Доступ к спискам генеральной совокупности

При прочих равных условиях социологи отдают предпочтение вероятно­стной выборке, поскольку в этом случае исследователь может заранее рас­считать, насколько правильно такая выборка отражает популяцию, из кото­рой она спроектирована. Напомним, однако, что главным условием осуще­ствления вероятностной выборки является наличие полного списка всех

²⁰ Формирование выборочной совокупности // http://polosocis.com/methods/

элементов генеральной совокупности, т.е. существование его не просто в реальности, но и в распоряжении исследователя. Отсутствие или недоступ­ность такого списка делает в принципе невозможным расчет любой вероят­ностной выборки. Проблемы получения доступа к полному списку на прак­тике иногда представляют серьезную трудность для исследователя. Хотя стоит отметить, что в условиях рыночной экономики они, в принципе, преодоли­мы — разумеется, при условии, что исследователь (или заказчик) располага­ет необходимыми средствами для этого — организационными или финансо­выми. Приведем несколько примеров преодоления этого препятствия из нашего собственного исследовательского опыта.

Начнем с нематериальных средств. В 1994—1995 гг. мы проводили комплек­сное исследование по заказу Управления социальной защиты (УСЗ) Советско­го района Нижнего Новгорода. В тот период социальная политика в стране претерпевала коренную реформу. Целью исследования была оценка эффектив­ности существующей системы социальной защиты так называемых «слабозащи-щенных» слоев населения и выработка рекомендаций по первоочередным ме­рам ее преобразования в новых рыночных условиях. Достижение этой цели предполагало решение рада задач, одной из которых был опрос клиентов Уп­равления социальной защиты, которые состояли из различных категорий, — пенсионеров по старости, инвалидности, потере кормильца, а также сирот, матерей-одиночек, обитателей детских домов, приютов и т.п. Поскольку УСЗ располагало списками каждой из этих групп и оно же выступало в роли заказ­чика, это означало, что наша исследовательская группа имела свободный дос­туп к спискам т.е. располагала своеобразным «административным ресурсом».

Как в абсолютном большинстве случаев, мы использовали метод много­ступенчатой выборки. На первом этапе мы прибегли к методу стратифици­рованной (районированной) выборки, разделив всю генеральную совокуп­ность клиентов на указанные выше категории, т.е. группы, обладавшие оп­ределенной внутренней однородностью. Численность каждой из этих групп была известна из тех же списков, следовательно, нам не составляло труда определить не только их долю в общем объеме генеральной совокупности, но и численность, исходя из заданного объема выборочного массива. Далее мы переходили к систематической выборке, рассчитав ее шаг, который в данном случае оказался одинаковым для каждой из групп. Составив список респондентов по каждой из категорий (с указанием конкретных имен и ад­ресов), мы произвели картографирование, т.е. распределили всех, кто попал в состав выборочной совокупности, по отдельным территориальным участ­кам обслуживания — в соответствии с принятой в УСЗ схемой закрепления за каждым из участком определенных социальных работников.

Следует отметить, что в этом опросе в качестве анкетеров мы использо­вали именно социальных работников. Это имело свои положительные и от­рицательные стороны. Нам редко приходилось располагать столь активны­ми и добросовестными сотрудниками. Во-первых, большинство из них име­ли высшее образование: как правило, это были потерявшие работу инженеры, библиотекари, научные сотрудники (трое были кандидатами наук). Во-вто­рых, сам характер работы сформировал у них высокое чувство ответствен­ности; нам и в голову не приходило усомниться в их аккуратности и испол­нительности. Между тем это достаточно серьезная проблема полевого эта­па. Как отмечает Элизабет Ноэль, опираясь на опыт Института демоскопии

вАлленсбахе, «ежемесячно 3% работающих интервьюеров поддаются соблаз­ну заполнить анкеты самостоятельно, без беседы с респондентами. Нередко даже начинающие интервьюеры выдумывают свои первые пробные беседы. Иногда интервьюеры, добросовестно проработавшие много лет, допускают подделки»²¹. Тот же характер работы выработал у наших анкетеров еще одно важнейшее качество, необходимое для интервьюеров: они должны уметь входить в контакт с любыми людьми, располагать их к себе и побуждать со­беседника к искренности. Поскольку каждому из анкетеров предстояло со­бирать информацию на том участке, где они постоянно работали, у них не возникало проблемы доступа к респондентам, которых они регулярно наве­щали по долгу службы, а значит были хорошо с ними знакомы. Однако это имело и свою отрицательную сторону. Дело в том, что одно из правил, кото­рое должен соблюдать анкетер или интервьюер, состоит в том, чтобы по воз­можности, избегать опрашивать знакомых людей, поскольку в этом случае теряется анонимность, а значит, снижается уровень искренности.

Если обратиться к нашей исследовательской практике, то во всех других слу­чаях доступ к полным спискам генеральной совокупности обеспечивался с по­мощью финансового ресурса (что, в принципе, неудивительно в условиях рыноч­ных отношений). Приведем два примера. Первый из них относится к маркетин­говому исследованию по изучению рынка свободных денежных средств населения г. Нижнего Новгорода, заказанному одним из нижегородских коммерческих бан­ков и проведенному в течение ноября 1991 — января 1992 г. группой исследова­телей под руководством автора этих строк. Одной из задач исследования было выявление информированности нижегородцев о деятельности вновь создаваемых коммерческих банков и уровне доверия к ним и, далее на основе этого — опреде­ление страты потенциальных клиентов коммерческого банка среди населения города (с составлением их социального и демографического портретов). Кроме того, предстояло выявить и проранжировать по степени важности и привлекатель­ности потребностей основных потенциальных клиентов в определенных банков­ских услугах и операциях, а также в новых, нетрадиционных формах платы за вложенные денежные средства. Сбор соответствующих данных предполагалось осуществить с помощью почтового опроса.

Однако рассылка инструментария по почтовым адресам потенциальных респондентов предполагала наличие полного списка адресов жителей горо­да. Где же можно было получить такой список? Разумеется, в городском ад­ресном бюро. Когда мы обратились к руководству этой организации с офи­циальным письмом от заказчика — коммерческого банка, то особого энту­зиазма это не вызвало, хотя банк готов был оплатить эту услугу. В ходе переговоров было выдвинуто большое количество предварительных условий, приведено немалое число доводов относительно трудоемкости, технических сложностей, необходимости согласования с вышестоящими организациями и т.д. и т.п. Словом, задача представлялась практически невыполнимой или, в лучшем случае требовала для своего выполнения совершенно нереальных для нас сроков. Мы уже покидали это заведение в полном унынии, когда на выходе к нам обратилась руководитель одного из подразделений бюро (она присутствовала на переговорах с руководством, но деятельного участия в них не принимала) и предложила проделать интересующую нас операцию при-

²¹ Ноэль Э. Массовые опросы: Введение в методику демоскопии. М.: АВА-ЭСТРА, 1993. С. 160.

ватным образом с соответствующей оплатой. Это вполне устроило заказчи­ка. Обучение нашего добровольного помощника методике систематической выборки заняло совсем немного времени. На другой день мы принесли ей тысячу чистых конвертов, а спустя три дня получили их с уже надписанны­ми адресами. У нас немногим меньше времени занял процесс вложения в каждый конверт анкеты и еще одного — пустого — конверта с уже надписан­ным адресом. Отметим, кстати, что из тысячи разосланных по отобранным адресам анкет возврат составил 330; после первичного просмотра и оценки качества заполнения к обработке и анализу было принято 308; это довольно высокий процент, поскольку большинство авторов считают, что в ходе поч­тового опроса возврат составляет обычно не более 10—15%.

Этот опыт обращения за получением необходимой исходной информации не к должностным лицам, обладающим формальным правом распоряжения соот­ветствующими базами данных, а непосредственно к тем, кто с ними оперативно работает, был нами использован спустя несколько лет, в ходе маркетингового омнибусного исследования, проводившегося в ряде крупных регионов России летом 1995 г. одним из столичных маркетинговых центров. Наша исследователь­ская группа принимала в нем участие в качестве субподрядчика. Для Нижнего Новгорода объем выборки был задан в 800 человек. В качестве единицы отбора первой ступени мы определили три городских района из восьми с предполагае­мым объемом выборки 300 респондентов по каждому из них. Здесь, как и на сле­дующей ступени, был использован метод типичных представителей. Определив среднюю численность населения городского района, мы остановились на трех из них — Канавинском, Советском и Нижегородском, — численность населения которых в наименьшей степени отклонялась от этого среднего значения. Посколь­ку интерес для заказчика составляла лишь платежеспособная часть населения, то мы решили принять за основу выборки списки избирателей (поскольку абсолют­ное большинство из них действительно выступают самостоятельными экономи­ческими агентами рынка в качестве покупателей). Здесь в качестве единиц отбо­ра второй ступени предстояло определить по три избирательных участка в каждом районе. Предполагалось опять же использовать метод типичных представителей, т.е. рассчитать средний размер участка по району, а затем отобрать по три — тех, в которых численность избирателей в наименьшей степени отклонялась от сред­ней. На третьей ступени за основу выборки следовало принять общий список избирателей каждого из трех отобранных участков. Было решено, что на каждом из них предстоит опросить по сто человек (л₍. =100). На этом последнем этапе для окончательного отбора единиц наблюдения применялся метод систематической выборки. Определив шаг выборки (на каждом участке он должен быть своим, поскольку численность избирателей от участка к участку была разной), мы мог­ли получить девять выборочных массивов численностью по 100 человек каждый в виде списков потенциальных респондентов с указанием домашних адресов. Таким образом, проект выборки был определен, оставалось только получить до­ступ к полным спискам избирателей.

К этому времени во всех районах города были созданы компьютерные базы Данных с реестрами избирателей. Право распоряжения интересующими нас базами данных принадлежало главам районных администраций. Мы хорошо понимали, что формальный путь получения необходимой нам информации заключается в следующем: заказчик (а он был, напомню, из Москвы), обра­щается с официальным письмом на имя главы районной администрации, в

котором излагается соответствующая просьба; эта просьба — по истечении определенного срока (надо знать классическое правило российского чиновни­ка: «бумага должна вылежаться») — удовлетворяется; потом заказчик оплачи­вает услугу, и, наконец, после поступления денег на расчетный счет облада­теля базы данных мы получаем то, что нам нужно. Прохождение этого пути потребовало бы значительного времени и при этом вовсе не гарантировало согласия владельца информации. Поэтому мы решили использовать нефор­мальный способ: напрямую обратились к рядовым специалистам отделов АСУ районных администраций с аналогичной просьбой (и, разумеется, описани­ем методики, приведенной выше, которая была понята буквально с полусло­ва, — вот что значит иметь дело с настоящими, а главное заинтересованными специалистами). Утром следующего дня они принесли нам распечатанные списки девяти выборочных подмассивов, получив соответствующую оплату, размеры, которой были оговорены накануне. Вечером того же дня группа ан­кетеров уже выходила на полевые маршруты. Таким образом, неформальный путь оказался куда более прямым и коротким, нежели окольная формальная дорога. В результате опроса, как мы и предполагали, объем реально опрошен­ной выборочной совокупности составил немногим более 800 человек (осталь­ных по тем или иным причинам просто не оказалось в городе).