Стихийный рынок, вместо объективно обоснованного распределения благ

 

Рыночные законы всех времён человеческой истории предполагали торговлю, как обмен равными ценностями. Это не смущало Марко Поло, привозившего из своих торговых экспедиций такие товары, подобных которым в Европе просто не было. Он просил и получал за них "любую цену". У продавца, получавшего товар со склада производителя, часто расположенного в том же городе, и только разложившего этот товар по полкам, такой возможности нет. Но заманчивая мечта, как, будучи простым торговым посредником, диктовать цену, как Марко Поло, породила идею о рынке, который сам устанавливает правила своей игры (цены, в первую очередь). Времена, когда на "свободном рынке" время от времени обменивались товарами два производителя давно прошли. Современный рынок – это сфера деятельности, в которой профессионалам-продавцам, часто образующим достаточно мощные торговые структуры, противостоят организационно разобщённые дилетанты-покупатели, больше дорожащие своим временем, чем своими деньгами. Представлять их, как "равноправных" экономических партнёров, способных договариваться друг с другом – это далеко небезобидная демагогия. Если предоставить продавцу возможность самому определять цену товара, то прибыльная работа будет ему гарантирована. Но в этом случае прибыль продавца образуется за счёт убытков покупателя, и не может идти речь ни о каком "равноценном обмене".

Ссылка на "согласованную цену" тоже не состоятельна. Если для крупных потребителей согласованные цены, например, на нефть, устанавливаются с превышением в 10 раз, то что же говорить об индивидуальных потребителях. И это естественное состояние, так как для каждой из сторон именно цена (т.е. выручка) является важнейшим экономическим показателем. И она не может определяться "стихийно".

Кроме того, "первичный рынок", который служит (хотя и чисто формально) некой основой рыночных отношений, просто не мог иметь в то время единых установленных цен, в силу и очень большой разобщённости человеческих сообществ, и отсутствия технических возможностей для создания и использования ценников. Поэтому необходимым элементом каждой торговой сделки, заключавшейся в то время несопоставимо реже, чем это происходит сегодня,. могла быть только личная договорённость между продавцом и покупателем, заменявшая собой наличие официальных ценников.

Применение термина "партнёрство" к торговым партнёрам весьма условное, и этот термин применим лишь при объективном ценообразовании. Кроме того, процессы ценообразования и собственно процессы купли-продажи – это два различных процесса и две различнеых профессии. Причём, если продавец, при желании, может сравнительно быстро обрести необходимую квалификацию, именно, как продавец, то ни продавец, ни, тем более, покупатель заведомо не располагают ни знаниями, ни временем, чтобы определить объективную цену товара. Определение цены – задача совсем не простая. А объективное ценообразование - это не фактор договорённости, а, прежде всего, фактор научной обоснованности. Третейское лицо, в виде государства, которое устанавливает объективную цену – это естественное решение проблемы. Именно против существования независимого ценообразующего органа и направлена идея "свободного рынка", хотя преподносится она, конечно, по-другому.

Но в рассматриваемом нами случае (процесс распределения благ между участниками юридических лиц) рынок используется вообще не для обогащения, которое само по себе, а не просто за счёт роста цен, может происходить лишь в процессе производства или оказания услуг. В процессе распределения рынок используется, как инструмент обмена уже созданных благ на уже полученные деньги. А "распределять" через куплю-продажу, не устанавливая при этом постоянной цены третейским ценообразующим органом, просто невозможно. Интересы продавца и покупателя взаимно противоположны, но на стороне продавца – явное преимущество, в большинстве случаев исключающее решение вопроса ценообразования путём обоюдного согласования. Третьей стороной, регламентирующей главный вопрос – цену, должно стать государство. Поэтому для идеологов "свободного рынка" важно было не определять правила распределения, при которых от равноценного обмена всё равно никуда не уйти, а уйти от самого процесса распределения, что оказалось возможным. Можно только восхищаться неизвестными дирижёрами всех этих афер, в том числе, и рыночной, настолько умело они были проведены в жизнь. Рынок был признан "саморегулирующейся системой", вмешательство в которую со стороны государства недопустимо. Ценовая афёра с нефтью, происходящая в XXI веке является практической реализацией и следствием идей о "свободном рынке", родившихся ещё в XVIII- XIX веках.

Кроме того, в процессе купли-продажи происходит и взаимодействие человеческих психологий. Если покупателей значительно больше, чем предлагается товаров, то цены на товары будут расти. Или, наоборот. Но разве от соотношения числа покупателей и продавцов изменяется качество товаров, и появляются основания изменять цену? Раз товары остаются теми же самыми, то и цены на товары не должны изменяться. Свободный, т.е. стихийный рынок – это глобальная глупость, поставленная в основу ценообразования, ради возможности получать прибыль только путём простого повышения цен.

Именно эта идея господствует в экономике и даже больше, в политике, последних полтора века. За это время и "священная корова" в виде рынка достаточно хорошо себя проявила, и противостоящая ей идея государственного планирования – тоже. Идея централизованного ценообразования, правильная по своей экономической природе, оказалась дискредитированной в СССР из-за гипертрофированной централизации "всего и вся". Хотя опыт централизованного планирования, наработанный в СССР, с успехом применяется сегодня во всём мире. Зато и идея "свободного рынка", под которой, фактически скрывалась "свобода продавца в вопросах ценообразования" полностью проявила себя.

Часто в обществе используется выражение "цены растут". На самом деле под этим выражением скрыты два совершенно различных процесса. По-первых, цены могут действительно расти. Например, автомобильный завод переоборудовал салон машины, оснастив его новыми приборами и приспособлениями, т.е. добавил удобств. Цены, конечно, тоже возросли, так как качество автомобиля стало выше. Во-вторых, возросла, например, стоимость нефти, хотя все стандарты данного её сорта ни в чём не изменились. Так как "цена" – прямое следствие качества, то мы имеем дело не с возрастанием цены, а с уменьшением стоимости денег, которое осуществил продавец нефти в данной операции. А почему нет, если официально признано, что деньги и могут изменять, и изменяют свою реальную стоимость.

А что происходит на самом деле в процессе купли-продажи? Баррель нефти, как имел цену $15, так и имеет её и тогда, когда его продают за $150. Просто никакого "дополнительного дохода" в сумме $135 в природе не существует, так как нефть, как товар, такой стоимостью не обладает. Но ведь этот несуществующий доход статистика учитывает, как показатель реальных благ, и под него печатаются деньги. А правительства предпринимают усилия, чтобы как-то загнать вглубь инфляцию, которая всё равно проявляется либо в форме "ползучей" инфляции, либо в форме финансовых кризисов.

Разве нефть, продававшаяся за $15 баррель чем-то отличается от нефти, продававшейся за $150 баррель? Но сегодня за счёт этой ценовой аферы существуют более десятка нефтепроизводящих государств (в том числе, Россия). Проблема, являвшаяся частной проблемой, созданной злоупотреблением "правом" в сфере ценообразование, предоставленным продавцам, стала проблемой значительной части населения нашей планеты, и, к сожалению, нашей российской проблемой.

Собственно говоря, вся идея "свободного рынка" сводится к "свободе ценообразования". Но о "свободном рынке" почему-то сразу забывают при совершении самой массовой и, возможно, самой большой по стоимости сделки: "оказание финансовой услуги". В этой "двухсторонней" сделке стоимость услуги де-факто определяет только одна сторона – сами акционеры. Причём, и тогда, когда они оказывают финансовую услугу юридическим лицам-предприятиям, и тогда, года они её сами получают от предприятий и миллионов граждан (вкладчиков банков).

Современные правила осуществления денежных и товарно-денежных операций предназначены для осуществления неэкономического обогащения за счёт произвольного завышения стоимости товаров или услуг, для чего продавцам, как профессиональной категории и лицам, располагающим свободными деньгами (акционерам) де-факто предоставлена  возможность устанавливать цену в одностороннем порядке. Ничего общего с задачами распределения благ и осуществления товарного производства подобные правила не имеют и связаны с целями обогащения за счёт остальных членов общества только определённой категории лиц, продающих товары или финансовые услуги и произвольно завышающих цены на них

Конечно, постоянство цен невозможно соблюсти, если сами деньги представляют собой неопределённую величину. Допустим, килограмм или метр тоже меняются, как сегодня меняется рубль или доллар. Естественный вопрос – зачем? Например, если отпилить только от одной гирьки процентов десять, то, сколько можно, съэкономить колбасы и хлеба за неделю? Но продавца за это посадят, поэтому он так и не делает. А когда нам под видом рубля дают 99, а иногда 95 копеек, то никто не несёт за это ответственность. Причём, подобной ответственности в законе вообще не предусмотрено. А если установить постоянные цены и постоянный курс рубля, выпустить ценники, а потом их только переиздавать и дополнять?. Конечно, основная масса населения вздохнёт с облегчением. Но одновременно "дутые" доходы определённой и весьма значительной части общества упадут кое-где в несколько раз. Но как можно "модернизировать" нашу российскую экономику, если пути её модернизации определяет именно эта категория граждан, существующих за счёт неэкономического обогащения.

Нам уже третье столетье дружно врут, что цены и деньги меняются в связи "с объективными экономическими процессами. Что, утратив золотое обеспечение, мы теперь получили товарное, что и приводит к инфляции. Но почему вес или размер можно измерять безо всякого обеспечения, а для денег требуется "обеспечение"?

Очередная ложь. Разные вопросы сознательно смешиваются в одну кучу. Деньги – это инструмент, представленный в форме правового (право обмена на благо) и измерительного (качество товара) документа. Как "измеритель" деньги, как и "килограмм" или "метр", не требуют никакого обеспечения. Это – символ, значение которого, так же, как, например, и значение звёздочек на офицерских погонах, общество, в лице государства, просто "устанавливает". Причём, это невозможно сделать как-то абстрактно. Абстрактно можно лишь установить, что деньги не подвержены никаким изменениям, и общество следит за этим и чисто искусственно обеспечивает то значение денег, которое оно установило. 

Конкретное значение деньги могут приобрести только тогда. когда появляется ценник. Наличие постоянного ценника решает одновременно две задачи: деньги получают реальную привязку к конкретным товарам, а товары получают свою универсальную качественную характеристику. Деньги могут быть выразителем права только тогда, когда они жёстко привязаны к товарам. Какого-то специального "денежного обеспечения" не требуется вообще. Но коль скоро общество наделило участников правовыми документами, то на нём лежит ответственность и за то, что выданное количество прав соответствует товарной массе. Имеет ли место недостаток или избыток товара – это для общества очень важно. И оно в лице государства должно предпринимать соответствующие меры, добиваясь чтобы количество товаров всегда было оптимальным. Причём, это связанно и с разумным уровнем дифференциации в процессе распределения, и с уровнем налогообложения, и с уровнем инвестиционных и чисто государственных расходов. Но на самом ценнике это не может никак отражаться. Ведь осознанное изменение цен или стихийная инфляция – это способ выйти из положения путём спиливания гирек на весах при недостатке товара.

 

4.2. Акция, как документ, способный к самовозрастанию своей стоимости.

 

Похожие задачи – получение оплаты за услугу, выраженную в предоставлении временного права пользоваться денежной ссудой, решаются обществом уже не одно тысячелетие без использования понятия "акция". Акция – это документ, лишённый какого-либо правового и экономического обоснования и имеющий своей целью избежать использования уже сложившейся в обществе системы осуществления финансовой услуги, как двухсторонней сделки, и представить всю сделку по предоставлению ссуды, как оказание услуги самому себе. Но в последнем случае – взять собственные деньги – вообще никаких "сделок" не требуется.

Акция – это самостоятельная финансовая афера, включающая в себя целый набор правовых и экономических нарушений и искусственно привязанная к инвестициям, как к процессу, удобному для такой привязки и придающему видимость "объективной необходимости" осуществления данной операции.

Нарушения, лежащие в основе акционерной аферы:

− двухсторонняя сделка между участниками юридического лица, получающими и оплачивающими услугу, с одной стороны, и акционерами, оказывающими эту услугу, с другой стороны, представлена, как услуга, оказываемая акционерами самим себе, стоимость её акционеры устанавливают в одностороннем порядке, хотя сама сделка обретает смысл только в том случае, когда источник оплаты оказанной услуги принадлежит второй стороне;

− права участников, как собственников юридического лица, которое они образовали физически, его имущества, которое они создали за счёт полученной от акционеров ссуды, его продукции, которую они создали, используя свой совокупный человеческий капитал в виде юридического лица и энергии, были изъяты у участников и переданы акционерам, не обладающим соответствующими профессиональными способностями, чтобы использовать производственные фонды юридического лица;

− за акцией, представляющей собой обычную долговую расписку, признана способность увеличивать и уменьшать стоимость, что противоречит естественным законам природы, так как никакой собственной стоимостью, характеризующей их "собственную полезность" ни деньги, ни иные ценные бумаги, в том числе, и акция, не обладают. А стоимость полученных денег, которую удостоверяет акция, будучи долговой распиской, не изменяется;

− собственные средства, использованные юридическим лицом на инвестиционные цели, отражаются не в форме появления вкладов у самих участников, за счёт денег, принадлежащих которым они и появились, а в форме увеличения вкладов акционеров, которые к этим вкладам не имеют отношения;

− величину дивидендов, которые выплачиваются из выручки, принадлежащей участникам, определяют сами акционеры в одностороннем порядке.

− управление юридическим лицом поручено акционерам, которые не готовы для этого профессионально и не имеют информации о производственной деятельности юридического лица, в работе которого они не участвуют.

Существование акций в их действующем виде не имеет ни правового, ни юридического обоснования, для инвестирования юридических лиц подобных форм не требуется, их применение является финансовой аферой и должно быть либо прекращено, либо осуществляться строго в соответствии с главой 42 ГК РФ.

 

Инфляция

 

Инфляцией называют снижение покупательной способности денег, выражающееся в повышении цен; и считают естественной реакцией общественной экономики на нарушение соотношения товарной и денежной массы.

Инфляция преподносится обществу, как объективное явление "изменения" стоимости денег, вызванное отсутствием их товарного обеспечения. Хотя, как это было уже показано в разделе 3.4. – это самая обычная фальсификация измерительного инструмента, к которой иногда прибегают и применительно к другим измерителям (метр или разновесы). Но, применительно к деньгам, она уголовно не наказуема, что и сделало возможным её существование.  

Однако, инфляция создаёт ничуть не меньшие неудобства, чем их создавало бы непостоянство весовых или метрических измерителей. Почему же она существует, и даже получила объяснение в виде "объективных причин". Те же причины существуют и для того, чтобы делать гирьки по-легче, а метр по-короче. Но инфляция, как явление, вносящее неопределённость в "стоимость" денег создаёт и некоторые удобства, на которых, в основном, и базируется "экономическое чудо", связанное с "ростом" стоимости акций.

Она позволяет банкам не полностью учитывать стоимость финансовой услуги вкладчиков при принятии вкладов (ведь, какая она будет в будущем, неизвестно), и сознательно завышать стоимость кредитных услуг (по тем же причинам).

Инфляция имеет чисто психологическую основу и существует только потому, что её существование признано сильными мира сего "полезным". Ведь за всё время существования Российской Федерации инфляция всегда планировалась на достаточно высоком уровне. Да и "бороться" в этом случае следовало не с инфляцией, как таковой, а прикрыть мощный поток ни чем не обеспеченных денег, непрерывно вливающихся в российскую экономику и как "доходы" от реализации нефти и газа, и как "доходы" от растущего курса акций.

 

4.4. Отрасль финансовой деятельности, создающая деньги без создания благ

 

На основе акций осуществляется финансовая деятельность фондовых бирж и целой отрасли финансовых учреждений, фактически не имеющих никаких экономических основ для своего существования, но в определённые периоды способных приносить доходы за счёт спекуляции ценными бумагами. Так как подобные "доходы" возникают без создания новых благ, то они возможны только за счёт убытков всего остального населения, проявляющихся в самых различных формах. Если объём реальных благ не растёт, но зато очень интенсивно растут денежные суммы у определённой категории граждан, то непропорционально растёт покупательная способность именно этой категории граждан, а у другой она относительно снижается.  

В современном обществе действует целая отрасль финансовой деятельности, основанной на создании денег без создания благ, существование которой противоречит естественным законам природы. Никакой роли для осуществления товарного производства эта отрасль не имеет и создана только для осуществления неэкономического обогащения части общества, располагающей свободными денежными средствами. Если с финансовой аферой, основанной на использовании акций, как эрзац-денег с плаваюшим курсом, будет покончено, то и эта отрасль прекратит своё существование. Общество, кроме небольшого числа "умельцев", научившихся с выгодой для себя использовать эту разновидность финансовой аферы, этого, вероятно, даже не заметит.

Введение системной безработицы

 

Этой проблемы при натуральном хозяйстве не существовало, так как продолжительность рабочего дня каждое семейное хозяйство планировало по своему усмотрению и очень гибко. В условиях товарного производства прежняя гибкость присущая "хозяйственному двору" стала невозможной, и постепенно все рычаги управления продолжительностью рабочего дня должны были перейти в руки государства. Но становление товарного производства, происходившее более двух веков, началось в промышленной сфере, а сельское хозяйство оставалось в состоянии натурального хозяйства ещё очень долго. Принципиальные изменения в вопросах трудоустройства, которые знаменовали собой переход к новой экономической системе, государствами не ощущались, так как в течение всего этого времени общество сталкивалось скорее с недостатком рабочей силы в промышленности (рабочий день достигал 12 часов), а "бороться" с избытком рабочей силы в сельском хозяйстве государство, действительно, было бессильно, да там это и не ощущалось столь остро.

В современном обществе всё выглядит уже по-другому. Если в обществе имеется N потенциальных участников юридических лиц, то столько же, а, вероятно, даже с некоторым запасом, должно быть создано и рабочих мест N 1  (. N 1 > N). Причём, это вопрос, не подлежащий обсуждению, после того, как участие члена общества в общественно полезной деятельности стало и естественным условием получения им права (денег) для приобретения товаров или услуг для собственного жизнеобеспечения.

Так как товарное производство стало господствующим, член общества не обязан вести своё хозяйство и имеет естественное право стать членом одного из юридических лиц и выполнять общественно полезную деятельность. Количество рабочих мест определяется числом лиц, желающих их занять, но никак не связано с объёмом производства, как это пытается изобразить современная экономика, так как остаётся открытым вопрос о продолжительности ИФРВ (индивидуальный фонд рабочего времени).

Существует два различных процесса, которые сознательно перепутаны друг с другом: Во-первых, нельзя допустить "кризиса перепроизводства". Поэтому при существующем уровне производительности труда среднего работника Р руб/час и существующей покупательной способности О руб., общий фонд рабочего времени ФРВ не может превышать ФРВ ≤ О/Р часов. Правда, "кризис перепроизводства" России пока не грозит, так как "в запасе" имеется возможность существенно повысить покупательную способность, оптимизировав процесс распределения денег.

Во-вторых, нужно обеспечить рабочими местами всех потенциальных участников трудовой деятельности Ч чел. И в данном случае от государства тоже ничего не зависит. Нужно просто разделить общий ФРВ на Ч, определив индивидуальный ФРВ: ИФРВ = ФРВ/Ч час. После того, когда каждый член общества получил право на участие в общественно полезной деятельности, его право на получение жизненных благ будет зависеть только от степени его участия в трудовом процессе. Всё сделано на основе права.

При достигнутом среднем уровне часовой производительности труда Р, существующей численности лиц, желающих стать участниками юридических лиц N 1, и потребительским спросом О (показатели, от государства не зависящие), баланс объёма производства товаров и услуг О = Р х N 1 с потребительским спросом О полностью обеспечивается за счёт индивидуального фонда рабочего времени ИФРВ. Государству остаётся просто рассчитать и установить, соответствующий ИФРВ, который государство может изменять в широких пределах.

Ничто не мешает планировать "свой" фонд рабочего времени и для отдельных регионов и предприятий. Но планировать системную безработицу, сознательно завышая ИФРВ, как это делает, в частности и Россия, недопустимо, так как при этом нарушаются все основные права человека. Десяти процентное уменьшение ИФРВ по сравнению с действующим можно осуществить, вообще не пересматривая ничего, а только, увеличив продолжительность отпуска. Системная безработица носит чисто искусственный характер и с осуществлением товарного производства никак не связана. В то же время это явление представляет собой грубейшее нарушение правовых и социальных норм современного общества, создаёт не нужную социальную остроту и вызывает значительные экономические затраты, в основном, в форме выплаты пособий. Но если безработица, казалось бы, всеми рассматривается как явное зло, и с перепроизводством практически, не связана, так как общество имеет достаточно действенные рычаги воздействия на потребность в рабочей силе путём маневрирования продолжительностью индивидуального фонда рабочего времени, то почему она существует в большинстве государств? Вряд ли только потому, что правительствам не хочется возиться с пересмотром ИФРВ.

Существует только одна такая причина. Те же люди, которые упорно не желают признать участников юридических лиц экономическими партнёрами, считая их "наёмными работниками", заинтересованы и в том, чтобы над головой каждого такого "наёмного работника" висел "Дамоклов меч" безработицы. Будет более сговорчивым. Какова во всех описанных вопросах роль наших уважаемых депутатов, трудно сказать. Вряд ли всё можно объяснить их некомпетентностью. Но тогда, чем же? Может быть, просто, равнодушием, так как их материальная заинтересованность в существовании безработицы не просматривается?  

Безработица, выдаваемая за объективные последствия "перепроизводства благ", главной причиной которого является социально необоснованный процесс распределения, на самом деле полностью определяется сознательным завышение ИФРВ, осуществляемым правительствами различных государств в угоду интересам социальной элиты.

 

 

Выводы

 

1. Значительное увеличение товарно-денежного и денежного обращения, связанного с появлением товарного производства, не создавало объективной основы для образования новых благ и соответствующих им денег. Новые блага могли возникнуть только в сфере приложения движущих сил экономического развития, т.е. только в самом процессе производства.

2. Использование системы ценных бумаг, наделённых способностью менять свою стоимость, в частности, акций, создало возможность осуществления чисто денежного обращения, в котором, путём не очень заметных "передержек" (фиктивный рост ВВП) создавались основания для появления денег без появления благ.

3. Использование ценового произвола привело к появлению объёма ВВП, значительно превышающего реальный доход, подкреплённый его натуральным содержанием.

4. Два мощных денежных потока, не подкреплённых натуральными благами (завышение цен и финансовая деятельность по образованию денег) создали постоянный избыток денег, вызывающий явления инфляции.

5. Так как правительства всех государств принимают меры к снижению уровня инфляции, то постепенно накапливаются "пузыри", образованные дутыми курсами ценных бумаг, которые время от времени лопаются, вызывая финансовые кризисы.

6. Система производственных отношений, принятая при переходе к товарному производству, специально предполагает создание источников неэкономического обогащения в виде завышения цен ("свободный рынок") и финансовой деятельности, и инфляция и финансовые кризисы являются объективными последствиями осуществлённых мер.

7. Современное общество продолжает считать, как это было в условиях натурального хозяйства, что основной целью жизнедеятельности человека является удовлетворение его материальных потребностей. В этом случае деньги являются лучшим средством удовлетворения этой цели. Но истинной целью человека, обладающего сознанием, является удовлетворение не материальных, а духовных потребностей, а реальным средством для удовлетворения этой цели является благо "свободное время", истинное значение которого человечество пока ещё не осознало.

 

 

5. Анализ экономической природы перехода человечества

к товарному производству

(Чем заплатило человечество за свою политическую "свободу"?)

 

В условиях натурального хозяйства основная масса населения занималась производством благ по принципу "самообеспечения". Хотя от того, насколько эффективно осуществлялся этот процесс, зависели только члены домашнего хозяйства, осуществлявшие его, но и это служило мощным стимулом человеческой деятельности. Правда, в данном случае можно рассуждать лишь об относительной свободе человека в его экономической деятельности, но осознание того, что в твоих руках находится благополучие семьи, создавало ощущение свободы в главном. А нужна ли политическая свобода человеку, если она не обеспечивает ему экономической независимости? Ответ зависит от психологии конкретного человека. Для отдельных членов общества политическая свобода – это всё. Но, как показал опыт натурального хозяйства, большинство членогв общества вполне устраивала их экономическая независимость., а политическую систему они воспринимали, как некую "данность", которую нужно просто "принять".

О том, что в процессе перехода к товарному производству и тесно связанного с ним процесса буржуазно-демократических революций человек получил политическую свободу, сказана масса слов и написаны горы литературы. И почти всё это была ложь, поскольку человеческую жизнь рассматривали преимущественно с политических позиций, хотя основным жизнеопределяющим фактором являлась и является экономика. Свободен ли человек экономически? Никакой абсолютной свободы быть не может. Именно для этого случая философами и придумано достаточно удобное и точное определение "Свобода – есть осознанная необходимость". Иначе придётся признать, что другой распространённый тезис: "Человек – свободен" просто ложный. 

В результате перехода к товарному производству человечество обрело мощный рычаг повышения производительности труда. Все последующие открытия в сфере энергетики, информации и микромира стали возможны, благодаря переходу к товарному производству. Но за всё приходится платить.

Чем заплатило человечество за переход к товарному производству? Утратой экономической свободы. Впрочем, как не было раньше "абсолютной свободы", так не существует сегодня и "абсолютной утраты". Раньше человек отвечал только перед своей семьёй, и только за содержание "индивидуального семейного котла". Для современного члена общества важно содержание "общественного котла", который и наполняется усилиями всех членов общества, и ими же опустошается. То, что все члены общества участвуют в опустошении "общественного котла", не подлежит сомнению: деньги ("ордера на получение") используют все. А что они вкладывают? Считается, что член общества пополняет "общественный котел", осуществляя общественно полезную, т.е., трудовую, деятельность. Формально, этот тезис приемлем.

Но, во-первых, в этом случае труд не может рассматриваться, как "право", так как "правом" человек может и не воспользоваться. А пополнять "общественный котёл", человек обязан, так как за счёт его он и существует. Поэтому труд – это "святая" обязанность.

А, во-вторых, право появляется, как результат трудового вклада, ему соответствует и выражается и измеряется в деньгах, которые человек может обменять на различные блага по своему выбору. Это право появляется в процессе оплаты труда, учитывающем и объективный результат деятельности юридического лица, и степень участия в создании этого результата конкретного участника юридического лица. И именно получением этого права и заканчивается собственно процесс распределения. "Реализация права", выраженного в деньгах, – это уже другой процесс, отделённый от процесса "получения права" во времени и в пространстве. Кроме того, в процессе распределения мы имеем дело с правом получить деньги, а в процессе реализации – с правом их израсходовать. Т.е. это два разных процесса, но они получают смысл и правовое обоснование только в полной увязке друг с другом. Их количественное совпадение и постоянство – это важнейший социальный принцип. Как недопустимо выдавать права (деньги), на не существующие товары, так недопустимо и довольствоваться видимостью соответствия трудовому вкладу только денежных символов, лишённых конкретного материального обеспечения. За счёт стихийной инфляции и сознательного увеличения "цены" конкретных товаров современный человек утратил тот уровень правового и материального обеспечения своего труда, который имел его предшественник в период натурального хозяйства. Это существенная утрата, которую социологи и правозащитники стараются "не замечать".

Кроме того "право" должно определяться не по наличию денег, неизвестно, каким способом полученных, а по трудовому вкладу. И сумма денег, которыми обладает человек, и которые он использовал за всю свою жизнь, должна строго соответствовать тому праву, которое он получил, участвуя в общественно полезной деятельности. Сегодня ведение такой индивидуальной бухгалтерии не представляет собой никаких технических проблем. Но именно потому, что сделать свои доходы прозрачными мало кому хочется, для чего, бесспорно, есть основания, и было одновременно с понятием "свободный рынок" введено понятие "коммерческая тайна", основанное на том, что заработок участника является не предметом его гордости, каким он был всегда до перехода к товарному производству, а фактом, который, по возможности, следует скрывать от других. Почему? Вероятно потому, что способ получение денег таков, что его приходится стыдиться, для чего понятие "коммерческая тайна" очень уместна.

Опыт показывает, что нормативная роль в современной системе распределения, которая должна принадлежать государству, на практике сознательно отводится "рыночной стихии", не способной обеспечить соответствие процесса распределения прав в виде денег и процесса их реализации, прежде всего, потому, что она в этом не заинтересована. А государство перед собой такую задачу вообще не ставит, и подключается к её решению от случая к случаю, не обладая ни соответствующими знаниями, ни информацией, ни инструментами управления.   

Фактически, современное общество, обретя массу новых свобод и политических прав, утратило важнейшее экономическое право "получить то, что им создано и заработано". А это экономическое право по своей жизненной значимости многократно выше, чем все политические права, вместе взятые.

В основном, утрата человеком своих экономических прав возникла в связи с идеологией "свободного рынка", когда основные права во всей многогранной сфере распределения, оказались переданными не общественному органу, который специально следовало создать для этой цели, а были "отданы на откуп" свободному рынку, который в качестве объективного общественного органа рассматриваться не может. Торговое партнёрство, как мы уже отмечали выше, может иметь место, только если его существование устанавливается за счёт того, что главный фактор рыночной деятельности – цена товара и услуги обеспечивается достаточно компетентным и не заинтересованным органом. Фактически, "свободный рынок" и организационно, и профессионально, и в правовом отношении, а, главное, с точки зрения объективных целей своей деятельности и их идеологического обеспечения (монетаризм и либерализм) представляет собой только одну сторону – продавца. 

Эта потеря экономической свободы выражается в следующих явлениях:

Во-первых, вместо объективной оценки общественной значимости того или иного вида человеческой деятельности (например, безусловная первичность роли деятельности тех членов общества, которые занимаются формированием человеческого капитала (т.е. сферы образования и здравоохранения), в качестве "основной цели" было провозглашено "получение прибыли", как важнейшей общественной (!?) цели.

Во-вторых, из технического процесса обмена денег на натуральные блага по установленным обществом ценам было устроено состязание в экономической ловкости, целью которого стала "добыча денег" из ничего, так как при обмене готовых благ на деньги никаких "новых" благ возникнуть не может.

В-третьих, были введены формы деятельности, а точнее, целая отрасль ("финансовая деятельность" по образованию денег), в которой члены общества в разной форме получают деньги, не создавая при этом никаких благ и не выполняя никакой общественно полезной деятельности.

В-четвёртых, не объективная потребность всего общества, а желание конкретного члена общества, выдаваемое, как его "право", было признано господствующим фактором в вопросе о том, какой формой общественно полезной деятельности должен заниматься человек..

В-пятых, при натуральном хозяйстве право на получение блага было естественным для основной категории населения (создал – потому и получаешь) и сословным (получаешь – потому, что "положено") для привилегированной. При товарном производстве право на получение блага выражено в денежной купюре и одинаково для всех членов общества. Но, нельзя одновременно признавать равноправие собственников денег и считать, что "деньги делают деньги", как это закладывается в системе действующих производственных отношений (например, существование "акции").