Постижение виртуальной реальности

 

При выражении основных представлений виртуальности мы произвели онтологическое нормирование, в результате которого, используя разные способы онтологического нормирования — виртуализацию и актуализацию — мы получили представления о виртуальной реальности и актуальной реальности. Теперь мы кратко опишем виртуальную и актуальную действительности.

Виртуальная реальность не есть ни один из возможных миров реальности. Ее отношение с актуальностью не модально. Ее отношение с актуальностью виртуально. Виртуальность есть, прежде всего, инаковость, трансцендентность, принципиальная непознаваемость по законам актуальной реальности, однако она достижима за счет виртуализации самих законов актуальной реальности.

Виртуальная реальность не имеет модальных характеристик, потому что ее характер связи независим от модального, — она есть не реальность, не действительность, не необходимость и не возможность. Виртуальность — такое отношение реальности, которое характерно лишь для допустимых объектов вне противопоставления «материальное — идеальное», и является воображаемым, создаваемым концептуально, конструируемым. Любое содержание виртуальной реальности выступает как никогда и в принципе невозможное в актуальной реальности, и лишь поскольку оно невозможно[17], постольку оно виртуально.

Виртуальная реальность суть такое преобразование структуры, когда она оказывается вне пространства и времени, вне последовательной связности ее элементов через упорядочивание, вне целостности вещей или объектов. Такое преобразование структуры сразу же порождает актуальную структуру, то есть такую, которая снова как бы возвращается в пространство и время и становится устойчивой уже в иной последовательной связности упорядочивания, в иных формах целостности вещей или объектов. Виртуальная реальность — конструктивно нормированный позиционный процесс в «структурном видении».

Виртуальная реальность возникает из отношения виртуальности при его понимании, выражении или использовании в актуальной реальности. Виртуальная реальность не есть нечто принципиально новое со времен Дунса Скота, однако нам понадобилось создать виртуальную компьютерную модель мира, чтобы виртуальная реальность озадачила человека и предъявила себя в качестве проблемы.

Виртуальная реальность связана с актуальной реальностью, но эта связь непостоянна, неоднотипна, различна. Виртуальная реальность существует релевантно в конкретной данной структуре, которую мы по тем или иным причинам рассматриваем. С точки зрения релевантности виртуальная реальность может быть релевантной какой-то определенной актуальной реальности, с точки зрения ее референтности с этой актуальной реальностью — реферирующей и нереферирующей, в референтности — соответствующей и несоответствующей, уподобляющейся.

Виртуальная реальность не есть модель, ибо ее содержание не имеет задачи воспроизводства подлинного соответствия, но, наоборот, воспроизводство несоответствия, допустимость независимого оперирования объектами внутри виртуальной реальности, допустимость реферировать ее к актуальной реальности только тогда, когда сама референтность релевантна выполняемой задаче.

Нам необходимо разграничивать позиционное противопоставление виртуальной и актуальной реальностей, которые суть содержательно нормированы на онтологическом уровне и противопоставление виртуальной и актуальной реальностей, которое нормированы на морфологическом уровне, то есть там, где уже есть объекты. Всегда, когда мы будем говорить об объектно-атрибутивном содержании виртуальной и актуальной реальности, мы будем иметь в виду морфологический технологически-апперцептивный уровень нормирования. Содержание виртуальной реальности на технологически-апперцептивном уровне нормирования не элементное, а объектно-атрибутивное. Объектами виртуальной реальности выступают любые объекты реальности, но находящиеся в каких-то особых связях друг с другом, что позволяет их рассматривать как виртуальную реальность.

Виртуальная реальность — попытка технологического постижения проблемы Ильенкова[18] — проблемы идеального и материального. В этом смысле идеальное есть свойство материи в самой себе предметно противопоставлять самое себя и в этом осуществлять движение как способ существования материи. Виртуальное не есть нематериальное, оно есть иное материи, ее, если хотите допустимость с точки зрения структуры, где предметные идеальные границы разрушены, а структурированные содержания свободно перетекают друг в друга. Это коренное отличие виртуального отношения от идеального. Виртуальность противостоит актуальной реальности (виртуальное-актуальное) с точки зрения реструктурирования последней.

Актуальная реальность выступает как данная структура (устойчивая, очевидная, рассматриваемая, усматриваемая, вовлекаемая в дело, выступающая средой и содержанием всей реальности вообще). Виртуальная реальность выступает как отношение иных структур к данной структуре, как допустимость иного реструктурирования реальности, которая потенциально всегда здесь и сейчас, и не может быть вовлечена в дело лишь в силу того, что именно актуальная реальность является доминирующей, навязывающей свое содержание всей реальности вообще. Виртуальная реальность таким образом оказывается не просто всеобщим содержанием усложняемости структуры, но часто еще и скрытым, неочевидным содержанием.

Виртуальные реальности бывают вовлекающие и невовлекающие. Невовлекающие VR характерны некоторой дистанцией от них субъекта, которая позволяет оценить подобную VR как конструкт-реальность, реальность целевого объектного назначения. Вовлекающие VR характерны отсутствием хотя бы для одного субъекта дистанции от VR, т.е. его вовлеченностью в VR, которая поэтому может быть названа реальностью целевого субъект-назначения (например, игры, идеологии, инсинуации, интриги, аферы, перформативы). В ТВ рассматриваются в основном невовлекающие VR. Вовлекающие VR рассматривают как прикладные проблемы ТВ[19].

Виртуальная реальность формализуется через невещной, нерядоположенный перечень объектов и их атрибутов виртуальной и актуальной реальностей, указанием их референтности и ее типа. Предыдущие способы формализации оказываются малоподходящими.

Формализация через исчисление предикатов не позволяет связно оперировать с другими предикатами и субъектами в силу того, что предикат следует за языком, для которого действие — объект языка, а не само — атрибут этого объекта. Формулируемое представление о виртуальной реальности дважды изменяет предикативное отношение: первый раз тем, что переворачивает его — от P(x) к X(p), а второй раз тем, что устанавливает связь с иными атрибутами этого объекта X(p,q,r...). Так структурно нормированное предикативное отношение в Теории Виртуальности рассматривается как атрибутивность. [20]

Формализация через теорию множеств не позволяет различать атрибуты объектов и сами объекты, от чего проистекает ускользание множества в бесконечность иерархической структуры, из чего следует, к примеру, парадокс о множестве всех множеств. Формулируемое представление о виртуальной реальности дважды изменяет отношение множества: первый раз тем, что устанавливает строгое различие между множеством атрибутов и множеством объектов, а второй раз тем, что устанавливает для них строгие условия релевантности. Так измененное отношение множества в ТВ рассматривается как ассоциативность для множества атрибутов, для множества объектов ТВ вскрывает принципиально «немножественное» отношение — событие (отношение объектов внутри AR) или факт (реферирующее к AR отношение внутри VR). Объекты не имеют друг с другом отношения предикативности, где другой объект поглощается предикатом, поскольку предикат также связан с процессом — как внутри объекта, так и между объектами.

В Системо-МыслеДеятельностной Методологии (СМДМ) «действительность» — это проекция различного природного и общественно-исторического содержания на выделенную в мыследеятельности ту или иную структуру. В ТВ действительность суть нахождение разных реальностей актуально-виртуальных пар в позиционно разных представлениях. Более того, вслед за Г.П.Щедровицким[21] мы можем различать интерпретации любого содержания в следующих действительностях: 1) процессов, 2) функций, 3) связей, 4) организованностей материала или морфологии и 5) материала. То есть мы различаем атрибутивные свойства и функциональные отношения (функциональные свойства). Процессы, функции, связи, организованности материала и сам материал задается актуально-виртуальной парой реальностей с их релевантно-референтными отношением и транзитностью содержания.

Щедровицкий отмечал несколько обстоятельств. Во-первых, функции и связи близки, похожи, иногда переводимы друг в друга, но все-таки разные. Во-вторых то, что мы мыслим как внутренние связи или процессы, на самом деле может быть результатом внешних связей или процессов, а внешние функции другой системы или систем могут выглядеть как атрибутивные свойства этой системы. В-третьих, есть аддитивные свойства, когда сумма свойств частей соответствует какому-то из свойств целого, и неаддитивные.

Мало того, к предложенным Щедровицким действительностям мы можем добавить еще две — 6) действительность внешних свойств-функций материала или внешних связей, то есть внешняя актуальность и 7) действительность внешних удаленных процессов, куда включен материал или удаленных организованностей материала (внешней морфологии), то есть внешняя трансактуальность. Кроме того, действительность отнесения (референции, дирекциональности) представляется нам тоже «кандидатом на действительность», поскольку отнесение уже не связь, но еще не отношение, к тому же она есть не функция и не процесс.

Таким образом мы вводим различение внешней действительности актуальной и внешней действительности трансактуальной. Заметьте, что 6-я действительность актуальности является представлением о внешних функциях и внешних связях, где различие между внешними связями и внешними функциями материала теряется. 7-я действительность трансактуальности является представлением о внешних удаленных процессах, куда вовлечен материал, и удаленных организованностях материала (внешней морфологии), где различие между удаленными процессами и внешней морфологией тоже теряется.

Соответственно рассмотрение мира в семи действительностях может являться «системным» в новом смысле, в смысле актуально-виртуального отношения, где предыдущие пять действительностей выступают в актуально-виртуальном моделирования на уровне аспектно-атрибутивного содержания (более подробно об этом — в главе «О системной редукции Теории Виртуальности»). Однако термин «системность» — уже чужой для ТВ.

Сообразно этому, мы должны само установление понятий задать как позиционное, из разных действительностей, предложенных нами — актуальной и виртуальной. Позиционно-структурное установление понятий — такое установление содержания понятия, когда оно зависит от того, где мы выбрали позицию рассмотрения: в актуальной реальности или в виртуальной реальности. Типичным применением такого установления понятий является позиционное различение одного и того же содержания из разных позиций — актуальный объект и актуальное событие; аспект актуального события и атрибут актуального объекта; актуальный объект и виртуальный объект; трансактуальный объект и трансвиртуальный объект, трансактуальный аспект и трасвиртуальный атрибут — попарно суть одни и те же понятия, определенные из разных позиций рассмотрения[22]. В ТВ доминирующая позиция усмотрения и рассмотрения — виртуальная реальность.

 

СТРУКТУРНЫЙ КОНТИНУУМ

 

Онтологический уровень нормирования выражает различие в его самом фундаментальном содержании — как различие устойчивых в очевидности (актуальных) и изменчивых в инаковости (виртуальных) структур. Однако реальностное нормирование этих структур некоторым сопоставленным образом сразу же порождает прообразы континуума: объединение актуальных и виртуальных реальностей в пары — актуально-виртуальные континуумы. Только на континуумах допустимо, как это будет показано в дальнейшем, функционально выражать пространственно-временны́е отношения. А значит только континуум допустимо функционализировать как сущее — то есть выражать как онтику.

Так в онтике виртуализация суть преобразование в многообразии реальностей, а актуализация суть спецификация этих реальностей с точки зрения различения оснований их устойчивости — в непрерывном актуально-виртуальном структурировании — континууме.

Это и есть фундаментальное свойство мира — быть виртуализованным-актуализованным в континууме, то есть в продолжительном пространстве актуальности, где сама эта актуальность является затухающей по отношению к актуальной структуре. Виртуализация есть поддержание посредством виртуальности затухающей актуальности «привязкой» к собственной актуальной структуре, по отношению к которой любая затухающая актуальность есть реферируемой в той или иной степени, но равно релевантной. Тем самым мы вплотную подходим к континуумному нормированию структуры как бывания.

Континуум суть непрерывно-протяженное образование. Внутреннее различие континуума и способ понимания такого различия является проблемой континуума.

Для дальнейшей работы мы предлагаем представление о структурном континууме. Структурный континуум не является вещественным образованием: теоретическое представление о нем находится вне оппозиции «материальное — идеальное». Структура в конструктивной позиции на одном уровне нормирования контрафлексивно различается на актуальную и виртуальную. Это не означает, что мы берем некоторую структуру и разделяем ее вещественно-материально на актуальную и виртуальную, а затем объединяем эти части в континуум. Это означает, что одна и та же структура в конструктивной позиции различается как находящаяся в пространстве-времени, последовательной связности и целостности вещей или объектов (актуальная) и находящаяся вне этих отношений (виртуальная). Объединение этих контрафлексивных состояний одной и той же структуры, то есть объединение реальностей одного уровня нормирования на ином уровне нормирования, представляет собой структурный континуум. Виртуальность — не процесс и не бифуркация. Виртуальность — изменчивость структуры за пределами пространства-времени, последовательной связности, целостности вещей или объектов. Таким образом, мы не объединяем различия структур-систем Пригожина и Щедровицкого, а онтологизируем это различие.

Различие между актуальной и виртуальной реальностью структуры не есть вещественной или материальной разрывностью структуры, но есть разрывностью ее контрафлексивных реальностей. Так понятый структурный континуум, на наш взгляд, ближе всего к понятию «физического вакуума», который в физике представляет собой континуум. В вакууме «виртуальные частицы» рождаются и уничтожаются, сохраняя таким образом динамическую симметрию. При этом «вакуум» — ключевое физическое представление, через которое осмысливается вещество и сама материальная основа мира в его делимости-неделимости как континуум, обладающий динамической симметрией.

Что такое структурный континуум с точки зрения нормирования? Структурный континуум суть соединение нормированных через связности и размерности реальностей посредством референции (референтности), которая указывает дирекциональность преобразования. Так актуальная реальность является конструктивным выражением устойчивости структуры, виртуальная реальность является конструктивным выражением изменчивости структуры, а референтность является конструктивным выражением дирекциональности преобразования от устойчивости к изменчивости. Структурный континуум — видение структуры в ее контрафлексивности: сопоставленной через референтность актуальной и виртуальной реальностей. Структурный континуум это одномоментная концептуализация и связей (связности), и функций (размерности), и процессов (референтность), и морфологии (соотношение связностей и размерностей в реальностях), и самого материала (континуум актуальной и виртуальной реальностей). Однако все эти сущности — связи, функции, процессы, морфология и материал — являются виртуально-структурно онтологизированными.

Теперь мы предложим теоретическое представление о структурном континууме.

Всякий структурный континуум из позиции конструирования суть либо нормированная реальность, либо иначе нормированное соединение контрафлексивных реальностей.

Отсюда четыре основных характеристики структурного континуума:

1) конструктивность — онтологически нормированное различие структуры из конструктивной позиции как актуальность (устойчивость, очевидность) и виртуальность (изменчивость, инаковость);

2) нелинейность — нормирование актуальной и виртуальной структур как реальностей, то есть через связности и размерности их внутреннего содержания;

3) контрафлексивность — связности и размерности одной реальности сопоставлены соответственным связностям и размерностям другой реальности;

4) дирекциональность — соединение актуальной и виртуальной реальностей через направленную многопотоковую референцию (референтность), каждый поток которой соединяет между реальностями контрафлексивные пары связностей и размерностей.

Здесь и далее мы будем понимать под континуумом преимущественно структурный континуум, созданный на основе данных положений.

Как же решается проблема, которую ставил еще Лейбниц — проблема о скачках в природе? Иначе говоря, мы должны ответить на вопрос: как допустимы скачки в таких объединенных в континуум реальностях? Для ответа на этот вопрос, мы должны представить себе реальности не просто как абстрактную структуру, а как структуру в контрафлексивности устойчивости-изменения, то есть как этапы изменения виртуальной структуры и различные состояния устойчивости актуальной структуры. Различие внутренних связно-размерных содержаний двух контрафлексивных реальностях будут указывать содержание «скачка», а референтность между контрафлексивными реальностями будет указывать на направление «скачка» с точки зрения преобразования структуры. У Лейбница, да по сути и у последующей досистемной философии, таких инструментов не было. Однако системный подход, и особенно СМД-методология, предлагает такое представление — «позиционная ситуация» (СМДМ) или «состояние» (Пригожин). Мы же делаем одно существенное прибавление: рассматриваем континуум как цепь контрафлексивных состояний различных реальностей: актуальной и виртуальной — то есть так мы нормируем лейбницевские «скачки в природе».

Пусть континуум состоит из актуальной и виртуальной реальностей, причем AR₁ будет начальным состоянием актуальной реальности (одно устойчивое состояние), а AR₂ будет следующим состоянием актуальной реальности (другое устойчивое состояние); VR₁ будет начальным состоянием виртуальной реальности (одно изменяющееся состояние), а VR₂ будет следующим состоянием виртуальной реальности (другое изменяющееся состояние). Тогда контрафлексивная структура континуума будет представлена следующим образом:

AR₁-VR₁-AR₂-VR₂

Такие контрафлексивные структурные континуумы мы называем многопозиционными континуумами. Заметьте, что мы чередуем состояния актуальной и виртуальной реальности так, что изменение одной влечет за собой изменение другой, при этом первая виртуальная реальность порождает иную актуальную реальность как иное устойчивое состояние. Так у нас впервые проявляется конфигурирование — создание континуума приводит к изменению нормирования на онтологическом уровне.

Каждая из реальностей допустимо нелинейно нормирована на объекты и его аспекты (атрибуты). Контрафлексивное сопоставление реальностей также предполагает и сопоставление соответствия нелинейной их структуры — связности и размерности — через референтность. Например, некоторый актуальный объект с аспектом как одна связность и две размерности (размерность объекта и размерность аспекта) являются сопоставленными через референтность в виртуальной реальности соответственному виртуальному объекту с соответственным атрибутом: [O₁(a₁…)]_→(O'₁(a'₁…)), где стрелка указывает дирекциональность референтности. Здесь тоже проявляется конфигурирование. Количество контрафлексивных соответствий связностей и размерность определяет количество потоков референтности[23]. При этом нужно помнить, что на уровне континуумного нормирования еще нет никаких объектов и аспектов (атрибутов), а есть некоторые «оболочки» или «вакантные места» в реальностях для связностей и размерностей в виде объектов и атрибутов, а также «каналы» для многопотоковой референтности. Так обнаруживается неиерархический характер структурного нормирования: любой уровень нормирования представлен как допустимое усложнение других уровней нормирования и наоборот.

Теоретическое представление о конфигурировании весьма важно. У нас конфигурирование является более сложным, нежели то, что под ним понимал Георгий Петрович Щедровицкий. «Конфигурирование» у нас вовсе не «конфигуратор» как «система систем», то есть как способ адекватного объединения систем по различным основаниям в единую систему, а связь различных уровней нормирования структуры, создаваемая из позиции конструирования безотносительно к допущению целостности каждой из входящих структур и безотносительно к допущению целостности совокупно всех нормируемых структур.

Таким образом, структурный континуум предполагает различные уровни нормирования: онтологическое, континуумное и т.д. — этот тот самый скачек, который делает не природа, а та самая сила, которая сообщает природе усложнение. Что это за сила? Эта сила — «виртуальность» — свойство различных структур взаимодействовать со структурами иного уровня, иной иерархии, то есть иными структурами. Виртуальность оказывается онтологическим основанием (изменением-усложнением), порождающим референтно-процессный характер континуума.

На континуумном уровне нормирования мы строим единый континуум и структурируем этот континуум за счет безотносительного к упорядочиванию различия: виртуальная реальность — актуальная реальность. Такие актуально-виртуальные пары или континуумы Теория Виртуальности называет когнитологическими моделями. ТВ при посредстве использования вербального языка в качестве конструктивного истолкования пытается строить не эвристические или даже эпистемические, но когнитологические модели, дающие содержание для вербального языка. Не вербальный язык представляет теперь континуум, но онтологическая модель, которая конструирует сам вербальный язык, представляет и структурирует континуум. Так возникает действительность континуума.

Структурный континуум из позиции конструирования мы предполагаем как базовое выражение структуры за пределами пространства-времени, последовательной связности и целостности вещей или объектов. И только последующая функционализация структурного континуума в феноменологическом содержании, как это будет показано, позволит создавать феноменологически-апперцептивные континуумы, чтобы выразить саму апперцепцию, или нефеноменологически-неапперцептивные континуумы, чтобы выразить «перемещения во времени». Структурный континуум суть не что иное как дообъектное нормирование самих пространства-времени и их различения через реальности. Так представление о структурном континууме позволяет выражать дообъектное концептуальное содержание за пределами человеческого восприятия мира в структурно-континуумной онтологизации.

Структурный континуум представляет собой структурное нормирование второго уровня — создание из виртуальной и актуальной реальностей релевантной и референтной актуально-виртуальной пары реальностей или релевантно-референтной структуры реальности. Это представление позволит нам в дальнейшем функционализировать континуум в структуре апперцепции.