Жизненная стратегия: как ее строить. 2 страница

К сожалению, исследования ценностных ориентации личности часто носили и носят внеличностный характер. В них преобладают скорее социологические данные, хотя они также важны. Социологические исследования выявляют ориентации личности на образование, на те или иные профессии, на семью и т.д. В некоторых странах (например, в Болгарии) для многих людей становится ценностью не семья, а одиночество. Для психолога важно то, что такие люди не оказываются реально одинокими в силу демографических или иных социальных причин, а сознательно выбирают жизненный путь одиноких. За этим, вероятно, стоят некоторые жизненные концепции (стремление избегать трудностей, связанных с семьей, представление о большей социальной неуязвимости человека, не имеющего семьи, более высокая материальная обеспеченность одиноких людей).

Для психолога важен именно личностный аспект ценностных выборов (не та или иная профессия, а почему та или иная профессия и т.д.), а также укрепляющаяся или ослабевающая уверенность в правильности этих выборов в процессе их реализации. Человек не просто заявляет о себе в своих притязаниях, а приобретает жизненную стойкость, осознает правомерность своих притязаний, обретает уверенность в правильности выбранного им жизненного пути. Поэтому в образ «я» включается не только его стабильная индивидуальная характеристика, но и осознание своей индивидуальности и права на жизнь, соответствующую ей. Концепция жизни для человека — это и есть его убежденность в адекватности способа своей жизни, своей личности. Удовлетворенность жизнью, а не только своими отдельными действиями и поступками, отдельными достижениями возникает только при такой убежденности. Напротив, даже при сохранении высокого уровня притязаний и при успешной их реализации человек может внезапно осознать, что он живет не своей жизнью, занят не своим делом, живет не так. Резко изменить жизнь не у всякого хватит сил, но в таком случае смысл жизни обесценивается, теряется, и тогда социальная активность падает. Это происходит, когда сознание личности фиксирует как данность представление о своем «я», а реальное проявление ее способностей, возможностей оказывается гораздо богаче представления о себе, даже выше своих притязаний. Казалось бы, что такая ситуация ведет к негативному осознанию уже сложившейся жизни. Но важна не сама по себе негативная или позитивная оценка, а способность на ее основе поправить свою жизнь, отрегулировать ее. Именно поэтому так важно формировать не раз и навсегда фиксированную «я»-концепцию, а активизировать работу самосознания, выявляющего возможности, ограничения, перспективы, противоречия личности для постановки и решения жизненных задач.

Образ «я» становится неустойчивым и противоречивым в том случае, если человек не может свести воедино свои оценки себя и оценки окружающих. К тому же последние могут быть настолько противоречивыми, что личность не в силах вывести обобщенную оценку себя другими. Как показали наши исследования, в таких случаях происходит либо отказ от ориентации на эти оценки вообще, блокирование потребности в оценке других, либо выбор тех оценок, которые ближе к самооценке. Человек перестает слышать о себе плохое, ориентируется только на тех, кто хвалит, поскольку оценивает себя позитивно. Однако возможны варианты более гибких механизмов сознания, когда личность приемлет противоречивые оценки, расхождение между самооценками и оценками со стороны других, более того, признает наряду с позитивными и негативные суждения о себе. Тогда деятельность сознания становится более проблемной, а самосознание — более глубоким.

Проводившиеся нами исследования показали, что способность обобщать и дифференцировать оценки себя со стороны других людей, выявлять их адекватность и причины — это социально-психологическая способность личности. К сожалению, эта способность достаточно редкое качество; процесс оценивания людьми друг друга, особенно в том возрасте, когда в этом имеется особая потребность, осуществляется далеко не всегда. Между тем именно взаимооценивание должно выделять не стандартные, формальные качества людей (как отличников, успевающих, общественников), а индивидуальные, психологические, человеческие, нравственные качества. Именно во взаимооценивании может выработаться адекватность, принципиальность оценок людей, включенных в данную группу с точки зрения не случайных симпатий или антипатий, а ценностей данной группы.

Психологи, работающие в школе, отмечают, что в подростковом и юношеском возрасте потребность в оценке взрослого, сверстников огромна, но она не удовлетворяется. Например, старшеклассники писали сочинение на тему: «Кто я?» Они с нетерпением ожидали разбора этого сочинения. Но психолог, предложившая тему сочинения, уклонилась от разбора, сославшись на то, что в классе плохие взаимоотношения и исповедь каждого о нем самом может быть высмеяна, воспринята неуважительно, может нанести вред автору. В последующие дни почти каждый ученик стремился узнать у нее в личной беседе, каково ее мнение о нем.

После этого в классе была проведена беседа, в ходе которой обсуждались критерии оценок друг друга. Оказалось, что у старшеклассников очень беден набор этих критериев («хороший» «плохой» «умный», «честный»). Однако после неоднократного обсуждения взаимооценок, выработки более тонких критериев школьники оказались способны на более диалектические суждения, например, такие, как инициативный, но инициативу реализовать сам не может; способный, но разбрасывается; вежливый, но не принципиальный; принципиальный, но не борец за свои принципы; не смелый, но не предаст; умеет говорить правду в лицо; требователен к другим и к себе и т.д. После прошедших дискуссий по поводу правильности оценок, их адекватности, их «обидности» для оцениваемого человека в этой группе (классе) стали устанавливаться нормальные взаимоотношения. Учителя отмечали рост активности, повышение интереса к учебе.

Из этого нетрудно сделать вывод относительно структуры сознания и самосознания: человек оказывается неспособным диалектически соотнести критические и позитивные самооценки. Это имеет место в силу несформировавшихся образа «я», устойчивых притязаний, отсутствия осознания своего права на определенную жизнь и уверенности в своих притязаниях. К сожалению, иногда такое обобщение так и не совершается. Люди остаются психологически незрелыми, чрезмерно остро реагирующими на каждое критическое замечание в свой адрес, идут на поводу у окружающих.

Когда же речь заходит о саморегуляции на основе «я» концепции и притязаний, то она также оказывается слишком прямолинейной (если речь идет о линии поведения) или стереотипной (если речь идет о деятельности). В этом проявляется особенность притязаний (жизненных или ситуативных, частных, связанных с данной работой, делом, событием). Притязания, как показывает анализ поведения и деятельности, уже в ходе саморегуляции носят принципиально различный — констатирующий или перспективный — характер. Одни притязания (последний тип) как бы очерчивают зону возможностей (ошибок и неудач, достижений и успехов, трудностей и препятствий), другие — только качества человека, с которыми он входит в ситуацию, дела или общение. Последний тип притязаний (даже если они не направлены на успех, на легкий результат и т.д.) таков, что они не сопоставляют возможности человека с условиями и требованиями деятельности. В таком случае он и ставит цели, не учитывая ни реальную обстановку, ни свои возможности, цели, лишь открыто выражающие его притязания («победить во что бы то ни стало», «подчинить во что бы то ни стало» и т.д.). Поэтому саморегуляция таких людей носит негибкий, прямолинейный характер, они не выбирают средства, не строят стратегию, не учитывают, какие методы использовать сейчас, а какие в дальнейшем.

Какие изменения происходят в удовлетворенности таких людей? Чаще всего у них блокируется обратная связь удовлетворенности с притязаниями. Они, если еще не встали на путь самообмана, разочарованы своим неуспехом, но обвиняют в нем других людей, обстоятельства и т.д., не делая никакой коррекции в своих притязаниях, не продумывая детально своей последующей деятельности (ее реалистичность, четкость цели, средства, качество осуществления). В их дальнейшей активности проявляются все те же прямолинейность, нереалистичность, тенденциозность, которая свидетельствует уже не только о психологической и личностной незрелости, но и о фиксированности «я», об убежденности в непогрешимости своей жизненной концепции, своей позиции.

2. Жизненные стратегии

Определение структур жизненного пути и характеристик его субъекта (как субъекта деятельности, как субъекта общения и как субъекта познания) позволило, далее, выявить, каким образом личность как субъект жизнедеятельности осуществляет интеграцию этих характеристик. В процессе своей жизни личность выступает в качестве то субъекта общения, то субъекта деятельности, являясь при этом субъектом своей жизни, объединяющим в единое целое свою жизненную практику, мировоззрение, отношения. В качестве субъекта своей жизни личность получает возможность интегрировать свои способности в разных сферах (профессиональной и личной, духовной и обыденной), соотносить свои возможности с поставленными жизненными целями и задачами, распределять их во времени (и с точки зрения их своевременности, и с точки зрения правильного соизмерения своих жизненных сил). Основную жизненную стратегию личность осуществляет только в качестве субъекта своей жизни. Стратегия жизни — это ее интегральная характеристика. Это стратегия поиска, обоснования и реализации своей личности в жизни путем соотнесения жизненных требований с личностной активностью, ее ценностями и способом самоутверждения.

Невозможно научиться правильно мыслить, распределять время, общаться, тем более правильно действовать, если все эти отдельные жизненные процессы не связаны личностью в единую жизненную стратегию, которая помимо основной жизненной цели определяет и способ ее достижения (красота, этичность жизни, с одной стороны, и полнота, глубина — с другой). Вопрос о том, как прожить свою жизнь, отнюдь не праздный, но поиск конечного, «логического» смысла в ней не всегда дает ответ на этот вопрос. Ответ на него может дать сам процесс жизни, и по тому, как он организован личностью, и по тому, чем он наполнен. Поэтому этичность жизни не воспринимается как легкость, плавность, беспрепятственность жизненных периодов, как логически вымеренная, математически точная последовательность в «смене форм», а как наполненная глубоким личностным содержанием, значимостью, ценностностью, составляющими единственное подлинное основание всех жизненных перемен, переходов, коллизий. Стратегия жизни в том, чтобы достигнуть такой этичности, и в том, какой ценой, какими средствами.

Стратегия жизни в широком ее понимании (в отличие от многочисленных жизненных тактик) — это принципиальная, реализуемая в различных жизненных условиях, обстоятельствах способность личности к соединению своей индивидуальности с условиями жизни, к ее воспроизводству и развитию. Для каждой личности (в соответствии с ее индивидуальностью) характерен свой, неповторимый (уникальный) способ жизни, способ ее структурирования, организации, с одной стороны, и оценивания, осмысления — с другой. Возникает необходимость в научной (не только жизненной) дифференциации различных способов организации жизни. Типологический подход позволяет рассмотреть не только индивидуальные особенности различных психических процессов (с точки зрения их биологической и личностной организации), но и особенности их взаимодействия, интеграции в организации личностью своей жизни.

К сожалению (или к счастью), приметами нашего времени становятся скорости, стрессы, которые оставляют человеку мало жизненного пространства для размышлений, созерцания, наблюдения. Поэтому правильная организация времени жизни превращается в одну из ведущих способностей личности к построению стратегии ее жизни. Способность личности к регуляции времени жизни (ее темп, ритм, частота в смене жизненных ситуаций, отношений) выступает динамической предпосылкой для «опережающей» стратегии (иногда ее отсутствие является причиной возникновения стратегии «запаздывания»).

Строгие временные режимы, ограничения, рамки, создавая во многом стандартизированный образ жизни, ограничивают и количество типов организации личностью времени жизни. Рассмотрев эти типы, мы выяснили зависимость временных параметров и от личностной активности (пассивности), и от способов их регуляции (краткосрочного и длительного), выделили основные временные стратегии (четыре типа организации времени). Признавая тот факт, что каждый тип личности имеет и свою индивидуальную временную психическую структуру, и свой индивидуальный способ регуляции времени, необходимо признать и существование социально-психологических различий в регуляции и способе организации других жизненных структур (активности, мышления, общения). Выявить эти особенности также позволяет типологический метод исследования.

Вопрос о том, как соотносить (сообразовывать, структурировать) свой тип личности со способом жизни, составляет принципиальную сторону жизненной стратегии. Если, например, в жизни животных такое соответствие определяется строением организма и образом жизни (одни живут на деревьях, другие — на земле, одни питаются растениями, другие — животными) и не требует доказательств (в силу своей очевидности), то в жизни человека это соответствие устанавливается произвольно, в зависимости от его способности организовать свою жизнь с помощью психики и сознания. Поэтому задача соорганизации (соотнесения) своей личности со способом жизни (индивидуально присущим ей, индивидуально характерным для нее) является, прежде всего, задачей человеческой психики, сознания, которую человек (в отличие от животного с изначально присущим ему природным соответствием строения и образа жизни) должен решать постоянно. Решение этой задачи, осуществляемое человеком на протяжении жизни, составляет собственное содержание индивидуальной жизни. Общественным сознанием и наукой признаются только различия способностей (в соответствии с которыми, сегодня проводится профессиональная ориентация). Однако индивидуальность личности в целом является особенно существенной для определения самим человеком своего способа индивидуальной жизни, что происходит как осознанно, так и бессознательно.

Личная жизнь, которая признавалась индивидуальной как факт обыденной, реальной жизни, постепенно становится объектом изучения науки. Для выявления существенных социальных и психологических различий в биографиях разных людей уже оказывается недостаточным понятие образа жизни, требуются новые критерии, новые точки отсчета. Понятие образа жизни, ставшее привычным в социологии (и социальной психологии), не дает ответа на вопросы, почему один тип личности имеет притязания, а другой — и притязания, и мотивацию достижения; почему один тип инициативен, а другой — и инициативен, и ответствен; почему один руководствуется чувством долга постоянно, а другой — время от времени; почему каждый тип личности имеет такие особенности, с которыми он должен соотносить свою жизнь?

Построение жизненных стратегий на основе учета типологических различий в способе индивидуальной жизни является предпосылкой ответа на эти и многие другие вопросы. Если время — ведущий внешний фактор для выявления индивидуальных различий в способе жизни, то основным внутренним критерием личности в реализации ее жизненной программы становится активность. В самом общем понимании стратегия может быть либо активной, либо пассивной. Это активность или пассивность в организации времени, деятельности, познания, общения и т.д. Активность выделяется нами в ведущий параметр при построении жизненных стратегий, потому что она пронизывает собой все сферы жизни человека, служит своеобразным «лакмусом» на все виды человеческой жизнедеятельности. Активность личности в осуществлении ее жизненной стратегии и проявляется как способность к оптимальному балансу между желаемым и необходимым, личным и социальным.

Такой баланс (оптимальный или неоптимальный для личности) устанавливается при помощи инициативы и ответственности в соотнесении меры желаемого и необходимого, меры требуемого и достигнутого и т.д. В различных стратегиях личностью осуществляется индивидуальный способ реализации своей активности, при котором происходит распределение инициативы и ответственности (во времени, в способе жизни и т.д.). Если в структуре активности преобладает ответственность, то такой тип личности всегда сам стремится создать себе необходимые условия, заранее предусмотреть, что нужно для достижения цели, подготовиться к преодолению трудностей, неудач. Тип личности с развитой инициативой находится в состоянии постоянного поиска, стремится к новому, а не удовлетворяется наличным, готовым, заданным.

Инициативный человек руководствуется в основном только желательным (в распределении желаемого и необходимого), интересным, «загорается» своими и чужими идеями, охотно идет на любой риск. Но, столкнувшись с новым, неизвестным, отличающимся от созданного его воображением, от замыслов, планов (поскольку редко отчетливо представляет себе, насколько они реальны), он не может четко обозначить цели и средства, отделить достижимое от недостижимого, наметить определенные этапы в реализации планов, определить зависящее и не зависящее от него.

Часто инициатива, не связанная с ответственностью, не достигает нужного (для личности) результата. Инициативный тип личности удовлетворяется чаще всего не результатом, а самим процессом поиска, его новизной, широтой перспектив. Несомненно, что даже при бедности жизненных событий инициативный человек живет интересно и разнообразно. Он сам постоянно «создает» противоречия, неожиданности, поскольку без оглядки предпринимает нечто новое, предлагает, изобретает. Такая позиция создает (субъективно) разнообразие жизни, ее проблемность, увлекательность. (При этом стремление противоположного типа личности к упорядоченности, определенности и размеренности жизни он воспринимает как недостаток. Попытку ответственного типа сдержать его инициативу он отвергает.)

Конечно, инициативные люди бывают разными. Например, инженер-изобретатель «забрасывает» окружающих своими проектами, предложениями; ученый готов делиться своими идеями с учениками, всем о них поведать. Способ жизненного самовыражения таких людей — самоотдача, саморастрата, и тем более интенсивная, чем более они инициативны. Такова их жизненная стратегия — они интенсивно вовлекают многих людей в круг своих творческих поисков, берут на себя ответственность не только за их научную, но и за личную судьбу. Эти люди возлагают на себя ответственность за судьбы данной области и даже науки в целом только при гармоничном сочетании инициативы и ответственности. Инициативность других людей ограничивается благими и добрыми намерениями. Порой их инициативы не претворяются в жизнь, а ограничиваются лишь порывами, замыслами. Целостность или частичность («от сих и до сих») их активности зависят от характера их притязаний и степени связи с ответственностью. Таких людей мы часто встречаем в жизни; они постоянно меняют работу, местожительство, даже семью, искусственно придавая динамичность своей жизни, избегая всякой стабильности, статичности, и т.д.

Об инициативности как жизненной стратегии личности можно говорить, если человек постоянно идет на поиск новых условий, на активное изменение всей жизни. Инициативность из качества личности становится жизненной стратегией, когда постоянно расширяется круг жизненных занятий, дел, общений. У инициативных людей всегда существует личностная перспектива, они не только постоянно обдумывают что-то новое, но и строят многоступенчатые планы. Но насколько реалистичны и обоснованны эти планы, зависит уже от степени ответственности, от уровня развития личности.

Способ самовыражения человека с развитой ответственностью также во многом зависит от его притязаний, его направленности. У исполнительного типа низкая способность самовыражения, индивидуальность выражены неярко, он не уверен в своих силах. Такой человек больше рассчитывает на поддержку окружающих, на внешние опоры, ситуативен, подчинен внешнему контролю, условиям, приказам, советам. Вместе с тем он очень боится перемен, неожиданностей, стремится зафиксировать и удержать достигнутое. Он не имеет своего собственного жизненного пространства, а напоминает рисующего ребенка, рукой которого водит взрослый, его жизнь сводится к тактике.

Другой тип личности испытывает удовлетворение от выполненного долга, самовыражается через его выполнение. Таким рисует Л. Н. Толстой Каренина, всецело находящегося во власти долга (в его понимании), снова и снова возвращающегося к тягостному выяснению отношений, подавляющего не только свои чувства, но и чувства близких ему людей (Анны) ради долга, порядка и т.д. Стратегия жизни таких людей в самопожертвовании, в постепенной утрате своего «я», в позиции униженной и зависимой от других, которая часто кончается жизненным крахом, поскольку эти другие перестают платить им взаимностью.

Как часто нам встречаются люди, живущие расписанной до мельчайших деталей, безрадостной, однообразной жизнью, воспринимающие любое незапланированное событие как вторжение в их личную жизнь. Они со страхом и раздражением относятся к мысли о возможных переменах. В чем же внутренний личностный механизм такой жизненной стратегии?

Люди с таким типом ответственности определенным образом планируют свою жизнь во времени, живут определенным ритмом. Ежедневное, ритмичное выполнение раз и навсегда очерченного повседневного круга обязанностей приносит им по окончании дня чувство удовлетворения. Жизнь таких людей, естественно, лишается далеких перспектив и горизонтов, они не любят мечтать, а в будущее заглядывают только постольку, поскольку нужно предусмотреть обязательные для тех же семейных нужд дела: через год кому-то что-то приобрести, скопить деньги. Они не ждут перемен, не ждут ничего для себя, но они всегда в ожидании и готовы выполнить чужие требования и даже капризы.

Встречаются люди с иного рода жизненной ответственностью, которые могут иметь и друзей, и знакомых, но по существу оставаться одинокими. Их одиночество проистекает из чувства «один на один» с жизнью, причем сознание этого исключает какую-либо ориентацию на поддержку, помощь, с одной стороны, и возможность кого-то «тащить» на себе всю жизнь — с другой. Они считают, что жизнь трудна настолько, что выжить можно только в одиночку, что ответственность за других увеличивает зависимость от жизни и тем самым связывает свободу самовыражения. Жизненная стратегия таких одиночек может быть достаточно разнообразна, поскольку их ответственность реализуется в самых разных ролях.

У людей, сочетающих инициативу и ответственность, сбалансировано стремление к новизне с готовностью к риску, готовностью к неопределенности, связанной с риском, и т.д. Они стремятся к постоянному расширению семантического и жизненного пространства, но могут быстро и уверенно распределять его на необходимое и достаточное, реальное и желаемое и т.д.

Ответственность предполагает не только продуманную организацию деятельности, создание для нее необходимых условий и средств, но и отстаивание права на предложенный личностью способ жизни и способ действия. Ответственность является такой формой активности, которая дает человеку возможность не быть на «короткой привязи», не жить ситуативно, а сохранять автономию и возможность, проявить инициативу, т.е. целостно и гармонично вписаться в социальный мир.

Вопрос о том, как личность разрешает противоречие между личной убежденностью в правильности своей жизни и своего дела и общественной оценкой, является очень существенным. Это противоречие проявляется в реальном общении, в профессиональной позиции и т.д., но по существу это противоречие между стабильными, принятыми, апробированными и потому реализуемыми большинством людей способами действия и тем новым, что предлагает данная личность.

Деятельность является основным общественным способом жизни человека: труд, профессия занимают главное место в его жизни. Мы видели типологические особенности субъекта деятельности, как индивидуальной, так и совместной. Они состоят в способности к организации целостного контура деятельности, ее структурированию, в свободном владении всеми ее особенностями, в умении отделить частные моменты деятельности от существенных, в способности выбирать средства, адекватные целям; деятельности, прогнозировать результат. Наконец, решающей для качественного осуществления деятельности, для достижения адекватного ее внешним и внутренним требованиям результата является способность к саморегуляции.

Эти способности субъекта определяются также основным для его жизни отношением к деятельности, профессии, труду. Оно выражается в способе включения в труд как в дело всей своей жизни, которое осуществляется по инициативе самого субъекта, принявшего раз и навсегда ответственность за это отношение. Другие люди, хотя и осуществляют это дело добросовестно, все же сводят его только к отдельным занятиям, мероприятиям, уничтожая его значение как дела всей жизни.

Однако все эти характеристики, являясь существенными при формировании отношения к труду, должны быть рассмотрены в более широком плане. Выше говорилось о самовыражении, объективации личности в жизни. Но объективация представляет собой лишь одну из сторон основного жизненного противоречия: между объективацией (как отдачей своих сил обществу) и присвоением (как потреблением) того, что общество дает личности в обмен за ее труд.

Опираясь на понятия опредмечивания и распредмечивания, выдвинутые К. Марксом, можно так раскрыть суть присвоения и объективации: присвоение указывает на степень активности личности в овладении культурой, опытом, социальными возможностями; оно раскрывает меру активности, самостоятельности, творчества, а также меру целостности при овладении общественным опытом, профессией, культурой и т.д. Понятие объективации обозначает аспект деятельности, участия индивида в общественном производстве (в широком смысле слова — духовном и материальном), его индивидуальный вклад в деятельность. В этой объективации самовыражается, самоосуществляется, самореализуется личность. С. Л. Рубинштейн, например, выделяет два способа существования человека, один из которых связан с реализацией непосредственных отношений, связей. Сначала это отношения в семье, затем в группе (сверстников), в коллективе (сотрудников), причем эти отношения никак не связаны между собой (не имеют преемственности на уровне личности, не совершенствуются, не усложняются, опыт общения переносится «автоматически» с переходом из одной возрастной группы в другую).

Другой способ жизни связан с отношением к жизни в целом, с умением абстрагироваться от ее излишней «конкретики», «специфики» отношений, в которых человек только «вязнет», но не развивается, не двигается вперед. Для такого способа жизни нужна, с одной стороны, самореализация как постоянное практическое выражение своего «я», а с другой — философское осмысление жизни для постоянной обратной связи между поступками человека и его ценностями, между активностью и самоконтролем как средством ее регуляции. «Марксистское понимание сознания распространяется при этом на понимание созерцательности как иного по отношению к действию (курсив наш — К. А.) способа отношения к миру, восприятия, осознания мира человеком»,— писал С. Л. Рубинштейн 4.

Для психологии важен вопрос, насколько полно, целостно, творчески личность воплощается в своей деятельности, в ее процессе, продуктах, в способе ее осуществления. Однако деятельностный момент присутствует и в процессе присвоения: в отличие от пассивного участия присвоение предполагает такую деятельность и активность, которые дают человеку не только знания, впечатления и т.д., но и возможность их воспроизведения, переживания, применения на практике.

Присвоение предполагает свободное распоряжение присвоенным, его индивидуальную переосмысленность. Присвоение предполагает также воспроизведение духовным индивидуальным образом присвоенного, т.е. внутреннюю жизнь. Между тем психика, сознание и сама личность часто рассматриваются лишь как своего рода «компьютер», как средство для более точного и оптимального функционирования чего-то другого, для достижения результата. В присвоении раскрывается не узкопрагматический смысл внутренней жизни.

Поисковый характер процесса присвоения, отвечающий на вопросы, что я хочу, могу, что я должен и в каких формах дать обществу и получить от общества, позволяет понять и объективацию не как простое функционирование личности в обществе, а как индивидуальный вклад в его ценности, как ее «отдачу» и самоотдачу. Таким образом, объективация — это присущий личности способ воплощения себя в жизни, структурирования жизни, ее условий, который создает существенные для ее самовыражения отношения, выявляет направления ее активности, формирует определенное жизненное пространство. Сюда включается и значимая профессиональная деятельность с точки зрения способа ее личностной организации (как исполнителем, участником или субъектом, о котором выше шла речь).

Объективация — это своеобразная «отдача» личности, ее вклад в общественное производство, способ участия в нем и одновременно опора личности на те или иные общественные тенденции, условия, которые обеспечивают более или менее оптимальное для личности и общества осуществление этого вклада. Объективация как способ самовыражения личности в ее жизненных отношениях, деятельности, общении может быть более творческим, индивидуализированным или исполнительским, стандартным, может предполагать большую или меньшую степень активности личности (причастность, самоотдача, самопожертвование и т.д.). Стратегия жизни отвечает избранному способу объективации, соотношению потребления и отдачи.