Политической раздробленности

 

В начале XII в. главной внешней опасностью для Древнерус­ского государства была «половецкая степь». Однако с началом политической раздробленности и обострением межкняжеских отношений борьба с «дикими» половцами отошла на второй план. Князья все чаще стали привлекать «степняков» к борьбе за киевский престол.

Эти обстоятельства способствовали быстрому возрожде­нию могущества половецких ханов, усилению их давления на южное пограничье Руси. Во второй половине XII в. особенно активными и опасными были «дикие» донские половецкие орды. «Донской союз» Кончака нанес одно из самых тяжелых поражений русским дружинам на Каяле, что нашло отражение в «Слове о полку Игореве».

 

Отдельные походы русских князей в степь не имели успеха. Это негативно сказалось на положении южнорусских земель и вынудило русских князей вновь сплотить свои силы для защиты торговых путей и разгрома половецких кочевий. При этом князья часто привлекали половцев в качестве наемников не только для борьбы друг против друга, но и для решения во­енно-политических целей в самой «степи». В результате «степь» оказалась расколотой на сферы влияния киевских, черниговских, галицких и других князей.

В конце XII в. отношения с половцами стабилизировались, однако традиционная политика набегов и грабежа, которой придерживались половецкие ханы по отношению к Руси, продолжалась вплоть до татарского нашествия, в результате которого половцы были изгнаны из донских и причерномор­ских степей.

Таким образом, во второй половине XII — первой половине XIII в. русским князьям несмотря на отсутствие единой степной политики удалось в сложной военно-дипломатической борьбе сдержать натиск половецких орд и сохранить контроль над лесостепной пограничной полосой и свои позиции на торговых путях по Волге, Дону и Днепру.

В XIII в. существенно изменилось геополитическое положе­ние Руси: с Запада — направляемые папской курией планомер­ные и продуманные крестовые походы («натиск на Восток»),, с Востока стала надвигаться новая опасность — татары. В таких условиях на первый план выдвинулась борьба за независимость и сохранение территориальной целостности Руси.

Ударной силой крестовых походов выступало немецкое рыцарство, которое опиралось на поддержку северогерманских городов и союз с католической церковью. После того, как в конце XII в. «натиск на Восток» достиг Вислы, рыцарями был создан плацдарм для вторжения в Прибалтику и на Русь. В на­чале XIII в. Папой римским был организован поход немецких и датских рыцарей под предводительством епископа Альберта в землю ливов (Восточная Прибалтика). В результате этого похода было захвачено устье Двины, в котором в 1201 г. была построена крепость Рига. В 1202 г. был учрежден рыцарский Орден меченосцев. К 1212 г. рыцари полностью захватили Ливонию и начали наступление на земли других народов Вос­точной Прибалтики — латов и эстов. В 1219 г. была захвачена

древняя крепость эстов, на месте которой был заложен город Ревель (Таллинн). В 20-х гг. XIII в. на Висле образовался новый Орден немецких крестоносцев — Тевтонский, который начал наступление на литовские земли. Завоевательный поход в Литву предпринял также Орден меченосцев, однако в 1236 г. немецкие рыцари потерпели жестокое поражение в сражении у Шауляя, в котором погибла вся верхушка Ордена во главе с Великим магистром. В этом же году Тевтонский орден создает в Литве свой филиал — Ливонский орден. В 1237 г. Орден меченосцев

объединился с Тевтонским орденом.

Завоеванные рыцарями земли в Восточной Прибалтике раздавались духовенству и вассалам. Местное население было обязано выполнять феодальные повинности и принять католи­чество, а также участвовать в военных мероприятиях рыцарских орденов. Основанные рыцарями города (Рига, Ревель) быстро росли и богатели, прежде всего за счет посреднической торговли и беспощадной эксплуатации местного населения.

Русь, несмотря на политическую раздробленность, остава­лась единственной силой, которая была способна остановить «натиск на Восток». Однако положение Руси в это время было довольно сложным, поскольку началось татарское нашествие. В 1236 г. татары, завоевав Волжскую Булгарию, подошли к восточным границам Руси. Объединение двух рыцарских орде­нов, союз их с датскими крестоносцами, наступление шведских рыцарей на финские племена с перспективой похода на Русь на фоне татарской угрозы — все это представляло серьезную угрозу для самого существования Древней Руси.

Однако наибольшую опасность в это время для Руси пред­ставляла начавшаяся в начале XIII в. военная экспансия татар. Первое столкновение с ними произошло в 1223 г. в половецких степях, где появились татары, придя из Закавказья. Русские князья откликнулись на просьбу половцев о помощи против «великого и свирепого народа», но в сражении на реке Калке татары нанесли тяжелое поражение русским и половецким войскам. Из-за отсутствия единства и согласованности дейс­твий русских князей их дружины понесли огромные потери. По словам летописца, погибли 6 князей, а из 10 воинов вер­нулся один.

Стерев с лица земли Волжскую Булгарию, покорив народы Поволжья, оттеснив на запад половцев и алан, орды Батыя

осенью 1237 г. осадили Рязань. Началось нашествие Батыяна Северо-Восточную Русь. Получив отказ рязанцев на оскорби­тельные требования десятой доли во всем — «в людях и в коних, и в князех», — татары после шестидневной осады уничтожили город, где погибла и княжеская семья. Отряд Евпатия Коловрата, пришедший на помощь из Чернигова, вел партизанскую войну с татарами до самого своего конца, восхищая врага своим мужеством, и отвагой.

Политические распри не позволили объединить силы кня­зей для отпора татарским ордам, и десятки цветущих городов Северо-Восточной Руси пали в неравной и ожесточенной борьбе: Владимир, Суздаль, Москва, Коломна и многие другие были варварски разграблены и опустошены.

Весной 1238 г. произошла решающая битва между та­тарами и русскими войсками на реке Сити, где была «сеча зла», в результате которой полки владимирского князя Юрия Всеволодовича были полностью уничтожены. Однако и монгольские силы были подорваны. Измотанные упорным сопротивлением русских войск, они остановили свой натиск и после взятия Торжка не пошли на сильный Новгород. Татары, удовлетворившись выкупом от новгородцев, повернули свои рати на юг в степь. Часто главную причину их действий видят в приближавшейся весенней распутице. Однако немалую роль играла и очевидная непригодность новгородских земель для кочевого хозяйства.

Уходя на юг, татары, повсюду встречая сопротивление, опустошили и разорили почти все земли Южной Руси. Особенно прославился упорным семинедельным сопротивлением врагу маленький Козельск с десятилетним князем во главе, вероят­но, погибшим вместе с другими защитниками и населением. Союзные Руси половцы во главе с ханом Котяном успели от­кочевать в Венгрию.

Разорив тюркский оборонительный пояс, татары после деся- тинедельных непрерывных боев осенью 1240 г. захватили Киев. Последние его защитники погибли под развалинами Десятинной церкви. Осталось в веках имя воеводы Дмитра, возглавлявшего оборону Киева. За храбрость и воинскую доблесть ему была даже сохранена жизнь.

Захватив Киев, татары обрушились на Юго-Западную Русь. Объединенным русско-польским и русско-венгерским силам не

удалось остановить татарские рати. Весной 1241 г. Батый дви­нулся на запад и в течение года опустошил Польшу, Венгрию, Моравию, в 1242 г. через Балканы вышел к границам Север­ной Италии. Однако в конце этого года Батый был вынужден прекратить поход на запад, «к последнему морю». Это было обусловлено разными причинами: Батый так и не получил обещанной поддержки со стороны германского императора, который в то время находился в сильной конфронтации с Па­пой римским; татары были сильно ослаблены ожесточенным сопротивлением покоренного населения. Обескровленные на Руси и в Европе, татары, понеся большие потери, вернулись назад в «степь». Поводом для прекращения похода на Запад послужила смерть великого хана Угедея. Батый вывел свои войска в низовья Волги, где в 1243 г. основал Золотую Орду (улус Джучи) со столицей в Сарае.

При хане Менгу-Тимуре (1255-1282) Золотая Орда стала самостоятельным государством, включавшим земли Западной Сибири, Волжской Булгарии, Казахстана, левобережного Хо­резма, низовий Сыр-Дарьи, Северо-Восточной Руси, Северного Кавказа, Крыма, степной части Подонья и Северного Причер­номорья.

Во главе этого государства стоял хан, который избирался куралтаем (съездом монгольской аристократии), но он обладал полномочиями диктатора. При хане было правительство, воз­главляемое визирем. Высшими гражданскими должностными лицами в улусе были эмиры, а военными — бакоулы и темни­ки. При хане Узбеке (1313-1341) Золотая Орда достигла своего расцвета. Официальной религией стал ислам.

Русские княжества (русский улус) находились в составе Золотой Орды на особом положении: они имели автономию, но находились в вассальной зависимости от нее на положении данников. Признавая верховный сюзеренитет хана Золотой Орды, русские князья с 1243 г. стали получать от него ярлык (санкцию) на великое княжение. Обладание этим символом давало князю право на титул «великого» и обеспечивало ему военно-политическую поддержку Золотой Орды. Вместе с тем ярлык на великое княжение, за которым князья ездили в Сарай, был удобным способом для «стравливания» русских князей, позволял держать под контролем политические про­цессы на Руси, не давая возможности усиления кому-либо из

них. В самих русских землях сохранились старые княжеские династии и их административный аппарат управления. На особом положении оказалась православная церковь: татары проявляли не только религиозную терпимость, но и освободили церковь от уплаты дани.

Управляли русским улусом специально назначаемые ханом чиновники — баскаки, имевшие в своем распоряжении военные отряды. Ставка главного баскака находилась во Владимире. Он осуществлял надзор за деятельностью великого князя, обеспе­чивал сбор дани и проводил набор русских воинов в татарскую армию.

В 1257 г. татары переписали население и установили нормы и объемы выплаты дани. Перепись, сопровождавшие ее злоупот­ребления татарских чиновников вызвали взрыв возмущения, и по русским землям прокатилась волна народных восстаний, жестоко подавляемых не только татарскими карательными от­рядами, но и собственными князьями. Вначале дань собирали баскаки, но затем после восстания в Твери в 1327 г. против ордынцев ее сбор стал поручаться одному из русских князей, что закреплялось выдачей ханского ярлыка.

В исторической литературе татарское нашествие и его пос­ледствия многими учеными оценивались как страшное бедствие. Уже летописцы подчеркивали разрушительный характер дей­ствий татарских «ратей» на Руси начиная с нашествия Батыя. Установление ханской власти на Руси они рассматривали как кару Божью русской земле за грехи ее князей, погрязших в усо­бицах и смутах, а успехи русских князей в борьбе с Ордой — как неизбежную победу христиан над «безбожными» и «погаными» «царями» Орды.

Взгляд на татарское завоевание как на бедствие для Руси, сложившийся в летописный период, в целом был воспринят последующими поколениями российских историков. Однако вопросы о характере и степени воздействия татар на русскую историю и народную жизнь разными историками решались не одинаково. Так, И. Болтин (конец XVIII в.) подчеркивал, что воздействие татар на покоренные ими страны, в том числе и на Русь, было незначительным. Противоположную мысль в первой половине XIX в. высказал А. Рихтер, считая, что это влияние было очень серьезным: русский народ вообще превратился в «народ азиатский», «нравы ожесточились» под воздействием

ордынского деспотизма, а военное дело, право, культура и язык подверглись существенным изменениям. Наконец, Н. Карамзин первым из историков высказал мысль о наличии определенных положительных для Руси последствий власти Орды, благодаря которым, по его мнению, была быстрее изжита раздроблен­ность, возродилась монархия, а Москва вообще «обязана своим величием хану». ■

Большинство историков второй половины XIX — начала XX в. (С. Соловьев, В. Ключевский, С. Платонов) разделяли точку зрения, согласно которой монгольское влияние на Русь было небольшим, а разрушения и грабежи, чинившиеся хана­ми, — не столь уж значительными. Напротив, Н. Костомаров, В. Сергеевич подчеркивали значимость этого влияния главным образом на русское право и формирование «единодержавия».

После Октября 1917 г. и гражданской войны в России среди части историков-эмигрантов зародилось евразийское направление (Н. Трубецкой, П. Савицкий, Г. Вернадский и др.; «последним евразийцем» называли JI. Гумилева). Суть воззрений евразийцев выразил Н. Трубецкой: «Национальным субстратом того государства, которое прежде называлось Рос­сийской империей, а теперь называется СССР, может быть только вся совокупность народов, населяющих это государство, рассматриваемое как особая многонародная нация и в качестве таковой обладающая особым национализмом. Эту нацию мы называем евразийской, ее территорию — Евразией, ее нацио­нализм — евразийством». По мнению евразийцев, Чингисхан выполнил историческую задачу объединения Евразии в рамках своей империи, одним из улусов которой стала Русь. В дальней­шем Русь переняла «монгольскую государственную идею» (хотя и получившую иное «христианско-византийское обоснование») и взяла на себя дело возрождения единой Евразии, итогом чего стала «замена ордынского хана московским царем с перенесени­ем ханской ставки в Москву» (т. е. Москва — не «третий Рим», а второй Сарай). Евразийцы подчеркивали значимость влияния татар на русскую культуру, благоприятный ее характер и выска­зали мысль о защите татарами Руси от европейской агрессии. Само татарское иго на Руси JI. Гумилев отрицал, считая его выдумкой, появившейся в конце XVI в.

С критикой евразийства еще в 1930 г. выступил историк- эмигрант В. Рязановский, указывавший на неправомерность

преувеличения роли татар в русской истории и в то же время считавший, что татарская власть задержала Русь в культурном развитии, способствовала огрублению нравов, а влияние этой власти проявилось на Руси прежде всего «в создании обстанов­ки подчинения силе, раболепстве низших перед высшими и сильными».

В работах советских историков 30-50-х гг. XX в. содержа­лись идеи, представлявшие собой дополнительное обоснование точки зрения, согласно которой монгольское влияние на Руси было незначительным. Так, вывод Б. Владимирцева о кочевом феодализме предполагал невозможность такого влияния на хо­зяйственный строй русских земель, а вывод А. Якубовского об эклектичности, несамостоятельности золотоордынской культу­ры — о невозможности сколько-нибудь серьезного воздействия на русскую культуру. Б. Греков и А. Насонов подчеркивали, что' никакого ускоряющего воздействия на объединение Руси Орда не оказала, напротив, всячески старалась его задержать.

В трудах советских историков 60-80-х гг. (М. Сафаргалиев, В. Каргалов, В. Егоров) подчеркивалось, что взаимная борьба составляла основное содержание отношений между русскими землями и Ордой, а отсутствие непосредственных контактов между жителями русских поселений и кочевниками степи — та­тарами и ногаями — затрудняло диалог культур.

В настоящее время некоторые историки также отказались от термина «татаро-монгольское иго» применительно к Руси, полагая, что само татарское нашествие было не таким уж раз­рушительным, как это представляется в литературе, а Русь и Орда представляли собой единое Русско-Ордынское государство, в котором долгое время доминирующей религией оставалось православие.

По данным археологов, в период нашествия татар на Русь особенно пострадали города. Согласно их данным, из извест­ных 74 городов Руси 49 были разорены, в 14 из них жизнь не возобновилась. Историки обращают внимание на то, что в годы владычества Орды на Руси прекратилась передача секретов ремесленного мастерства, а само ремесло стало более грубым и упрощенным. Некоторые виды ремесел вообще исчезли. Упадок переживала и торговля. Несколько меньше пострадало сельское население, которое имело возможность укрываться от

монгольских отрядов в лесах, выживало в тяжелейших условиях и сохраняло этнические традиции и формы жизни.

Также были подорваны международные связи, начался длительный период изоляции Руси от Европы. В то же время возрастает влияние Орды, которое затрагивает все сферы жизни русских княжеств.

Значение татарского нашествия в истории Руси определялось еще и тем, что в сложившихся здесь феодальных отношениях развились традиции восточного деспотизма. Вассально-дружин- ные отношения были заменены прдданническими. Раздавая кня­зьям ярлыки на княжение, золотоордынские ханы превращали их не в вассалов, а в подданных «служебников». Князья в свою очередь стремились распространить подобный тип отношений на местную знать, дворян, дружинников.

Ордынское иго оказало определенное влияние на культуру русского народа, способствовало смешению части монголов и населения Северо-Восточной Руси, стимулировало языковое заимствование прочно укоренившегося языкового ряда. На Руси следы татарского воздействия просматривались прежде всего в военно-бытовой культуре аристократического слоя, а также в организации государственной власти и военном деле, которые были в свое время заимствованы татарами у китайцев. Но, признавая татарское влияние, следует иметь в виду, что оно не стало определяющим и доминирующим. Великорусский этнос, его язык и культура в целом сохранили свои качественные характеристики.

Таким образом, в результате татарского нашествия Южная Русь практически прекратила свое существование, Северо- Восточная оказалась в вассальной зависимости от Золотой Орды, Северо-Западная и Юго-Западная Русь сохранили свою независимость.

Воспользовавшись тем, что в 1237-1240 гг. татары захва­тили северо-восточные и южные русские земли, свою захват­ническую политику активизировали крестоносцы. В 1237 г. рыцари Тевтонского ордена попытались вторгнуться в пределы Юго-Западной Руси, но были отброшены войсками Даниила Романовича Галицкого. В 1240 г. шведские рыцари во главе с ярлом Ульфом Фаси и зятем короля Биргером начали вторжение в Северо-Западную Русь.

 

Основная тяжесть борьбы с военной экспансией католическо­го Запада выпала на долю новгородского князя Александра Ярос- лавича. Несмотря на молодость, он вполне осознавал масштабы нависшей опасности, действовал активно и энергично: укрепил границу, установил союз с угро-финским населением Ижорской земли против шведов, наладил отношения с татарами.

Летом 1240 г. князь Александр блестящей победой на бе­регах Невы остановил шведское вторжение. За это он получил почетное прозвище «Невский». Однако декоре из-за конфликта с новгородским вече князь был вынужден покинуть город.

В этом же году активизировались рыцари Тевтонского ор­дена. Они захватили Изборск, Псков (благодаря предательству верхушки города и посадника Твердилы), основали крепость Копорье как опорный пункт для дальнейшей агрессии. Угроза нависла непосредственно над Новгородом. Под давлением горожан Александр Невский в 1241 г. был возвращен на княже­ский престол. С помощью владимиро-суздальской дружины он разрушил крепость в Копорье, освободил Псков и Изборск и в апреле 1242 г. разгромил основные силы рыцарей на Чудском озере (Ледовое побоище).

«Натиск на Восток» был остановлен, Северо-Западная Русь была спасена. В последующие десятилетия против нее предпри­нимались лишь единичные и в общем-то безуспешные попытки нападений со стороны рыцарей-крестоносцев.

 

 

РАЗДЕЛ II

Россия

В XIV-XVI вв.