Уточнение представления о регулятивном механизме

Что мы все же имеем ввиду под «регулятивным механизмом»? Рефлексивность дана человеку от природы. Она присутствует при осуществлении любых действий. Человеку не дано от природы просчитать их непрямые и особенно отдаленные последствия. Особенно, когда это относится не к отдельным действиям, а к взаимодействию, к повторяющимся рутинным циклам, к тому, что обобщенно называют «жизнедеятельность». Мы разводим «деятельность» и «жизнедеятельность», считая, что базовым является все же «жизнедеятельность», она касается воспроизводства жизни, выживаемости людей, их экзистенциональных состояний, а «деятельность» относится к воспроизводству и изменению социального порядка, то есть тех общественных связей и отношений, которые делают общество целостной системой, а жизнь человека социально значимой.

Под регулятивным механизмом мы понимаем особый вид деятельности, направленный не на достижение какой-либо продуктивной цели (производство товаров и услуг, например, творений культуры) непосредственно, а на поддержание устойчивых отношений между людьми и их целостности, что приводит в итоге к продуктивному результату. Эти механизмы могут быть правовыми, моральными, конвенциональными, культурными, оргструктурными, навязанными или добровольно принятыми на себя. Собственно говоря выделение социального слоя управляющих и говорит о том, что появились другие функции и другое содержание деятельности.

Для нашей темы важно, что они могут быть построены как устойчивое социокультурное образование при помощи сознательного установления между действиями людей причинно-следственных связей, что и представляет собой управленческий тип регуляции. Важно и другое. Этот механизм имеет свой ограниченный масштаб действия. Он корреспондируется с масштабом решаемой проблемы и имеет смысл лишь в рамках конкретного персонифицированного социокультурного «тела». Мы можем наблюдать, как смена «персонификатора» меняет историю стран и народов, а историки их именами называют эпохи. Это относится и к любой персонифицированной ячейке общества, которую мы назвали «социальным телом» будь-то семья, бригада, или академия наук.

Когда А.А. Давыдов, формируя различные законы социальных систем, говорит об уязвимости и ненадежности «персонифицированных» социальных систем, он ошибочно считает, что эти системы управляются одним человеком и зависят от его случайных качеств. Это может происходить только в «вырожденных» социальных системах, где управление трансформировалось в неограниченную и произвольную власть. Мы такие системы относим к социальным патологиям. Персонификация социального это интериоризация чужих проблем как своих, а властвование над другими это перекладывание на них своих проблем, отчуждая их от самих себя. Персонифицированное социокультурное «тело» представляет собой мобильный и гибкий способ решения проблем с использованием внутреннего механизма управленческой регуляции. Он предназначается для обеспечения управляемости процесса в ходе решения возникающих проблем и придает смысл и направление конкретным продуктивным действиям не столько путем линейного воздействия, сколько путем организованного нелинейного влияния или их умелого сочетания.

Не нужно забывать, что наше представление об управлении, управляемости и социокультурном «теле» не навязывается как «истина в последней инстанции» управленческой практике и другим научным дисциплинам. Это, прежде всего, исследовательский инструмент, модель реальности, которая позволяет получить, на наш взгляд, более полное знание о формировании и использовании механизмов регуляции в разнообразной и слабо артикулированной управленческой практике.

5.4 Представление об управлении на различных уровнях методологии

В итоге социокультурной онтологизации управления у безличных социальных систем появляются индивидуальные черты, уникальные и неповторимые социальные качества, и в то же время такие системы не редуцируются к отдельным личностям (персонализм) или к их психическим состояниям (психологизм). Социально-культурное «тело» характерно тем, что оно генетически является естественным в связи с социальной природой человека и в то же время оно формируется и благодаря сознательным усилиям людей в процессе их совместной деятельности, для решения возникающих проблем. Что и делает их персонификацию социокультурной.

Социально-культурные «тела» представляют собой личностно-внеличностный аспект социальной реальности, который повсеместно сопровождает любые виды человеческой деятельности. Осознание проблемы может происходить на личностном уровне, но уже её общественное признание и тем более её перосонификация и объективация требуют организации межличностных связей и совместной деятельности. Основное требование: социально-культурное «тело» должно быть адекватным решаемой проблеме. При помощи науки по модели социально-культурного «тела» можно установить степень решаемости или нерешаемости проблем, а по эксплицированной проблеме гипотетически можно спроектировать адекватное ей «тело». Эти возможности и реализует социология управления.

Если переходить на уровень конкретно-научной методологии, то стоит напомнить, что управление мы относим к сложным многофункциональным социальным явлениям, к изучению которых могут иметь и имеют отношение различные научные дисциплины. Мы берем во внимание только те, которые содействуют уточнению объекта и предмета социологии управления.

Социокультурный анализ рассматривает управление как явление цивилизации (как причину ускоренного технологического и социального развития) и как явление культуры (ценностно-ориентационный аспект, как знание в управлении).

Макросоциологический подход находит в управлении особый социальный институт, тесно генетически связанный с возникновением и осуществлением власти и образованием социально-классовых и других стратифицированных структур, но проявляющий со временем свои собственные свойства и закономерности.

На микросоциологическом уровне управление рассматривается то как целерациональное социальное действие, то как механизм функционирования социальных организаций, их развития и приспособления к меняющимся условиям внешней среды. Однако эти представления не приводят к полной онтологии.

В определённом смысле управленческое действие может рассматриваться как социальное действие, но не каждое социальное действие может быть управленческим. Управление не должно приводить к изменению личностных качеств субъекта действия. Оно в значительно большей степени есть выработка общих взглядов на решение проблем, поиск уникальной, единственно правильной стратегии и тактики, следствием которых и является разработка деталей управленческого механизма. В ходе управления происходит формирование адекватных проблеме правил и норм поведения общих целей и задач, создаётся внутренне согласованная система их поддержания в рабочем состоянии.

В любом случае появление искусственной надстройки над естественным процессом взаимодействия людей по поводу решения совместных проблем знаменует собой в структурном отношении появление качественно нового социального индивида, способного к проектированию социальных отношений, к рациональному вмешательству в естественный ход событий, к «выведению» (в смысле селекции) новых социальных форм. В исследовании таких объектов мы видим важную задачу междисциплинарного сотрудничества.

Управление занимает промежуточное положение между насилием (принуждением, как формой насилия) и самоуправлением при том, что субстратный состав систем остаётся изоморфным: везде могут выделяться субъект, объект, цель и средства её достижения, но механизм и результаты совершенно разные.

Отношения насилия и принуждения строятся на подчинении одних людей другим, на зависимости нижестоящих от вышестоящих, на превращении людей в объекты манипулирования и, в конечном итоге, на отчужденности субъекта и объекта управления[42].

Отношения самоуправления и особенно самоорганизации строятся на согласовании интересов, направленных на то, чтобы предмет социального контакта (в нашем случае – решение проблемы) был освоен всеми участниками интеракции без дополнительного внешнего вмешательства. Эти взаимодействия могут быть непосредственными и опосредованными, сильно или слабо структурированными (самоуправляемыми или саморганизованными), но всегда партнёрскими, равноправными, субъект-субъектными.

Управление отличается от тех и других отношений прежде всего своей двухуровневостью, соединением в единую систему, ансамбль или процесс двух качественно различных состояний социальной реальности – искусственно спланированной и сознательно организованной деятельности людей ради решения определённых задач и естественно складывающейся системы отношений между участниками совместной деятельности как отношений самоуправления и самоорганизации.

Это отношения искусственного и естественного компонентов составляют основное социальное качество социокультурного «тела». Под влиянием управления они могут, как расходиться и обособляться в своём коэволюционном движении, так и сближаться, взаимопроникать друг в друга, всегда оставаясь разными по своей природе. Результатом этих ковергентно-дивергентных колебаний может быть различная степень управляемости социальных процессов, рост или снижение социальной напряженности в обществе.

Важнейшей характеристикой управления является наличие постоянной когнитивной рефлексии относительно управляемого процесса, моделирования модификаций этого процесса и их объективация.

Можно утверждать, что объектом управления является не человек с его деятельностью и не группа людей, как это утверждается в менеджменте, а сами механизмы регуляции их отношений.