения мира и международной стабильности.

Для того, чтобы Европа была в состоянии сыграть роль движущей силы в формировании новой многополярной системы международных отношений, она сама должна стать мощным самостоятельным «полюсом». А это, по убеждению России, возможно лишь на путях превращения Большой Европы в единое пространство стабильности и безопасности, экономического процветания и устойчивой демократии.

Главным направлением европейской политики России является курс на формирование стабильной, недискриминационной и всеобъемлющей системы европейской безопасности.

Фундамент для такой системы был заложен еще четверть века назад при подписании исторического Заключительного акта в Хельсинки. Согласованные в нем основополагающие принципы полностью отвечают Уставу ООН и общепризнанным нормам международного права.

Если формирование общеевропейской системы безопасности составляет магистральное направление развития Европы, то олицетворением этого процесса является Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) – единственная структура, объединяющая все государства континента и потому способная воплотить в жизнь принцип равной и гарантированной безопасности для всех государств независимо от их принадлежности к военно–политическим союзам и другим замкнутым группировкам.

С момента преобразования Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе в соответствующую Организацию (ОБСЕ) в 1994 году Россия неизменно выступала за ее укрепление и превращение в полноценную региональную организацию. Именно ОБСЕ должна стать тем форумом, на котором разрабатывались бы единые подходы европейских государств к основным проблемам современности и который являлся бы механизмом диалога с другими региональными организациями. В этом – суть и ключевая политическая функция ОБСЕ, которую необходимо укреплять и развивать. Это, к тому же, было бы реальным шагом к новой структуре международных отношений, в основе которой лежало бы взаимодействие ведущих региональных организаций при главенствующей роли ООН и неукоснительном соблюдении международного права.

За годы своего существования ОБСЕ прошла большой путь организационного развития, накопила огромный переговорный опыт согласования на консенсусной основе позиций всех государств–участников. В декабре 1994 года на Будапештском саммите были созданы новые органы ОБСЕ: Секретариат; Совет, состоящий из министров иностранных дел; Парламентская ассамблея; Центр по предотвращению конфликтов и Бюро по проведению свободных выборов (впоследствии преобразовано в Бюро по демократическим институтам и правам человека)[59]. Будапештский саммит ОБСЕ одобрил новую редакцию Венского документа по мерам доверия, которая предусматривала предоставление более обширной информации о военных силах, о планировании в области обороны и расходах на оборону.

В Лиссабонской декларации по модели общей и всеобъемлющей безопасности для Европы ХХI века (декабрь 1996 г.) главы государств и правительств государств–участников ОБСЕ подчеркнули всеобъемлющий и неделимый характер безопасности на континенте.

При подготовке саммита ОБСЕ в Стамбуле (ноябрь 1999 г.) перед российской дипломатией стояли сложные задачи: обеспечить широкий комплекс наших внешнеполитических интересов и принять в устраивающем нас виде документы, которые заложили бы основы европейской безопасности на начало ХХI века, не допустить превращения саммита в подобие публичного судилища над Россией в связи с событиями в Чечне. Одновременно требовалось принять меры для придания встрече конструктивного характера, не срываясь на конфронтацию с Западом. В целом, эти задачи удалось выполнить.

Стамбульская встреча на высшем уровне, которая состоялась в середине ноября 1999 года, стала новой вехой в истории ОБСЕ. Этот саммит незаслуженно получил весьма однобокое освещение в мировых СМИ, хотя на нем были приняты серьезнейшие решения, последствия которых в перспективе должен ощутить на себе каждый европеец.

Главный политический результат саммита – подтверждение всеми государствами–участниками ОБСЕ приверженности основополагающим принципам Устава ООН и хельсинкского Заключительного акта. Это означает, что основой межгосударственных отношений в Европе по–прежнему являются уважение суверенного равенства государств, их территориальной целостности, неприкосновенности границ, неприменение силы или угрозы силой, мирное урегулирование споров, невмешательство во внутренние дела, соблюдение прав человека. Таковы принципы, на которых должна строиться европейская безопасность и стабильность на годы вперед.

Российская дипломатия проводит настойчивую работу по укреплению оперативного потенциала ОБСЕ в области безопасности, исходя из того, что здесь Организация далеко не исчерпала своих возможностей. ОБСЕ реально способна взять на себя в перспективе роль координирующего звена системы европейской безопасности, в которую вносили бы вклад и другие структуры с учетом опыта и возможностей. Надо развивать механизмы общеевропейской Организации, связанные с различными измерениями безопасности, полнее использовать потенциал Форума ОБСЕ по сотрудничеству в данной области. В стамбульских решениях, в частности в «Платформе безопасности, основанной на сотрудничестве», этот путь развития ОБСЕ определен вполне конкретно.

Вместе с тем, нельзя закрывать глаза на существующие препятствия на пути дальнейшего укрепления ОБСЕ. В последнее время со стороны западных стран просматривается стремление заузить функции ОБСЕ, превратить ее в своего рода провинциальный форум с ограниченным кругом, в первую очередь гуманитарных, обязанностей. Эта линия наглядно проявилась в ходе заседания СМИД ОБСЕ в Вене в ноябре 2000 г. Появился риск превращения ОБСЕ из универсального механизма, вырабатывающего коллективную волю государств–участников, в инструмент воздействия на отдельные государства, своего рода «орудие принудительной демократизации». За попытками низвести ОБСЕ до рассмотрения главным образом гуманитарных и правозащитных проблем просматривалось, прежде всего, стремление строить европейскую безопасность на базе замкнутых организаций и объединений, в первую очередь НАТО. Россия убеждена в том, что это – порочный путь. Дело не только в том, что он в корне противоречит обязательствам в отношении роли ОБСЕ и основным направлениям развития европейской безопасности, положенным в основу стамбульской Хартии. Сама динамика мировых и европейских процессов указывает на то, что строительство новой архитектуры безопасности и стабильности на континенте не может быть привилегией «избранных» государств. История не раз учила тому, что попытки навязать любому государству какие–то схемы извне заведомо обречены на провал.

Важный вклад в создание подлинно единой Большой Европы, объединенной общими демократическими ценностями, призван внести Совет Европы. Созданный 5 мая 1949 года Совет Европы провозгласил своей главной задачей добиваться единства между европейцами во имя осуществления идеалов и принципов плюралистической демократии, верховенства закона и прав человека, содействовать экономическому и социальному прогрессу Европы.[60] Однако в условиях «холодной войны» и раскола континента эта организация объективно не могла осуществлять свою миссию в масштабах всего европейского континента.

Начавшиеся во второй половине 80–х годов кардинальные перемены в политическом ландшафте континента придали деятельности Совета Европы новую динамику. Открыв свои двери для молодых демократий, Совет Европы получил шанс реально помочь европейцам «сообща строить новую Большую Европу без разделительных линий».

Вступление 28 февраля 1996 года в СЕ Российской Федерации способствовало превращению этой организации в действительно всеевропейский институт.[61] Этот шаг был осознанным стратегическим выбором руководства России, Федерального Собрания, активных слоев гражданского общества. В основе его лежала уверенность в том, что членство в СЕ поможет становлению и укреплению в России институтов демократии и правового государства, утверждению основных свобод и прав человека, относящихся к числу наиболее важных для россиян завоеваний периода реформ.

Разумеется, были и те, кто сомневался в целесообразности вступления России в Совет Европы, опасаясь, что Россия в нынешних условиях окажется не в состоянии выполнить все обязательства, вытекающие из членства в этой организации, и таким образом окажется под прессом критики и санкций.

Следует отметить, что эти опасения, даже несмотря на «чеченский кульбит» Парламентской Ассамблеи Совета Европы, в целом не оправдались. Тот факт, что Россия приняла общепризнанные европейские юридические нормы, став участницей 28 европейских конвенций, имел большое положительное значение для формирования правового государства и развития гражданского общества в нашей стране[62]. Это касается таких важных областей государственной и общественной жизни, как защита прав человека и национальных меньшинств, образование, культура, спорт. В этих областях Россия планирует подписать еще около десяти европейских договорно–правовых актов. В некоторых из них деятельность стран–участниц находится под наблюдением международных контрольных механизмов, в частности, Европейского суда по правам человека, создавая таким образом дополнительные гарантии укрепления демократии и законности. Хотя процесс формирования прочной социально–экономической основы индивидуальных свобод оказался сложнее, чем это могло показаться в начале 90–х годов, в целом, в российском обществе укрепилось осознание примата прав человека и убежденность в необходимости их защиты, в том числе международными средствами. Драматические события последнего десятилетия продемонстрировали, что даже в самые трудные моменты россияне не ставили под сомнение необходимость свободных выборов, разделения властей, свободы слова, все в большей мере осознавая себя частью демократического цивилизованного сообщества европейских государств.

В России высоко ценят возможность доступа к богатому экспертному потенциалу и интеллектуальному наследию Совета Европы. Многое из этого может быть взято на вооружение в интересах продления процесса демократизации страны. В то же время во многом благодаря Совету Европы российские идеи и начинания также становятся более доступными и понятными для других европейцев.

Следует подчеркнуть, что, выполняя взятые при вступлении в Совет Европы обязательства, Россия вносит собственный вклад в деятельность Организации, занимает активную инициативную позицию по принципиальным вопросам ее развития. Приоритетной задачей она считает утверждение «духа Страсбурга», провозглашенного на втором саммите СЕ. Его суть – единение Европы, а не возведение новых барьеров, расширение на континенте сферы действия силы права, а не права силы с обслуживающими его военными структурами. В этой связи следует приветствовать принятую на 104–й сессии Комитета министров Совета Европы в Будапеште политическую декларацию «За Большую Европу без разделительных линий», которая идет именно в этом направлении[63].

Вместе с тем, Россия не скрывает своей отрицательной позиции в отношении различных проявлений предвзятости или «двойных стандартов» со стороны Совета Европы. В частности, в связи с натовскими бомбардировками Югославии организация заняла позицию, по существу, оправдывающую эту противоправную акцию НАТО. Парламентская ассамблея Совета проявила явную необъективность при оценке действий России в Чечне и в то же время спокойно взирает на явные нарушения прав человека и национальных меньшинств в Латвии и Эстонии.

Российская дипломатия постоянно подчеркивает, что если Совет Европы хочет быть верен традициям европейского гуманизма, провозглашающего человека мерой всех вещей и ценностей, то ему надлежит уделить особое внимание более эффективному мониторингу соблюдения прав человека, включая права тысяч людей без гражданства в государствах Балтии. В частности, Совет Европы мог бы энергичнее использовать все свои механизмы, в том числе Европейскую комиссию по борьбе с расизмом и нетерпимостью и учрежденный на будапештской сессии институт Комиссара по правам человека, для воздействия на Латвию и Эстонию с тем, чтобы положение русскоязычного населения в этих странах полностью соответствовало общепризнанным европейским нормам. Российская дипломатия активно работает в этом направлении.

Исключительно ответственной задачей СЕ, вытекающей из самого предназначения организации, является содействие реформам в недавно вступивших в нее государствах и выравнивание тем самым уровней демократического развития различных частей Европы. Это важный компонент стабильности на континенте, эффективное противоядие возникновению конфликтных ситуаций различного рода.

Еще одно направление, где СЕ может активизировать свои усилия, – это социально–экономическая сфера. Ведь ни для кого не секрет, что в сегодняшней Европе на смену идеологическим барьерам пришли экономические водоразделы, а многие страны, причем отнюдь не только на Востоке континента, подвержены социальным конфликтам. Вот почему провозглашенный с трибуны второго саммита СЕ лозунг о социальной сплоченности континента – как между европейскими государствами, так и внутри них – не должен остаться на бумаге. Его претворению в практические дела должны способствовать конкретные действия Совета Европы, который может твердо опереться на принципы своей Социальной хартии и другие международные инструменты[64].

И, наконец, следует вспомнить слова одного из авторов идеи создания Европейского союза Ж.Моннэ, который говорил, что единая Европа не может быть только «Европой угля и стали»: забвение культуры было бы непростительно. Россия выступает за повышение роли Совета Европы в развитии общеевропейского культурного сотрудничества.

Таким образом, у Совета Европы есть все шансы реально стать, наряду с ОБСЕ, одной из несущих опор формируемой европейской архитектуры, играть роль ключевого организма по обеспечению демократической, социальной и гуманитарной составляющей европейской безопасности. Формируя сегодня европейское правовое, социальное и культурное пространство, Совет Европы закладывает на перспективу основу для полноценного политического взаимодействия государств в масштабе всей Европы.

В процессе укрепления безопасности и развития сотрудничества в Европе важная роль принадлежит Европейскому союзу. Это – закономерное явление, так как по мере углубления интеграции Евросоюз становится все более важным фактором европейской и мировой политики.

В рамках ЕС сегодня бурно развиваются такие процессы, как дальнейшее расширение Евросоюза, утверждение евро как единой европейской валюты, наконец, – становление новых интеграционных структур в политической, военной, правоохранительной и других областях. Совершенно очевидно, что эти процессы, которые уже в значительной мере сказываются на развитии обстановки в масштабах всего континента, будут во многом определять его облик в XXI веке.

Россия рассматривает всестороннее сотрудничество с ЕС как один из своих приоритетов, ставя задачу поднять его на уровень стратегического партнерства. Тем более, что уже сегодня Евросоюз для России – один из важнейших партнеров как в области политического диалога, так и в развитии торгово–экономического и инвестиционного сотрудничества.

Президент России В.В.Путин в своем послании Федеральному Собранию Российской Федерации в 2001 году особо отметил возрастающее значение наших усилий по налаживанию партнерства с Европейским союзом, подчеркнул, что «курс на интеграцию с Европой становится одним из ключевых направлений российской внешней политики».

Положительный импульс связям со странами–членами Евросоюза придало Соглашение о партнерстве и сотрудничестве между Россией и Европейским союзом, которое вступило в силу в декабре 1997 года[65]. Пока делаются лишь первые шаги в использовании богатейшего потенциала этого соглашения. Динамичный характер наших отношений подтвержден встречными стратегиями развития отношений России и ЕС.

Стратегия отношений Российской Федерации с Европейским союзом на среднесрочную перспективу, утвержденная Президентом России в июне 2000 года, решает ряд взаимосвязанных проблем, относящихся к статусу России как самостоятельного полюса многополярного мира, к двустороннему сотрудничеству и партнерству Россия – ЕС.

Российская стратегия предусматривает расширение формата и повышение результативности политического диалога России и Евросоюза; развитие взаимной торговли и инвестиций; сотрудничество в финансовой области; обеспечение интересов России при расширении ЕС; развитие общеевропейской структуры сотрудничества; развитие сотрудничества Россия – ЕС в сфере науки и техники; расширение трансграничных межрегиональных связей; сближение хозяйственного законодательства и технических стандартов. Реализация этой программы способна вывести сотрудничество России с Евросоюзом на качественно новый уровень.

Выработка единой политики в области безопасности и обороны является новым направлением в деятельности ЕС. Вообще, стремление европейцев собственными силами обеспечивать свою безопасность и устранять кризисные ситуации вполне закономерно, и Россия готова конструктивно взаимодействовать с ними в этом плане. Ведь Россия и ЕС – естественные партнеры в поисках совместных ответов на новые угрозы и вызовы европейской и международной безопасности. И этот потенциал сотрудничества необходимо реализовывать в интересах укрепления глобального мира и региональной безопасности, на базе строгого соблюдения основополагающих принципов международного права.

Именно такой подход заложен в принятой на саммите Россия–ЕС в Париже 30 октября 2000 года Совместной декларации об укреплении диалога и сотрудничества по политическим вопросам и вопросам безопасности в Европе, которая создала основу для двустороннего взаимодействия в области безопасности и обороны. В соответствии с парижскими договоренностями учреждается, в частности, механизм специальных консультаций по вопросам безопасности и обороны, расширяется спектр разоруженческих консультаций и стратегического диалога. Принято решение развивать сотрудничество в области оперативного управления кризисами и изучить возможности вклада России в проведение соответствующих операций Евросоюза. Разумеется, все это потребует формирования соответствующей правовой базы, механизмов учета интересов друг друга.

Введение поста Высокого представителя по общей внешней политике Евросоюза и фактическое объединение его с должностью Генерального секретаря Западноевропейского союза также открывает новые возможности для взаимодействия на международной арене. Мы готовы сотрудничать с ЕС по широкому кругу проблем стратегической стабильности, разоружения, нераспространения ОМУ, региональной безопасности. Причем мы открыты к взаимодействию с Евросоюзом не только в Европе, но и везде, где наше сотрудничество могло бы внести позитивный вклад в укрепление международной безопасности и стабильности.

Одним словом, Россия внимательно следит за развитием интеграционных процессов в рамках Европейского союза, особенно в тех областях, где формируются общие подходы государств–участников к наиболее актуальным европейским и международным проблемам. Нашей стране небезразлично, в каком направлении идут эти процессы, поскольку они создают принципиально новую структуру международных отношений в Европе.

Выступая на саммите Европейского союза в Стокгольме 23 марта 2001 года, Президент России В.В.Путин подтвердил, что Россия не ставит перед собой сегодня и на обозримую перспективу цель вступления в ЕС. Однако мы не можем находиться в стороне от масштабных интеграционных преобразований на нашем континенте. Примечательно, что еще на рубеже XVIII–XIX веков европейская политическая мысль выдвигала различные проекты строительства единой Европы, включая ее социальное переустройство[66]. Даже в ту далекую эпоху, несмотря на весьма неоднозначное восприятие Российской империи тогдашними деятелями европейского Просвещения, все эти проекты так или иначе предусматривали определенную роль и место для России.

Сегодня, в условиях глобализации, тесное взаимодействие между Россией и Европейским союзом способно стать мощным стабилизирующим фактором, который не только раздвигал бы горизонты безопасности и сотрудничества на континенте, но и обеспечивал бы объединенной Европе достойное место в мировой политике. Россия готова действовать в этом направлении в рамках стратегического партнерства.

Заметное влияние на обстановку в Европе, да и за ее пределами, оказывает Североатлантический Союз (НАТО). Несмотря на все заявления о «трансформации», он остается, в первую очередь, военным блоком, и это – одна из реальностей сегодняшней Европы.

На протяжении последних десяти лет руководство России приложило немало усилий, чтобы изменить в лучшую сторону отношение российского общественного мнения к НАТО, сформировавшееся в немалой степени под грузом наследия «холодной войны». Россия предприняла далеко идущие шаги по пути сближения с НАТО в рамках как двусторонних отношений, так и «партнерства ради мира». В мае 1997 года руководство Российской Федерации пошло на подписание с альянсом Основополагающего акта о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности[67]. На его основе был сформирован Совместный постоянный совет для рассмотрения вопросов безопасности, вызывающих общую озабоченность. В рамках Совета проводились полезные дискуссии по вопросам европейской безопасности, нераспространения оружия массового уничтожения, урегулирования региональных конфликтов и миротворчества. Мы взаимодействовали с НАТО по военной линии – в боснийской операции, в области ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций и стихийных бедствий.

К сожалению, эти усилия были серьезно подорваны процессом расширения НАТО на Восток и в особенности – агрессивными действиями альянса против суверенной Югославии. О тяготении НАТО к прошлому, а не к будущему Европы свидетельствует и его новая стратегическая концепция. Тем не менее, Россия по–прежнему выстраивает свои отношения с альянсом на прагматической основе, с акцентом на развитие диалога и взаимодействия в областях, представляющих взаимный интерес.

На это нацелен и идущий процесс нормализации наших связей с альянсом. При этом мы исходим из того, что они должны формироваться в соответствии с принципами и нормами международного права, Устава ООН, хельсинкского Заключительного акта и Хартии европейской безопасности. Нам необходима твердая уверенность в том, что впредь альянс не допустит нарушений Основополагающего акта Россия–НАТО. Это в полной мере касается принципа отказа от применения силы или угрозы силой друг против друга или любого государства, его суверенитета, территориальной целостности или политической независимости любым образом, противоречащим Уставу ООН.

На основе всех этих принципов Россия готова к развитию отношений с НАТО в интересах совместного решения проблем европейской и международной безопасности. К числу таких проблем относятся, в частности, урегулирование локальных конфликтов, борьба с терроризмом.

Вполне очевидно, что никакая система европейской безопасности не будет надежной, если мы не найдем эффективного способа погасить локальные очаги напряженности и конфликтов на нашем континенте, прежде всего на Балканах. Сегодня здесь открывается уникальный шанс – проявить солидарность с новым руководством Югославии, совместными усилиями помочь ему укрепить демократию в стране, а значит, – безопасность и стабильность в масштабах всего Балканского региона. Требуется срочная помощь для восстановления разрушенной экономики СРЮ. Что касается России, то она, несмотря на собственные экономические трудности, пытается оказать помощь народу СРЮ.

Очевидно, что судьба демократии в Югославии в немалой степени будет зависеть от ситуации в Косово. К сожалению, многое, что до сих пор делалось под прикрытием развернутых в крае международных структур, фактически укрепляло позиции сепаратистов. События на юге Сербии и в Македонии, имевшие место в начале 2001 года, – тому пример. Косово превратилось в главную угрозу региональной безопасности, основной источник нестабильности, преступности и терроризма на Юге Европы.

Сейчас трудно прогнозировать финал «косовской драмы». Ясно одно – сегодня в крае создается прецедент, за которым внимательно следят в других уголках планеты. И если косовские сепаратисты добьются своей цели – оторвут край от Югославии, то воинствующий сепаратизм и экстремизм, будь то на Балканах или в любом другом месте, получит мощный стимул. Убежден, что такой сценарий противоречит интересам всего международного сообщества.

Что же касается Балкан, то там наступил «момент истины». Либо страны региона при поддержке международного сообщества возьмут твердый курс на взаимное признание суверенитета и территориальной целостности друг друга, на сотрудничество в борьбе с сепаратизмом и терроризмом. Либо на Балканах неминуемо произойдет новый взрыв. Другой альтернативы здесь нет.

От стабильности на Балканах во многом будет зависеть и развитие процессов в Средиземноморье, которые чутко реагируют на кризисные ситуации будь–то на Юге Европы или на Ближнем Востоке.