Тема 16. Исторический анализ взаимосвязи науки и оккультизма

«Непризнанные» науки. — Герметизм — древнейшая область эзоте­рических знаний. — Посвящение как ступень приобщения к тайному знанию. — Пифагор и Пифагорейский союз. — Техника концентра­ции. — О точности халдейской системы.

Если перечислять имена вошедших в историю великих мужей, то среди них будут и Пифагор, и Альберт Великий, и Корнелий Агриппа, а также Парацельс, Бруно, Роджэр Бэкон, Бонавентура, Кеплер и мно-гие.-многие другие. Все они безусловно заслуживают высокого титула ученого. Однако описание их достижений с равным правом может ук­рашать как страницы учебников по истории науки и истории филосо­фии, так и трактаты по оккультным наукам и эзотерической филосо­фии. Принципиальной трудностью подобного рода занятий, особенно если они предпринимаются не с целью популяризации, а с позиций честного аналитического разбора соответствий и параллелей между наукой и оккультизмом, является то, что старые тексты обладают дис­курсом, не всегда понятным современнику. Мы все время осмыслива­ем работы предшественников не их собственным способом, а при по­мощи нашего образа мыслей.

Уникальность ситуации состоит также и в том, что рост и развитие научного знания происходили не на основе нанесения жесточайших и непереносимых ударов по оккультизму в конкурентной борьбе, а на соб­ственной, освещенной слепящим светом прожектора рационализма ма­гистрали, где о существовании другого видения мира просто не упомина­лось. Оно либо оттеснялось на периферию, либо вообще игнорировалось, замалчивалось,, как не имеющее реального права на существование и рав­ноправного голоса. В этой тиши «непризнанные науки» по негласному, не­институциональному соглашению могли претендовать на создание своей параллельной экстранаучной и разветвленной системы знания. Фронталь­ное противостояние науки и эзотерики отсутствовало, были лишь цер­ковные и идеологические запреты и жесткое неприятие эзотерического способа воздействия на мир. Известны достопримечательные слова Кали­остро — мага и ясновидца, оккультные способности которого поражали современников: «Если ваша наука (имелась в виду наука времен Гете) больше моей, вы не нуждаетесь в знакомстве со мной; если моя больше, я не нуждаюсь в вас»¹. Заметим, что магию называли «священной нау­кой», «наукой наук», а также «натуральной философией».

В современном мире распространение имеют около 30 видов оккультных наук, среди которых наибольшее признание имеет оккультная медицина, а герметизм считается самой древней областью эзотерических знаний. Гер­метизм, согласно преданию, возник в недрах древнеегипетской цивилиза­ции в 4тысячелетии до н.э. Он бьш детищем бога письменности, мудрости и счета Тота, соотносимого с греческим богом Гермесом и римским — Меркурием. О «Священной книге» Тота говорят, что она содержит секре-

ты процесса,*, посредством которого может быть осуществлено возрожде­ние человечества, и в этой же книге содержится ключ к остальным его сочинениям. Тому, кто может пользоваться знаками и символами, дается неограниченная власть над духами воздуха и земными божествами. Когда определенные участки мозга стимулируются секретными процессами в ми­стериях, сознание человека расширяется. Ему многое позволено видеть и при многом присутствовать. Книга Тота, как отмечает Мэнли Пол Холл, описывает метод, которым такая стимуляция может быть достигнута². Гёр⁴-метизм всегда воспринимался как обоюдоострый меч, он опирался на ис­пользование более тонких методов воздействия, чем материальные силы физической природы. Силы, приводимые в действие любовью, ненавистью или иной страстью, развивались достаточно стремительно и полностью зависели от побуждения. Механизм был следующий: духовное преобразовы­валось в психическое, последнее появлялось в астральном мире и органи­зовывало свои результаты в мире физическом.

Согласно легенде, Книга Тота хранилась в золотом ящике во внут­реннем святилище храма. Был от нее один только ключ, который нахо­дился у Мастера Мистерий, считавшимся высшим инициированным гер­метической арканы. Он один знал, что написано в секретной книге. Книга Тота была утеряна с закатом мистерий, преданные посвященные унесли ее запечатанной в священном футляре в другие земли.

Однако с древнейших времен было установлено, что великие знания должны передаваться лишь посвященным. Об этом свидетельствуют и ар­каны Таро, символичный язык которых невозможно понять без специ­альной подготовки и научения. Относительно посвящения старинный де­виз гласил: «Адепта нельзя сделать, адептом можно только стать».

Само Посвящение как ступень приобщения к тайному знанию бывает двух типов — бело-магическое и черно-магическое, смотря по тому, что требуется создать: человека, стремящегося к добру ради добра с пренеб­режением к собственным выгодам и невзгодам, или человека, любящего зло ради зла, в ущерб себе, во имя голого принципа лжи и тьмы, ради тьмы. Первая стадия испытаний одинакова в обоих Посвящениях. Она имеет целью испытать неофита в составе 1+4, т.е. в умениях не смущаться перед лицом опасностей и неожиданностей, исходящих из элементов и стихий. Здесь присутствуют испытания огнем, сквозь который надо храбро прой­ти, не боясь ожогов; водой, переплывать которую следует без затрудне­ний, хотя бы она представлялась в виде бурного потока; воздухом, в ко­тором надлежит висеть бесстрашно, не испытывая головокружения; зем­лею, в недра которой приличествует проникать, на страшась быть раз­давленным мрачными сводами подземелья.

Вторая стадия испытаний — это астральные испытания на страх, страсть и совесть. Неофит испытывается страхом астральных клише, пугающих его уродливостью или даже агрессивностью. Испытание на страсть имеет целью определить, может ли неофит обуздывать в себе сексуальное чув­ство, и распадается на две части:

1) умение противостоять надвигающемуся соблазну;

2) умение не использовать победу, одержанную собственными усилиями.

Третье испытание — на совесть — заключается в определении умения выполнить какой-либо завет, исполнить какое-нибудь поручение, сохра­нить какую-либо тайну или просто не изменить принятому решению, вопреки соблазнам и инстинкту самосохранения.

Нейтрализация бинария дух— материя (в Арканах Таро бинеры, или бинарии, понимаются как совокупность двух полярно противоположных областей, например: дух — материя, жизнь — смерть) служит предметом технического посвящения. Остальные три великих бинера: жизнь — смерть, добра — зло, сознательность — реализационная власть будут предметами прак­тического посвящения. Возможность нейтрализации бинеров состоит в нахождении третьего, среднего члена. Он по свойствам сродни крайним. Например, бинер эссенция — субстанция нейтрализуется термином «на­тура», и вся конструкция носит название «тернер». Посвящение и есть умение нейтрализовать бинеры дух — материя, жизнь — смерть, добро — зло, сознательность — реализационная власть.

Обряд Посвящения описывается в книге Э. Шуре «Великие посвящен­ные». Возвышенные истины герметизма сообщались не всем, а лишь спо­собным и особым образом инициированным. Они скрывались от профа­нов. Посвящение, понимаемое как ускорение эволюционного развития способностей личности, делилось на три ступени. Первая — этическая — предполагала нравственное очищение, полный контроль над эмоциями и изменение характера. Неофит проходил одно за другим несколько испы­таний. Семь из них связаны с человеческими добродетелями: освобожде­нием от чувственности, гнева, тщеславия, жадности (скупости), завис­ти, чувствительности и способности противостоять внешним влияниям. Здесь важно было овладеть техникой медитации.

Вторая ступень, условно называемая технической, предусматривала достижение «совершенства», т.е. особого рода экстатического видения, осознавания и единения со сверхличным, то, что может быть названо космическим сознанием.

Третья ступень мастера предполагала установление гармонии личнос­тного «Я» с мировым «Я». Посвященный иерофант носил на голове по­вязку с семиглавой змеей, на каждой голове которой был записан свя­щенный звук. Каждый кандидат в посвященные должен был пройти через тайну семи звуков и их сорока девяти энергий. Чтобы пройти посвящение, кандидат сначала становился аспирантом, затем учеником и лишь потом посвященным. После всего этого его могли называть истинным и совер­шенным змеем, что подчеркивало огромную важность символа змеи, означавшего одновременно добро и зло, чувственность и мудрость.

По «Книге мертвых» воззвание к посвященным звучит следующим образом: «О слепая душа! Вооружись факелом мистерий, и в слепой ночи ты откроешь твой сияющий Двойник, твою небесную душу. Следуй за этим божественным Руководителем, и да будет он твоим Гением. Ибо он держит ключ к твоим существованиям, прошедшим и будущим»¹.

Посвящение, предполагавшее поднятие человеческого духа на нево­образимую сверхчеловеческую высоту, означало постепенную трансфор­мацию — творческую переделку всего человеческого существа: физиче-

ского, умственного, нравственного. В результате разум, чувства и воля становились управляемыми и самосогласованными, освобождались и раз­вивались до необыкновенных пределов дремавшие ранее в человеке спо­собности. Человек, приобретая господство над собой, овладевая скрыты­ми механизмами собственной сущности, постигал тайные силы природы. Разглашение секретов обряда посвящения каралось смертной казнью. «Ни единый смертный не поднимет моего покрывала», — гласила надпись под статуей Богини Изиды, сидящей в глубокой задумчивости с закрытой к#и-гой на коленях и с закрытым лицом. Пройдя испытания смертью, огнём, водой и наслаждением, посвященный давал обет молчания и вступал в царство истины.

Разучивание и исполнение гимнов считалось важнейшим делом жре­цов. Возможно предположить, что при пропевании звуков определенной высотности особое значение имели вибрации, гармония и ритмология, которые могли настроить на нужный лад и способствовать более тонкому восприятию всего происходящего.

Э. Шуре так описывает долгий путь посвящения: «Прежде чем под­няться до Изиды Урании, ученик должен был узнать земную Иэиду, про­двинуться в физических науках. Его время разделялось между медитация­ми в своей келье, изучением иероглифов в залах и дворах храма, не усту­павшего по своей обширности целому городу, и уроками учителей. Он проходил науку минералов и растений, историю человека и народов, ме­дицину, архитектуру и священную музыку. <...> Учителя были весьма бес­пристрастны, равнодушны, предоставляя ученику справляться с собой самому. «Работай и жди», «Работай и молись» — вот девизы, которые зву­чали в ответ на вопрошания неофита. Здесь уместно вспомнить сфинкса, под видом которого скрывалась истина и цель посвящения. За молчанием и равнодушием жрецов скрывалось внимательное наблюдение за ростом ученика, которого обязывали следовать самым неумолимым правилам, добиваясь абсолютного послушания. От ученика требовалась невероятная сила отрешения и чистота сердца.

Священные изображения на стенах, которые отражали 22 тайны бы­тия (и оставлены нам в наследство, согласно преданию, в виде карт Ар­канов Таро), первоначально, на пороге оккультного обучения, давали лишь угадывать. Долгие часы уединения неофит прогуливался по зале и размышлял над смыслом этих изображений. «Лотос долго растет под во­дою, прежде чем распустится его цветок», — так поэтическая мудрость объясняла неограниченное время, предоставленное ученику, чтобы в нем произошла работа внутреннего делания и нравственного очищения. На это уходили месяцы и годы. И когда происходило истинное преображе­ние, из уст ученика звучала молитва: «О Изида, душа моя — лишь слеза из твоих очей, и пусть падет она, подобно капле росы — на душу других людей, и пусть, умирая, я почувствую как ее благоухание поднимается, к Тебе. Я готов принести себя в жертву»⁴.

Это свидетельствовало о внутренней, духовной готовности ученика постичь священную истину, вступив в общение с посвященными. Остава­лось бесстрашно выдержать лишь последнее испытание смертью (ибо никто

не преступал порог Озириса, не пройдя через смерть). Нового адепта про­вожали в низкий склеп, в углу которого стоял открытый мраморный сар­кофаг. «Ложись в эту гробницу и ожидай появление света. В эту ночь ты должен побороть Страх и достигнуть порога Самообладания», — с этими словами посвященные удалялись. Э. Шуре ярко живописует сцены этого финального испытания. Погасает лампа, и адепт остается один во мраке и леденящем члены холоде могилы. Земное сознание цепенеет, а эфирная часть освобождается. Адепт впадает в экстаз. Видения проносятся в его сознании, он видит цветок Изиды, мистическую Розу мудрости, заклю­чающую в сердце своем бессмертную Любовь. Возникает образ женщи­ны, Изиды тайного святилища. Она, держа в руках свиток папируса, скло­няется над лежащим в саркофаге и говорит ему: «Я — твоя невидимая сестра, я — твоя божественная душа, а это — книга твоей жизни. Она заключает страницы, хранящие повесть твоих прошлых существований, и белые страницы твоих будущих жизней. Придет день, когда я разверну их все перед тобою. Теперь ты узнал меня. Позови меня, я приду!»

Затем страшное потрясение — адепт чувствует себя сброшенным в свое физическое тело. В тяжелом состоянии он пробуждается от летарги­ческого сна. «Ты воскрес к новой жизни», — говорит ему иерофант и при­глашает на собрание посвященных. Отныне он их брат. Глава храма пере­дает новому адепту великое откровение в образах видения Гермеса. Иеро­фант — жрец высшей лиги — сообщает новому посвященному два глав­ных ключа тайной науки.

• «Внешнее подобно внутреннему, малое таково же, как и боль­шое, закон один для всего. Нет ничего малого и нет ничего вели­кого в божественной экономии».

• «Люди — смертные боги, а боги — бессмертные люди». Отныне зна­ние будет твоей силою, вера — твоим мечом, а молчание — твои­ми непроницаемыми доспехами».

Посвящение окончено. Если адепт был египтянином, он оставался жрецом храма. Чужеземец мог вернуться на родину, дав обед хранить мол­чание. «Он не должен был выдавать никогда и никому то, что видел и слышал, не раскрывать учения Озириса иначе, как под тройным покро­вом мистерий или мифологических символов. Если он нарушал клятву, роковая смерть настигала его рано или поздно, где бы он ни был, тогда как ненарушенное молчание становилось шитом его славы»⁵.

Литературные источники создают представление об обряде посвяще­ния, но всегда останется загадкой, насколько они точны и правдоподоб­ны. Тексты весьма символичны, в них нет указаний на операции и рецеп­турные действия, но много аллегорий и иносказаний. Видимо, только в подобной форме они и могут быть изложены.

В главе, посвященной Орфею, Э. Шуре приводит вдохновенные слова Орфея, описывающие чувства молодого миста при посвящении. «Погру­зись в собственную глубину, прежде чем подниматься к началу всех ве­щей, к великой Триаде, которая пылает в непорочном эфире. Сожги свою плоть огнем твоей мысли; отделись от матери, как отделяется пламя от дерева, когда сжигает его. Тогда твой дух устремится в чистый эфир пред-

вечных причин, подобно орлу, как стрела, летящая к трону Юпитера. Юпитер одновременно и Супруг, и Божественная супруга. Вот первая тайна. <...> А теперь приготовься ко второму посвящению. Трепещи, плачь, ра­дуйся, обожай! Ибо дух твой должен проникнуть в пьшающую область, в которой великий Демиург смешивает души и миры в чаше жизни. Утоляя свою жажду в этой опьяняющей чаше, все существа забывают свое небес­ное происхождение и опускаются в страдальческую бездну рождений». Рас­сказанная Мистерия о смерти Дионисия, растерзанного на куски, закат» чивалась аналогиями. «Страдающие люди — это его растерзанные члены, которые ищут друг друга, терзаясь в ненависти и преступлениях, в бед­ствиях и в любви, на протяжении многих тысяч существований». Посвя­щение имело и часть, возвеличивающую самих посвященных. «Но мы, посвященные, знающие то, что наверху, и то, что внизу, мы — спасите­ли душ, мы— Гермесы человечества, подобно магниту мы притягиваем их себе, сами притягиваемые Богами. Таким образом, мощью небесных чар мы воссоздаем живое тело божества. Мы заставляем небо проливать слезы и землю издавать ликование; подобно драгоценным камням, мы несем в сердце своем слезы всех живых существ; чтобы преобразить их в улыбки, Бог умирает в нас, в нас же Он воскресает»⁶.

Идея целостности и тоска по цельности живет в этом призыве. Она отражается отдаленным эхом в современном методологическом мышле­нии в виде запрета на бездушный фрагментарный анализ, изолирующий подход, абстрактность, возведенную в абсолют, на отрыв части от цело­го, абсолютизацию деталей и частностей. На память приходят знамени­тые слова предостережения И. Гете:

«Живой предмет желая изучить,

чтоб ясное о нем познанье получить, ученый прежде душу изгоняет,

затем предмет на части расчленяет и видит их, да жаль: духовная их связь

тем временем исчезла, унеслась».

Согласно же герметической традиции посвященный мог рассчитывать на то, что все увидит очами духа. Необходим великий труд или же тяжкие страдания, чтобы открылся внутренний взор. А до тех пор необходимо сохранять целомудрие жизни и белизну души, ибо божественный огонь ужасает слабых и убивает нечестивых. Считалось, что посвященный мог привлечь смерть или отдалить ее по своему произволу; он в состоянии образовать магическую цепь событий, соединенных силой воли; от него очень многое зависит.

Причины, по которым эзотерические знания были оглашены, вряд ли можно установить точно. Однако именно в пифагорейском братстве можно усмотреть этот симбиоз, когда речь шла о посвященных мирянах, которые не уклонялись от гражданской жизни. Сам Пифагор был одним из тех античных мужей, которые не мыслили занятия натурфилософией без путешествия на Восток. Пифагор почитался не только как философ,

но и как математик. Согласно свидетельствам, «по Ямвлиху, чистой си­лой энергии и дерзновения Пифагор проник в тайны Храма Фив, полу­чил там посвящение и после изучал священные науки в Египте в течение 22 лет»⁷.

Связь «священного» знания герметизма с традицией античной фило­софии достаточно явно прослеживается при анализе «Золотых стихов» Пифагора. Вторая их часть — «Очищение» — странным образом родствен­на^ "как отмечают исследователи, и египетской «Исповеди отрицания», и христианским заповедям, отраженным в Библии.

«Мать и отца уважай вместе с родными по крови.

Другом себе избери истинно-мудрого мужа;

Слушай советов его, следуй его ты примеру;

Из-за ничтожных причин с ним никогда ты не ссорься,

Если в твоей это власти, ибо закон непреложный

Тесно связует возможность с необходимостью вместе.

Страсти свои побороть свыше дана тебе сила,

Так обуздай же в себе мощным усилием воли

Алчную жадность и лень, похоть и гнев безрассудный.

Равно один и при людях бойся дурного поступка;

Больше всего же стыдиться должен ты сам пред собою.

Будь справедлив и в словах, и в поступках своих неизменно,

Следуя в них непреклонно веленьям ума и закона;

Помни, что рок неизбежный к смерти людей всех приводит,

Помни, что блага земные как с легкостью людям даются,

Так же легко исчезают. Что же касается горя,

Данного людям Судьбою, — то должен его ты с терпеньем

Кротким сносить, но при этом сколько возможно стараться

Горечь его облегчать: ибо бессмертные боги

Мудрых людей не подвергнут свыше их силы страданью.

Много путей существует для хода людских рассуждений;

Много меж ними дурных, много и добрых, но прежде

Нужно в них зорко вглядеться, чтоб выбрать из них настоящий.

Если же в мире возьмет верх заблужденье над правдой,

Мудрый отходит и ждет воцарения истины снова.

Слушай внимательно то, что тебе я скажу, и запомни:

Да не смущают тебя поступки и мысли чужие;

Да не побудят тебя к вредным словам и деяниям.

Слушай советы людей, сам размышляй неустанно,

Ибо безумный лишь может действовать без рассуждения;

Делай лишь то, что потом в горе тебя не повергнет

И не послужит тебе причиной раскаянья злого.

За неизвестное дело ты не дерзай приниматься,

Но научись ему; этим ты счастья достигнешь.

Но изнурять ты не должен тело свое, а стараться

Пищи, питья, упражнений в меру давать ему, дабы

Тело твое укрепилось, не зная излишеств и лени.

В жизни своей соблюдай, сколь возможно, порядок, Роскошь во всем изгони, ибо она возбуждает Зависть людей неизбежно. Бойся скупым быть излишне, Бойся добро расточать, как те, что не знают работы; Делай лишь то, что тебя ни теперь, ни потом не погубит И потому обсуждай каждый свой шаг и поступок»⁸.

Посвящение, которое.предваряло вступление в основанный Пифаго­ром Пифагорейский союз начиналось с подчинения правилам обществен­ной жизни, когда молодые люди должны были проводить в школе целый день под наблюдением учителей. У двери пифагорейского здания возвы­шалась статуя Гермеса и надпись гласила: «Прочь, непосвященные!» Сам Пифагор придавал особое значение смеху и походке молодых людей. «Смех, — говорил он, — самое несомненное указание на характер чело­века, и никакое притворство не может украсить смех злого».

Испытания пифагорейский школы представляли собой видоизменен­ные испытания египетского посвящения, лишенные смертельных ужасов могильных склепов. Стремящегося к посвящению заставляли провести ночь в пещере, в которой появлялись чудовища и привидения. Тех, кто не мог выдержать ужаса и мрака ночи, или обращавшихся в бегство признавали непригодными к посвящению.

Нравственное испытание носило более серьезный характер. Без всяких предупреждений ученика заключали в келью. Ему давали доску и приказы­вали найти смысл одного из пифагорейских символов. Он проводил 12 ча­сов в келье наедине со своей задачей, на протяжение которых он мог выпить только кружку воды и съесть кусок хлеба. Затем его вводили в об­щий зал, где все ученики должны были поднимать на смех испытуемого. Последний же должен был проявить огромное усилие, чтобы владеть со­бой. Некоторые ученики плакали слезами ярости, другие отвечали грубы­ми словами, третьи бросали доску вне себя от гнева, осыпая всех бранью. Это означало, что испытание на самообладание не было выдержано. Если присутствие духа не покидало испытуемого, то он считался вступившим в школу и принимал поздравления'.

После этого начиналась первая ступень посвящения — подготовления. Она длилась от двух до пяти лет. И на всем протяжении послушники дол­жны были соблюдать на уроках абсолютное молчание. Муза молчания освещала эту ступень.

Вторая ступень очищение датировалась «золотым днем», когда Пифа­гор вводил нового ученика во внутренний двор своего жилища. С этой эзотерической (внутренней) ступени и начиналось собственно посвяще­ние. Рядом с жилищем Пифагора был построен храм, где он занимался со своими учениками. Внутри храма были расположены мраморные ста­туи эзотерических муз, которые помимо мифологических имен носили еще и имена тех оккультных наук и священных искусств, которые охра­няли. В центре располагалась статуя музы Гестии. Левой рукой она защи­щала пламя очага, правой указывала на небо. Гестия олицетворяла собой теософию. Урания наблюдала за астрономией и астрологией. Полигимния

J75

владела искусством потусторонней жизни и прорицания. Мельпомена пред­ставляла науку жизни и смерти, трансформаций и перевоплощений.

После этих верховных муз, представлявших собой космогонию и не^ бесную физику, располагались музы человеческой или психической на­уки: Каллиопа, олицетворявшая медицину; Клио— магию; Эвтерпа — мораль.

Следующая группа заведовала земной физикой: Терпсихора — наукой элементов; Эрато — наукой о растениях; Талия — наукой о животных.

Пифагор учил, что дело посвящения состоит в приближении к вели­кому существу, в уподоблении Ему, в возможном.усовершенствовании, в господствовании над всеми вещами посредством разума, в достижении той же активности, какой отличается невидимый огонь. Ибо «Ваше соб­ственное существо, ваша собственная душа не представляет ли из себя микрокосм, малую Вселенную? Она полна бурь и несогласий. И задача в том, чтобы осуществить в ней единство гармоний»¹⁰.

Великая Монада — единица — действует посредством творческой диа­ды — двойки. С момента проявления Бог двойственен, он включает нача­ло мужское, активное, и начало женское, пассивное, или пластическую живую материю.

Триада, или закон троичности, есть образующий закон вещей и ис­тинный ключ к жизни. Человеческая троичность тела, души и духа слива­ется в одно целое в самосознании человека. Клялся Пифагор, тем не ме­нее, великим символом тетрады. Он говорил, что Главные основы содер­жатся в четырех первых числах, ибо, складывая их и умножая между со­бой, можно найти все остальные.

Большое значение Пифагор придавал числу 7, считая его числом ве­ликих посвященных и полным осуществлением всего. Совершенным эзо­терическим числом считалось также число 10, заключавшееся из сложе­ния первых четырех чисел.

Однако свое имя, известное всему миру, кротонский учитель получил после обряда посвящения. Его имя составлено из двух и означает «прозре­вающий гармонию»: пифии в Древней Греции были жрицами-прорица­тельницами, а Гор в Древнем Египте олицетворял гармонию. Получалось, что имя, соединяющее древнеегипетское и греческое звучание, симво­лично скрепляло в одном лице связь двух цивилизаций".

Элизабет Хейч так описывает пройденный ею обряд посвящения.

Каждое утро на рассвете они собирались в саду и начинали с физических уп­ражнений, требующих большой сосредоточенности, принимали различные позы, делали дыхательные упражнения, направляли наше сознание на разные части тела.

После физических упражнений шли в большую комнату для тренировки души и ума. Здесь для нас создавали иллюзии, которые мы должны были переживать так глубоко, как если бы они были реальностью. Мы вызывали в себе различные эмоци­ональные состояния и учились управлять ими, сохранять присутствие духа неза­висимо от происходящего.

Следующая ступень предполагала, что уже без мысленных картин, по команде, мы должны испытывать разные эмоциональные состояния, переживая их с такой силой, как будто они действительно имели причину. Начинали с глубочайшей удру-

ценности и двигались постепенно к безразличию, а затем к радости и через нее к высшему состоянию счастья. После долгой практики мы научились делать это так же легко, как музыкант пробегает всю гамму от низшей ноты до высшей.

Следующая ступень заключалась в переживании противоположных эмоцио­нальных состояний без перехода: от глубокой грусти к высшей степени веселья, от страха к отваге. Целью этих упражнений было сделать нас независимыми как от внешних событий, так и от наших личных настроений и поддерживать эмоциональ­ное равновесие независимо от происходящего.

Практиковались чисто ментальные упражнения в концентрации. Техника кон­центрации предполагала, что мыслям нельзя давать блуждать, их нужно стянуть в одну точку, придав им центростремительное направление. Фразой для концент­рации могла быть такая: «Я всегда проявляю божественное начало». Но поначалу можно попробовать сконцентрироваться на букве «О». Концентрация ведет чело­века к самому себе, он становится той вещью, на которой концентрируется. При концентрации мы втягиваем проецируемую вовне мысль обратно в себя, и пред­мет мысли становится идентичным самому человеку. Созданное возвращается к создателю.

При концентрации человек проходит три ее фазы:

• интеллектуальную;

• эмоциональную;

• духовную.

На первой степени мысль направляется на объект концентрации и ищется оп­ределение, которое ясно и полно выражает этот объект. Затем, на второй стадии, происходит переход от размышления к ощущению. Ваше сознание проецирует на­ружу все признаки объекта, отпечатывая их в ваших органах чувств. Вы ощущае­те каждым нервом ваш объект. Третья фаза — это духовная концентрация. Ваше сознание становится идентичным объекту концентрации. Вы больше не думаете о нем, вы ощущаете, что вы — это он. Самая трудная задача — концентрация на себе. Сначала размышления о теле, затем— ощущения себя и, наконец, вы должны стать тем, что вы есть".

Вслед за этим следовало приобретение умения хранить молчание при помощи двенадцати рядов оппозиций, которыми надо научиться управлять.

• молчание — разговор;

• восприимчивость— сопротивление влиянию;

• повиновение— управление;

• скромность — уверенность в себе;

• молниеносная быстрота — осторожность;

• способность принимать все— способность различать;

• борьба — спокойствие;

• предусмотрительность— отвага;

• не владеть ничем — владеть всем;

• отсутствие привязанностей — верность, преданность;

• презрение к смерти — уважение к жизни;

• равнодушие — любовь.

После достаточного психического продвижения можно попробовать телепати­ческие упражнения, т.е. установление контакта с другим человеком. Лучше упраж­няться в этом после захода солнца, так как солнечные лучи стимулируют те цент-

ры, которые служат физическим проявлениям и привязывают сознание к матери­альному плану. Вечером сознание уходит на духовный план.

В этом упражнении, как и в любом упражнении на концентрацию, начать следу­ет с концентрации внимания целиком на какой-то одной мысли. Сконцентрируй полностью мысли на лице, с которым ты хочешь установить контакт. Закрыв глаза, представь себе этого человека, его глаза, тело, лицо, и вообрази, что ты— это он, а он— это ты, пока реально не ощутишь, что его руки— это твои руки, его тело — это твое тело, т.е. пока ты полностью не отождествишь себя с ним. Тогда остано­вись на мысли, которую ты хочешь передать, и думай об этом так, как будто этот человек в тебе думает об этом.

В этом упражнении три ступени:

1) контакт в присутствии этого лица;

2) контакт на расстоянии в заранее назначенное время, когда вы оба знаете об этом;

3) контакт без ведома того лица, с которым ты хочешь установить связь.

Эти три стадии образуют позитивную часть телепатических упражнений. В негативной части развиваются способности получать и понимать телепатические послания.

Эта часть тоже имеет три фазы. Сначала ты делаешь себя восприимчивой и пустой в присутствии лица, от которого хочешь получить послание, потом эту процедуру осуществляешь одна в заранее назначенное время, зная, кто будет концентрироваться на тебе. И наконец, — не зная об этом ранее, — так описывает секреты посвящения Э. Хейч".

Идея нравственного совершенствования, заложенная в герметизме, вызывала к нему приливы любви, рассредоточенные на всем протяжении человеческой истории. Античность и средневековье, Возрождение и Но­вейшая история с тем или иным уровнем проникновения в суть «тайной и священной мудрости» благоговели перед ее силой.

История свидетельствует не только о древности герметизма, направ­ленного на самосовершенствование и расширение способностей созна­ния, но также и о древности халдейского знания, о точности халдейской системы. Будучи одной из наиболее законченных из когда-либо существу­ющих, халдейская система за 2 тыс. лет до н.э. предоставляла точные ис­числения того, что солнечный год составляет 365,25 суток, время обра­щения Луны — 30 дней. Год делился на 12 месяцев, а каждый месяц — на 30 дней. Каждые двенадцать лет разница составляла 2 месяца. Весьма точ­но вычислялись солнечные и лунные затмения.

Вместе с тем, согласно историческим свидетельствам, халдейская магия и мантика не имели доступа в Персию. Халдеи достигли видного положения, когда персы покорили Вавилон в 539 г.; тогда народы перемешались. Евреи перенесли с собой из Вавилонского плена точное знание всей халдейской магии, благодаря книге Бноха оно стало распространяться среди народа. Халдейские знания развивались в каббале, которая проникла в Европу околь­ным путем, через мавров¹⁴. Европа вступила в непосредственное соприкос­новение с халдейской магией в V а до Р.Х. вследствие войны персов с греками. Египетская магия тогда не оказывала на Грецию существенного влияния

потому, что последняя была наводнена так называемой персидской, а на самом деле магией халдейского и мидийского происхождения.

В рамках натурфилософии естественные науки были в зачаточном со­стоянии. Можно говорить лишь о Птолемеевом александрийском музее (III в. н.э.), где развивались врачебная наука, прикладная математика, астрономия и математическая оптика, химия в форме алхимии. Здесь тру­дились многие знаменитые математики, физики и астрономы: Евклид, Гиппарх, Герон, Птолемей. Александрия явилась центром развития важ­нейших магических наук.

В иудействе магия была строго воспрещена. По закону Моисея за вол­шебство и идолопоклонство вменялось наказание, а именно побивание камнями. В 3-й книге Моисея (XX, 27 ел.) говорится: «Мужчина ли или женщина, если будут они вызывать мертвых или волхвовать, да будут пре­даны смерти; камнями должно побить их, кровь их на них».

Христианство, провозгласившее веру во всемогущество Бога, застав­ляло тем самым признать бессильными все прочие низшие силы. Они отступали перед. Божественным промыслом и Благодатью. По отноше­нию к статусу и культу языческих богов долгое время велись споры, признано было считать их демонами, которым поклоняются из-за недо­статочного понимания истинного Бога. «Ибо все боги народов суть де­моны, ибо Господь сотворил небо». Торжество и распространение хрис­тианства сопровождалось гонениями на религиозные секты, которые расходились с установленной доктриной. По отзывам исследователей, «это стоило Европе больше невинной крови, чем все современные ей войны»¹⁵.

ЛИТЕРА ТУРА

¹ Цит. по: Колчн У. Оккультизм. М., 1944. С. 122.

² См.: Холл М.П. Энциклопедическое изложение магической, герметической, каббалнческой, символической философии. Новосибирск, 1994. С. 113.

³ Шуре Э. Великие посвященные. Калуга, 1914. С. 95.

⁴ Там же. С. 114-116.

⁵ Там же. С. 117-126.

⁶ Там же. С. 185-187.

¹ Блаватская Е.П. Теософия и практический оккультизм. М., 1993. С. 20. ^s Золотые стихи Пифагора // АУМ. Синтез мистических учений Запада и Во­стока. 1987. № 2. С. 8-10.

⁹ См.: Шуре Э. Указ. соч. С. 245-247.

¹⁰ Там же. С. 256.

¹¹ См.: Хепч Э. Посвящение. Киев, 1990. С. 77.

¹² Там же. С. 80-88.

¹³ Там же. С. 102-103.

¹⁴ Иллюстрированная история суеверий и волшебства от древности и до на­ших дней. Киев, 1993. С. 38-39.

¹⁵ Там же. С. 76.