Типология конфликтов по критерию предмета: конфликты интересов, ценностей, норм, позиций, взглядов

 

Конфликты интересов. Непосредственный предмет социального интереса — это не только само благо, материальное или духовное, но и статусные позиции индивида или социального слоя, которые обеспечива­ют возможность получения этого блага. А поскольку эти по­зиции неравны, постольку интересы крайне конфликтогены. Интересы гораздо чаще обусловлены социальным положени­ем, которое фиксирует на определенное время совокупность возможностей, предоставляемых действующему лицу обще ством. Именно социальное положение в обществе очерчивает границы доступного и возможного как для индивида, так в социальной группы. Через возможное и в принципе доступное оно воздействует и на формирование реальных желаний истремлений.

Со стороны общества на формирование интересов наиболь­шее воздействие оказывают институты и системы распределе­ния жизненных благ, сложившиеся в нем. Так или иначе, через системы распределения решается наиболее существен­ная задача организации любой социальной общности: соотне­сения результата деятельности и признания этого результата через вознаграждение. В качестве вознаграждения может ис­пользоваться весьма широкий спектр не только имуществен­ных, но и духовных благ, предоставление которых означает повышение престижа вознаграждаемого лица или социальной группы за то, что считается или признается полезным для общества. Денежное вознаграждение в условиях рыночной эко­номики выступает в качестве «обобщенного» средства, посколь­ку оно предоставляет человеку большую свободу выбора в расходовании полученных средств. В рамках бюрократической системы гораздо большее значение в качестве средства воз­награждения имеет, например, продвижение по службе.

Любые социальные институты, особенно институты рас­пределения, теснейшим образом связаны с организацией эко­номической жизни, но вместе с тем они имеют продолжение в сфере политических, т.е. властных, отношений, поэтому и экономические интересы имеют тенденцию к превращению в политические. Это происходит в тех случаях, когда напряжен­ность, возникающая на основе неудовлетворенных экономи­ческих притязаний, не получает разрешения в своей сфере, когда становится очевидным, что политическая власть направ­лена на сохранение прежде существовавших экономических институтов, и прежде всего институтов распределения.

На Западе в социальных конфликтах фигурирует противо­речие между системами благосостояния и труда. В России же раздел борьбы идет не только по линии «работники-пред­приниматели», но и «трудовые коллективы - правительство». Наряду с требованиями о повышении зарплаты, уровня жизни, ликвидации задолженностей неуклонно растут требования коллективов, связанные с отстаиванием права на имущество предприятий. Поскольку основным субъектом перераспреде­ления собственности являются органы государственной влас­ти, а сама собственность сосредоточена в их руках, то соци­ально-экономические выступления своим острием направлены против политики правительства в центре и на местах.

Серьезные предпосылки к конфликтам содержат в себе социально-экономические отношения между средними и мел­кими предпринимателями, с одной стороны, и властными структурами — с другой. Российская специфика этих отноше­ний следующая: незаинтересованность бюрократии в наличии даже относительной независимости от нее мелкого и среднего бизнеса, с богатым и сверхбогатым бизнесом она договаривается. Тотальная зависимость от бюрократии производства и потребления — форма и способ ее существования, которые она воспроизводит всеми доступными ей методами. Далее — кор­рупция, неопределенность функций многих государственных служащих, неоднозначность толкования законов. Возрастает значение характера отношений по линии «предприниматели — основная масса населения».

Фактором, способствующим обострению ситуации, явля­ется многократное различие расходов между самыми богаты­ми и самыми бедными.

Конфликты ценностей. В отличие от конфликтов, развитие которых побуждается социально-политическими и социально-экономическими по­требностями и интересами, ценностный конфликт имеет бо­лее выраженный морально-нравственный и идеологический ха­рактер. Здесь сталкиваются различные, в том числе противо­положные, интерпретации целей общественного развития.

Известно, что хаос и порядок — понятия относительные. И все же необ­ходимой предпосылкой порядка является признание опреде­ленной системы ценностей. Речь идет не о единственной сис­теме ценностей. Признание допустимости светского мировоз­зрения не означает требования его полного доминирования, равно как и наоборот. Современная культура предполагает до­статочно широкие рамки терпимости, т.е. возможности обще­ния и совместного действия людей или групп, приверженных различным системам мировоззрения и ценностным ориентациям. Однако терпимость и взаимное признание пока еще не являются доминирующими способами взаимоотношений между ценностными установками.

Достаточно часто системы ценностей выступают в каче­стве самодостаточных источников мотивации, действующих на основе деления человеческих сообществ на «своих» и «чу­жих». Именно в этом случае мы наблюдаем ценностный кон­фликт. Различия между «своими» и «чужими» приобретают определяющее значение и становятся доминирующим факто­ром индивидуальной и групповой мотивации.

В российских условиях мы наблюдали на протяжении XX в. мощные ценностные противостояния эксплуататоров и трудо­вой массы, белых и красных, ортодоксальных марксистов и отступников-ревизионистов, демократов и представителей но­менклатуры, сторонников и противников реформ. Все эти по­литические противостояния связаны с конфликтами полити­ческих интересов. Но дело в том, что политические и эконо­мические интересы получают определенное ценностное обрамление, связанное с интерпретацией коренных вопросов мировоззрения, взаимоотношением человека и общества, про­блемами личной свободы, роли государства и т.д.

В российской культурной традиции актуальным является вопрос об отношении к государственной власти, который ока­зывается общественно значимым благом или ценностью.
Но эта ценность может рассматриваться в качестве инструментальной, т.е. в качестве средства для достижения тех или иных целей, или же в качестве самодовлеющей и приоритетной ценности.
В условиях слома одной политической системы и замены ее другой широкое распространение в массовом со­знании приобретает негативное отношение к власти вообще. Как свидетельствуют многочисленные опросы, существует склонность именно во власти видеть главный источник зла. Такое восприятие власти, как правило, сопряжено с иллюзор­ной самооценкой, представлением о том, что можно сохра­нить нравственную чистоту, порядочность и иные личностные добродетели, обеспечив себе наиболее удаленную дистанцию от власти.

Властные отношения пронизывают все обществен­ные структуры не только в тоталитарном обществе, но и в демократической общественной системе. Разница заключается лишь в том, как именно и какая часть этих отношений осозна­ется. В условиях демократии человек не может быть незави­симым от источников существования. Свободным на самом деле может быть лишь патриархальный крестьянин, произво­дящий большую часть потребляемой им продукции и не нуждающийся в современной системе связей, информации, сред­ствах передвижения и общения.
В рамках демократического выбора важно, в какой мере мотивация социального поведе­ния является саморегулируемой и самоопределяемой, а в ка­кой задается и управляется средствами массовой информации и социального контроля.

Истина состоит в том, что человек тем более ощущает себя свободным, чем в меньшей степени испытывает настойчивое давление властных структур. Всякое принуждение ущемляет права личности, ограничивает возмож­ности индивидуального выбора. Так как именно власть, как институт, располагает реальными средствами принуждения и поддерживает их в состоянии готовности, то каждый отдель­ный человек воспринимает ее как источник угрозы.

Принципиальным с точки зрения демократических ценно­стей и общечеловеческой нравственности является вопрос о способах и средствах, которые использует власть в качестве инструментов мобилизации и социального контроля. В какой мере эти средства оказываются общими, т.е. распространяют­ся на всех одинаково, а в какой носят избирательный харак­тер? Если они носят избирательный характер, то каковы кри­терии избирательности? Наконец, каковы формы участия во власти для граждан, способы воздействия на нее со стороны тех, кто оказывается в подчиненном положении? В ответах на эти вопросы и проходит водораздел между ценностями демо­кратического общества и демократически ориентированной лич­ности и личности недемократической, авторитарной, антиде­мократической и, следовательно, как источника социальных кон­фликтов.

Еще один уровень ценностного конфликта проявляется в сфере духовной жизни — это соотношение веры и знания. Оппозиция веры и знания в истории человеческой культуры проявляется с разной степенью напряженности, и синтез эмо­циональной и рациональной мотивации также может осуще­ствляться в многообразных формах духовного творчества
по-разному. Во всяком случае, в духовной жизни и культурном пространстве заключается неисчерпаемый и вечно существую­щий источник мотивации социального поведения личности, определяющий бесконечно многообразные переходы сугубо ин­дивидуальной мотивации к общественно значимой — социаль­но одобряемой или отвергаемой системе действий и поступ­ков. Это означает, что источники расхождений и конфликтов между людьми в этой сфере бесконечно многообразны. Но здесь же находятся и огромные ресурсы регулирования конф­ликтов, так как ценности не только разъединяют, но и соеди­няют людей.

Конфликты потребностей. Современная ситуация в мире выдвигает проблему ресур­сов или жизненных потребностей на одно из первых мест. Как известно, имеются различные оценки состояния экономи­ческих и демографических ресурсов применительно к миру в целом и отдельным регионам, странам и народам. Эти оценки распадаются на две группы — пессимистические и оптимисти­ческие.

Конфликты потребностей могут быть подразделены на два типа:

— из-за реальной или кажущейся ограниченности ресурсов;

— из-за соотношения краткосрочных и долгосрочных по­требностей.

Несомненно, к числу наиболее существенных долгосроч­ных потребностей человечества относится освоение околозем­ного космического пространства. Однако реализация такой про­граммы — дело чрезвычайно дорогостоящее.

Примерно таким же образом обстоит дело и с вопросами финансирования фундаментальных научных исследований, ко­торые не могут дать непосредственной отдачи в краткосроч­ной перспективе. Однако свертывание этих программ означает некоторый выигрыш с точки зрения ближайшей перспективы и проигрыш в долгосрочном варианте.

Исследование конфликта в сфере удовлетворения потреб­ностей людей (питание, жилье, медицинское обслуживание, соотношение заработной платы и цен, пенсионное обслужива­ние, семейная политика, решение экологических проблем) пред­полагает пересмотр нормативистского подхода, длительное вре­мя доминировавшего при разработке основных проблем соци­альной политики. Суть этого подхода состояла в определении некоторого среднедушевого показателя обеспечения жизнен­ных потребностей (например, метража жилой площади на че­ловека или нормативов потребления мяса, овощей и т.д.) и в сравнении с ними достигнутого на этот год уровня реального потребления, опять же в среднедушевом измерении.

Данный подход был положен в основу социальной статис­тики. По сути дела он исходил из уравнительной трактовки потребностей. Он не учитывал реальных механизмов распре­деления и потребления.

Теоретическая модель удовлетворения потребностей насе­ления и реальный процесс до сих пор находятся в глубоком противоречии. Согласно теоретической модели в экономике должен был действовать принцип материальной заинтересо­ванности работника в результате труда, однако на практике преимущества в области потребления доставались тем слоям общества, которые контролировали процесс распределения жиз­ненных благ. Именно на этой основе формировалась теневая экономика советского периода как результат сращивания ма­фии в сфере торговли с партийно-бюрократическими структу­рами. Этот слой в большей мере овладевал механизмами при­своения общественного богатства и становился стержнем но менклатуры, обеспечивающей себе наиболее высокий жизнен­ный уровень, основанный на использовании гласных и не­гласных привилегий.

Именно этот фактор, наряду с милитаризацией экономи­ки, стал главной причиной падения эффективности производ­ства и вхождения в фазу экономического кризиса. Связи меж­ду производителем и потребителем оказались разорванными именно в распределительном механизме.

Если обратиться к анализу практики проведения экономи­ческой реформы в 1992-1993 гг., следует отметить следующие наиболее важные тенденции в развитии потребностей населе­ния, ставшие источником острейших конфликтов в социаль­но-экономической сфере.

На первом этапе экономической реформы проведено мас­совое снижение жизненного уровня основной части населе­ния, сопровождающееся быстрым ростом дифференциации со­циального положения. Богатство, с одной стороны, неравен­ство в имущественном положении — с другой, признаются вполне законными, что фиксируется эмпирически в появле­нии клуба миллионеров и миллиардеров, с одной стороны, и восстановлением профессионального нищенства (в том числе нищенства от нужды) — с другой. Соответственно и сами по­требности резко дифференцируются. На одном полюсе накап­ливается спрос на жизненные блага исключительного характе­ра, предметы роскоши и атрибуты комфортной жизни, на дру­гом - происходят примитивизация потребностей и формирование замкнутых циклов потребления, обеспечивающих простое «вы­живание».

В этих условиях вполне понятно стремление опереться на «средние слои», которые могли бы обеспечить развитие массо­вого спроса на предметы жизненной необходимости и задать определенные стандарты потребления, которые оказались бы «нормальными», т.е. не впадающими в крайности неуемной и демонстративной роскоши, с одной стороны, и повальной ни­щеты — с другой. Однако создание такого слоя предполагает формирование потребителя, который смог бы обеспечить себе определенный достаток.

Этот поворот в социальной политике меняет отношение, прежде всего, к деньгам, которые становятся мерой индивиду­ального богатства и формируют новую психологию, централь­ным пунктом которой является успех в сфере рыночных отно­шений.

В результате реформа проникла, прежде всего, в область торговли и распределительных отношений и почти не задела интересы, связанные с расширением производства, новыми инвестициями и технологиями.

Сложнейшей проблемой реформирования российской эко­номики стала увязка интересов быстрорастущего торгового капитала и производственного капитала. Важнейшей характеристикой рос­сийской экономики стала компрадорская буржуазия, вывозя­щая за границу или за пределы страны капиталы, добытые коммерческим предпринимательством.

Отказ от государственного вмешательства в ход реформы стал важнейшим источником криминализации экономической деятельности. Там, где возникали проблемы с взаиморасчета­ми в условиях полного паралича судебных властей, экономи­ческого арбитража, органов охраны правопорядка, появлялась потребность в охране имущественных интересов с помощью вооруженных группировок, применения насилия и постоянной угрозы насильственной расправы с должником, нарушителем партнерских отношений и т.д. В широкую практику вошло совершенно новое для России экономическое явление — рейдерство, т.е. силовой захват предприятий и иных коммерчес­ких структур.

2.3 Типология конфликтов по критерию «субъекта»

Внутриличностный конфликт — один из наиболее акту­альных в морально-психологической сфере — выражается борь­бой противоречий внутри человека, сопровождаемой эмоцио­нальной напряженностью. Здесь участниками являются не столько люди, сколько различные психологические факторы внутреннего мира личности, часто кажущиеся или являющие­ся несовместимыми: потребности, мотивы, ценности, чувства и т.п. Этот конфликт также может быть функциональным или дисфункциональным в зависимости от того, как и какое решение примет человек.

Внутриличностный конфликт оказывает глубокое воздей­ствие на всю систему взаимодействия и взаимоотношений индивида с социумом. Можно с уверенностью сказать, что нет ни одного межличностного конфликта, в основе которого не находился бы конфликт внутриличностный.

Внутриличностные конфликты, связанные с работой в орга­низации, в том числе в сфере социальной работы, могут при­нимать различные формы. Наиболее распространенный — ро­левой конфликт, когда различные социальные роли человека предъявляют к нему противоречивые требования. Например, являясь хорошим семьянином (роль отца, матери, мужа, жены и т.п.), человек должен был бы вечера проводить дома, одна­ко положение руководителя обязывает его задерживаться на работе. Причиной такого конфликта является рассогласование личных потребностей и требований производства.

Внутриличностные конфликты могут возникать на произ­водстве вследствие перегруженности работой или, напротив, отсутствия работы при необходимости находиться на рабочем месте.

Анализ значительного количества конфликтов показыва­ет, что в основе практически любого конфликта находятся нереализован­ные потребности и интересы конкретной личности. К основным характеристикам личности, определяющим ее поведение в конфликте, относятся:

— природные свойства личности, индивидуально-психоло­гические особенности;

— система потребностей, мотивов и интересов;

— внутреннее представление личности о себе, «Я-образ».

Важной характеристикой, определяющей специфику внутриличностного конфликта, является внутреннее представление личности о себе («Я-образ»).

«Я-концещия» была предложена американским психоло­гом Карлом Роджерсом (1902-1987). Она формируется в про­цессе взаимодействия личности с окружающей средой и явля­ется интегральным механизмом саморегуляции ее поведения, определяет относительно устойчивую, в большей или мень­шей степени осознанную, переживаемую как неповторимую систему представлений индивида о себе, на основании кото­рой он строит взаимоотношения с людьми.

Данное понятие включает представление личности о себе, интересах, склонностях, ориентации, самоуважении, уверен­ности в себе.

Практический смысл данного понятия состоит в том, что все наши отношения с окружающим миром, в том числе и конфликтные, строятся, исходя из видения своего «Я», из того факта, как реакция окружающих соотносится с собственной реакцией индивида.

В конфликтологии данное понятие используется для опре­деления причин поведения личности, которые привели к кон­фликту.

Кратко остановимся на составляющих данной концепции.

«Я-реальное» является синтезом установок самовосприя­тия и самоотношения. Этот элемент отражает меру принятия себя в настоящем, степень самоуважения или неуважения.

«Я-идеальное» — некоторая совокупность качеств и харак­теристик, которые индивид хотел бы видеть у себя. «Я-иде­альное» может подменять «Я-реальное», и тогда человек жи­вет иллюзиями самолюбования. Общаться с таким человеком крайне сложно, его нужно все время хвалить, возражений он не вос­принимает. Противоречие между реальным и идеальным «Я» составляет одно из важных условий саморазвития личности, с одной стороны, и источников внутренних, а также межлич­ностных конфликтов — с другой.

«Я-конструктивное» — наше видение будущего — транс­формирует элементы идеального «Я» в цель деятельности: вы­учить иностранный язык, чтобы в будущем быть конкуренто­способным на рынке труда, получить интересную работу.

Каждое из этих «Я», в свою очередь, включает в себя не­сколько составляющих.

«Я-физическое» фиксирует общее представление о телесных параметрах личности, привлекательности. Оно распространя­ется на вещи, дом, жилище и т.д.

«Я-социальное» — отношение к себе в настоящем с точки зрения места в социальных отношениях.

«Я-эмоциональное» отражает то, насколько люди доволь­ны собой, считают себя умными, развитыми.

Неадекватное представление о себе создает многие психо­логические барьеры (общения, игнорирования информации, чу­жого мнения) и конфликтность поведения, тип которого определяется характером конфликта социальных ролей, отражае­мых в соответствующем
«Я-образе».

Изучая проблемы внутриличностного конфликта, ис­следователи много внимания уделяют вопросам нали­чия потребностей и степени их удовлетворения. В на­стоящее время предложены различные варианты клас­сификации потребностей человека. Общепризнанной и получившей широкое распространение является класси­фикация А. Маслоу. Согласно А. Маслоу, человек мотивируется удовлетворением потребностей, выстроенных в пирамиду из пяти уровней:

— физиологические (базовые) потребности (жилье, пища, одежда и т.д.);

— потребности в безопасности (порядок, защита);

— социальные потребности (дружба, принадлежность к какой-либо группе — социальной идентичности);

— потребности в уважении (самоуважении и уважении со стороны других);

— потребности в самореализации (творческие результаты, социальный престиж, собственные достижения, карьера).

Учитывая, что проблема социального конфликта рассматривается в контексте социальной работы, особое внимание необходимо уделить проблеме потребности в социальной идентичности. Преобразования, происходя­щие в настоящее время в российском обществе, обусло­вили не только изменение содержания процесса поиска и обретения индивидом социальной идентичности, но и само ее содержание.

Многие исследователи рассматри­вают социальную идентичность как одну из первосте­пенных и жизненных человеческих потребностей. Одна­ко глубинные качественные изменения российского об­щества не могли не повлечь серьезных, порой приобре­тающих кризисный характер, изменений в процессе приобретения социальной идентичности, а также ее со­держания. В рамках социальной психологии развивает­ся теория социальной идентичности, содержательными компонентами которой являются анализ и определение трех основных процессов: индивидуальная самооценка (Я-концепция), приобретение и переживание соци­альной идентичности и социальное сравнение.

Внутриличностный конфликт обусловлен самой пси­хикой человека, ее развитием и изменениями, а также наличием взаимосвязи внутреннего мира человека и внешней среды, в которой он реализует свои потребно­сти. Разрешение внутриличностного конфликта возмож­но различными способами на основе психоанализа в за­висимости от содержания конфликта. Особое значение приобретает коррекция «Я-концепции» индивида в направлении на достижение им адекватного представ­ления о себе, реальности и той ситуации, в которой он находится.

В «Я-концепцию» включены и представле­ния индивида о самом себе, образе собственного Я, включающем когнитивный компонент — образ способ­ностей, внешности, качеств, социальной роли и значи­мости индивида; эмоциональный компонент — самолю­бие, самоуважение, самоуничижение и т.д.; оценочно-во­левой — энергия и сила по сохранению и повышению самооценки, самоуважения и др. «Я-концепция» так­же содержит реальный, идеальный, динамический образ Я. Нарушение внутренней гармонии «Я-концепции» ведет к возникновению и развитию внутриличностного конфликта. Последний, как было показано выше, воз­никает в результате неудовлетворения потребностей, испытания трудностей при их реализации.

Внутриличностный конфликт имеет определенную классификацию. К. Левин предложил следующую клас­сификацию. Первый этап — эквивалентный (приближе­ние-приближение). Конфликт возникает, когда субъект должен выполнить два или более важных для него де­ла. Обычная модель разрешения конфликта — компро­мисс, частичное замещение. Второй тип — витальный (избегание—избегание). Субъект вынужден принимать решения в равной мере для него непривлекательные, например, уволиться с работы, начать длительные по­иски новой, либо продолжать выполнять неинтересную и малооплачиваемую работу.

Третий тип внутриличностного конфликта — амбива­лентный (приближение-удаление) возникает в услови­ях, когда одни и те же действия, результат и привлекают, и отталкивают, например, признание высокого профес­сионализма человека и отрицательное отношение к его личностным качествам. Разрешение подобного внутри­личностного конфликта возможно на основе компро­мисса. Четвертый тип — фрустрирующий (приближе­ние—избегание), когда желаемый результат, действия не одобряются обществом, его нормами, правилами. Разрешение внутриличностных конфликтов подобного типа осуществляется различными способами: агресси­ей, замещением, переориентацией, компромиссом, ухо­дом от решения.

Внутриличностный конфликт разрешается открытым или скрытым (латентным) способом. Открытый способ означает, что индивид принял решение, прекратил коле­бания, приступил к решению проблемы. Латентные спо­собы разрешения конфликта следующие:

— истерия, симуляция, страдания;

— сублимация — перевод психической энергии в другие области деятельности;

— компенсация и сверхкомпенсация — возмещение утраченного путем обретения других целей и результатов;

— уход от действительности — предание мечтам, фантазиям, раздумьям;

— номадизм — изменение места жительства, работы, семейного положения;

— неврастения;

— рационализация — самооправдание с помощью логических рассуждений, целенаправ-ленного отбора фактов, аргументов;

— идеализация — абстрагирование — отрыв от реальности;

— регрессия — подавление чувств, устремлений, желаний;

— эйфория — показное веселье, радостное и удовлетворенное состояние;

— регрессия — обращение к примитивным формам поведения, уход от ответственности;

— проекция — стремление освободиться от негативных качеств путем приписывания их другому;

— дифференциация — мысленное разделение оппонента (мыслей от автора).

Социальный работник, оказывая помощь клиенту, всегда включается в решение сложных конфликтных проблем. Его клиент чаще всего испытывает внутриличностный конфликт. Понимание состояния клиента, его поведение и реакция часто зависят от того, насколько понят его внутриличностный конфликт. Знание общих проблем внутриличностного конфликта — непременное условие дальнейшего освоения навыков общения, регу­лирования и разрешения конфликтных ситуаций.