Постановления ЦК КПСС по вопросам литературы

После завоевания власти пролетариатом, после Великого Октября перед партией встала большая и сложная задача руковод­ства труднейшим процессом формирования новой культуры, нового искусства социали­стического общества. Надо было решить важнейший вопрос — как быть с художе­ственными ценностями, созданными в недрах старого, эксплуататорского общества, необ­ходимо было определить пути формирования новой культуры. Остро стоял и вопрос о чуж­дых и враждебных воздействиях на моло­дую культуру нашей страны.

Эти задачи партия решала в соответствии с историческими особенностями и потребно­стями различных этапов исторического раз­вития. В. И. Ленин исходил из того, что Коммунистическая партия, поставившая пе­ред собой грандиозную задачу построения нового мира, не может остаться в стороне от огромной области художественного твор­чества, которое играет важнейшую роль в воспитании нового человека социалистиче­ской эпохи.

«Каждый художник и всякий, кто себя таковым считает, — отмечал В. И. Ленин, — претендует на право творить свободно, согласно своему идеалу, будь этот идеал на что-нибудь годен или нет. Отсюда перед вами брожение, экспериментирование, хао­тичность.

L по вопросам литературы

— Но, конечно, мы — коммунисты. Мы не вправе сидеть сложа руки и позволять хаосу распространяться, как ему угодно. Мы должны стремиться к тому, чтобы с ясным сознанием руководить также и этим развитием, чтобы формировать и опреде­лять его результаты» (Из воспоминаний К. Цеткин // Ленин В. И. О литературе и искусстве. М„ 1979. С. 656—657).

В первые годы революции с наибольшей остротой стоял вопрос об отношении к старой культуре и о чуждых влияниях в ис­кусстве. В. И. Ленин и партия со всей ре­шительностью отвергли всякого рода тео­рии, которые упрощенно трактовали эту тему. Партия подчеркивала, что одним из замечательных завоеваний революции явля­ется то, что только теперь возникла возмож­ность сделать великие ценности культуры прошлого достоянием широких народных масс.

В первые годы Советской власти получи­ла известное распространение теория так называемого Пролеткульта, организации, члены которой считали, что старая культура должна быть разрушена и отброшена и со­здано новое, чисто пролетарское искусство. Поэт В. Кириллов писал в 1917 г.:

Во имя грядущего завтра — сожжем Рафаэля, Разрушим музеи, растопчем искусства цветы.

Против подобного рода теорий очень резко выступил В. И. Ленин, заявив: «...марк­сизм отнюдь не отбросил ценнейших завоева­ний буржуазной эпохи, а, напротив, усвоил и переработал все, что было ценного в более чем двухтысячелетнем развитии человече­ской мысли и культуры» (Полн. собр. соч. Т. 41. С. 337).

Только на этой основе и в этом направле­нии В. И. Ленин видел развитие новой, социалистической культуры. В 1920 г. было опубликовано письмо ЦК партии о пролет­культах, осуждавшее их теории.

К середине 20-х гг. определились первые заметные успехи молодой советской лите­ратуры. Сформировались писательские груп­пировки. Среди них наибольшее значение име­ли Российская ассоциация пролетарских писателей и литературные группы так на­зываемых попутчиков. Так именовали в ту пору литераторов, выходцев из старой интел­лигенции, которые принимали революцию и стремились сотрудничать с нею, хотя и прояв­ляли некоторые колебания. Были и писатели, враждебно относившиеся к советской дей­ствительности. В этих условиях была приня­та резолюция Центрального Комитета от 18 июня 1925 г. ^0 политике партии в обла-

220 Энциклопедический слов

сти художественной литературы».

Резолюция сыграла важную роль и во многом сохранила свое значение и в настоя­щее время. Главные положения резолюции отражали ленинскую постановку вопроса о партийности литературы. Резолюция исхо­дила из того, что в нашей стране уже созда­ется новая, пролетарская литература, и выдвигала перед литераторами основную задачу: переход на рельсы социалистиче­ской идеологии. Резолюция отвергала вен' кое проявление чванства, самодовольства, преувеличенияянаших успехов в области куль­туры.

Партия призывала бороться с любыми проявлениями буржуазной идеологии, но вместе с тем подчеркивала, что к попут­чикам, к некоторым колеблющимся писа­телям следует относиться бережно и тактич­но. В резолюции нашла свое яркое выраже­ние ленинская мысль о том, что литературное дело не может быть шаблонно отождествляе­мо с другими областями партийной деятель­ности. В литературе необходимо обеспечить большой простор личной инициативе, ин­дивидуальным склонностям, мысли и фанта­зии. Резолюция ЦК 1925 г. содействовала дальнейшему объединению сил советской литературы и создавала условия для ее расцвета.

Существенные перемены в жизни и лите­ратуре произошли в начале 30-х гг. Со­циализм побеждал во всех областях. Гран­диозные победы социалистического строи­тельства определили поворот к социализму старой интеллигенции, укрепили морально-политическое единство нашего народа. Вы­росли и окрепли силы советской литерату­ры. Существовавшие ранее многочислен­ные литературные группировки, и в особен­ности РАПП (Российская ассоциация про­летарских писателей), не отвечали новым условиям исторического развития. Они стали тормозить дальнейший рост нашего искус­ства. Необходимо было осуществить корен­ной поворот в самой организации художе­ственного творчества в стране. Этот крутой поворот был осуществлен историческим по­становлением Центрального Комитета ВКП(б) от 23 апреля 1932 г. «О перестройке литературно-художественных организаций».

ЦК прежде всего отметил, что за последние годы на основе успехов социалистического строительства достигнут большой рост ли­тературы и искусства. Решительно измени­лась обстановка в самой литературе. Если ранее, несколько лет тому назад, заметно было сильное влияние чуждых элементов, а силы пролетарской литературы были еще

арь [оного литературоведа

слабы, то теперь успели вырасти новые писательские кадры, рамки существующих литературно-художественных организаций становятся узкими, разъединяют писателей и, таким образом, тормозят дальнейший расцвет советского художественного твор­чества. Создается реальная угроза отрыва литературы от политических задач совре­менности. Исходя из этого, ЦК постановил ликвидировать Ассоциацию пролетарских писателей и объединить всех писателей, поддерживавших платформу Советской вла­сти и стремившихся участвовать в социали­стическом строительстве, в единый Союз советских писателей с коммунистической фракцией в нем. Постановление открывало новые перспективы для расцвета советского искусства на основе метода социалистиче­ского реализма.

В годы Великой Отечественной войны пар­тия призвала деятелей советского искус­ства отдать все силы завоеванию победы; и писатели с честью выполнили свой священ­ный долг перед Родиной.

По мере движения нашего общества впе­ред роль литературы и искусства возрастает в огромной степени. Это объясняется тем, что партия все большее внимание уделяет фор­мированию нового человека, воспитанию гармонической личности нового мира. А роль искусства в этом трудном и сложном процес­се исключительно велика.

Об этом неоднократно говорилось на пар­тийных съездах. Центральным Комитетом КПСС были приняты важные постановления, направленные на повышение уровня лите-ратурно-идеологической работы: «О лите­ратурно-художественной критике» (1972 г.), «О творческих связях литературно-художе­ственных журналов с практикой коммуни­стического строительства» (1982 г.).

Серьезный разговор о задачах и путях развития литературы и искусства шел на XXVII съезде КПСС. «...Наша литература, — сказал М. С. Горбачев в Политическом докла­де ЦК КПСС съезду, — отражая рождение нового мира, вместе с тем активно участво­вала в его становлении, формируя человека этого мира — патриота своей Родины, подлинного интернационалиста. Тем самым она верно выбрала свое место, свою роль в общенародном деле. Но это и критерий, с ко­торым народ, партия подходят к оценке ра­боты писателя, художника да и сама лите­ратура, советское искусство — к обществен­ным задачам».

На съезде были отмечены недостатки и трудности современного литературного раз­вития, указаны пути к их преодолению:

Позчия и проза

«Ни партия, ни народ не нуждаются в парад­ном многописании и мелком бытокопатель-стве, в конъюнктурщице и делячестве. Об­щество ждет от писателя художественных открытий, правды жизни, которая всегда была сутью настоящего искусства», — гово­рится в Политическом докладе Центрально­го Комитета КПСС XXVII съезду Комму­нистической партии Советского Союза (Ма­териалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. М.: Политиздат, 1986. С. 90). В принятой съездом резолюции сказано: «Съезд призывает мастеров лите­ратуры и искусства создавать произведе­ния, достойные величия новаторских дел партии и народа, правдиво, на высоком художественном уровне отображать жизнь советских людей в ее многогранности и развитии» (Материалы XXVII съезда Ком­мунистической партии Советского Союза. М.: Политиздат, 1986. С. 119).

Партия на всех этапах нашей революции выдвигала перед искусством и литературой новые задачи в соответствии с потребно­стями времени. Она всегда исходила из ле­нинских мыслей о том, что эпоха социализ­ма вызовет к жизни великое искусство, выражающее самые светлые и благород­ные идеалы человечества. Это новое искус­ство должно опираться на все самое пере­довое, что было создано мировой культу­рой прошлых эпох; партия резко критиковала всякого рода попытки отрицать значение и ценность культурного наследия. Партия счи­тала всегда одним из главных, определяю­щих принципов нашего искусства его орга­ническую связь с интересами народа. Пар­тия неизменно подчеркивала, что искус­ство выполнит свою роль только в том случае, если оно будет неразделимо слито с борьбой за построение коммунизма.

ПОЭЗИЯ И ПРОЗА

Поэзия — особая, насыщенная смыслом и специфически организованная речь, реали­зующая поэтическую функцию языка. Исто­рически поэзия сложилась следующим об­разом. Существуют два типа сообщений: те, что обслуживают потребности сиюминут­ной информации, и те, которые сохраняются как память культуры. Последние вырезаются на камне, записываются на пергаменте, печа­таются в книгах. В дописьменный период таким общественным хранилищем была коллективная память, поэтому наиболее важным текстам придавалась форма, спо-

собствовавшая запоминанию. Так возникли стихи как особый вид речи.

Из всех текстов лишь стихи пелись, испол­нялись речитативом под музыку, сопро­вождались ритмическими телодвижениями или танцами. Однако главным образом стихи выделялись дополнительной речевой организацией: упорядоченностью, правиль­ными повторяемостями, необязательными с точки зрения языка (ритм). Могут правильно повторяться определенные фонемы, морфо­логические единицы, число слогов или уда­рений, интонационные фигуры, синтаксиче­ские конструкции или фразеологизмы. Но чаще всего в стихах присутствуют многие системы упорядоченностей, и некоторые из них начинают играть доминирующую роль, становясь отличительным признаком стиха. Так, повторяемость анафорических (распо­ложенных в начале слов) фонем образует аллитерационный стих, характерный для древнегерманской, скандинавской, старо­эстонской поэтических традиций; упорядо­ченность долгих и кратких гласных была ха­рактерна для античного стиха; повторяе­мость отрезков с одинаковым числом слогов образует силлабический стих (французский, польский, итальянский), одинаковое число ударений — тонический стих (например, стих В. В. Маяковского); чередование ударных и безударных стихов -" силлабо-тонический; упорядоченность интонаций характерна для китайского стиха. Повторяемость морфологи­ческих элементов привела к появлению риф­мы.

Победа внутритекстовых упорядоченностей над внешними (музыкальными и др.) свя­зана с развитием письменности и книго­печатания, усилением роли творческой ин­дивидуальности. Однако важнейшую роль сыграло превращение не связанных непо­средственно в языке со смысловыми значе­ниями элементов в организованные, нагру­женные смыслом, что резко повысило ин­формативность текста. Возникло порази­тельное явление: поэтический текст, состав­ленный из тех же языковых элементов, что и непоэтический, оказывался носителем большего содержания. Структура стихов может не только хранить определенную ин­формацию, но и вырабатывать новую. Поэто­му, реализуя поэтическую функцию языка, стих не отмер после появления письменности, а сделался важным элементом словесного искусства.

Поэтическая функция языка присутствует в любом речевом акте, структура стиха ее выявляет и делает фактом читательского восприятия. Поэтому в культурах с разви-

Энциклопедический словарь юного литературоведа

той и устойчивой поэтической традицией для того, чтобы тот или иной текст мог вы­полнить поэтическую функцию, достаточно какого-либо сигнала, позволяющего ауди­тории воспринимать его как стихи. Так, например, графика, расположение текста строками, «рифм сигнальные звоночки» (А. А. Ахматова) могут служить таким сигналом.

Термин «проза» употребляется в двух значениях: во-первых, как обыденная речь, противостоящая всем видам художественного слова; во-вторых, как прозаическая худо­жественная речь, противостоящая поэтиче­ской. В первом случае проза означает речь, упорядоченную лишь по нормам языка. Во втором — подразумевается речь художествен­но организованная, но по иным законам, чем стихи. В этом случае поэзия и проза выступают как две соотносительные сферы речи, организующие друг друга.

Художественная проза имитирует черты бытовой прозы, перенимая от нее индиви­дуальную неправильность и характерность

повествования («речевая маска», сказ), разговорность, ориентацию на устные формы («Роман требует болтовни» — А. С. Пушкин). В периоды сближения этих двух областей художественной речи художественная проза может воспринимать черты поэзии: звуковую организацию, повышенную ритмичность, ин­тонационную упорядоченность и т. д. (по­вести Н. М. Карамзина, А. Белого, проза М. А. Кузмина).

Под знаком такого сближения может воз­никать конверсия (превращение) жанров («Евгений Онегин» — роман в стихах; «Медный всадник» -- петербургская по­весть, по определению автора; «Мертвые души» — поэма; стихотворения в прозе И. С. Тургенева). Одновременно возможна «прозаизация» стиха (Н. А. Некрасов, В. В. Маяковский), введение в стихи эле­ментов, воспринимаемых читателем как свойственные именно прозе. Соотношение поэзии и прозы отражает значительное раз­нообразие концепций отношения искусства и жизни.