Из выступления т. Капсукаса: "В последнее время влияние большевиков усиливается; начинает издаваться литература, листки, имеются две газеты на литовском языке - в Петрограде и Риге. И рабочие идут за ними. Интеллигенции у нас совсем нет: вся интеллигенция приютилась во всяких мартовских /после февраля возникло множество "национальных" партий разного толка - авт./националистических организациях"/стр.93/.
Анисимов из Грозного: "Стали устраивать митинги, лекции. Интеллигенция не шла к нам, несмотря на приглашения. Характерно, что среди ораторов нигде не было ни одного интеллигента. /.../ Старые партийные работники почему-то отшатнулись от работы/стр.94/. Почем/ откинулись, съезд анализировать не стал, ЦК тоже отмолчался.
В Петрограде рабочие большинства заводов поддерживали на митингах большевистские резолюции» Думы районов города, где были сосредоточены заводы» были в значительной степени подконтрольны большевикам.
Но в провинции, даже в таких крупных промышленных центрах, как Луганск, Харьков, Мариуполь, партийные организации слабые. Крестьянство в этих районах испытывало недоверие к - большевикам, так как среди него "распускаются слухи, что большевики - "антихристы". Однако там, где большевики внедряются, там их идеи находят отклик в рабочей среде. Конкурировать с большевиками могут только эсеры /стр.53/. После июльских событий отношение рабочих к большевикам доброжелательное; некоторые видные эсеры перешли в организацию большевиков и говорили, что правящие классы предали интересы рабочих/стр,54/.
Эпштейн, делегат от Донецкого бассейна, впоследствии знаменитый "колхозник", отмечает склонность масс к большевизму; численную слабость парторганизаций, вследствие чего в одних районах поддержка большевиков полная, а в других имели место случаи избиения большевистских агитаторов и попытки самосуда.
На Урале отмечается связь рабочих с землей, и падение влияния большевиков после февральской революции. Отмечается падение большевистского влияния и в Сибири. Однако крестьянство в районе Красноярска идет за аграрной платформой большевиков /стр.84/.
В Поволжье отмечено "поправение" Советов. В Поволжье "в больших городах старых интеллигентных партийных работников насчитывается по 5-6 человек"/стр.90/..
"Что касается армии, то там еще плохо разбираются между "фракциями, и потому мы думаем созвать конференцию на большевистскую, а социал-демократическую и надеемся провести ее под нашим флагом, потому что сочувствие масс на нашей стороне", - это представитель Минска о Западном &фронте/стр.70/.
Из выступления т. Мостовенко, депутата Петроградского Совета, пробывшего на Румынском фронте 2 месяца с делегацией: "По моим наблюдениям, фронт распадается на две части, совершенно отличные друг от друга: окопные солдаты и штаб.
Я поразился, когда присмотрелся поближе к тому, что представляет из себя "окопный солдат". Из них 80% неграмотных, и, несмотря на это, из солдатской массы выкачивают все мало-мальски интеллигентные силы и даже просто грамотных для замещения выборных должностей. В окопах
остается серый солдат, живущий инстинктом, совершенно не разбирающийся в политической азбуке.
Другая часть - штабные. Состав штабов очень мало изменился за время революции. Эти элементы решительно неспособны руководить политическим движением, так как они бесконечно чужды солдату./.../^
Солдат, совершенно беспомощный, ищет только одного - того центра, которому он мог бы довериться. /.../
Психология солдата очень проста: он ищет опоры центра, которому должен подчиниться. Масса требует от офицерства, чтобы оно разъяснило происходящее в тылу. Но офицерство оказалось совершенно несостоятельным, политически безграмотным. /.../ На митингах меня спрашивали, почему не арестуют тех, кто кричит "война до полной победы", и заявляли, что к зиме уйдут из окопов. Общее мнение: если с землей дело затормозится, тo в окопах не останется ни одного солдата. /.../
Штаб живет страхами, слухами. Происходят трагикомические случаи, когда командир заявляет, что ему отказывают в повиновении, пробуют стрелять в него, а по поверке все оказывается пустой фантазией. Но эти фантазии могут кончиться судом, расформированием и т.д. Когда я приехал на фронт, ко мне обращались с воплями не только солдаты, но и офицеры, прося разъяснить происходящее. Часть офицерства готова была бы придти на помощь солдатам, да они сами ни в чем не разбираются. Но большинство штабных ведет определенную агитацию. Я застал агитацию против "ленинцев" и против рабочих. Солдаты инстинктивно воспринимают, что социалисты - это друзья, а самое слово "кадет" считают руганью, но ловко подтасованные факты оказывают свое действие. Все газеты наполнены пропагандой против Ленина. Хотя на фронте инстинктивно-большевистское настроение, но в то же время боязнь всякого беспорядка, который может задержать продовольствие, расстроить ж.-д. пути, продлить войну, удержать в окопах и т.д. и т.п. Отсюда уже почва для антиленинизма.
Я хочу еще сказать несколько слов о братании. Побывав на фронте, я убедился, что организация братания идет со стороны немцев, доставляющих и ром и немецко-русскую "Неделю", издающуюся в Вене /для военнопленных - авт./... а со стороны наших солдат не вносится никакой политики. Братание, как массовое организованное действие с нашей стороны, невозможно. Это нечто вроде пикника, но совершенно дезорганизующее армию. Теперь солдаты начинают это сознавать и постановили гнать и избивать каждого, кто говорит о братании. /Ленин призывал к братанию на заседании солдатской секции Петроградского Совета 17/30/ апреля 1917г. см. ПСС, т.31, стр.277 - авт./.
К наступлению отношение отрицательное, потому что солдаты сознают всю нашу техническую неподготовленность и бесплодность войны за чужие интересы.
На фронте большевистское настроение, но недоверие к тылу, неосведомленность о его задачах* Поэтому так легко проводить резолюции против "ленинцев-провокаторов"/стр.84,86/.
Это выступление т. Мостовенко - одно из немногих, где сквозит национальная забота не о том, как все развалить, а как сохранить по возможности больше жизнеспособного. Далее он продолжает:
"Фронт политически пассивен, его необходимо организовать, и от тыла будет зависеть, как направить его. Надо помнить одно, что на фронте общий лозунг: "дальше ждать нельзя".
Необходимо сплотить все наши силы, чтобы организовать фронт, иначе революции может грозить катастрофам/аплодисменты/./Стр.86/.
Военная Организация, созданная для вёв работы в армии выпускала "Солдатскую правду". Из выступления Н. Подвойского/в годы Советской власти отошел от партийной и общегосударственной работы/:
"... "Солдатская правда" должна обслуживать не только солдатские массы, но и крестьянство• Выделено было 3 отдела: идейного руководства, военно-бытовой, крестьянский.
Наши враги, оборонцы, говорили: "Удивительное дело, на фронте большевиков не признают, считают изменниками, но начитаются солдаты "Солдатской правды", - и большевики начинают пожинать лавры"/стр,62/.
Т. Дижбит от социал-демократии Прибалтики и ХП армии: "Теперь штаб сожалеет, что он допустил формирование национальных полков, но расформировать 8 латышских полков уже нельзя. Латышские стрелки заявили, что они этого не допустят. Сибирские полки заявили, что, если будут расформировывать латышские полки, придется считаться с ними. И наоборот. Единение между латышскими и сибирскими полками полное, и если штабу не удастся спровоцировать нас на выступление, то я надеюсь, что мы сумеем сделать XII армию "красной армией"./Об этом в Латвии НЕКОТОРЫЕ слои сейчас предпочитают "забыть" - авт./.
Таково состояние армии вдоль практически всего фронта по материалам 71 съезда.
В частях Петроградского гарнизона позиции большевиков были еще крепче, чем на фронте. Балтийский флот также контролировался большевиками в значительной степени. На мелких судах преобладало влияние эсеров-оборонцев. На крупных боевых кораблях-линкорах и крейсерах, где из-за наличия сложной техники в экипажах велика была рабочая прослойка — "матросы или большевики, или сочувствующие"/стр.75/.
В Кронштадте/главная тыловая база флота/ к этому моменту вообще была уже установлена Советская власть. "Перед этой властью склоняется всё и вся"/стр.78/. В Совете - одна треть большевиков, треть оборонцев, треть беспартийных. Оборонцы поддержкой масс не пользуются и вынуждены прятать лицо. При поименном голосовании о наступлении за него
высказался только один врач. "Но в то же время нельзя сказать» чтобы
в Кронштадской организации была особенно развита дисциплина"/стр.79,
очень важный момент, свидетельствующий о высокой политической активности толпы а не об организованности политически активных народных
масс/.
Однако была и организованная военная оппозиция большевикам. Около Грозного в станице, населенной теркскими казахами, станичный круг постановил в трехдневный срок выдворить из станицы всех большевиков. Хотя были и казахи большевики, но казачество как военное сословие к большевикам относилось- с определенным недоверием, переходящим в недоброжелательность. На VI съезде это связывалось с пропагандой против Ленина как немецкого агента, но были и иные причина» более глубокие.
Бели подводить итоги, то можно сделать предварительные выводы: Петроградский и Центральный промышленный район контролировался большевиками. Партийные организации большевиков по всей остальной территории России были относительно слабее, и поддержка их широкими народными массами отсутствовала. Однако если создавалась большевистская организация, то в рабочей среде она быстро находила поддержку, и ее социальная база расширялась. В крестьянской среде вне армии к большевикам относились с недоверием, предпочитали эсеров, однако в армейской среде крестьяне стихийно поддерживали и большевиков» Это было залогом расширения социальной базы большевиков в крестьянской среде наряду с рабочей. Поддержка большевиков интеллигенцией была меньшей, чем они рассчитывали по опыту 1905г. Причин этому главным образом две: во-первых, буржуазность интеллигенции в целом; во-вторых, многие осознавали экстремистский дилетантизм большевиков в вопросах государственной жизни и хотя были недовольны капитализмом, но видели, что и большевики в перспективе не лучше, если не хуже, а как лучше - просто не знали.
Офицерский корпус не понимал толком, что происходит, боялся солдатской массы: в БОЛЬШИНСТЕ СВОЕМ он был аполитичен и ВЕРНОПОДДАННО ждал от государственной власти и высшего командования действий, приказаний по стабилизации обстановки в стране и армии.
Трагическая последующая судьба офицерского корпуса России - закономерный итог в кризисной ситуации для воспитанных на столь модном ныне идиотском для честного человека принципе -/Армия /МВД, КГБ.../— вне политики"! Все общество в политике, а армия - часть общества — вне политики: это – ИДИОТИЗМ 1хисторико-философское бескультурье, ПОДЛОСТЬ 2х, поскольку "вне политики» эквивалентно тому, что национальные интересы, которые призваны защищать армия и спецслужбы - сфера политики - не касаются тогда армии и спецслужб. А политика, как и общественные науки, также классовая, национальная, многонациональная, государственная... и все то же самое, но с приставкой "анти-". Так вне
какой политики армия и спецслужбы?
* * *
Комментарий:
1х,2х Это не ругань, а строгие термины, характеризующие социально опасные глупость и безнравственность*
* * *
Социально замкнутое военное сословие - казачество - с недоверием относилось к большевикам. В целом же армия, включая и казачество/прежде всего на фронте/, переставала быть вооруженной силой Временного правительства.
Мы ограничились минимумом текстовых выдержек из протоколов VI съезда, касающихся социальной базы большевиков. Но главных выводов два:
1/ Общество расколото, и антагонизм социальных слоев приближается к максимуму - это потенциал гражданской войны.
2/ Социальная база большевиков имеет тенденцию к расширению, и основные массы трудящихся классов в конце концов пойдут за ними, что эквивалентно поражению прежних правящих классов в гражданской войне.
Задним числом такие выводы "делать легко", благо они подтвердили исторической практикой. Но и в 1917г. кто-то наверняка сделал эти выводы и выводы сверх этих выводов.
Исходя из анализа обстановки съезд тоже сделал выводы, зафиксированные в его резолюциях, ОРИЕНТИРУЮЩИЕ ПАРТИЙНЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ НА МЕСТАХ НА ПЕРСПЕКТИВУ ВООРУЖЕННОГО ВЗЯТИЯ ВЛАСТИ. В Резолюции о политическом положении сказано:
«7. Лозунг передачи власти Советам, выдвинутый перед подъемом революции, который пропагандировала наша партия, был лозунгом мирного развития революции, безболезненного перехода власти от буржуазии к рабочим и крестьянам, постепенного изживания мелкой буржуазией ее иллюзий.
В настоящее время мирное развитие и безболезненный переход власти к Советам стали невозможны /подчеркнуто нами - авт./,ибо власть уже перешла на деле в руки контрреволюционной буржуазии.
Правильным лозунгом в настоящее время может быть лишь полная ликвидация диктатуры контрреволюционной буржуазии. Лишь революционный пролетариат, при условии поддержки его беднейшим крестьянством, в силах выполнить эту задачу, являющуюся задачей нового подъема"./Стр.255 256/.
И далее: w9. Пролетариат не должен поддаваться на провокацию буржуазии, которая очень желала бы в данный момент вызвать его на преждевременный бой. Он должен направить все усилия на организацию и подготовку сил к моменту, когда общенациональный кризис и глубокий массовый
