Теория коммуникативного действия Ю. Хабермаса

Представитель среднего поколения сторонников Франк­фуртской школы Ю. Хабермас (1929), имея богатейший теорети-

ческий материал многих своих предшественников (не исключая и учение К. Маркса), с прискорбием вынужден был отметить, что ни одна из социологических теорий в отдельности, ни все они вместе не раскрывают подлинной картины социальной реально­сти, которая постоянно ускользает от пристального взора иссле­дователей, не желая раскрывать им свои тайны. Поэтому в своих многочисленных трудах он не жалеет усилий для критического разбора своих предшественников и ставит ни много ни мало за­дачу создания новой целостной универсальной теории общества, в которой соединились бы в единое целое индивидуальное и общественное, рациональное и иррациональное, поведенческое и институциональное, структурно-организационное и эволюци­онное. Причем внимание акцентируется не просто на развитии общества, а на развитии именно современного общества с его новыми типами рациональности и новыми проявлениями пато­логии, с которыми и призвана бороться социальная теория. Важ­ным звеном этой теории является концепция коммуникативного действия, или коммуникативного поведения.

В сущности, автор предлагает свое видение социальности, в котором переплетаются такие понятия, как деятельность, по­ведение, язык, понимание, рациональность, коммуникация, об­щение, конфликт, знание, цель, интеграция, институционализа-ция и т.д. Сам принцип деятельности разворачивается как реа­лизация особых типов рациональности.

Даже беглого взора на историю общества достаточно для того, чтобы увидеть существенное отличие современного общест­ва с его институционализированными структурами власти, поли­тики и экономики от первобытных социальных образований, где этих элементов не было, но общество как таковое уже существо­вало. Что же определяло это существование? Единственным фак­тором, объединяющим людей в единый цельный социальный организм, был язык. Именно в языке, в языковом общении, на­целенном на понимание и взаимопонимание, или того, что мож­но было бы назвать обыденным миром людей, Ю. Хабермас ви­дит основы коммуникативной рациональности и коммуникатив­ного действия. Именно они и определяют исходный базис соци­альности или то, что автор называет "жизненным миром".

Постепенно, однако, в рамках этого базиса формируются иные типы рациональности — это когнитивный и инструменталь­ный разум, и действия телеологического, нормативно регули­руемого и драматургического вида, т.е. все то, что формирует

особый "системный мир", или мир экономических и политиче­ских институтов.

Таким образом, человек в обществе действует, как бы на­ходясь одновременно в двух мирах — жизненном и системном, каждый из которых диктует свои условия поведения, обладает своими типами рациональности. Причем системный мир, воз­никнув в лоне жизненного мира, постепенно вступает с ним в противоречие, стремясь навязать свои типы рациональности и поведения, что неминуемо ведет к социальным патологиям. Пре­одоление этого противоречия, по мнению Ю. Хабермаса, явля­ется необходимой предпосылкой развития общества, прогресс ко­торого видится в дальнейшей рационализации жизненного мира и своевременной адаптации этой рациональности к новым ин­ституциональным системам.

2.3.10. Концепции социального действия и социального пространства П. Бурдье

Противоречивое единство социального мира по-своему по­пытался выразить и французский исследователь П. Бурдье (1930). Причем эту противоречивость П. Бурдье стремится выразить че­рез сочетание физического и социального (символического) про­странства, а в рамках последнего через сочетание позиций (т.е. места человека в социуме) и диспозиций (т.е. в осмыслении этого места в сознании человека). Таковы, по мнению П. Бурдье, объ­ективный и субъективный срезы социального пространства. Таким образом, индивид выступает как элемент социальной структуры и как носитель практики, которая реализуется как проявление его активности. Именно практика рассматривается в концепции П. Бурдье системообразующим элементом, в котором сливаются воедино физические и символические, осознанные и неосознан­ные проявления человеческой активности. Понятие структуры дополняется понятием хабитуса (habitus), представляющего со­бой некий принцип организации структуры, который одновре­менно выступает и продуктом исторической деятельности, и ее предпосылкой, соединяя прошлое и настоящее, существуя вовне индивида (как правило, поведения) и внутри него — как некое неосознанное предчувствие необходимости выполнения этого правила, своего рода предрасположение к тому или иному виду действия. Функция "хабитуса" состоит в ограничении субъектив­ных устремлений человека, в определении пределов, в рамках которых индивид совершает свои действия и поступки.

Сходство условий существования определяет сходство "ха-битусов", социальное разнообразие дополняется социальным еди­нообразием. На этой основе формируется не только стратегия индивидуального поведения, но и определенное сходство коллек­тивных поступков, индивидуальное переходит в групповое (клас­совое поведение). Таким образом "хабитус" определяет образова­ние групповых w классовых общностей, является их структуро­образующим признаком. Структура общества в этой концепции принимает динамический характер, реализуясь через систему ин­дивидуальных и коллективных практик, детерминируемых внеш­ними (объективными) и внутренними (субъективными) факто­рами поведения.