Интерес иностранцев не только к тому, что пишет и готовит к печатанию
Толстой, но и к его личности, времяпрепровождению, состоянию здоровья
увеличивается с каждым днем. Редкий день проходит без того, чтобы газеты не
принесли вестей о нашем великом писателе или не поместили отчета о свидании
с ним какого-нибудь корреспондента, специально посланного для того, чтобы
спросить мнение Л. Н. Толстого о тех или других вопросах. За последний месяц
особенно большие отчеты о свидании с Толстым появились в "Revue des deux
Mondes" и в "Neue Freie Presse". С первым из них мы уже познакомили
читателей (*1*); второй описывает поездку учителя гимназии и поэта Адольфа
Тейхерта в Москву в апреле прошлого года. Автор медлил печатанием своего
фельетона, потому что не хотел помещать его без согласия со стороны Л. Н. На
свой вопрос о том, будет ли Л. Н. иметь что-нибудь против опубликования
разговора с ним, корреспондент венской газеты получил ответ, в котором гр.
Толстой, заявляя о своей привычке свободно говорить свое мнение всем
желающим его слушать, выражал принципиальный протест против опубликования
частных разговоров с ним, но, зная добросовестность данного лица, позволил
ему воспользоваться беседой как угодно.
Адольф Тейхерт после обычных рекомендаций справился о том, какое
впечатление произвела последняя его книга на гр. Толстого. Книга носила
название "Auf den Spuren des Genius" (*2*), она заключала в себе поэтические
произведения автора, навеянные путешествиями в Италию и на Восток, и была
переслана Тейхертом по адресу Л. Н. незадолго до визита. Хотя гр. Толстой
еще не успел тогда ознакомиться с книгой, но ввиду той формы, в которой она
была написана, разговор сам собой перешел на оценку пригодности стихотворной
формы для нашего времени.
- Я не люблю стихов, - сказал Л. Н., - их время прошло. Поэтому становится
все труднее выразить свои мысли в стихах. Известные формы искусства умирают
с течением времени; теперь настало время смерти для стихотворной формы
искусства, для скульптуры и архитектуры. Я видел недавно скульптуру,
изображающую работника, уснувшего от усталости на своей тачке; кажется, что
это художественное произведение, но в конце концов оно почти ничего не
говорит.
Л. Н. думает, что слова Гюго, сказанные еще в "Notre dame de Paris",
вполне справедливы: "Книгопечатание убило архитектуру; живопись же скажет
нам еще многое". На замечание собеседника, что стихи нельзя считать чем-то
неестественным, так как, по мнению Руссо, песня существовала в самом начале
речи и так как первые греческие авторы (напр., Гомер) были стихотворцы, а не
прозаики, гр. Толстой сказал: "Гомер - дитя того времени, когда стихи имели
право на существование; поэтому я всегда читаю с удовольствием его стихи на
том языке, на котором они созданы".
Когда разговор перешел к искусству вообще, гр. Толстой выразил те мысли,
которые уже были высказаны им в статьях об искусстве.
Для него произведение достойно занять место в ряду произведений искусства
только в том случае, если оно возвышает душу к богу или если оно вообще
пробуждает благородные чувства, связывающие людей ближе во взаимной любви.
Как в стихотворениях, так и в скульптуре и в архитектуре теперь очень трудно
найти подобного рода произведения. Живопись в этом отношении дает гораздо
больше.
Так как Шекспир, Гете, Байрон, Шелли писали стихами, то разговор перешел к
ним. "Я не могу выносить Шекспира", - сказал Толстой, но потом, стремясь
точнее выразить свою мысль, прибавил: "Нет, это неверное выражение; мы в
наше время не можем более читать его. В свое же время он играл роль. Что
касается до Гете, то его произведениями наполнено 34 тома; но сколько из них
не имеет никакой ценности! Из всего едва ли набралось бы более двух томов
действительно прекрасного". Шиллера Л. Н. ставит выше Гете; "Фауст"
последнего ему не нравится. В Байроне он находит много слабого. "Надо, -
прибавил он, - обращать теперь внимание на произведения тех поэтов, о
которых не часто упоминают другие, - например, на Кольриджа" (*4*). Шелли Л.
Н. очень высоко ставит; лучшее в его творениях написано, по мнению Толстого,
прозой. По поводу роли критиков Л. Н. привел то выражение Арнольда, о
котором он говорит в предисловии к "Крестьянину" фон-Поленца (*5*) и о
котором упоминал в при веденном нами несколько времени назад разговоре с
г-жой Бентзон. Тейхерт захотел разъяснить далее кое-какие недоразумения
относительно "Крейцеровой сонаты". Он обратил внимание собеседника на
невозможность абсолютного целомудрия и как доказательство привел
анатомическое строение человека и вытекающие отсюда потребности. Толстой
признал справедливость этого, но вместе с тем указал на существование
духовных стремлений к целомудрию; направление нашей жизни определяется
совместным действием этих стремлении с физиологическими потребностями. Он
привел для сравнения параллелограмм сил, согласившись, однако, что человек,
свободный от тех физиологических потребностей, о которых в данном случае
идет дело, не стоит по одному этому на высшей ступени моральной лестницы,
чем другие.
"Из этого, - прибавляет корреспондент "Neue Freie Presse" - не следует,
однако, что гр. Толстой отказался от идеи "Крейцеровой сонаты". Он просто не
признает ступеней в нравственном развитии; так как идеал, которого надо
достигнуть, находится в бесконечности, то мы всегда отдалены от него
одинаково далеко. По его философии, все сводится к постоянному движению
дальше, к стремлению к цели; самодовольное стояние на месте - фарисейство.
Он думает по-прежнему, что мы должны смотреть на совершенное целомудрие как
на нашу цель и к этой цели должны стремиться".
Беседа касалась, кроме того, вегетарианства и кое-каких других вопросов,
которые представляют уже меньший интерес.
Комментарии
Беседа с Л. Н. Толстым. - Русские ведомости, 1902, 31 августа, No 240.
Адольф Тейхерт (1854-1907), австрийский поэт, переводчик и журналист.
Посетил Толстого в Москве в апреле 1901 г.
1* Во французском журнале "Ревю да де монд" (1902, август) появились
записки писательницы Т. Бентзон (Мария-Тереза Блан, 1840-1907) о ее визите к
Толстому. Их текст см.: Литературное наследство, т. 75, кн. 2, с. 35-39.
2* Книга стихов "По следам гения" (1900).
3* Мысль, развитая Гюго во II главе 5-й книги романа - "Вот это убьет то".
4* Колридж Самюэль Тейлор (1772-1834) - английский поэт так называемой
"озерной школы". В 1794 г. написал антиякобинскую драму "Падение Робеспьера"
(совместно с Р. Саути), мистические поэмы "Старый моряк" (1817),
"Кристабель" (1816). Колридж - автор курса лекций о Шекспире.
5* В "Предисловии к роману Поленца "Крестьянин" Толстой сочувственно
процитировал определение Мэтью Арнольдом роли критики: "...выдвигать и
указывать людям все, что есть самого лучшего как в прежних, так и в
современных писателях" (т. 34, с. 276).
