Моуринью – «особенный» соперник 13 страница

– По какому поводу? – спросил я.

– Не знаем, но мы получили предупреждение, – был мне ответ.

Итак, на глазах у телекамер Бенитес надевает очки и прочитывает этот листок бумаги.

С фактами.

Каждый из которых оказывается лживым.

Во-первых, по его словам, я запугивал судей и Футбольная ассоциация была от меня просто в страхе. Угу, при том что лишь за две недели до этого мне выписали штраф в десять тысяч фунтов, и тем самым я оказывался не в состоянии поддержать своим поведением кампанию «Уважение» (Respect). Эта кампания была запущена ассоциацией лишь в начале того сезона, но Рафа припомнил мне мою критику Мартина Аткинсона после одной кубковой игры в прошлом году, хотя это было до того, как новые рекомендации ассоциации вступили в силу. То есть два первых «факта», про которые сказал Бенитес, оказались не соответ ствующими истине. Прессе понравилось его выступление, пусть даже факты и не были точны. Они надеялись, что между нами начнется война, что я в ответ нанесу по нему ракетный удар.

Однако на все его обвинения я заявил лишь, что Рафа очевидно был чем-то «огорчен», но чем именно, я и понятия не имею. Это был мой способ сказать ему: «Ты поступаешь глупо. Не следует переходить на личности». Тогда он в первый раз испробовал подобную тактику, и все его последующие нападки носили такой же личный характер.

Попытавшись выяснить, что стояло за его поступком, я пришел к выводу, что его рассердили высказанные мною сомнения по поводу способности «Ливерпуля» выдержать борьбу за чемпионство, способности справиться с давлением. Если бы я был тренером мерсисайдцев, то воспринял бы такие слова как комплимент. Но Бенитес посчитал это оскорбительным. Ему следовало бы догадаться, что если я, наставник «Манчестера», говорю в таком тоне о «Ливерпуле», пытаясь поколебать их уверенность в собственных силах, значит, меня беспокоят их успехи.

Когда у руля «Блэкберна» стоял Кенни Далглиш и они лидировали в чемпионской гонке, я сказал: «Ну, теперь мы надеемся лишь на падение Девона Лоха». Эта моя фраза тут же появилась во всех газетах, а «Блэкберн» вдруг начал терять очки. Мы должны были выиграть лигу в том году, но «бродягам» все-таки удалось удержаться на первом месте. Без сомнения, воскресив в памяти призрак лошади Королевы-матери, падающей на шпагат на скачках в Эйнтри, мы осложнили им борьбу за титул.

До оглашения тех «фактов» на пресс-конференции мне говорили про Бенитеса, что он перестраховщик и одержим идеей все контролировать, и так оно и оказалось, причем одержимый до какой-то нелепой степени. Он не выказывал никакого желания подружиться с другими тренерами. На мой взгляд, это неправильная линия поведения, ведь всегда найдутся наставники более слабых клубов, с радостью готовые пропустить с тобой по стаканчику и научиться у тебя чему-нибудь.

В сезоне 2009/10 после игры на «Энфилде» Бенитес таки зашел к нам, чтобы посидеть и поболтать, но было видно, что ему не по себе, и через короткое время он откланялся, сославшись на какие-то дела. Я сказал тогда его помощнику Сэмми Ли: «Ну, для начала вполне неплохо».

Как-то раз в прессе появились слова тренера «Уиган Атлетик» Роберто Мартинеса, заявившего, что некоторые мои «друзья», вроде Сэма Эллардайса, шли у меня на поводу в отношении Бенитеса. Роберто позвонил мне и предложил с помощью Ассоциации тренеров Премьер-лиги сделать заявление, уточняющее его слова. Роберто сказал, что между ним и Бенитесом нет никаких отношений и что тот никоим образом не заставлял его выступать перед прессой. Думаю, Мартинес в своем интервью испанским журналистам говорил о том, как Бенитес относится к нам, своим соперникам в Англии, но сам эту позицию не разделял. По сути, он лишь пересказывал слова Рафы. По идее, учитывая, что Бенитес и Мартинес были единственными испанскими тренерами в Англии, между ними должна была возникнуть дружба, но ничего подобного.

Бенитес постоянно жаловался на отсутствие финансов на покупку игроков, но с момента своего появления в «Ливерпуле» он потратил гораздо больше, чем я. Гораздо больше. Меня удивляло то, как он приходил на пресс-конференции и заявлял, что у него нет средств, при том что ему их предоставляли более чем достаточно. Его подвело не отсутствие денег, а то, как и на что он их тратил. За исключением Торреса и Рейны, мало какие его приобретения соответствовали высоким стандартам «Ливерпуля». У него были хорошие работящие игроки, вроде Маскерано или Кёйта, но не было по-настоящему первоклассных футболистов, достойных мерсисайдцев. Не было людей уровня Сунесса, Далглиша, Ронни Уилана или Джимми Кейса.

Нет, у Рафы было два больших успеха на трансферном рынке: голкипер Пепе Рейна и нападающий Фернандо Торрес. Торрес был очень, очень талантливым футболистом. Мы долгое время наблюдали за ним и даже пытались заключить с ним контракт, когда ему было шестнадцать лет. За два года до его перехода в «Ливерпуль» мы снова проявили к нему интерес, но почувствовали, что наши попытки приведут лишь к получению им более выгодного контракта в мадридском «Атлетико». Мы много раз видели игру Фернандо на различных юношеских турнирах, и он нам очень нравился. Однако, казалось, он так прочно укоренился в мадридской команде, что я был удивлен, когда «Ливерпуль» сумел подписать его. Должно быть, Бенитесу помогли в этом его испанские связи.

Торрес был хитер до невозможности, словно вдруг сошел со страниц Макиавелли. Казалось, ему благоволит сам дьявол, хоть и не в плане «физики». Зато он мог очень быстро менять свой темп. На отрезке метров в сорок – пятьдесят с ним могли бы потягаться многие игроки «Ливерпуля», но вот смена темпа у него была просто смертоносная, а длина его шага обманчиво казалась длинной. Без какого-либо предупреждения Фернандо мог резко ускориться и уйти от соперника. Впрочем, в ситуациях, складывающихся не в его пользу, его реакция ухудшалась, и не уверен, что он выкладывался в такие моменты на полную катушку. Возможно, сезоны, проведенные в «Атлетико», избаловали его, ведь там он, став капитаном команды в 21 год, слишком долго был восходящей звездой.

Он был неплохо развит физически, обладал хорошим для форварда ростом и телосложением. Думаю, он был лучшим нападающим «Ливерпуля» со времен Оуэна и Фаулера. Еще одной звездой мерсисайдцев был Стивен Джеррард. Он не всегда хорошо играл против «Юнайтед», но был вполне способен вытянуть весь матч в одиночку. Одно время ходили слухи, что он хочет покинуть «Энфилд», поэтому мы, так же как и «Челси», сделали в его направлении определенные шаги на трансферном рынке. Но у нас ничего не вышло – кто-то извне клуба повлиял на ситуацию.

Казалось, его переходу в «Челси» уже ничто не сможет помешать, но и этого не произошло. Вопрос, который продолжал меня мучить все эти годы: почему Бенитес не доверяет Джеррарду как центральному полузащитнику? В мои последние годы в матчах против «Ливерпуля» я был твердо уверен, что если два их центральных полузащитника отберут у нас мяч, они ничего особенного нам не сделают. Если же отбор совершал Джеррард, то благодаря своим навыкам и нацеленности на ворота он мог причинить нам много хлопот. Я никогда не понимал, почему «Ливерпуль» так часто отказывался использовать его в центре поля. Ведь в сезоне 2008/09, в котором они с 86 очками завершили чемпионат на втором месте, у них был Хаби Алонсо в качестве плеймейкера и Джеррард, игравший чуть позади Торреса.

Еще одним нашим преимуществом было отсутствие у них собственных доморощенных талантов. Вероятно, Майкл Оуэн был последним в этой когорте. Если бы Майкл присоединился к «Юнайтед» в возрасте 12 лет, он стал бы одним из лучших наших нападающих. В тот год, когда он выступил на молодежном чемпионате мира в Малайзии, в английской сборной вместе с ним играли наши Ронни Уоллворк и Джон Кёртис. Когда они вернулись с турнира, я дал им целый месяц отдыха, отправив их на каникулы, Оуэн же с чемпионата прямиком поехал в расположение основной команды «Ливерпуля», не получив никакого отдыха и, соответственно, никакого развития техники. За те два года, что он провел у нас в «Юнайтед», он очень вырос как футболист. Он был хороший парень и оказывал большое влияние на команду в раздевалке.

Думаю, нехватка отдыха и развития техники в юные годы плохо сказались на Оуэне. Когда в команду пришел Улье, он уже сформировался как игрок, был иконой клуба. И у Жерара не было возможности отвести его в сторону и поработать над техникой. Я сделал ошибку, не подписав Оуэна раньше. Конечно, у нас не было никаких шансов купить его напрямую у «Ливерпуля», но нам следовало вмешаться, когда он переходил из «Реала» в «Ньюкасл». Он хороший человек.

Среди других футболистов «Ливерпуля», причинивших нам больше всего хлопот, стоит отметить Дирка Кёйта, одного из наиболее профессиональных людей, каких я встречал. Когда он пришел в клуб, его рост был метр восемьдесят восемь, а когда он покинул его, то, казалось, был уже лишь метр семьдесят три, так сильно он стоптал свои ноги. Я не знал другого нападающего, так сильно отрабатывавшего в обороне. Бенитес ставил его на каждую игру. Но, с другой стороны, если что-то происходит в штрафной соперника, хватит ли нападающему подобного типа сил для атаки, или же он будет полностью истощен от всех этих перемещений туда-сюда?

Несмотря на мои сомнения по поводу личных качеств и тренерских навыков Бенитеса, следует признать, что он заставлял своих игроков работать до седьмого пота. В нем явно быть что-то, что заставляло их ему подчиняться: либо его боялись, либо уважали, либо признавали его мастерство. Его команды никогда не сдавались, бились до последней минуты, и за это он заслуживает всяческого уважения.

Почему, на мой взгляд, он не достиг на «Энфилде» такого успеха, какого мог достичь? Он слишком много внимания уделял защите и разрушению атак соперника, чем тому, как победить, а в наши дни с таким подходом нельзя полностью преуспеть.

Жозе Моуринью гораздо искуснее обращался с игроками, плюс он был яркой личностью. Увидев Жозе и Рафу на бровке рядом друг с другом, вы с первого взгляда определили бы победителя. Но к «Ливерпулю» всегда следовало относиться с уважением. То же самое следует сказать и про работу Бенитеса, ведь с его командой было тяжело справиться. К тому же он выиграл Лигу чемпионов с «Ливерпулем», а это дорогого стоит. Да, ему повезло, но ведь так же временами везло и мне.

Он любил руководить с бровки действиями своих игроков, постоянно указывая, куда им следует бежать, но сомневаюсь, что они так уж его слушали или действовали согласно его инструкциям. Вряд ли кто-нибудь понимал все его жестикуляции. С другой стороны, во время перерыва в матче между «Челси» и «Интером» я заметил, как игроки «синих» бросились к Моуринью, словно спрашивая у него: «Что прикажете, босс?», то есть к желаниям португальца они прислушивались.

Для победы вам нужен сильный тренер, без этого успеха не будет. И Бенитес оказался сильным наставником. Он глубоко верил в себя и был достаточно упрям, чтобы не обращать внимания на критиков. Он был глух к ним снова и снова. Но он ведь выиграл Лигу чемпионов в 2005 году в Стамбуле в матче против «Милана». Это обеспечило ему некоторую защиту от тех, кто выступал против его методов.

Говорят, что когда «Милан» вел в той игре после первого тайма со счетом 3:0, некоторые миланские игроки уже начали отмечать победу, надевая памятные футболки и приплясывая в них. Также говорят, что Паоло Мальдини и Дженнаро Гаттузо ругались на своих одноклубников, пытаясь убедить их, что игра еще не закончена.

«Ливерпуль» тем вечером выиграл Кубок, проявив какое-то необыкновенное упорство.

После полугодового правления на «Энфилде» Роя Ходжсона на мостике «Ливерпуля» снова появился Кенни Далглиш, и начался очередной этап перестройки команды. Но приобретения Кенни практически не беспокоили меня. Мы интересовались Джорданом Хендерсоном, и Стив Брюс был от него в полном восторге. Однако мы заметили, что Хендерсон бегает «от колена», держа спину прямо, тогда как современные футболисты предпочитают бегать «от бедра», и решили, что стиль бега Джордана может привести в дальнейшем к значительным проблемам.

Стюарт Даунинг стоил «Ливерпулю» 20 миллионов фунтов. Это талантливый игрок, но не самый храбрый или быстрый в мире. Он неплохо делал длинные передачи или бил по мячу, но отдавать за него 20 миллионов? Энди Кэрролл, посещавший нашу северо-восточную школу повышения квалификации вместе с Даунингом и Джеймсом Моррисоном (игравшим за «Мидлсбро», «Вест Бромвич» и сборную Шотландии), был куплен «Ливерпулем» за 35 миллионов. Футбольная ассоциация потом закрыла эту школу из-за жалоб «Сандерленда» и «Ньюкасла», и как раз в это время мы и стали развивать свои академии. Покупка Кэрролла была реакцией на внезапный куш в 50 миллионов фунтов, полученный клубом от продажи Торреса. Проблема Энди – в его мобильности, скорости движения по полю. В наше время защитники умеют быстро отодвигать игру от собственных ворот, тогда как Энди тяжело приходится на поле, если мяч не находится все время в пределах чужой штрафной площади. Поэтому современный нападающий должен в первую очередь отличаться быстротой движения. Тот же Суарес не отличается скоростью, зато очень быстро соображает.

Хорошо проявили себя парни из молодежной команды, появившиеся в составе «Ливерпуля» благодаря Кенни. Особенно великолепен был Джей Спиринг. В юности он выступал в центре защиты, чуть впереди Джона Флэнагана, и из них двоих был определенно лучшим: агрессивный, быстрый, прирожденный лидер. Было в нем что-то, что привлекало внимание. В центре поля он тоже неплохо показал себя, но вот предсказать, как сложится его карьера в дальнейшем, было несколько затруднительно. Вероятно, его физические данные в конечном счете сыграют против него.

Кенни выиграл Кубок лиги и добрался до финала Кубка Англии, но когда я узнал, что его вместе с помощником Стивом Кларком вызвали в Бостон на встречу с владельцами клуба, стал ожидать худшего. Думаю, протестные футболки и поддержка Суареса в эпопее с Патрисом Эвра не принесли ему очков. Когда дело касается звездного игрока, ты как тренер порой можешь чуток закрыть на что-то глаза. Но если бы это был не Суарес, а какой-нибудь футболист резервного состава, стал бы Кенни так далеко заходить, защищая его?

Передовицы в «Нью-Йорк Таймс» и «Бостон Глоб» по поводу последовавшего за самим инцидентом отказа Суареса пожать руку Эвра перед матчем показали, в каком направлении пошла дискуссия в прессе. Думаю, то, что слишком много молодых людей в клубе идеализировали Кенни, было его большой проблемой. Если бы во главе «Ливерпуля» стоял Питер Робинсон, бывший исполнительным директором в самые славные для «красных» годы, ситуация вряд ли бы накалилась до такого предела. Интересы клуба всегда должны быть важнее интересов отдельных его представителей.

Следующим главным тренером «Ливерпуля» стал Брендан Роджерс, которому в тот момент было всего 39 лет, и я очень удивился, что они доверили этот пост такому молодому наставнику. В июне 2012 года, в первые недели Брендана в клубе, его владелец Джон Генри санкционировал документальные съемки, раскрывающие подноготную жизни команды, и я посчитал это большой ошибкой. Не следовало привлекать всеобщее внимание к такому молодому тренеру, это произвело не лучшее впечатление на публику. Плюс я никак не мог понять, какой в этих съемках вообще был смысл, так как в самих США данный фильм прошел практически незамеченным. Думаю, игроков просто заставили дать все те интервью, что мы увидели на своих экранах.

Брендан определенно предоставил молодым игрокам шанс и получил от них хорошую отдачу. За это следует отдать ему должное. Думаю, он понимал, что некоторые парни недотягивают до уровня «Ливерпуля», и, к примеру, Хендерсону и Даунингу надо было доказать свою необходимость для команды. В целом игрокам следует давать шанс проявить себя в клубе, даже если ты лично их и не очень высоко ценишь.

Наше противостояние с «Ливерпулем» всегда было очень напряженным, всегда. Но в основе этой вражды лежало взаимное уважение. Я был очень горд своим клубом в тот день, когда в 2012 году мы отметили публикацию отчета независимой комиссии, посвященного расследованию трагедии на «Хиллсборо». То было судьбоносное время для «Ливерпуля» и для всех, кто боролся за справедливость. Мы согласились со всем, о чем бы нас ни просили мерсисайдцы касательно церемонии увековечивания памяти жертв трагедии, и они выразили нам свою признательность за эти усилия.

Я сказал тогда своим игрокам перед матчем: «Никаких провокационных празднований забитых голов, и если вы собьете игрока “Ливерпуля”, то обязательно помогите ему подняться». Арбитр Марк Холси задал правильный тон нашему противостоянию, отсудив матч безупречно. Перед стартовым свистком Бобби Чарльтон вручил Иану Рашу венок, который тот возложил у мемориала «Хиллсборо», открытого у Ворот Билла Шенкли. В венке было ровно 96 роз, по одной на каждого болельщика «Ливерпуля», погибшего в той давке. Изначально «Ливерпуль» хотел, чтобы церемонию провели я и Иан Раш, но я посчитал, что Бобби Чарльтон больше подойдет для такой ситуации. Тот день прошел очень даже хорошо, несмотря на некоторые ругательные выкрики ряда болельщиков в конце встречи.

Возвращение «Ливерпуля» на один уровень с нами или «Манчестер Сити» потребовало бы от них серьезных капиталовложений. Их стадион был еще одним сдерживающим фактором для мерсисайдцев. Американские владельцы «Ливерпуля» предпочли потратиться на реконструкцию арены «Фенуэй Парк», где проводит домашние матчи бейсбольный клуб «Бостон Ред Сокс», а не на постройку нового стадиона для футбольной команды. Строительство современной футбольной арены в наши дни – удовольствие дорогое и может потребовать до 700 миллионов фунтов. «Энфилд» нисколько не изменился за последние годы, даже раздевалки остались в том же состоянии, что и двадцать лет назад. К тому же, по моим прикидкам, им требовалось приобрести восемь первоклассных игроков, чтобы вновь претендовать на чемпионское звание. И совершать ошибки на трансферном рынке нельзя, потому что потом тебе придется продавать купленных задорого игроков за гораздо более низкую цену.

К тому времени, как Брендан Роджерс стал наставником «Ливерпуля», мы с Бенитесом давно уже не общались друг с другом. Он вернулся в Англию осенью 2012 года, когда его назначили временно исполняющим обязанности главного тренера «Челси» после увольнения Роберто ди Маттео, за несколько месяцев до этого выигравшего с «синими» Лигу чемпионов. На пресс-конференции «Манчестера» вскоре после назначения Бенитеса я высказал мнение, что ему везет приходить в уже сформированные команды.

Мне казалось, следует учитывать то, как он добивается результата. К примеру, в сезоне 2001/02 его «Валенсия» выиграла испанский чемпионат, забив всего лишь 51 гол, что говорит о прагматичности Рафы. Но мне было тяжело смотреть за игрой «Ливерпуля» под его руководством: она была просто унылой. Я удивился, когда его решили пригласить в «Челси». Если сравнить его достижения с результатами ди Маттео, то у Рафы будет два выигранных с «Валенсией» чемпионата Испании плюс Лига чемпионов и Кубок Англии с «Ливерпулем». Тогда как Роберто ди Маттео всего за полгода завоевал с «Челси» Кубок Англии и победил в Лиге чемпионов.

На мой взгляд, это вполне сопоставимые успехи. И все же Рафа снова оказался в выигрыше.

 

Глава шестнадцатая

Мир талантов

 

С того самого момента в 1991 году, как «Манчестер Юнайтед» стал акционерным обществом с ограниченной ответственностью, я был уверен, что рано или поздно кто-нибудь скупит все акции и клуб станет чьей-то частной собственностью. Компания Руперта Мердока «Би-Скай-Би» была основным претендентом, пока Малкольм Глейзер не приобрел первый пакет акций в 2003 году. Наша история, наш дух делали «Юнайтед» слишком лакомым кусочком для частных инвесторов. Когда Глейзеры получили контроль над клубом, единственное, что меня удивило, так это то, что у них не оказалось других состоятельных конкурентов.

Когда Глейзеры воспользовались представившейся возможностью, мне позвонил Энди Уолш из объединения болельщиков «Юнайтед» и заявил, что мне придется уйти в отставку. Энди хороший парень, но я не испытывал никакого желания соглашаться на его требование. Я был главным тренером клуба, а не его директором или одним из акционеров, продавших свою долю, и не был в ответе за смену владельца.

– Мы всегда тебя поддержим, – сказал Энди, на что я спросил его, что будет с моими помощниками? Уйди я, и большая часть моих ассистентов была бы тут же уволена, а ведь многие из них были со мной на протяжении двадцати лет. Сторонние наблюдатели часто не в состоянии понять, какой эффект на других людей производит отставка главного тренера.

Признаюсь, это были тревожные времена, и меня, к примеру, беспокоило то, сколько денег новые владельцы готовы вложить в команду. Но мне следовало быть уверенным как в своей способности находить хороших игроков, так и в структуре нашей организации. Глейзеры приобретали отличный клуб, и они знали об этом с самого начала.

Первым со мной по телефону связался отец семейства Малкольм, а спустя две недели к нам приехали его сыновья Джоэл и Ави, чтобы изложить позицию новых владельцев. Они сказали мне, что не собираются вносить никаких изменений в футбольную составляющую работы клуба. По их словам, команда находилась в хороших руках, я был успешным тренером, и они ни о чем не волновались. Они полностью поддерживали меня. Это было все, что я хотел от них услышать в тот день. Я знаю, люди склонны приукрашивать действительность, прикрывать свои поступки красивыми словами. Они говорят тебе, что всё в порядке, что они ничего не будут менять, а затем всё переделывают на свой лад. И люди теряют работу, ведь ради выплаты долгов проводятся сокращения и т. д. Но несмотря на все разговоры про привлеченные кредиты и выплачиваемые по ним проценты, смена владельца никак не сказалась на клубе.

В течение следующих лет различные группы болельщиков пытались заставить меня высказать позицию по поводу долгов клуба, на что я всегда отвечал: «Я главный тренер. Я работаю на клуб, которым владеют американцы». Такова была моя точка зрения. Никогда не считал разумным расстраивать руководство клуба, влезая в дискуссию по поводу модели управления. Если бы Глейзеры вели себя по-другому, более агрессивно, потребовав от меня, к примеру, избавиться от одного из моих помощников, все могло бы сложиться по-другому. Любые изменения, негативно сказывающиеся на моей работе, могли бы полностью изменить ситуацию. Но никто и никогда не оказывал на меня давления. Так что сами подумайте, стали бы вы объявлять забастовку и отказываться от дела всей своей жизни только потому, что вас об этом попросили некоторые болельщики?

Когда я только возглавил «Манчестер», среди фанатов была группа, известная как «Второй совет». Они собирались в заведении под названием «Грилль Рум» и решали, что, по их мнению, не так с командой. Когда мое положение еще было шатким, меня волновало, какой они могут нанести мне урон, если вдруг решат выступить против меня. И мои предшественники на мостике «Юнайтед» были в таком же положении. Когда я играл за «Рейнджерс», вместе с командой путешествовала группа болельщиков, оказывавших большое влияние на клуб. У «Манчестера» же высказывавших свое мнение фанатов было гораздо больше. В знак протеста против Глейзеров многие сдали свои сезонные абонементы и основали клуб «Юнайтед оф Манчестер».

Поддерживая футбольный клуб, всегда приходится платить определенную цену, и она состоит в том, что команда не может выигрывать в каждом матче. И ты не можешь быть тренером на протяжении всей своей жизни. «Юнайтед» повезло, что в их истории было два тренера, которые в сумме отработали полстолетия. Футбол естественным образом порождает недовольство, настроение болельщиков поднимается после побед и падает после поражений. Помню, как однажды, когда я играл за «Рейнджерс» и мы кому-то продули, фанаты бросали в наши окна кирпичи.

Летом 2005 года, когда Глейзеры полностью завладели контролем над клубом, у них не было никаких причин, кроме возраста, чтобы уволить меня. Я никогда всерьез не рассматривал такой вариант развития событий, не чувствовал никакой угрозы.

Конечно, у болельщиков возникли опасения за клуб из-за выплаты десятков миллионов фунтов процентов по кредитам, и я их хорошо понимал. Но это ни в коей мере не отразилось на команде: мы не стали распродавать старых игроков или проявлять чрезмерную осторожность при покупке новых. Одной из сильных сторон компании Глейзеров был их коммерческий отдел в Лондоне, заключавший десятки спонсорских контрактов по всему миру. Нас финансировали «Турецкие авиалинии», телефонные компании из Саудовской Аравии, Гонконга, Таиланда, производители пива из стран Дальнего Востока. Они приносили нам десятки миллионов, которые помогали выплачивать долги. Да и сам футбол приносил огромные доходы: не стоит забывать, что на «Олд Траффорд» приходит 76 тысяч болельщиков.

Так что покупка клуба Глейзерами никоим образом не сказалась на моей работе. Часто мы отказывались от покупки того или иного футболиста не потому, что у нас не было денег, а потому что трансферная стоимость или финансовые аппетиты игрока оказывались непомерно высокими. В любом случае, такие решения принимались исключительно мной и Дэвидом Гиллом, и руководство клуба никогда не требовало от нас действовать на трансферном рынке, исходя из ситуации с клубным долгом.

Более того, наша вселенная продолжала расширяться: с 2007 года в команду стали вливаться таланты из Южной Америки, Португалии, Болгарии. В эти годы никто из иностранных футболистов не привлекал столько внимания, как Карлос Тевес. Он оказался в самом центре скандала, связанного с вылетом из Премьер-лиги «Шеффилд Юнайтед», а от нас ушел в стан наших злейших противников из «Манчестер Сити». И даже улыбался всем с провокационного рекламного щита, где его изобразили в небесно-голубой футболке «Сити» над надписью «Добро пожаловать в Манчестер».

Эта эпопея началась, когда Тевес играл за «Вест Хэм»: его агент Киа Джурабчиан стал названивать Дэвиду Гиллу, утверждая, что его клиент очень хочет выступать в футболке «Юнайтед». Старая как мир история: мы постоянно получаем звонки от агентов, заявляющих, что их игроки испытывают особо нежные чувства к нашему клубу. Я посоветовал, и Дэвид согласился с тем, что мы не должны связывать себя никакими запутанными отношениями с командой Тевеса, ведь нам было хорошо известно, что правами на футболиста обладает целый ряд людей. Но я также заметил Дэвиду: «Он действительно влияет на ход игры своей энергией, плюс у него хороший бомбардирский счет. Все будет зависеть от того, какие условия нам предложат».

Дэвид сказал мне, что за определенную сумму сможет взять Тевеса в аренду на два года. Так оно и получилось, и в первый свой сезон в клубе Карлос был очень хорош. Он забил несколько важных голов: «Лиону», «Блэкберну», «Тоттенхэму» и «Челси», в его игре была страсть, была энергия. Однако он не обладал высокой скоростью и не очень любил выкладываться на тренировках. Он часто брал небольшие паузы, жалуясь на усталость в мышцах голени, и временами это нас сильно беспокоило, учитывая то, как у нас был поставлен тренировочный процесс. Мы хотели видеть у игроков искреннее желание вкалывать до седьмого пота, чем и славятся лучшие футболисты. Впрочем, Тевес компенсировал этот недостаток своим рвением в играх.

В московском финале Лиги чемпионов 2008 года против «Челси» Тевес отыграл все 120 минут и забил гол в серии послематчевых пенальти, первым выйдя к точке. Я оставил его на поле, заменив по ходу встречи Руни, потому что Карлос играл лучше Уэйна. Но во втором сезоне Тевеса в команде у меня возникли сомнения на его счет, ведь я подписал Димитара Бербатова, и тот составил с Руни нашу основную связку в линии атаки.

Наблюдая за игрой Димитара в «Тоттенхэме», я решил, что он сможет существенно усилить команду, ведь его хладнокровия и внимания так не хватало нашим форвардам. Он напоминал мне Кантона или Тедди Шерингема: не такой быстрый, как другие нападающие, но зато думающий, способный сделать умную передачу. Я посчитал, что Димитар выведет нас на новый уровень, разнообразит нашу игру.

В результате покупки Бербатова Тевес оказался на вторых ролях, и где-то к декабрю мы стали замечать, что у него как-то не клеится игра. Думаю, причина была в том, что ему требовалось выходить на поле в каждом матче. Если ты тренируешься спустя рукава, как он, то это можно компенсировать только регулярными играми. И той зимой Дэвид Гилл спросил меня: «Что ты собираешься с ним делать?» Я сказал, что прежде чем принимать решение, нам надо подождать до конца сезона. «Однако они хотят знать уже сейчас», – заявил Дэвид.

Я ответил: «Просто передай им, что я пытаюсь найти для Тевеса больше игрового времени, чтобы правильно оценить его, ведь сейчас Бербатов играет гораздо чаще».

Тевес оказал большое влияние на исход некоторых матчей во второй половине сезона 2008/09, как, например, в домашней игре против «шпор»: мы проигрывали по ходу встречи 0:2, и дабы оживить ситуацию, я выпустил его на замену. Он гнался за каждым мячом, добавил нам страсти и рвения, и во многом благодаря ему мы выиграли тот матч со счетом 5:2. Его действия на поле полностью переломили ход игры.

В полуфинале Лиги чемпионов мы вышли на «Арсенал», и в атаке я использовал трио Роналду – Руни – Пак; они же вышли и на последний матч турнира, что, несомненно, не особо понравилось Тевесу. C тем финалом в Риме против «Барселоны» мы крепко напортачили: выбрали плохой отель (настоящие развалины!), провалили подготовку.

Как бы то ни было, я выпустил Тевеса на поле после перерыва и почувствовал, что он играет не на нашу победу, а лишь ради себя самого. Думаю, к тому времени он уже решил перейти в «Манчестер Сити». После игры в Риме Карлос заявил мне: «Ты никогда не испытывал желания подписать со мной полноценный контракт». Я объяснил ему, что ждал окончания сезона, потому что по его ходу он играл слишком мало и не убедил меня в необходимости такого шага. Тем не менее Дэвид предложил за его трансфер 25 миллионов фунтов. Однако наше предложение даже не стали рассматривать, из чего мы сделали вывод, что он уже принял решение перебраться в «Сити».