Каждому образованному человеку, даже школьнику старших классов, я уже не говорю о профессиональных юристах, людях, имеющих высшее юридическое образование — судьях, прокурорах, следователях, адвокатах, известно самое знаменитое высказывание Сократа:
«Я знаю, что ничего не знаю».
Высказывание это, на первый взгляд, содержит в себе явное логическое противоречие: как можно что-то знать и при этом «ничего не знать»? Согласно одному из законов традиционной формальной логики — закону противоречия — не могут быть одновременно истинными несовместимые друг с другом мысли. Согласно другому — закону исключённого третьего — если одна из мыслей напрямую противоречит другой, то только одна из них истинна, а другая обязательно ложная. Кажется, что высказывание Сократа откровенно нарушает оба эти требования. (Кстати, не нужно забывать о том, что Сократ был хорошо знаком с небезызвестными софистами — большими любителями подобных трюков, и часто подсмеивался, откровенно иронизировал на их счёт). Но есть ещё два закона этой логики. Закон тождества, согласно которому каждая мысль и любая её часть должны в каждом конкретном случае пониматься строго однозначно, т.е. иметь единственное значение, или смысл. Согласно же т.н. закону достаточного основания, чтобы считать мысль истинной или ложной, необходимо иметь некоторого строгое доказательство, или обоснование. Мы хотим привести достаточное основание для правильной, на наш взгляд, трактовки знаменитого высказывания Сократа. Вот оно.
Прежде чем говорить о противоречивости мыслей, т.е. применять законы противоречия и исключённого третьего, нужно обратиться к закону тождества. Согласно этому закону, каждое утверждение, которое мы вводим в рассуждение, каждая его часть должны иметь строго определённый, единственный предметный смысл, или предметное содержание. В противном случае имеет место подмена (как это зачастую и бывало у софистов) или, как говорят, потеря общего предмета, элемента предметного содержания утверждения (суждения). Так вот, я утверждаю, что дважды употреблённое в высказывании Сократа слово " знаю " имеет два существенно отличных друг от друга предметные значения, если угодно — два разных, причём принципиально разных смыслов.
Начну со второго — " ничего не знаю ". Я уверен, что при этом Сократ имел в виду различные конкретные, реальные предметы и профессиональную деятельность с ними. Например, знания и деятельность командующего войсками, или знания и деятельность врача, или строителя, или морехода, или... И т.д. и т.п. Всем этим Сократ, конечно же, не владел. По крайней мере, профессионально. Значение же слова " знаю " (" Я знаю ") в его первом применении связано с иным видом знания — знанием о самом знании. Это — то знание, которое можно назвать "метазнанием". Т.е. противоречит Сократ себе только в одном — ему нельзя было скрывать своё знание о своём же незнании чего-либо. В этой-то части он поступил именно так, как делали софисты. Но, опять же, не стоит забывать о не менее знаменитой, чем рассматриваемое высказывание, иронии Сократа.
Сократ, кто бы сомневался, очень много знал, особенно для своего времени. Но он также знал и то, что очень многого не знал. Он даже согласился, в конце концов, с утверждением дельфийского оракула о том, что " Сократ — мудрейший из греков ". Ибо из своих бесед с большим числом людей самого разного положения Сократ вынес заключение: он мудрее их хотя бы в том отношении, что эти люди не знают даже того, что они многого не знают. Но по простоте душевной считают, что знают.
Ситуации, подобные той, с которой связано знаменитое высказывание Сократа, встречаются практически в любом рассуждении людей, чем бы они ни занимались. Особое значение правильное понимание подобных ситуаций важно в правоприменительной практике, в юридической сфере. Буквально каждая мысль, каждое слово должно применяться при строгом соблюдении требований логики. Не случайно, поэтому, логика, сегодня преподается практически только студентам юридических специальностей. Хотя нужна она, безусловно, представителям всех без исключения общественно-значимых видов деятельности.
2014 г.
Раздел 5. О Канте.
