В 1965 в стране начались экономические реформы. В марте на пленуме ЦК КПСС Л. Брежнев сформулировал новый стратегический курс в развитии сельского хозяйства. Его суть состояла в существенном увеличении капиталовложений, которые направлялись на осуществление комплексной механизации, химизации, мелиорации, а также на повышение материальной заинтересованности колхозов и колхозников в эффективном труде. Брежнев высказался за отмену введенных Хрущевым ограничений на развитие личных подсобных хозяйств.
На сентябрьском пленуме ЦК А. Косыгин объявил о начале реформы в управлении промышленностью. Она была противоречива. С одной стороны, ликвидировались совнархозы и восстанавливался отраслевой принцип управления. Это делалось в целях ускорения научно-технического прогресса путем концентраций ресурсов в руках отраслевых министерств. С другой стороны, началась замена административных методов управления экономическими. Число плановых показателей, доводимых до предприятий сверху, сокращалось. Главными показателями становились не натуральная продукция, а прибыль и стоимость реализованной продукции. Часть прибыли оставлялась на предприятиях и могла быть использована администрацией для развития производства, материального стимулирования работников, строительства жилья и решения других социальных задач.
Эти меры мыслились как первый шаг, за которым должен был последовать второй: переход от распределения продукции плановыми органами к торговле между государственными предприятиями. Речь шла о развитии рыночных отношений в рамках государственного сектора. Рынок помог бы определить общественно необходимую стоимость производимых товаров и степень эффективности работы каждого предприятия.
Однако второго шага не последовало. В 1968 Л. Брежнев утратил интерес к развитию экономической реформы из-за событий в Чехословакии, где рыночные реформы быстро привели к политическому кризису. Реформа, начатая Косыгиным, осталась прерванной на полпути и фактически привела к созданию «затратной» модели экономики. Отказ от прежних детальных планов по номенклатуре производимых изделий привел к тому, что предприятия стали производить как можно более дорогую продукцию: чем больше ее стоимость, тем больше фонды зарплаты и прибыли. Проблем с реализацией такой продукции не было, потому что она не продавалась, а распределялась. Такой хозяйственный механизм нацеливал предприятия не на экономию, а на повышенный расход всех видов ресурсов, так как их стоимость входила в итоговую стоимость произведенной продукции. В этой ситуации предприятиям было просто невыгодно внедрять ресурсосберегающие технологии.
Вначале ущербный характер созданного экономического механизма не был заметен. Восьмая пятилетка (1966–1970) оказалась одной из лучших в истории СССР по количественным и качественным показателям. Валовой национальный доход вырос на 41 %, объем промышленной продукции – на 50 %, среднегодовой объем сельскохозяйственного производства – на 21 %, производительность труда на – 37 %, реальные доходы на душу населения – на 33 %. Однако уже в девятой пятилетке (1971-1975) показатели роста были ниже. В десятой пятилетке (1976-1980) и одиннадцатой пятилетке (1981-1985) они снизились еще больше.
Таблица 1. Итоги развития по четырем пятилеткам (рост в %)
| Годы | 1966-1970 | 1971-1975 | 1976-1980 | 1981-1985 |
| Национальный доход | 41 % | 28 % | 21 % | 17 % |
| Промышленность | 50 % | 43 % | 24 % | 20 % |
| Сельское хозяйство | 21 % | 13 % | 9 % | 6 % |
| Производительность труда | 37 % | 23 % | 17 % | 16,5 % |
| Реальные доходы на душу | 33 % | 24 % | 18 % | 11 % |
Следует отметить, что и эти замедляющиеся темпы превышали темпы развития ведущих капиталистических стран и обеспечивали постоянный рост экономической и оборонной мощи СССР.
Замедление темпов экономического развития было обусловлено рядом причин. Во-первых, огромными масштабами экономики, при которых каждый дополнительный процент роста производства реальной продукции был куда более труднодостижимым, чем в прежние времена. Во-вторых, снижением темпов роста капитальных вложений. Эту зависимость показывает таблица 2. В рассматриваемый период все меньшая часть полученной прибыли вкладывалась в развитие производства, все большая шла на увеличение потребления. В-третьих, исчерпанием возможностей экстенсивного роста путем создания новых производств и увеличения используемого сырья и трудовых ресурсов.
Таблица 2. Среднегодовые темпы прироста экономики СССР (%)
| Годы | 1961-1970 | 1971-1980 | 1976-1980 | 1981-1985 |
| Промышленность | 8,5 | 4,5 | 3,7 | |
| Сельское хозяйство | 3,3 | 1,2 | 1,7 | 1,1 |
| Капиталовложения | 7,6 | 5,1 | - | 3,7 |
Падение темпов экономического роста и эффективности капитальных вложений не оставалось незамеченным. Правительство понимало, что эпоха дешевых ресурсов. Уже при составлении плана 9-й пятилетки (1971–1975) ставилась задача перехода на интенсивный путь развития, который предполагал более рациональное использование ресурсов и повышение качества продукции. Эта задача была объявлена главной и в директивах следующей десятой пятилетки (1976-1980). Однако она не была решена.
Руководство страны не чувствовало необходимости в проведении радикальных реформ потому, что в 1970-е СССР получал высокую прибыль от экспорта энергоресурсов в силу благоприятной мировой конъюнктуры цен. Доходы от экспорта обеспечивали существенную долю капиталовложений в производственную сферу и возможность импорта товаров широкого потребления. Экспортная прибыль позволяла также расточительно тратить деньги на укрепление обороноспособности страны.
Уровень жизни населения в «эпоху Брежнева» рос большими темпами, чем развивалась экономика. Так, средний размер зарплаты в 1965–1985 у рабочих и служащих увеличился со 100 до 190 рублей в месяц. Резко сократился разрыв в доходах между работниками государственного сектора и колхозниками: в 1953 он составлял 3:1, а в 1980–10:8. Увеличивался размер пенсий и стипендий. Активно продолжалось жилищное строительство. Объем жилья, построенного в 1965–1985, превысил объем всего жилого фонда, имевшегося в СССР в начале 1960-х.
Тем не менее, рост уровня жизни явно не успевал за ростом потребностей новых поколений советских людей. Серьезной проблемой стало качество производимых товаров. Оно во многих случаях уступало качеству товаров, производимых развитыми странами, и не удовлетворяло возросшие запросы граждан. Нехватка качественных товаров создавала проблему их дефицита в торговле, «теневого» распределения и т. п.
Обострялся и дефицит некоторых видов продовольствия, что было связано с политикой низких государственных цен на продукты питания. Ни в одной из европейских соцстран в магазинах не было, например, дефицита мяса и мясопродуктов, потому что они стоили достаточно дорого, и люди ограничивали объемы своего потребления. В СССР низкие государственные цены на продовольствие не порождали такого самоограничения. Напротив, люди привыкли к низким ценами и не хотели покупать продукты по высоким рыночным. На колхозных рынках, например, мясо было в изобилии, но стоило в 2 раза больше, чем в государственных магазинах. Дефицит обострялся, несмотря на рост производства и потребления основных продуктов питания. Если в 1960 душевое потребление мяса составило 39,5 кг, то в 1970 этот показатель вырос до 47,5 кг, а в 1980 до 57,6 кг. Потребление молока соответственно составило в эти годы: 240, 307, 314 кг.
По потреблению продуктов питания СССР в 1970-е находился на уровне развитых капиталистических стран, хотя и уступал им по структуре питания. При этом импорт продовольствия в среднем составлял 10–15 % от объема собственного производства. В СССР в эпоху Брежнева ходил примечательный анекдот: «у нас прилавки пусты, зато кухни полны».
