КОММУНИКАТИ́ВНЫЙ КОНФЛИ́КТ – острое столкновение, разногласие, прямое открытое противодействие двух и более сторон в ситуации речевого общения.
В процессе К.к. происходит вербальное столкновение двух сторон (участников конфликта) по поводу разногласия интересов, намерений и взглядов, в результате которого одна из двух сторон сознательно и активно действует в ущерб другой (прежде всего вербально), а вторая сторона, осознавая, что указанные речевые действия направлены против её интересов, предпринимает ответные речевые действия [Третьякова 2000].
К.к. возникает, в частности, при нарушении организации общения, отсутствии обратной связи. Причиной К.к. могут быть также излишне жёсткая позиция, отсутствие гибкости, тактичности, взаимопонимания. К.к. часто реализуется в полемике [Кашапов 2003].
Для предотвращения или снятия К.к. рекомендуется следовать правилам Речевой (риторической) этики (см.) и уметь преодолевать Коммуникативные барьеры (см.). К.к. изучаются в рамках новой дисциплины Лингвокофликтологии (см.).
Лит.: Богомолова М.Н. Коммуникационный конфликт как явление действительности // Современные научные исследования и инновации. 2012. № 9; Кара-Мурза Е.С. Лингвоконфликтология: варианты для экспертов-речеведов и для медиаработников // Коммуникация. Мышление. Личность: мат-лы междунар. науч. конф., посвящённой памяти проф. И.Н. Горелова и К.Ф. Седова. Саратов, 2012; Кашапов М. Теория и практика решения конфликтных ситуаций. Краткий словарь. Ярославль, 2003; Комалова Л.Р. Речевая коммуникация в ситуации конфликта // Вестник МГЛУ. Сер. 1. Филология. № 5. Мн., 2008; Морева Н.А. Тренинг педагогического общения: учеб. пособие. М., 2003; Современный словарь по конфликтологии / науч. ред. В.А. Светлов. М., 2013; Третьякова В.С. Конфликт глазами лингвиста // Юрислингвистика-2: русский язык в его естественном и юридическом бытии. Барнаул, 2000.
А.А. Кузнецова
КОММУНИКАТИ́ВНЫЙ ПОТЕНЦИА́Л СЛО́ВА – такие особенности слова, которые обусловливают его готовность участвовать в общении в качестве элемента высказывания – носителя определённого «кванта» знания и прагматического заряда.
К К.п.с. относятся основные лингвистические параметры слова, его связь с другими лексическими единицами, предметно-логическая соотнесённость, тематико-ситуативные и оценочно-прагматические связи, которые потенциально могут быть актуализированы в различных ситуациях общения.
Коммуникативная роль слов проявляется в текстовой деятельности, на основе которой происходит общение. При этом востребованными оказываются разные особенности слова: его значение, фонетический облик, грамматическая оформленность, словообразовательная структура, стилистическая и социальная окраска, сочетаемость с другими словами, соотнесённость с ситуацией и т.д. Все эти качества могут быть актуализированными в разных сферах общения и речевых ситуациях. «Предметно-логическое значение каждого слова окружено особой экспрессивной атмосферой, колеблющейся в зависимости от контекста» [Виноградов 1972: 21].
В языковой картине мира участников коммуникации лексикону отводится особая роль, обусловленная способностью слов по-разному отражать явления окружающего мира и сознания. Именно поэтому в интерпретации адресатом фрагмента концептуальной картины мира автора, воплощённой в тексте, велика роль лексических средств, а процесс понимания в целом становится возможным благодаря общности лексикона участников общения.
Существует определённая традиция употребления лексических единиц, следствием которой может быть выраженная в разной степени предметно-тематическая направленность слов, ассоциативная ориентация лексических элементов на определённую сферу общения и эмоционально-оценочный отклик у адресата. Всё это делает знаменательное слово в тексте универсальным элементом, способным выполнять сразу несколько информативных и прагматических функций: 1) сообщать о явлении, называя его и характеризуя определённым образом; 2) отражать элемент микротемы и микротему; 3) воплощать элемент ситуации или её фрагмент; 4) быть эмотемой (являясь сигналом определённых эмоций); 5) стимулировать микрообраз (в художественном тексте).
Слово «скрепляет, цементирует» не только все уровни языковой системы (М.И. Фомина), но и лингвистические и экстралингвистические уровни текста, внося свою «лепту» в создание его предметно-логической основы, отражение темы, формирование эмоциональной тональности и образного строя (если речь идёт о художественном тексте). Ключевая роль слов в общении очевидна (В.В. Виноградов, М.М. Бахтин, Ю.М. Лотман, А.А. Леонтьев, И.И. Зимняя, Е.С. Кубрякова и др.).
Относительно коммуникативных свойств слова есть разные точки зрения. Исследователи связывают их с явлениями системной организации лексики [Степанова 1990], с особенностями лексического значения слова как «единицы общения» [Солганик 1987: 9], разрабатывают коммуникативную модель значения [Стернин 1987: 15]. По мнению М.Д. Степановой, коммуникативность лексических единиц объясняется их грамматическими связями [Степанова 1987: 93]. Полагаем, что коммуникативная ориентация слов обусловлена ассоциативно. Ассоциативное поле слова фокусирует его коммуникативный потенциал: отражает прямо или косвенно его лингвистические особенности и предметно-логическую ориентацию, эксплицирует многообразие семантических, грамматических, тематико-ситуативных и оценочно-прагматических связей [Караулов 1987: 239; Болотнова 1992: 104–119; Бабенко 2001]. Ассоциативные связи слова определяют характер его использования в процессе коммуникации и сами определяются его особенностями, прежде всего семантикой и грамматическими свойствами.
При порождении текста автор ориентируется на известные носителям языка коммуникативные свойства лексических единиц. Их можно определить как закреплённую в сознании человека (благодаря ассоциативности мышления и имеющейся в обществе традиции употребления) потенциальную способность слов прямо или косвенно соотноситься с определёнными ситуациями общения, выступая носителем определённого кванта знания и прагматического заряда. В тексте в соответствии с коммуникативной установкой автора происходит целенаправленная реализация коммуникативных возможностей слова с учётом конкретной ситуации общения. Благодаря коммуникативным свойствам лексических единиц в сознании автора и адресата рождаются соответствующие (не идентичные из-за разного знания о мире) микросмыслы, значимые для последующего обобщения в процессе смыслового развёртывания текста и его понимания адресатом.
Существуют определённые типы реализации К.п.с.: соответствие языкового потенциала слова его текстовой реализации; «сужение» и «расширение» коммуникативного потенциала лексической единицы в тексте [Болотнова 1992], а также «семантические метаморфозы» как особый тип преобразований, представляющий «крайнюю степень изменения семантики слова» [Бабенко 2001: 17].
Лит.: Бабенко И.И. Коммуникативный потенциал слова и его отражение в лирике М.И. Цветаевой: АКД. Томск, 2001; Болотнова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. Томск, 1992; Болотнова Н.С. Коммуникативная стилистика текста: словарь-тезаурус. М., 2009; Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). М., 1972; Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987; Коммуникативно-прагматические аспекты слова в художественном тексте: науч. тр. кафедры современного русского языка и стилистики Томского гос. пед. ун-та. Томск, 2000; Коммуникативные аспекты значения: межвуз. сб. науч. работ. Волгоград, 1990; Коммуникативные аспекты слова в текстах разной жанрово-стилевой ориентации: межвуз. сб. науч. тр. Томск, 1995; Солганик Г.Я. Значение слова и представление // Семантика слова и синтаксической конструкции. Воронеж, 1987; Степанова М.Д. Номинативно-коммуникативная функция словообразовательных конструкций (на материале немецкого языка) // Язык как коммуникативная деятельность человека: сб. науч. тр. / МГПИИЯ им. М. Тореза. Вып. 284. М., 1987; Степанова В.В. Функциональные ориентиры в семантике слова и их текстовое воплощение // Проблемы исследования слова в художественном тексте. Л., 1990; Стернин И.А. Коммуникативная модель значения и её объяснительные возможности // Семантика слова и синтаксической конструкции. Воронеж, 1987; Уфимцева А.А. Роль лексики в познании человеком действительности и формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М., 1988.
Н.С. Болотнова
КОММУНИКАТИ́ВНЫЙ ПОТЕНЦИА́Л ТЕ́КСТА – качество текста, отражающее разную степень его готовности к эффективному диалогу автора с адресатом, предполагающее наличие определённых закономерностей в организации структуры текста и отборе его элементов.
Коммуникативный потенциал различных текстов обусловлен их системными качествами [Сидоров 1987]: информативностью, интегративностью, структурностью, регулятивностью, – а также замыслом автора, информационным тезаурусом адресата и другими факторами, определяющими гармонизацию общения (см. Гармонизация речевого общения). К.п.т. можно выявить благодаря проведению различных экспериментов на основе показаний языкового сознания читателей и изучению структурно-семантической организации текста.
В связи с этим выделяются коммуникативные универсалии – законы и реализующие их принципы в структурировании текста, обусловленные его коммуникативной природой и ориентацией на гармоничный диалог с адресатом. Напр., для художественных текстов характерны особые законы словесно-художественногоструктурирования:
1) закон эстетически обусловленной смысловой «избыточности», реализующийся в коммуникативных универсалиях «многократное усиление характерного признака художественной реалии» (ср.: Солнце в небе, солнце светит ярко (А. Ахматова)) и «одновременная лексическая экспликация нескольких признаков художественной реалии» (Миг тишины, а затем густой, рокочущий голос трубно прогромыхал: – О-го-го-у!...В этом голосе не было ничего страшного, несмотря на силу его и густоту (Ю. Нагибин);
2) закон эстетически обусловленной «экономии» языковых средств, с которым соотносятся коммуникативные универсалии «достаточность эксплицированного лексически смыслового признака художественной реалии», «актуализация художественной реалии на основе косвенных смысловых признаков, эксплицированных средствами контекста и тезаурусом адресата», «одновременная актуализация разных смысловых признаков художественной реалии, стимулированных одним словом» (ср. пример одновременной актуализации признаков «страстность» и «дух бродяжничества» в слове «цыганский»: Цыганская страсть разлуки! / Чуть встретишь – уж рвёшься прочь (М. Цветаева);
3) закон гармонического соответствия текстовой синтагматики и парадигматики, проявляющийся в коммуникативных универсалиях «эстетическая мотивированность необычной текстовой синтагматики текстовой парадигматикой», «перевод типовых синтагматических ассоциатов на уровень текстовой парадигматики (сопряжённости в перспективе текста)», «парадоксальная сопряжённость эксплицированных парадигматически и синтагматически смысловых признаков одной художественной реалии» (ср. сопряжённость типовых текстовых стимулов и ассоциатов «достать чернил» – «писать; «плакать» – «навзрыд» не «по горизонтали» (на уровне обычной текстовой синтагматики, а «по вертикали» (на уровне текстовой парадигматики): Февраль. Достать чернил и плакать! / Писать о феврале навзрыд (Б. Пастернак) и др.;
4) закон гармонического соответствия уникальных и типовых текстовых ассоциаций, реализующийся в коммуникативных универсалиях «уравновешенность типовых текстовых ассоциаций и уникальных», «обусловленность уникальных текстовых ассоциаций типовыми» (ср. пример, в котором необычный текстовый ассоциат «беды» к стимулу «отрастать» мотивируется типовым ассоциатом «как крылья»: Как крылья, отрастали беды / И отделяли от земли (Б. Пастернак) [Болотнова 1992, 1994].
Возможно выделение коммуникативных универсалий других типов, важных для общения автора и адресата. Выбор и характер лексического воплощения коммуникативных универсалий определяется субъективными и объективными факторами текстообразования.
Лит.: Болотнова Н.С. Коммуникативные универсалии и их лексическое воплощение в художественном тексте // Филологические науки. 1992. № 4; Болотнова Н.С. Лексическая структура художественного текста в ассоциативном аспекте. Томск, 1994; Болотнова Н.С. Филологический анализ текста: учеб. пособие. М., 2008; Болотнова Н.С. Коммуникативная стилистика текста: словарь-тезаурус. М., 2009; Сидоров Е.В. Проблемы речевой системности. М., 1987.
Н.С. Болотнова
КОММУНИКАТИ́ВНЫЙ СТИЛЬ − одно из ключевых понятий теории межкультурной коммуникации. Нормы и ценности каждой культуры находят отражение в коммуникативных действиях представителей культуры. Используемые при этом коммуникативно-языковые средства комбинируются особым, типичным для данной лингвокультуры способом, определяя генерализованные языковые паттерны (образцы), которые следует рассматривать как К.с. лингвокультуры [Helmold, Müller 1993: 527]; или «языковые предпочтения в рамках конкретного лингвокультурного сообщества “уплотняются” до специфичных коммуникативных стилей» [Knapp, Knapp-Potthoff 1990: 73]. В другой терминологии ту же мысль, как представляется, выражает А. Вежбицкая: «В различных обществах и социальных группах люди говорят по-разному, причём не только с точки зрения лексики и грамматики» [Вежбицкая 2001: 159]. И далее: «В каждой культуре существуют свои собственные правила ведения разговора, тесно связанные с культурно-обусловленными способами думать и вести себя» [Вежбицкая 2001: 152].
Одно из первых определений К.с. как явления, детерминированного культурой, принадлежит Д. Барнленду: «Под коммуникативным стилем понимаются темы, которые люди выбирают для обсуждения; предпочитаемые ими формы взаимодействия – формальная, неформальная (остроумная, шутливая), конфронтационная, откровенная (самораскрывающая); и уровень вовлечённости, взаимно необходимой общающимся. К.с. отражает ту степень общности коммуникантов, которая обеспечивает выбор ими одинаковых средств (каналов) общения: акустический, вербальный, физический. Кроме того, К.с. демонстрирует, в какой мере коммуниканты настроены на один уровень понимания, воспринимая фактическое или эмоциональное содержание сообщения» [Barnlund 1979].
Оригинальную метафору о сути стиля коммуникации приводит Д. Таннен, анализирующая в своих работах гендерные, социальные и культурно обусловленные различия в стилях общения. Американская исследовательница рассматривает речевой стиль не как что-то дополнительно добавляемое в коммуникативный процесс (напр., как сахарный крем на торт). Стиль общения в её понимании представляет собой тесто, из которого лепится «коммуникативный пирог» [Tannen 1999: 54].
В другой дефиниции описываемое понятие раскрывается через следующий набор релевантных составляющих: «1) когда говорить, 2) что говорить, 3) просодические паттерны, 4) самый распространённый тип адресата 5) типичные речевые формулы, 6) правила вежливости, 7) общая организация дискурса, 8) эмфатические нормы (коммуникативный фокус), 9) особенности вербальной агрессии и допустимые средства иронии» [Scheu-Lottgen, Hernandez-Campoy 1998: 379].
Известна классификация норвежского исследователя Й. Гальтунга [Galtung 1985], характеризующая особенности К.с. научных дискурсов (см. ниже) в разных культурно-языковых ареалах (трёх западных –саксонский, тевтонский, галльский (французский) стили, – и одного восточного – ориентальный).
К репертуару культурно-маркированных стилей относят многословность или лаконичность, интенсивность или расслабленность речи, фактическую или аналитическую направленность высказывания, пессимистическую или оптимистическую тональность [Стернин 2003б: 13]; преобладание эмоционального или делового подхода в общении, стратегии открытого прямого или вежливо-косвенного стиля, этикетно-формального или свободного неформального, с обязательным зрительным контактом или избегая последнего [Flechsig 2001: 10].
Предложена также концепция национального К.с., представляющего собой устойчивую совокупность коммуникативных представлений, правил и норм, опосредованных культурой как макроконтекстом коммуникации, проявляющихся в отборе языковых средств, организации смысла и национально маркированном коммуникативном поведении носителей языка [Куликова 2006].
Национальный К.с. актуализируется в коммуникативном поведении носителей языка и культуры как осознанно, так и в режиме неосознанной стереотипизированной коммуникативной деятельности. В связи с этим стиль коммуникации выступает как источник имплицитной информации об участниках интерактивного процесса и как яркий экспликатор культурно-языковой чужеродности в контактах с представителями других лингвокультур.
| Саксонский · Благоприятствует дебатам и поддерживает развитие научного дискурса в целом. · Соблюдает принцип Gentlemen`s Agreement, несмотря на возможные значительные расхождения научных подходов собеседников. · Плюрализм определяется как генерализованная ценность дискурса · Намерение высказать критику сопровождается положительным вступлением и завершением предложения, в форме «…, но…» – высказывания · Общая интенция научного дискурса – стремление стимулировать оппонента, а не дискредитировать его; принцип конструктивной критики. · Выход из коммуникативной ситуации полемики часто сопровождается вербальными и невербальными знаками дружелюбия: юмор, шутки, похлопывание по плечу. · Приемлемым завершением дебатов считается достижение согласия или сближение позиций. · Позитивно оценивается способность изменять своё мнение в процессе дискуссии |
| Тевтонский/Галльский · Речевой дискурсивный сценарий характеризуется меньшей палитрой разнообразия мнений, чем в саксонском стиле. · Дебаты воспринимаются как «социально-дарвинистская борьба за выживание». · Меньше внимания уделяется проявлениям вежливого и конструктивного отношения к дискутирующим оппонентам; докладчик в роли «жертвы». · Приоритет прямолинейности и сухой содержательности дискурсивных высказываний · В фокусе критической полемики чаще всего «слабые места» в докладе, при этом отсутствует прагма-риторический ход «поддержки и одобрения дискутанта: «Je ne suis pas d` accord…», «Sie haben nicht erwähnt, dass…», «Ich bin nicht einverstanden…». · Демонстрация критического отношения дополняется паралингвистическими средствами: холодным взглядом, высокомерной или насмешливой мимикой. · Расхождения во мнениях интерпретируются часто в следующей парадигме: «Прав я, а не Вы» |
| Ниппонский · Культура дебатов и научного дискурса не имеет длительной традиции. · Первое правило коммуникации – гармонизация социального взаимодействия. · Речевая демонстрация уважительного отношения к авторитетам (к мастеру), к вертикальной иерархии. · Организация дискурса в соответствии с принципами коллективизма и органичной солидарности. · Когнитивная специфика общения определяется в зависимости от участия в коммуникации только «своих» или присутствием «чужих». · Тематической и прагматической доминантой диалога является принцип классификации: К какой школе Вы относитесь? Кто сказал это первым? · Релевантность установления научных приоритетов (связей с научными школами) докладчика: «Каково Ваше мнение по поводу…? Как соотносится то, что Вы сказали по поводу Х, с тем, что мистер В сказал о Y?» |
Лит.: Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. М., 2001; Куликова Л.В. Коммуникативный стиль как проблема теории межкультурного общения: АДД. Волгоград, 2006; Стернин И.А. К разработке модели контрастивного описания национального коммуникативного поведения // Аксиологическая лингвистика: проблемы коммуникативного поведения. Волгоград, 2003; Barnlund D. Verbal self – disclosure. Topics, targets, depth // Elise C. Smith, Louise Fiber Luce (Hrsg.): Toward internationalism. Readings in crosscultural communicatioт. Rowley, MA., 1979; Flechsig K.-H. Kommunikationsformen und Kommunikationsstile. Beiträge zum interkulturellen Training Göttingen, 2001; Helmolt K.V., Müller B.D. Zur Vermittlung interkultureller Kompetenzen // Müller, Bernd-Dietrich (Hg.): Interkulturelle Wirtschaftskommunikation. München, 1993; Galtung J. Struktur, Kultur und intellektueller Stil: Ein vergleichender Essay über sachsonische, teutonische, gallische und nipponische Wisenschaft // Wierlacher A. (Hrsg.) Das Fremde und das Eigene. München, 1985; Knapp K., Knapp-Potthoff A. Interkulturelle Kommunikation // Zeitschrift für Fremdsprachenforschung 1. 1990; Scheu-Lottgen U.D., Hernandez-Campoy J.M. An analysis of sociocultural miscommunication: English, Spanish and German // International Journal of Intercultural Relations 22 (4), 1998; Tannen D. Das hab` ich nicht gesagt. Kommunikations probleme im Alltag. Ernst Kabel Verlag GmbH. Hamburg, 1992.
Л.В. Куликова
КОММУНИКАТИ́ВНЫЙ УСПЕ́Х − успех, связанный с эффективной (действенной, продуктивной) речевой коммуникацией, предполагающей главным образом достижение целей её участниками (см. Эффективность речи).
Правила эффективной речевой коммуникации были сформулированы ещё Аристотелем (384–322 гг. до н.э.): «1. Говори то, что важно. 2. Говори правду. 3. Говори ясно». К.у. определяют и постулаты речевого общения (см. Коммуникативные постулаты). Термин «постулаты речевого общения» в науку ввёл Г.П. Грайс (70-е гг. ХХ столетия). Опираясь на общий принцип кооперации (сотрудничества), он выделяет частные постулаты речевого общения в соответствии с четырьмя категориями И. Канта: количество, качество, отношение и способ. При этом к категории количества относятся следующие постулаты речевого общения: 1. «Твоё высказывание должно содержать не меньше информации, чем требуется для текущих целей диалога». 2. «Твоё высказывание не должно содержать больше информации, чем требуется». Категория качества включает общий постулат: «Старайся, чтобы твоё высказывание было истинным», а также два частных постулата: 1. «Не говори того, что считаешь ложным». 2. «Не говори того, для чего у тебя нет достаточных оснований». Категории отношения соответствует постулат «Не отклоняйся от темы». К категории способа относится общий постулат «Выражайся ясно», который реализуется в четырёх постулатах: 1. «Избегай непонятных выражений». 2. «Избегай неоднозначности». 3. «Будь краток (избегай ненужного многословия)». 4. «Будь организован».
Перечислим наиболее известные правила эффективности речи, предлагаемые современными лингвистами.
Исходя из того, что для успеха речевого общения необходимо сотрудничество говорящего и адресата, Р. Лакофф сформулировала три принципа коммуникативного сотрудничества, по сути, раскрывающие этический аспект коммуникации: 1. «Не навязывайся». 2. «Выслушай собеседника». 3. «Будь дружелюбен» (цит. по [Михальская 1996]).
Е.М. Лазуткина называет следующие условия эффективного общения: коммуникативная заинтересованность, близость мировосприятия субъектов общения, умение слушающего проникнуть в коммуникативный замысел говорящего, способность говорящего варьировать способ языкового представления, учёт внешних обстоятельств (присутствия посторонних, канала общения и др.), знание норм этикетного речевого общения, соблюдение принципов эффективного общения [Культура русской речи 1998: 58 − 67].
Л.Е. Тумина считает, что принципы и правила эффективного общения складываются из следующих взаимосвязанных и взаимозависимых постулатов: 1. Ориентировка на собеседника (о его мире знаний, социальных и психологических ролях, его мнении, состоянии и т.д.). 2. Доверие к собеседнику (к его авторитету и статусу, к его коммуникативным намерениям). 3. Внимание к собеседнику. 4. Учёт резонанса в общении (на согласие, как правило, получаем согласие, и наоборот). 5. Соблюдение вежливости и исполнение правил речевого этикета. 6. Оптимальное воздействие на собеседника. 7. Обоснованность речевого поведения (с точки зрения составляющих коммуникативной ситуации). 8. Возможность выбора речевого поведения и смены стратегий и тактик по ходу общения. 9. Наличие в компетенции общающихся представлений о вариантах речевого поведения. 10. Наличие представления о гибкости моделей речевого поведения (переключения стиля, кода, темы, тактик и т.д.). 11. Владение вариативностью языковых/речевых средств. 12. Представление о стандартизации, стереотипизации речевого поведения и владение стереотипами стилей, жанров, речевых средств. 13. Представление о сценарности общения: схемы, сценарии, фреймы и владение их использованием [Тумина 2005: 512].
Лит.: Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М., 1985; Гойхман О.Я., Надеина Т.М. Речевая коммуникация: учебник. М., 2001; Гордон Д., Лакофф Дж. Постулаты речевого общения // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М., 1985; Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М., 1985; Иванов Л.Ю. Постулаты (импликатуры, максимы, принципы) речевого общения, коммуникативные постулаты // Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник / под ред. Л.Ю. Иванова, А.П. Сковородникова, Е.Н. Ширяева и др. М., 2003; Культура русской речи: учебник / под ред. проф. Л.К. Граудиной и проф. Е.Н. Ширяева. М., 1998; Культура русской речи и эффективность общения. М., 1996; Михальская А.К. Основы риторики: Мысль и слово: учеб. пособие для учащихся 10-11 классов общеобразовательных учреждений. М., 1996; Тумина Л.Е. Постулаты речевого общения // Эффективная коммуникация: история, теория, практика: словарь-справочник / отв. ред. М.И. Панов; сост. М.И. Панов, Л.Е. Тумина. М., 2005; Формановская Н.И. Коммуникативно-прагматические аспекты единиц общения. М., 1998.
А.А. Кузнецова
КОММУНИКА́ЦИЯ (от лат. commūnis − ‘сообща, вместе, совместно, в коллективе’) − общение, форма взаимодействия людей или социальных групп. В современном употреблении термин «К.» применяется в различных смыслах. Им обозначают целый спектр явлений социального мира, а именно: 1) общение как специфическую форму взаимодействия людей в процессе их познавательно-трудовой деятельности, осуществляющуюся главным образом при помощи языка; 2) путь сообщения (транспортные коммуникации); 3) процесс сообщения информации с помощью технических средств – средств массовой коммуникации [Большой энциклопедический словарь 1998: 233].
В исследованиях коммуникативной направленности традиционно различаются широкое и узкое толкования понятия «К.». Под К. в широком смысле подразумеваются технические, биологические, психические, физические и социальные разновидности коммуникации. Соответственно, широкий подход применяется в разных сферах и научных направлениях (био- и анимальная коммуникация, техническая, машинная коммуникация, а также коммуникация между человеком и машиной). В узком значении К. соотносится с социальным взаимодействием, взятым в его знаковом аспекте. В зависимости от состава коммуникантов выделяют следующие виды К.: межличностная («индивид – индивид»), групповая (коммуникация внутри группы, между группами или коммуникация типа «индивид – группа»), интраперсональная (разговор с самим собой), массовая (ориентированная на большое количество людей, протекает в форме систематического распространения информации через печать, радио, телевидение, кино, звуко- и видеозапись). Иногда в качестве особого вида коммуникации выделяют слухи (англ. rumour) – К. с неустанавливаемым количеством и неопределяемой структурой коммуникаторов: здесь информация разной степени достоверности быстро передаётся людьми друг другу и становится достоянием широкой аудитории (см. Слухи).
Современный подход к К. как многофакторному мультимодальному феномену, принимаемый сегодня многими авторитетными лингвистами, отражает интеракционная модель [Schiffrin 1994: 398], согласно которой суть общения не в одностороннем воздействии говорящего на слушающего, а в сложном коммуникативном взаимодействии субъектов с учётом социально-культурных условий ситуации [Макаров 2003: 38–43]. При этом К. осознаётся и конституируется каждым его участником в качестве субъекта [Тарасов 1992: 37; Сергеева 1993: 5; Богушевич 1985: 40], что ведёт к достижению интерсубъективности, трактуемой как психологическое или феноменологическое переживание общности интересов, действий и т.п. [Ninio, Snow 1996: 23; Макаров 2003: 39]. При подобном подходе термины «передача сообщения» и «восприятие сообщения» понимаются как метафоры, поскольку «сообщение, вернее, его содержание, не передаётся, а конструируется слушающим при восприятии тел языковых знаков, образующих текст» [Тарасов 1990: 10] (см. также [Залевская 2002: 20]). Интеракционная модель К. лишена того недостатка, о котором писал Е.Ф. Тарасов в отношении многих моделей, построенных лингвистами [Тарасов 1977: 70], поскольку в большинстве из них гипертрофирована роль языковых средств и в неоправданно редуцированном виде отображена экстралингвистическая реальность, на фоне которой протекает речь.
Сколько бы субъекты ни старались порой спланировать, проиграть в голове пред-стоящий с кем-л. разговор, реально он никогда не разворачивается точно так, как был запланирован. Действительная интеракция конструируется высказываниями, реакциями на высказывания и осмыслениями этих реакций одновременно каждым из участников общения. Реальное течение разговора всегда динамично и диалогично, поэтому динамичен и диалогичен и смысл, который создаётся интерактивно. «Активность или пассивность, слова или молчание – всё это передаёт информацию: влияет на других людей, которые, в свою очередь, не могут не ответить на эту коммуникацию, и, следовательно, сами в неё вступают. Необходимо ясно понимать, что если люди просто не разговаривают друг с другом или не обращают друг на друга внимания, это вовсе не опровергает утверждения, сделанные выше. Человек у стойки бара, который смотрит прямо вперёд, пассажир, сидящий в самолёте с закрытыми глазами, – оба они ясно сообщают, что не хотят ни с кем разговаривать, и окружающие обычно прекрасно понимают эти сообщения и оставляют их в покое. Очевидно, что это такая же коммуникация, как и оживлённая дискуссия» [Вацлавик 2000: 44].
Тем не менее, речь представляет собой наиболее успешный («производительный») инструмент в обеспечении взаимопонимания между людьми. Язык является самым эксплицитным из известных видов коммуникативного поведения [Сепир 2001: 211]. Как отмечает Г.Г. Почепцов, вербальная К. носит главенствующий характер в любой области человеческой деятельности [Почепцов 2003: 319]. В процессе К. (общения) люди осуществляют Речевую деятельность (см.), при этом её участники (коммуниканты) в ходе К. вырабатывают некоторый общий взгляд на вещи, согласовывают свои действия, т.е. взаимодействуют – совершают взаимосвязанные речевые действия, направленные на достижение общей цели. Эта цель достигается разными способами, разными видами речевой деятельности (письмо, чтение, говорение, слушание), но говоря о К., мы подчёркиваем участие людей в единой Коммуникативной ситуации (см), когда речевое взаимодействие направлено на некоторый общий результат (договориться, понять, узнать, сделать что-л. и пр.), который является важным, актуальным для всех участников данной ситуации.
В концепциях К. современных авторов одну из ключевых позиций занимает идея о необходимом наличии у партнёров по взаимодействию некой общности как minimum communale, являющейся главной предпосылкой для осуществления общения как такового, во-первых, и его успешной реализации, во-вторых. Так, речь идёт о наличии общего со-циального опыта у коммуникантов [Тарасов1977: 83], общности знаковых средств (ср. также Symbolvorrat или shared code [Graumann 1972: 1180]), апперцепционной базы как общих предварительных сведений и общего житейского опыта [Земская 1978: 201], общего когнитивного фонда или пресуппозиции как зоны пересечения когнитивных пространств коммуникантов [Гудков 2003: 23; Красных 2003: 104; Макаров 2003:136], пресуппозиции в смысле предварительных знаний каждого коммуниканта как условий возможного производства высказывания [Формановская 2002: 44], контекстуальных условий [van Dijk 1981: 54].
В целях анализа и описания выделяют относительно законченные единицы К. – коммуникативные (речевые) акты (см. Речевой акт). В реальном общении К. состоит из производства и восприятия высказываний, сообщений. Сообщения в речевой К. могут осуществляться вербальными (словесными) и невербальными (жестами, мимикой) средствами. Отметим, что общение людей с нарушениями слуха и голоса осуществляется также вербально (с помощью единиц национального жестового языка) и невербально (мимически, через экспрессивные жесты). Это ещё раз показывает, что речевая К. осуществляется посредством естественного языка как исторически сложившегося феномена, в отличие от, напр., искусственных коммуникативных систем (так называемых вторичных языков): азбуки Морзе, системы дорожных знаков, нотных знаков и под.
К. как взаимодействие людей может рассматриваться не только в аспекте своей эффективности, но и в аспекте этических норм и эстетической оценки. Существуют культурные и национально специфические требования к участникам коммуникативных ситуаций, особенно в области деловой К.
Лит.: Богушевич Д.Г. Единица, функция, уровень: К проблеме классификации единиц языка. Мн., 1985; Большой энциклопедический словарь. Языкознание / под ред. В.Н. Ярцевой. М., 1998; Вацлавик П. Прагматика человеческих коммуникаций: изучение паттернов, патологий и парадоксов взаимодействия. М., 2000; Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации: курс лекций. М., 2003; Залевская А.А. Корпореальная семантика и интегративный подход к языку // Лингвистические парадигмы и лингводидактика: мат-лы VII-й междунар. науч.-практ. конф. (Иркутск, 24–27 июня 2002 г.). Иркутск, 2002; Кашкин В.Б. Основы теории коммуникации: Краткий курс. М., 2007; Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М., 2003; Леонтьев А.А. Психология общения. М., 1997; Макаров М.Л. Основы теории дискурса. М., 2003; Национально-культурная специфика речевого поведения: монография / Ин-т языкознания АН СССР. М., 1977; Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М.; Киев, 2003; Сергеева В.И. Предложение-высказывание в коммуникативно-языковом процессе. Тверь, 1993; Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., 2001; Тарасов Е.Ф. Место речевого общения в коммуникативном акте // Национально-культурная специфика речевого поведения. М., 1977; Тарасов Е.Ф. Речевое воздействие: методология и теория // Оптимизация речевого воздействия. М., 1990; Тарасов Е.Ф. Проблемы теории речевого общения. М., 1992; Формановская Н.И. Речевое взаимодействие: коммуникация и прагматика. М., 2007; Dijk T.A. (van). Studies in the Pragmatics of Discourse. The Hague; Berlin, 1981; Graumann C.F. Interaktion und Kommunikation: Handbuch der Psychologie, 7, 1972. Band: Sozialpsychologie, 2. Halbband: Forschungsbereiche. Göttingen; Schiffrin D. Approaches to Discourse. Oxford; Cambridge, MA, 1994.
Л.В. Куликова, В.В. Васильева
КОМПЛИМЕ́НТ − 1. Наименование этикетной ситуации общения, когда выражается высокая и даже завышенная оценка адресата: его качеств, поступков, лиц и предметов, входящих в его личную сферу; 2. Стереотипные выражения, с помощью которых осуществляется К.
В центре внимания произносящего К. - адресат, поэтому выражения содержат указание на адресата - Вы, ты - в разных формах, напр.: Вы хорошо выглядите; У вас прекрасный вкус и т.д. К. нередко преувеличивает достоинства адресата, поэтому выражения содержат экспрессивные элементы, определительные и обстоятельственные распространители - указатели высокой оценки: прекрасно (-ный), великолепно (-ный), восхитительно (-ный) и др. Экспрессивное представление высоких достоинств адресата подчёркивают актуализаторы очень, так, такой; как, какой: Как Вы хорошо выглядите в последнее время!, Какой у Вас прекрасный костюм!, У тебя такой острый ум! и др. К. касается как внешних качеств человека, так и внутренних его свойств, может указывать на время (всегда, сегодня и др.).
К. множественны и нередко выходят за пределы стереотипов общения.
Выражение желания, возможности говорящего сделать К., является фактическим речевым действием похвалы, нередко с последующим уточнением: Хочу сделать Вам комплимент - Вы неотразимы (скорее, женщине); Ваши предложения исключительно интересны (скорее, мужчине); Хотел (-а) бы сделать комплимент; Могу выразить восхищение; Не могу не выразить восхищение; Примите мои комплименты и т.д.
К. по поводу внешности (чаще женщинам): Вы (всегда, как всегда, сегодня и т.д.) прекрасно выглядите!; У вас (тебя) прекрасный вид!; Вас (тебя) украшает эта прическа (эта одежда и т.д.); Вас (тебя) молодит (красит) короткая стрижка; Вы так красивы (прекрасны) сегодня!; Вы, как всегда, неотразимы!; У вас (тебя) прекрасный (-ая, -ые) цвет лица (фигура, походка, улыбка, волосы, глаза и т.д.)и мн. др.
К. по поводу возраста: Вы очень молодо выглядите; А Вы (ты) всё молодеете (‑деешь); Время Вас (тебя) не берёт (не меняет); Вы (ты) не меняетесь (-ешься); Вы (ты) всё такой (-ая) же; Время Вас (тебя) щадит (не берёт); Время не властно над Вами; Вы (ты) совсем не изменились (-лась) за эти годы; Вам не дашь (нельзя дать) Ваших лет; Трудно поверить, что у Вас уже внуки и мн. др.
К. по поводу одежды (чаще женщинам): Вам (очень) идёт этот костюм (эта блузка, этот цвет и т.д.); Как вам идёт голубое!; Вам (так) идёт улыбаться (коротко стричься и т.д.); Вам (тебе) к лицу эта блузка (этот цвет, эта шляпка); Какой прекрасный у Вас (у тебя) костюм!; Вы (ты) всегда модно одеты (-та); Как красиво (элегантно) Вы (ты) сегодня одеты (-та)!; Вы (ты) одеваетесь (-ешься) с таким вкусом (так элегантно и т.д.)! и мн. др.
К. по поводу внутренних и профессиональных качеств: Вы так добры!; Как Вы умны!; Вы великодушны; Какой Вы (ты) умный (-ая)!; Вы (ты) такой добрый (-ая)!; У Вас (тебя) такой мягкий (покладистый) характер!; Какой Вы (ты) отзывчивый (чуткий) человек!; Вы такой прекрасный специалист!; Вы лучший переводчик с этого языка!; Вы исключительно знающий (талантливый и т.д.) специалист (врач, музыкант и т.д.)!; Вы (ты) гостеприимный (-ая) хозяин (хозяйка); Ты такая (-кой) хлебосольная (-ный) хозяйка (хозяин) - и мн. др.; Вы (ты) прекрасно играете (-ешь) на рояле (переводите, танцуете и т.д.)!; Вы (ты) превосходный переводчик (математик, лингвист, специалист и т.д.); С Вами (тобой) легко (приятно) общаться (иметь дело и т.д.); С Вашим (твоим) талантом (характером) можно добиться успехов и мн. др.
К. лицам и предметам, входящим в личную сферу адресата: У Вас (тебя) такая красивая жена!; У Вас (тебя) очень умный муж!; Какие у Вас (тебя) прелестные дети!; Какая у Вас (тебя) очаровательная дочка!; У Вас (тебя) такая молодая мать!; У Вас (тебя) прекрасный (гостеприимный) дом!; У Вас (тебя) такая красивая квартира!; У Вас (тебя) удивительно приятная семейная атмосфера; Ваша (твоя) собака очень умна; Ваша (твоя) кошка необыкновенно красива! и мн. др.
Основные выражения, используемые в ответных репликах: Спасибо (благодарю) за комплимент; Мне очень приятно (это слышать); Это мне приятно; Я рад (-а) это слышать; Рад (-а), что Вам понравилось.
Если собеседник чувствует в К. некоторое преувеличение, он скромно отвергает его: Ну что вы (ты)!; Вы мне делаете комплимент; Это только комплимент; Вы мне льстите; Это преувеличение; Вы преувеличиваете; Приятно слышать, но это Вам только кажется и т.д.
Реплика-реакция может быть ответным К.: Вы (ты) тоже прекрасно выглядите
(-дишь); У Вас (тебя) тоже прекрасный вид; Я то же могу сказать о Вас (тебе); То же можно сказать и о Вас (тебе) и мн. др.
Лит.: Акишина А.А., Формановская Н.И. Русский речевой этикет. М., 1975, 1984; Акишина А.А., Формановская Н.И. Этикет русского письма. М., 1979, 1982, 1986; Балакай А.Г. Словарь русского речевого этикета. М., 2001; Балакай А.Г. Толковый словарь русского речевого этикета. М., 2004; Гольдин В.Е. Речь и этикет. М., 1983; Формановская Н.И. Русский речевой этикет: лингвистический и методический аспекты. М., 1982, 1987; Формановская Н.И. Употребление русского речевого этикета. М., 1982, 1984; Формановская Н.И. Речевой этикет и культура общения. М., 2002, 2004; Формановская Н.И. Русский речевой этикет: нормативный социокультурный контекст. М., 2002.
Н.И. Формановская
КОНКАТЕНА́ЦИЯ (от лат. concatenātio − ‘сцепление, связь, присоединение’) – амплифицированная структура (см. Амплификация), представляющая собой цепочку последовательно подчинённых друг другу стилистических конструкций, протяжённость которой (цепочки) превышает обычную (среднестатистическую). Напр.: И мне вспомнился воскресный майский день, когда я увидел большую пушистую птицу, сидящую в проёме одного из высоких двустворчатых открытых окон, откуда доносился обычно запах фимиама, вызывающего у меня тошноту [Общая риторика… 1986: 140]. Специально организованная и мотивированная стилистическим контекстом такая синтаксическая конструкция является фигурой речи, как, напр., текст стихотворения Бёрнса в переводе С. Маршака: Вот дом, / Который построил Джек, / А это пшеница, / Которая в тёмном чулане хранится / В доме, / Который построил Джек. / А это весёлая птица-синица, / Которая часто ворует пшеницу, / Которая в тёмном чулане хранится / В доме, / Который построил Джек <…>. Ср. пародирование этого текста в критической газетной заметке: Фотографии, сделанные работниками Северо-Западного УВД на транспорте <…> нагляднее любых статистических выкладок рисуют обстановку, сложившуюся с сохранностью грузов в системе МПС и других ведомств. Попробуем представить эти снимки в виде небольшого комикса. А для комментария воспользуемся мотивами детского стихотворения о доме, который построил Джек. Вот дверь, которую построило МПС. Вот запор двери, которую построило МПС. Вот палка, которая легко открывает запор двери, которую построило МПС. Вот лаз, который устроила палка, которая легко открывает запор двери, которую построило МПС (Чтобы лучше сохранить народное добро?) … (ЛР. 18.01.1991).
К., не оправданная стилистическим заданием и контекстом, приводит к неясности речи и поэтому оценивается как недочёт [Москвин 2007: 329]. Такого рода речевые недочёты могут служить материалом для использования К. как приёма (в ироническом контексте). Напр.: Г. Явлинский, лидер «Яблока»: «Ради чего они (несогласные. – Ред.) бросаются на баррикады? Какое будущее им построят люди, за которых они получают по голове от омоновцев?». Комментарий журналиста: А какое будущее им построят те, которые стоят за спиной омоновцев, которые бьют по голове «несогласных», которые бросаются на баррикады? (АиФ. 2007. №17).
Кроме вышеуказанного понимания К., есть другое, согласно которому К. «представляет собой добавление, обыкновенно в конце фразы или периода, слов, дополнительно характеризующих предмет речи или выражающих отношение к нему говорящего» [Волков 2001: 316–317]. С этой точки зрения К. является последнее предложение следующего текста, приведённого А.А. Волковым: Никогда ни одна истина живая, а тем паче истина Божественная, не укладывается в границах логического постижения, которое есть только вид человеческого познавательного процесса; но в то же время никакая, ни человеческая, ни Божественная истина не может быть законам логики противна, иначе говоря, не может заключать в себе действительного противоречия. Христос также не есть и «да», и «нет» (А. Хомяков).
Лит.: Волков А.А. Курс русской риторики. М., 2001; Клюев Е.В. Риторика (Инвенция. Диспозиция. Элокуция): учеб. пособие. М., 1999; Москвин В.П. Выразительные средства современной русской речи. Тропы и фигуры. Терминологический словарь. Ростов н/Д, 2007; Общая риторика: пер. с фр. / Дюбуа Ж., Эделин Ф., Клинкенберг Ж. [и др.]. М., 1986; Энциклопедический словарь-справочник. Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочёты / под ред. А.П. Сковородникова. М., 2005.
А.П. Сковородников
КОННОТАЦИЯ (от лат. connotātio − ‘добавочное значение’) – эмоциональная, оценочная или стилистическая окраска языковой единицы узуального (закреплённого в системе языка) или окказионального характера.
В семантике языковой единицы (слова) выделяют предметно-понятийный (денотативный) и коннотативный компоненты значения. Предметно-понятийный компонент значения выполняет номинативно-идентифицирующую функцию. К. (коннотативный компонент) дополняет предметно-понятийное (денотативное), а также грамматическое содержание языковой единицы и придаёт ей экспрессивную функцию. Оценочный и эмоциональный компоненты К. выражают отношение говорящего к объекту наименования в целом или к его отдельным признакам, а стилистический (функционально-стилистический) компонент регулирует выбор (употребление) языковых единиц в зависимости от ситуации речевого общения.
Основанием оценочной квалификации и стилистической маркированности выступает ассоциативно-образный компонент, связывающий денотативное и коннотативное содержание языковой единицы. К. придаёт общую окраску всему выражению, в котором может преобладать образное представление (зубоскал), оценочная квалификация (негодяй), эмоциональная (дружочек), качественная (винегрет в переносном значении), количественная (ручища) или какое-л. стилистическое значение (торжественное возводить, просторечное шляться).
Для оформления К. используются суффиксы субъективной оценки, актуализация внутренней формы слова, звукоподражание, аллитерация, экспрессивно окрашенные слова и фразеологизмы.
К. имеет субъективную речевую природу и противопоставлена объективному содержанию языковых единиц, ориентированному на когнитивную (познавательную, гносеологическую) функцию.
К. – важнейшая общеязыковая категория, имеющая большое значение для развития и функционирования языка, формирования речи. К. связана со всеми эмотивно-прагматическими аспектами текста, создающими его экспрессивную окраску. Все языковые средства, содержащие К., реализуясь в речи, придают высказыванию (тексту) субъективную модальность. Особенно важна К. в плане исследования языка как средства воздействия. Будучи общеязыковой категорией, К. своеобразно проявляется в каждом из функциональных стилей. Так, в языке художественной литературы эта категория выступает, как правило, в форме образов, в публицистике – нередко в форме прямых оценок. Здесь действие её приобретает интенсивный и всеохватывающий характер. Изучение К. имеет важное значение для стилистики и культуры речи.
К. пронизывают всю систему языка. Современная стилистика изучает К. на всех уровнях языка. Она исследует стилистические потенции частей речи, временных форм, числа, рода, синтаксических конструкций, текстовых отрезков.
Лит.: Баранов А.Г. Коннотации текста // Риторика и синтаксические структуры. тезисы краевой науч.-практ. конф. (Красноярск, 1−3 февраля 1989 г.). Красноярск, 1988; Граудина Л.К., Дмитриева О.Л., Новикова Н.В., Ширяев Е.Н. Мы сохраним тебя, русская речь! М., 1995; Киселёва Л.А. Язык как средство воздействия (на материале эмоционально-оценочной лексики русского языка). Л., 1971; Комлев Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова. М., 1969; Пахомова И.Н. Коннотация и лексическая семантика слова: КД. Тамбов, 2009; Солганик Г.Я. Лексика газеты (функциональный аспект). М., 1981; Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М., 1986; Харченко В.К. Разграничение оценочности, образности, экспрессии и эмоциональности в семантике слова // Русский язык в школе. 1976. № 3; Шаховский В.И. Типы значений эмотивной лексики // Вопросы языкознания. 1994. № 1.
Г.Я. Солганик
КОНСИТУА́ЦИЯ (от лат. приставки co(n) со значением − ‘объединение, соединение’ и фр. situation − ‘положение, совокупность обстоятельств’; букв. − ‘вместе с ситуацией’) – экстралингвистическая ситуация общения, условия общения и его участники; тот ситуативный контекст, который позволяет принять во внимание неязыковой фон ситуации, однозначно и правильно трактовать смысл высказывания. При речевом контакте зачастую возникают различные «помехи», которые затрудняют общение. Так, фраза Где мой плеер? может быть воспринята в зависимости от условий общения, отношений между собеседниками и т.п. как прямой вопрос и как упрёк за наведение порядка в комнате. Вопрос Тебе не трудно съездить за продуктами? может быть интерпретирован как вежливая просьба или буквально.
К. является частью Дискурса (см.): «Экстралингвистический план дискурса формируют конситуация, контекст в самом широком смысле, различные когнитивные аспекты, сознания коммуникантов и под.» [Красных 2008: 53].
Разговорная речь часто строится так, что К. и речь образуют одно целое, т.е. К. включает в себя собственно речевой контекст, а именно ту информацию, которая обусловлена ситуацией общения и его содержанием, и неязыковой контекст – общий опыт и намерения собеседников, условия общения. В этом отношении очень важна общность тезаурусов коммуникантов (представления о мире, совокупность информации, которой они обладают, духовный опыт). Общность тезаурусов определяет степень взаимопонимания общающихся, эффективность их взаимоотношений. Различие тезаурусов – причина непонимания между собеседниками. К неязыковым факторам, влияющим на понимание и верную трактовку содержания конкретной речи, относятся также: общность/различие картин мира, сформированных разными национальными или религиозными культурами участников общения; общность/различие картин мира и несовпадение нравственных и других оценок у представителей одной национальности; восприятие собеседника как «не того» лица по социальному статусу и роли; «помехи», исходящие от третьих лиц; соблюдение/нарушение правил речевого поведения; соблюдение/нарушение социальных норм отношений; нечёткая, неясная речь; изменение эмоционального состояния собеседника в процессе общения; верное/неверное прочтение речевого намерения; хвастовство; навязчивость; многозначность языковых средств и др. Анализ К. и коррекция речевого поведения помогают избежать коммуникативных неудач и достичь взаимопонимания с собеседником. В разговорной речи К. существенно определяет содержание и форму диалога, в частности становится причиной эллиптичности: предмет речи зачастую либо не называется, либо его название заменяется местоимением. Напр.: Жена обращается к мужу: – Какую мне надеть (о блузке), как думаешь? Может, эту?; Ребёнок говорит, садясь за стол обедать: – Я это не буду (используются местоимения, т.к. нет необходимости называть предмет речи, он ясен из ситуации); Прохожий, обращаясь к встречному: – На Ярославский (вокзал) как проехать? (слово вокзал не используется, т.к. жителю города понятно, о чём идёт речь). Также особую роль в ситуациях непринуждённого общения играют мимика, жесты, интонация, взгляд. Напр., говорящий обращается к собеседнику: – Так ты никуда не идёшь? Да? В ответ – жест отрицания (повороты головы слева направо).
Ситуационный анализ используется также при изучении текстов художественной литературы и публицистики, в особенности, когда исследуется индивидуальный авторский стиль, игровое начало порождения текста, вариативность и импровизация в ораторской речи и устном исполнении художественного произведения; при этом прежде всего рассматривается синхронный аспект. Ситуация порождения художественного и публицистического текста во многом определяется социальными и психологическими условиями, особенностями адресата и адресанта, а выбор адресантом коммуникативной модели влияет на жанровую форму текста.
К. и конситуативные факторы активно исследуются в современной лингвистике с привлечением данных психологии и этнопсихологии, этносоциологии, этнографии, культурологии.
Лит.: Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики. М., 1998; Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М., 1980; Красных В.В. Единицы языка vs. единицы дискурса и лингвокультуры (к вопросу о статусе прецедентных феноменов и стереотипов) // Вопросы психолингвистики. 2008. № 7; Крижанская Ю.С., Третьяков В.П. Грамматика общения. М., 1999; Формановская Н. И. Коммуникативно-прагматические аспекты единиц общения. М., 1998; Хованская З.И. Лексическая актуализация // Филологические науки. 1983. № 1; Шульц Д.П., Шульц С.Э. История современной психологии. СПб., 2002.
А.Н. Смолина
КОНСПЕ́КТ (от лат. conspēctus − ‘обзор’) – вторичный речевой жанр научной сферы общения; представляет собой краткую запись другого – первичного – текста, устного (К. лекции, доклада) или письменного (К. книги, статьи).
К. не может быть точной записью текста (в отличие от стенограммы или расшифровки магнитофонной записи), он предполагает его обработку – выделение в нём текста и метатекста, главных положений и их доказательств, иллюстраций. Различение этих смысловых элементов текста автор К. отражает в его пространственной организации (поэтому, кстати, сам вид К. – показатель авторской культуры, компетентности).
Особенность К. – в совмещённости ролей: автор одновременно является адресатом конспектируемого текста и автором К. и – в будущем его же адресатом (читателем). Иначе говоря, К. пишется для самого себя, следовательно, в нём воплощается такой вид общения, как автокоммуникация.
Иногда К. публикуются – тогда их автокоммуникационная природа «зачёркивается», а известность автора конспектируемого текста делает К. документом, имеющим историческое значение. Так, напр., «Курс общей лингвистики» Ф. де Соссюра, во многом определивший пути развития языкознания в ХХ веке, подготовлен к изданию не автором, а слушателями его лекций на основе их К.
Современная множительная техника и доступность её для учащейся молодёжи, обилие текстов, выложенных в Интернете, делает жанр К. практически не востребованным в учебном процессе, что приводит к утрате навыков содержательного анализа изучаемых текстов. Возможно, в будущем К. окажется устаревшим жанром. Хотя К. может быть хорошим помощником в подготовке Рефератов (см.), курсовых и дипломных работ.
Иногда К. называют краткую запись содержания ещё не произнесённого текста, его программу в ходе подготовки к исполнению, напр., К. лекции, выступления. В этом значении конспект близок к такому жанру автокоммуникации, как наброски и Тезисы (см.).
Два жанра под одним названием, таким образом, различаются временной перспективой: в первом случае конспектируемый текст в прошлом, во втором – в будущем. Второй случай расширяет сферу употребления жанра, включая публичные выступления не только научного, но и политического содержания.
Лит.: Вежбицка А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. М., 1978; Выборнова В.Ю. Конспект; Конспектирование // Педагогическое речеведение: словарь-справочник. М., 1998; Равенский Ю.И. Тезисы и конспект // Развивайте дар слова: пособие для учащихся. М., 1982; Холодович А.А. О «Курсе общей лингвистики» Фердинанда де Соссюра // Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. М., 1977; Холодович А.А. О типологии речи // А.А. Холодович. Проблемы грамматической теории. Л., 1979.
Т.В. Шмелёва
