Речи при поражениях передних отделов речевых зон 3 страница

физиология человека 1977,Т 3 №3 С 42d—433

Лишь за последнее время, в значительной мере благодаря исследованиям Н П Бехтеревой и ее сотрудников, стало ясным, что в ситу вертикального принципа функциональной организации мозга системы кодов языка, которые осуществляются речевыми зонами мозговой коры, могут отражаться и на работе глубинных структур Следовательно есть много оснований предполагать, что, если глубинные структуры левого полушария и их связи с корой височио-тсмен-нои области поражаются, динамика речевых процессов может проявлять своеобразные расстройства

До последнего времени анализ этих расстройств остался недостаточно ясным, и требовалась специальная работа нейрохирурга, невропатотога и неиро-психолога, чтобы оказалось возможным детальное описание характера речевых расстройств, возникающих в результате операции которые вызывают нарушения функции левого зрительного бугра и его связей

Настоящее сообщение и посвящено изложению данных, полученных в результате такой совместной работы

Известно, что афазию следлет рассматривать пибо как нарушение процесса овладения соответствующими речевыми кодами (фонетическими, лексическими, семантическими и с.интаксическими), либо как нарушение процессов плавного протекания речевой деятельности, при котором различные структурные единицы языка страдают неравномерно (А Р Лурия, 1969, 1972, 1975 и др) Если такие нарушения отсутствуют, расстройства речевой деятельности нспьзя относить к афазическим

Наблюдения тех авторов, которые были указаны выше, и наблюдения, проведенные нами, показывают, что поражения левого зрительного бугра и его связей вызывают расстройства речи принципиально иного характера и что картины, возникающие в подобных случаях, нельзя считать афазическими

При операциях, приводящих к частичному повреждению левого зрительного буфа и его связей, возникает не распад кодов языка, а специальная форма нарушении управляемости речевыми процессами которая прежде всего принимает форму распада избиратель ности речевых процессов (блокирование посторонних впечатлении и действия побочных следов памяти) Это нарушение может при первом прибпижении создать впечатление афазических расстройств, но его ближайший анализ позволяет увидеть те принципиальные отличия, которые разделяют эти нарушения и афази-ческис расстройства речи

Мы попытаемся показать это на одном счучае аневризмы левого зрительного бугра После операции, сопровождавшейся повреждением задней труп пы таламических ядер и их связей с образованиями левой височной области, возникти именно такие расстройства речевой деятельности

Бошшя Д, 25 тет инженер, нослупита б институт нейрохирургии им Н Н Бурденко АМН СССР 25 сентября 1974 г с подозрением на аневризму левого пол\шария В 1971 и 1974 гг больная перенесла кровоизлияния с потерей сознания которые оставили после себя тишь стертую неврочогическ^ю симптоматику, указывавшую на п>бпнное пора/кение мозга Эти симптомы постепенно спадичись и при постугпении и Институт неирохи-pvpriin v нее отмечачся лишь ciafio выраженный napej правого лицевою нерва правостороннее повышение сухожильных рефлексов

, Нейропсихологическое исследование (Л И Моско-

. ви<йоте), проведенное до операции показало что больная

была -полностью сохранна ориентирована эмоционально

адекватна (отмечались лишь признаки некоторой недостаточности оценки собственною состояния, проявлявшиеся в недооценке возникавшего у нее утомления) Никаких расстройств в гнозисе и праксисе не было, речевые процессы бьпи полностью сохранны

Электроэнцефачографическое исследование показало обшемозговые изменения электрической активности (редукция основного ритма, диффузные медленные воч-ны), на фоне которых определялись некоторые локальные изменения в темепно-затылочнои области слева

Вертебральная ангиография показала наличие небольшой (1,5 см') аневризмы, расположеннои в области полушки левого зрительного бугра. Кровоснабжение ее происходило из задней хориоидальной артерии, а отток осуществлялся в галенову вену

18 ноября 1974 i ботыюй пожизненным показаниям была произведена операция иссечения артерио-веноз-пои аневризмы, расположенной в области задних отделов зрительною бугра слева (Ю.М Филатов) Доступ к аневризме осуществлялся через медиальную стенку левого бокового жсчудочка в области задних отделов поясной извилины и предклинья

Схема поражении, вызванных операцией, дана на рис 1 После операции неврологический статус больной резко изменился, развились глубокий правосторонний [емипарез, носящий черты афферентного, нарушение всех видов чувствительности на правой половине гела, воз-пнкта правосторонняя гомонимная гемианопсия На этом фоне разнились гр\бые своеобразные нарушения речи, характер и оценка которых и явились предметом настоящего исследовании

Все это давало основание предполагать, что при операции были существенно повреждены как образования подушки левого зрительного бугра, так и его связи с левой височной областью

Нейропсихологичсскос исследование показало, что на фоне обшей психической сохранности у больной возник сложный синдром, в который входило по крайней мере два компонента.

Первый был связан с выраженными нарушениями зрительного восприятия, которое при возникшей полной правосторонней гемианопсии теперь осуществлялось только затылочными отделами правого полушария, эти нарушения проявлялись в выраженных дефектах зрительного восприятия букв и слов при сохранном восприятии предметных изображений и значительной трудности их словесного обозначения. Они приближались к картине тех изменений, которые были описаны Спсрри при рассечении задних отделов мозолистого тела, и будут служить предметом специального сообщения

Второй компонент синдрома проявлялся в своеобразных массивных нарушениях речи.

Тщательное нейропсихологическое исследование, проведенное одним из нас, показало, что все основные компоненты кодов языка оставались у больной сохранными. Ее фонематический слух оставался не нарушенным, и она без большого труда различала основные фонемы, обнаруживая лишь некоторую неуверенность в дифференцировке близких (коррелирующих) фонем Больная могла правильно называть показанные ей предметы без поисков их наименования. Чаще всего она понимала значение слов и правильно указывала названный предмет. Ее речь была плавной, мелодичной, грамматически правильной, и в ней никогда не проявлялось никаких затруднений в произношении нужных звуков, никаких поисков правильных артикуляций и никаких литеральных парафазии.

Несмотря на относительную сохранность всех основных компонентов речи, нарушение которых типично для афазий, речевая деятельность больной была настолько расстроена, что речевое общение с ней было практически невозможным.

Основной дефект речевой деятельности больной заключался в се предельной неустойчивости, в легком проявлении «недослышания» и «недопонимания» обращенной к ней речи и в легком соскальзывании на бесконтрольно всплывающие побочные связи или замене адекватной речи инертным повторением только что возникших стереотипов

В результате этого речевое общение с больной носило выраженный флуктуирующий характер', иногда больная правильно воспринимала обращенную к ней речь и правильно отвечала на нее, иногда же (в течение того же опыта) она оказывалась не в состоянии понять обращенного к ней вопроса и заменяла правильные ответы бесконтрольно всплывающими побочными ассоциациями или инертными стереотипами.

Рис. 1. На срезах мозга, проходящих через зрительный бугор, заштрихована зона локализации артерио-венозной аневризмы и хирургического вмешательства на ней: А — боковая проекция, Б — прямая проекция

Иллюстрируем это несколькими примерами, взятыми из магнитофонных записей проведенных с ней бесед

Мы давно с вами виделись! «Много¹» Долго мы с вами не видешсь?« Например улица, например дома. например постройка, где работники хранят свою. ой, что же говорю¹. он., погребок., ну, точнее, здесь..» Мы с вами встречались давно? «Нет, две недели тому назад, може! быть, даже больше..» Кто у вас дома⁹ «У меня никого нет лома, муж на работе, а дочь у свекрови'» Где муж работает'' «В прокуратуре, следователем. » А где дочь? «У родителей мужа.» (23 XII 1974, 5-и день после операции)

Как вы себя чувствуете? «Слышу вас хорошо» А как вы себя чувствуете⁷ «И вижу вас хорошо». А как у вас рука? «Вижу хорошо, вот только левым глазом. то есть правым глазом. такое впечатление, что будто немного не вижу». Кем выработали''«Я. я.. работала оператором технической конторы, готовила документы вот, приходит, допустим, вагон и на него нужно оформить документацию..» Вы бьич когда-нибудь на Юге⁹ «Да, была». Расскажите, где вы были и что вы там видели «Едешь в поезде, затем приезжаешь, допустим, на вокзал. вылезаешь., тебе дают билет потом едешь в кассу ои, я не то говорю потом авто, нет, не авто... там в кассе.. ой, в какой кассе? У мена все касса, опять билетная группа... да причем билетная группа.. Вот я хочу рассказать — и расскажу вам о кассах. все на кассу у меня'»(26.ХП 1974, 8-и день после операции)

Приведенные выдержки показывают, насколько неустойчиво протекает у больной процесс речевого общения. Иногда она слышит вопрос, иногда «недослушивает» его. Иногда она отвечает адекватно, иногда адекватный ответ заменяется бесконтрольно всплывающими ассоциациями или персеверациями, которые больная отлично осознает, но которые не может преодолеть.

Аналогичное имеет место при передаче содержания рассказа или предъявляемых больной фраз.

Больной читается рассказ «Курица и золотые яйца» и предлагается передать его содержание Больная начинает. «Вот скворец,, забыла историю.. а старушка велела рассказать ему» (вплетение ситуации, когда врач просит передать содержание рассказа) Я повторю вам рассказ (Рассказ читается снова) «История со старушкой повторилась (вплетение и речь ремарки исследую-шего о повторении рассказа) о девочкой. она рассказала ее забыла» Про что был рассказ про курицу ⁹ «Скорее всего, что нет.а

Больной предлагается повторить фразы «В саду за высоким забором росли яблони» и «На опушке леса охотник убил волка», после чего ей снова читается рассказ «Курина и золотые яйиаа ц предлагается передать его содержание Больндя начинает * Тетеревеночек, жил на одном дереве. и №т однажды. тетерев узнал,., что тстере-неночек в чем-rp виноват и решил проучить его.. нет, не знаю.» (рассказ читается снова). «Ну вот... на одном дереве (вснлывание следои ранее прочитанной фразы)., еще маленький тетеревеночек.. и старший тетерев решил Проучить его..» и т д. (2-Х1|—27 XII. 1974).

Легко видеть, что в передачу рассказа у больной вплетаются следы как ранее прочитанных фраз, так и бесконтрольно всплывающих ассоциаций, которые сразу же превращаются в инертные стереотипы, делающие правильную передачу рассказа недоступной.

В резком контрасте с только что описанными нарушениями спонтанной речи и передачи рассказа по слуховым следам стояла полная сохранность речи в тех случаях, когда она опиралась на непосредственное зрительное восприятие.

Вот как больная описывает содержание лежащей перед ней сюжетной картинки.

Больной предъявляется картинка «Прорубь» и предлагается рассказать ее содержание. Она внимательно разглядывает картинку и начинает' «Вот река. покрытая льдом.. И лед почему-то начинает трескаться, и мальчик ползет, видимо, хочет спасать Потом мост.. на нем доски а эти мальчики зовут,, почему-то кричат, чтобы все стояли на месте, кроме двух *

Когда больной предъявляется вторая картинка — «Разбитое окно», в ее речи на мгновение появляются персеверации, которые сразу же преодолеваются, и рассказ снова протекает совершенно адекватно. «Вот это, значит, каток То есть, конечно, это совсем не каток. Мальчик. разбитое окошко почему-то.. а этот спрятался за дерево, а эта мать или кто это — не пускает в дверь. Видимо, один мальчик другого мальчика. куда-то просил поити. и снежок у него в руках.» (I2.XII 1974)

Та же сохранность речи наблюдается при передаче содержания картины «Неравный брак». «Это перед свадьбой Он и она. Большая очень разница. Она очень молодая, а он уж очень преклонного возраста... брак, конечно, неравный, разница очень большая..ей т.д.

Легко видеть, что если речевая деятельность, протекающая без зрительной опоры или по слухо-речевым следам, резко нарушена, то речевая деятельность, имеющая опору в наглядном восприятии, остается сохранной.

Этот факт получает дальнейшее подтверждение в опытах, при которых больной предлагается понять смысл слов, предъявляемых на слух, и показать названные изображения, назвать предъявленные изображения и повторить предъявленные слова

Во всех этих случаях, когда речевые процессы протекают под влиянием слухового контроля, речевая деятельность больной оказывается нестойкой, иногда грубо нарушенной

Как мы говорили, больная может легко понимать отдельные слова и указывать на названные изображения. Однако, если такой опыт проводить длительно, у нее начинают возникать значительные колебания, а при истощении появляется отчетливое «отчуждение смысла слов», и больная начинает показывать неправильные картинки, чаще всего пер-северативно указывая на ранее предъявлявшееся изображение. Еще большие дефекты возникают, когда больной сразу предъявляется два слова и когда она соответственно должна показать сразу на два изображения. В этих случаях она, как правило, либо удерживает лишь одно слово, показывая вторую картинку неправильно, либо же начинает показывать обе картинки неправильно, чаще всего подпадая под влияние следов ранее предъявленных слов

Нестойкость слухо-речевых следов и легкость их нарушения под влиянием инертных стереотипов прежнего опыта выступает здесь с полной очевидностью.

Аналогичное происходит и в опытах с называнием предметов. И здесь больная начинает с безошибочного называния, но очень быстро заменяет его персеверативным воспроизведением одного из ранее произнесенных слов.

Оба описанных вида нарушения сохранялись у больной в течение 4—5 недель после операции и лишь затем начали претерпевать обратное развитие

Особенно стойкие и наиболее своеобразные дефекты возникали у больной в опытах с повторением слов или фраз, предъявляемых на слух. В этом опыте обнаружилась картина, обычно не

встречающаяся при афазии Больная повторяла слова совершенно неправильно, заменяя предъявляемые слова либо бессмысленными, либо посторонними, контаминированными словами, это появлялось обычно после одного—двух правильно повторенных слов и не поддавалось никакому контролю То же явление сохранялось и при повторении фраз, которые часто замещались совершенно посторонними, бесконтрольно всплывающими высказываниями, характерно, что больная часто не замечала своих ошибок

Вот несколько примеров иллюстрирующих это явление Кошка «+» Мама «+» Зубы «+» Окно «—» Забор «~» Правильно* «Нет¹ Окно— дом» Правильно? «По-моему правильно¹ > Простыня — «преступление» Лампа — «наступление — мне почему-то это приходит в голову» Язык «машина» Ручка — «дом» Плечо — «повторение» Палец — «наступление ои что я говорю» (27 1 1975)

Пустыня «—» Крыша ~ «поле нет крыша Поле» Правильно? «Не знаю 50 на 50'» Зубы — «пух нет, не то слово» Зубы — «пустыня > Верблюд — «ночи вы тут про пустыню говорили¹ > Кошка — «цыплята» Кошка — «утки»итд (26X11 1974)

Легко видеть, что возникающие ответы не носят характера активного звукового анализа предъявленного слова, а являются чаще всего бесконтрольно всплывающими побочными ассоциациями и что грубый дефект повторной речи сохраняется даже через 2,5 и даже 3 мес после операции

Приводим несколько типичных примеров

Девочка спит «Наша ворона» Правильно ^у «Не знаю» Мальчик удари г собаку «Наша ворона нет не так¹» Рыба плавает в пруду «Ворона — варит газ Так¹»

На yiuye выпал глубокий снег «Среди картошки я почувствовала что молоко» (2 XII 1974)

Дом горит вГад дает » Правильно'' «Даже не знаю» Мальчик ударил собаку «Гад дает букву Я чувствую что это не то» Девочка пьет чаи «Дни текут быстро» Больной ижит в больнице и скоро будет операция «Дни проходят быстро и вырастают деревья» (26 XII 1974)

Мальчик спит и Девочка плачет «Мальчик курит мальчик плачет» В саду за высоким забором росли яблони «В саду утром нашли гроздь винограда» Правильно⁹ «Кажется немного не так» (Четырехкратное повторение фразы не дает улучшения) На опушке леса охотник убил волка «В счду рано утром убили 1роздь винограда» Тоже «Всаду рано утром убили маленького тетеревенка» и тд

Легко видеть, что во всех случаях правильное повторение фразы замещается совершенно иным содержанием, хотя общая интонационная структура предложенной фразы сохраняется Легко также видеть, что этот массивный дефект устойчиво сохраняется в течение всего периода наблюдений

Факты, которые мы изложили, показывают, что операция на левом зрительном бугре, связанная с повреждением задней группы его ядер и связей их с левой височной областью, привела к возникновению синдрома, который с первого взгляда напоминал афазию, но при пристальном анализе обнаруживал совершенно иную, резко отличную от афазии природу расстройств речевой деятельности

Как фонематический слух так и система артикуляции, плавность речи больной оставались сохранными (в фонематическом слухе отмечались лишь некоторые, относительно стертые нарушения)

Однако речевое общение с больной стало почти полностью невозможным Это было связано с тем фактом, что как восприятие речи, так и собственная речь больной стали исключительно неустойчивыми и легко подпадали под влияние бесконтрольно возникающих побочных связей, а в первый период после операции и под влияние патологически инертных стереотипов Эти нарушения проявлялись как в спонтанной речи так и в воспроизведении смысла рассказов, в понимания речи, назывании предметов и особенно отчетливо в повторении слов и фраз Они почти не проявлялись в тех формах речевой деятельности, когда речь опиралась на наглядную зрительную основу (описание сюжетных картинок)

Все указанные дефекты претерпевали очень мед ленное обратное развитие грубейшие дефекты повторной речи сохранялись в течение всего периода наблюдения

Все это позволило утверждать, что оперативное вмешательство вызвало не нарушение процесса овшде-ния кодами языка, а нестойкость речевой деятетьнос-ти, выявляющуюся в нарушении процесса торможения бесконтрольно возникающих следов побочных связей, и которая в зарубежной литературе часто обозначается как нарушение процесса «фильтрации»

Эти нарушения и являются по-видимому результатом дисфункции глубоких систем (левого зрительного бугра и его связей с левой височной областью) Так как проведенные в последнее время исследования, в частности набтюдения Н П Бехтеревой и ее сотрудников (1974, 1975 и др), показали, что возбуждения, доходящие до глубинных образовании мозга (в том числе до ядер зрительного бугра), могут иметь специфический характер отражая те системы вербальных кодов, которые вырабатываются речевыми и в частности, теменно-височными зонами коры, можно думать, что поражение этих глубинных структур может отразиться на протекании речевых процессов лишая их избирательности и приводя к легкому возникновению побочных внесистемных связей Не исключено, что эти нарушения могут появляться в тех случаях, когда поражение левого зрительного бугра связано с нарушением соответствующих путей, ведущих к левой височной доле

Описанные нарушения следует рассматривать как совершенно особый синдром расстройств речевой деятельности, отличных от афазии Этот синдром и нуждается в дальнейшем тщательном изучении

Р.Якобсон лингвистические типы афазии¹

В настоящее время лишь немногие исследователи, работающие в области речевых расстройств, считают роль лингвистики в изучении афазии несущественной Теперь в самых разных американских и европейских странах многочисленные научные коллективы предпринимают совместные попытки исследования различных проблем, связанных с речевыми нарушениями В ряде научных центров неврологи, психологи лингвисты и специалисты других областей знании проводят совместную работу для описания, изучения, анализа явлений афазии и для получения наиболее точных диагнозов и прогнозов относительно дальнейшего течения болезни

На междисциплинарном симпозиуме по речевым расстройствам, организованном «Giba Foundation» (Лондон, 1963 г), было высказано мнение, что в течение длительного времени лингвистика была неспособна эффективно участвовать в исследовании афазии в связи с тем, что развитие структурного анализа в науке о языке представляет собой сравнительно недавнее явление Однако в настоящее время, которое характеризуется интенсивным развитием такого анализа, лингвисты тоже должны сказать свое слово в области речевых нарушений Участие лингвистов в такого рода исследованиях оказывается важным для изучения афазии, с одной стороны, и для общей лингвистики — с другой, поскольку очевидно наличие весьма тесных взаимосвязей между проблемами функционирования языка в норме и усвоения языка детьми и проблемами распада языковой способности, иллюстрируемого различными типами афатических нарушении Становится все более ясным, что подобные нарушения имеют определенный порядок, так сказать, характеризуются особой упорядоченной иерархией расстройств, этот порядок существует реально и должен стать предметом научного анализа Лорд Брейн, организатор упомянутого симпозиума, пошел даже дальше, утверждая, что те же аналитические методы могут быть использованы при изучении психопатической речи, особенно речи больных шизофренией (WR Brain, 1964) Лингвистические исследования в этой обширной области только лишь начались, но даже на нынешнем этапе явления шизофрении предоставляют лингвистам возможность уловить определенные фазы и аспекты в процессе течения болезни, которые вполне могли бы остаться незамеченными

В предшествующие периоды развития науки, когда лингвистика играла крайне незначительную роль в изучении речевых расстройств, у ряда ученых, не являющихся специалистами по лингвистике, появились концепции афазии, в которых, грубо говоря, обнаруживалось полное игнорирование лингвистического аспекта в сфере патологии речи Подобное намеренное игнорирование этого аспекта представляется недопустимым коль скоро афазия поражает исключи-

¹ Jakobson R Linguistic Types of Aphasia // Jakobson R Selected Writings Vol II (Word and Language) Pans 1963

тельно или преимущественно наш язык, то именно в науке о языке нужно искать первое пробное решение вопроса о типах афазии для конкретных случаев речевых расстройств К сожалению, многие психологи считали, что афазия представлена только одним типом и что во всем разнообразии речевых расстройств нельзя обнаружить ни качественных, ни даже количественных различий Эта теория находится в вопиющем противоречии со всеми существующими эмпирическими данными об афатических нарушениях Анализ афазии невозможно ограничить чисто количественными методами Лингвисты должны уделять и действительно уделяют пристальное внимание статистическим проблемам языка, и изучение языка в количественном аспекте является одним из важных разделов нашей науки Однако для того, чтобы считать, необходимо знать то, что подвергается счету, бычо бы бесполезно считать какие-либо объекты без предваритечьного определения качественных характеристик, без классификации подвергаемых счету единиц и категорий

Результаты чисто количественного анализа явлении афазии расходятся с лингвистическими фактами Все так называемые доказательства, обосновывающие унитарный статус афазии, оказываются весьма поверхностными, поскольку они опираются на некие фиктивные научные понятия и абсолютно игнорируют факты фонологической, морфологической и синтаксической структуры языка В настоящее время мы располагаем рядом объективных и тщательных описании многочисленных случаев афазии, касающихся различных сторон языка Этот материал недвусмысленно сви детельствует о существовании качественно различных, порой даже полярно противоположных типов расстройств Разумеется, полярность некоторых типов не исключает возможности переходных или смешанных случаев — в этом отношении расстройства речи сходны со всеми другими патологическими изменениями личности

Нельзя отрицать, что чисто полярные типы афазии встречаются весьма часто, подобною рода кардинальные дихотомии позволяют нам дать обшую классификацию афазических нарушении Несколько лет назад я имел возможность подробно обсудить одно из подобных нарушений (RJakobson 1971, с 239) В любом речевом событии существенную роль играют два фактора селекция (выбор) и комбинация (сочетание) Если, например, я намереваюсь сказать нечто о своем отце, я должен сделать сознательный или подсознательный выбор одного из возможных слов father «отец», parent «родитель», papa «папа», dad, daddy «папочка», далее, если я хочу сказать, что он неважно себя чувствует, я опять-таки выбираю один из возможных способов выражения ill «больной» sick «больной, болезненный», indisposed «испытывающий недомогание», not healthy «нездоровый», ailing «хворый» Селекции составляют один аспект двустороннего события, а комбинация двух выбранных речевых единиц, дающая предложение father is sick — «отеи болен», составляет его другой аспект Единицы, среди которых мы производим селекцию, взаимно связаны др\г с другом различными типами и степенями сходства/различия, например отношениями сходства, подобия эквивалентности, похожести, аналогии, различных видовых типов, противоположности В противовес селекции, базирующейся на внутренних (парадигматических) отношениях единиц, комбинация затрагивает внешние отношения единиц по их линейной смежности во всех видах и степенях соседство, близость и отдаленность, подчинение и сочинение

Лингвистическое переосмысление разнообразных случаев афазии, описанных в литературе на разных языках, а также мои собственные наблюдения над афатиками, владевшими разными языками, привели меня к выводу, что мы сталкиваемся с двумя основными типами афазии Либо нарушается внутреннее отношение сходства и, соответственно, способность пациента к селекции, либо, наоборот, оказывается затронутым внешнее отношение смежности и, следовательно, способность к комбинации

После публикации моих первых предварительных описаний указанной дихотомии (RJakobson, 1971 и др), до сих пор ускользавшей от внимания исследователей, я с большим удовлетворением получил поддержку и одобрение со стороны таких серьезных специалистов по афазии, как Лурия в Москве (А РЛу-рия, 1962 и др), Уэпмен и Гудгласс (Н Goodglass, J Berko, I960 и др) в США Их замечания, а также более ранние исследования, особенно работа Гольд-штейна (К Goldstein, 1948), побудили меня обратить особое внимание на очень тесную взаимосвязь между дихотомией селекции и комбинации и традиционным разграничением двух типов афазии, которые были известны под не совсем удачными названиями «сенсорной» и «моторной» афазии Любая терминология достаточно условна, однако в данном случае эти названия создают ошибочное представление о том, что дело здесь сводится либо к нарушению артикулятор-нои способности, либо к повреждению сенсорного аппарата Данное недоразумение исчезает, как только термин «моторный» заменяется термином «кодирование», а термин «сенсорный» — термином «декодирование» Таким путем мы заменяем случайные симптомы на более существенные признаки Различие между расстройствами комбинации и селекции в значительной мере совпадает с различием между нарушениями кодирования и декодирования Прежде чем обсуждать соотношение этих двух пар синдромов, представляется уместным описать основные типы афазии кодирования и декодирования

Среди достижений неврологов, психиатров и пси-хопогов в изучении афазии исследования АР Лурия представляются наиболее ценными Это связано с двумя обстоятельствами во-первых, Лурия исследовал разные типы афатических нарушении на нескольких уровнях, и. во-вторых, он имел возможность наблюдать в московских клиниках многочисленных пациентов-афа-тиков, в особенности участников войны, с мозговыми ранениями Количество исследованных им случаев афазии, подтверждающих его результат, производит большое впечатление В книге А Р Лурия (1962) и в работе, представленной на симпозиуме «Giba Foundation», Лурия отмечает шесть типов нарушений, среди которых имеются основные типы расстройств кодирования, то есть традиционная афазия Брока, или «моторная», в терминологии Лурия принадлежащая к «эфферентному» (или «кинетическому») типу, и основной тип расстройств декодирования, имеющий в этих исследованиях обычное название «сенсорной» афазии