Две жизни капитана Утяшева

(Пояснительная записка в документах и фотографиях)

Татарстан, № 10, 1993 г.

Вместо эпиграфа

Из разговора с подполковником КГБ:

- Сейчас, полвека спустя, может ли считаться служба в Татаро-Башкирском легионе предательством Родины?

- Нет, так вопрос не стоит.

- Почему до сих пор не реабилитированы те легионеры, которые были в его составе? Почему их не считают ни военнопленными, ни участниками войны?

- Мы не можем реабилитировать всех подряд. Надо разбираться в каждом конкретном случае, изучать документы...

- Неужели пятидесяти лет для этого не хватило?

- А вы знаете, что с Татарским легионом не все так просто, Есть факты, свидетельствующие о его участии в боях против французских партизан - маки...

От автора

Когда состоялся этот разговор, я еще ничего не мог возразить офицеру КГБ. Казалось, что доводы этого человека основываются на документах, скрытых в секретных архивах. Даже если с ними нельзя познакомиться самому - спорить с представителем «компетентных» органов у нас не принято.

Но вот, прочитав мою очередную публикацию о Татаро-Башкирском легионе, откликнулся один из бывших участников тех событий - «капитан Николас», как звали его французские партизаны, Амир Галимьянович Утяшев - по следственным материалам КГБ.

- Приходите ко мне, - услышал я в трубке телефона его голос, - все необходимые документы у меня дома. Мне их вернули лишь в 1988 году...

Ознакомившись с архивом Амира Галимьяновича, узнав его судьбу, я понял: все настолько невероятно, что на слово мне не поверит ни офицер КГБ, ни читатель. Потому в основу своего рассказа об Утяшеве положил документы из его архива. Получилось что-то типа пояснительной записки, которую писали легионеры, попав после войны в «ежовые рукавицы» СМЕРШа. Не все в ней изложено по «форме», может быть, не всегда соблюдена логика. Но ведь на то она и пояснительная записка: пишешь для того, чтобы поверили, сняли, наконец, с человека тяжелое обвинение в предательстве. (В далеком 1946-м для Утяшева это был приговор к расстрелу.)

Прошу прощения у искушенного читателя за сухость строк этой записки - документ есть документ. Разве что удалось внести авторские пояснения к переводам с французского языка.

Подчеркну, что большинство изложенных фактов на страницы печати не попадало - закрытые архивы КГБ не рассчитаны на гласность. Именно поэтому многое покажется непонятным, возникнут вопросы: почему? что было до и после? кому нужно было секретить все это? Скажу сразу: ответа не знаю. Чтобы его найти, нужно изучить сотни подобных архивов, хранящихся в личных делах бывших легионеров. Попытаюсь лишь приоткрыть страницу правды о судьбе легиона «Идель-Урал», в составе которого было около 20 тысяч наших соотечественников разных национальностей из разных регионов Поволжья. Итак, пусть говорят документы.

Татары в Ле-Пюи

В августе 1943 г. штабной батальон легиона «Идель-Урал» на двух эшелонах под конвоем немецких командиров прибыл во Францию. Переправить его сюда гитлеровское командование решило после того, как 825-й батальон этого легиона в феврале того же года численностью в 500 человек перешел на сторону белорусских партизан в Витебской области, а 827-й батальон вновь предпринял такую же попытку в июне под Станиславом (ныне-Ивано-Франковск). Правда, во втором случае к партизанам Ковпака удалось уйти лишь некоторым легионерам. Но этого было достаточно, чтобы немцы окончательно поняли: использовать Татарский легион в боевых действиях на Восточном фронте не удастся.

Стараясь всё же достичь своей цели, немцы во Франции пустили слух о жестокости потомков «татаро-монгол», огнем и мечом прошедших по Европе. Постарались и эмблему легиона выбрать соответствующую. Насколько эта затея удалась, можно было судить по настороженности французов при первой встрече, да позднее - по убежденности сотрудников СМЕРШа и КГБ, о которых уже говорилось. Что было на самом деле - зафиксировано в свидетельствах самих французов. Вот перевод с французского показания господина Биго:

«Я, нижеподписавшийся Евгений Биго, член коммунистической партии Луарского округа Франции удостоверяю, что имел непосредственную связь с советским солдатом Утяшевым Амиром (Александром) с конца ноября 1943 г. по 28 июля 1944 г., до того дня, когда он ушел в партизаны. Снова возобновились наши встречи после освобождения г. Ле-Пюи. С декабря 1943 г. Александр в течение нескольких месяцев поддерживал связь с моим отцом - Клементом Биго. Они приходили втроем с двумя другими советскими солдатами, один из которых назвался Николаем Терегуловым. У нас они слушали радио и изучали французский язык. Мой отец через своих товарищей по компартии имел связь с партизанами. Трое русских просили помочь им перебраться к маки, но отец разрешения на это тогда не получил. Их решили временно оставить в казарме, чтобы иметь возможность знать планы немцев».

Дополняет брата Эжен Биго, бывший в годы войны членом федерального бюро Верхне-Лаурской секции ФКП, представителем компартии в департаментском комитете освобождения Верхней Луары. (Сейчас живет там же). Он удостоверяет:

«Я имел связь с Александром Утяшевым с конца октября 1943 г. Он хотел уйти в маки с группой русских товарищей и с самого начала нашего знакомства просил меня ему в этом помочь. Посоветовавшись с товарищами, мы попросили его остаться в казарме, где он был бы нужнее для Сопротивления, организуя товарищей, наблюдая за немцами и сообщая нам о них.

Александр выполнял наши просьбы. Сообщал партизанам ценные сведения о противнике, вел организаторскую работу в легионе по его разложению. В июле 1944 г. нависла угроза передислокации легионеров, Утяшев с многочисленной группой товарищей уходит к партизанам г. Ружак, под командование майора Когалъона. Участвовал в боях против немцев в районе Баинса. Однажды, переодевшись в гражданскую одежду, Александр возвратился в Ле-Пюи, чтобы увести к партизанам еще один отряд своих товарищей-легионеров. Чудом ему удается избежать ареста местной полиции. Получив позднее звание капитана французских партизан, он участвовал уже во главе своего отряда в боях против немецкого гарнизона в Ле-Пюи, в акциях под Аллегро и Ле-Монтан».

Свидетельства эти относятся к ноябрю 1945 г., когда Утяшев с товарищами собирался возвратиться на Родину. Нужно было подтвердить свое участие в сражениях против немцев. Потому на документах стоят не только подписи братьев Биго, но и скрепленные печатями автографы генерального секретаря Верхне-Луарской секции ФКП, мэра Ле-Пюи.

Для бдительных ловцов врагов и предателей из СМЕРШа эти свидетельства были пустым звуком. Может быть, в них, действительно приводились лишь случайные, не характерные факты? Приведу еще один документ, составленный 5 апреля 1945 г. подполковником Сержем Запальским, начальником партизан Верхне-Луарского округа, командующим французскими внутренними силами Ле-Пюи.

«В Советскую Военную Миссию г. Парижа

Среди военнопленных красноармейцев, находившихся в подразделениях немецкой армии, было немало тех, кто поддерживал тесную связь с партизанами Луарского округа. Многие из них помогали разложению Татарского легиона, часть которого впоследствии присоединилась к французским партизанам.

Особо я могу отметить:

1. Капитан Аксенов, родившийся 13 декабря 1913 г. в Москве, адрес жены - Москва-112, ул. Душевская, 7-11. Был организатором 1-й Русской партизанской группы (образовавшейся из числа бывших легионеров.- М.Ч.), с которой 28 июля 1944 г. прибыл в лес около г. Ружак. Очень храбрый, он был убит в бою, героически сражаясь во главе отряда против немцев в местечке Баинс Верхне-Луарского округа (Южная Франция) 11 августа 1944 г.

2. Капитан Александр Утяшев, родившийся 15 сентября 1919 г. в Башкирии, близ Благоварска, в деревне Каргали. Адрес жены - ТАССР, г. Арск, ул. Интернациональная, 35. Был организатором и комиссаром 1-й Русской партизанской группы.

Он совместно с капитаном Андреем Аксеновым привел эту группу к маки, в лес. После смерти Аксенова капитан Александр командовал группой русских партизан и увеличил ее численность.

Со своим отрядом Утяшев участвовал в боях под Баинсом, где освободил из плена 22 русских солдата. С большим успехом участвовал также в боях под Аллегро, Монтан. Принимал участие в розыске и аресте немецких солдат и французских фашистов в районе г. Соги (Верхне-Луарский округ). В день освобождения г. Ле-Пюи его группа насчитывала 118 вооруженных добровольцев. Эти люди были дисциплинированны, пригодны для боев, сплочены вокруг своего командира и верны памяти погибшего капитана Аксенова.

Отряд Утяшева был всегда готов драться до последней капли крови и своей храбростью служил примером для французских партизан.

За успехи в разложении легиона, за хорошее командование и прекрасную организацию своего партизанского отряда старший лейтенант Александр Утяшев получил чин капитана французской армии и французский Военный Крест.

Признавая важность результатов, полученных с помощью этих блестящих патриотов, их неоспоримую чистосердечность, я просил бы довести это до сведения Высшего Командования Красной Армии. Подполковник Запальский».

По-настоящему представители советской власти обратили внимание на этот документ лишь в декабре 1961 г. На нем есть пометка переводчика следственных органов: «По содержанию перевод правилен. 2.12.61 г.».

Не менее интересно и свидетельство Запальского, относящиеся к гораздо более позднему времени. Выступая 11 августа 1990 г. на митинге в Баинсе, состоявшемся в честь приезда Амира Утяшева на празднование годовщины освобождения города, подполковник сказал:

«...Мы должны отдать должное моему другу Утяшеву, капитану Александру. Он смог своей преданностью, своими действиями вновь сделать актуальной память о погибших товарищах... Сегодня я хочу подтвердить, что именно здесь, точнее в Ружаке, 26 июня 1944 г. была задумана стратегия возвращения в строй русских солдат (легионеров - М.Ч.), силой зачисленных в вермахт. С этого, здесь, в Баинсе началось поражение немцев. Стратегия была действительно уникальная для французского Сопротивления, и о ней, как ни странно, мало знают. Удалось не только пополнить состав маки вооруженными солдатами, но и снизить боеспособность противника, подорвать его моральный дух. И все это с наименьшими людскими потерями. Нам это удалось. Немецкий генеральный штаб и лично майор Шмелинг признали свой провал... К 12 августа 1944 г. уже 188 русских военнопленных перешли к маки добровольно, без всякого принуждения. Когда же капитан Александр передал мой приказ остальным легионерам отказаться от боя с нашими партизанами, они выполнили этот приказ. Армия немцев была дезорганизована. С переходом легионеров в ряды маки соотношение сил резко изменилось: 1260 партизанам противостояло лишь 286 немцев и 36 их французских пособников (полицаев). Им ничего не оставалось делать, как сдаться в плен...

Но стоит вспомнить и 11 августа 1944 г. - день освобождения Баинса. Нас, четверых партизан, арестовала немецкая рота, поставили нас у стены на площади. Вскоре рядом с нами оказались и схваченные капитан Сегель с двумя товарищами. Положение создалось очень серьезное. Нашу участь несколько облегчил мэр Баинса, господин Мубер, но Сегеля освободить все же не удалось. В момент, когда наши отряды оказались без командиров, русский отряд, во главе с Аксеновым и Утяшевым, начал приступ Баинса. Они пошли в атаку без бахвальства - серьезные и молчаливые, желающие победить, с примерной боевой дисциплиной.

Немцы потеряли в том бою 16 солдат, 3 офицеров и 6 унтер-офицеров. Отряд партизан потерял 7 человек, среди которых был капитан Аксенов, солдат Зубаиров и еще один неизвестный русский...

Благодарный Баинс высек на камне имена погибших, признал их детьми страны... Прекрасный образец боевого братства».

Согласитесь, в этой речи содержится достаточно серьезное признание заслуг легионеров, сыгравших решающую роль в освобождении Баинса, а позднее и г. Ле-Пюи. Правда, отмеченный бой еще не был именно освобождением города. Вот как описывает дальнейшие события мэр Баинса послевоенного - господин Мишель Деколен:

«В битве при Баинсе участвовал отряд, большую часть которого составляли русские и татары под командованием Александра Утяшева... Обескураженные немцы понесли потери, маки вошли в город, взяли в плен немецких солдат... Когда все утихло, убитых и раненых транспортировали в мэрию. Партизаны освободили заключенных и вернулись на свои базы... Но спокойствие не было долгим, новый немецкий отряд прибыл из Ле-Пюи, окружил Баинс, взял заложников из числа мирных жителей... К счастью, обошлось без массовых расстрелов, но погиб капитан Сегель - принял мученическую смерть... Наш долг - увековечить память всех погибших в боях с фашизмом.

Я хотел бы сказать слова приветствия капитану Александру Утяшеву, который в течение 45 лет жил с надеждой вернуться на землю Франции, чтобы поклониться могилам своих соотечественников, погибших при Баинсе, встретиться с друзьями и восстановить правду об участии Татарского легиона в борьбе французских партизан. Татары всегда сражались против немцев. Александр Утяшев хочет, чтобы его признали не только здесь, но и на его родине.

После 8 лет заключения вСССР его реабилитировали, и теперь он хочет добиться признания заслуг и своих соотечественников из Татарского легиона. Я отдаю честь Вашим страданиям...»

Слова мэра ясно говорят о том, на чьей стороне сражались легионеры в Ле-Пюи. Не менее убедительны и свидетельства простых жителей Баинса. О действиях Утяшева и событиях после штурма Баинса рассказывает жительница города мадам Иветта Бонне-Кюбизоль:

«22 августа 1944 г. к нам домой пришел господин Александр Утяшев с Марией-Розой Рош, чтобы попросить меня отнести записку в госпиталь повару. В записке Александр назначал свидание этому человеку у моих родителей. Мы пошли в госпиталь с Марией-Розой, Александр остался ждать.

В госпитале располагались немецкие казармы (легион был расквартирован там же - М.Ч.). Вход охраняли часовые, но среди них оказался знакомый солдат, он пропустил нас на территорию госпиталя. Повар, которого мы искали, находился за окном первого этажа. Мы ему сделали знак следовать за нами. Он покачал головой - «нет». У другого окна был Амид Асанов - азербайджанец-санитар. Он хотел уйти к партизанам со своим другом Каримом. Я сделала ему знак следовать за нами. Когда он подошел, я отдала ему записку. Прочитав ее, Амид пошел с нами на встречу с Александром.

Встретились они в нашем доме. Сидели в зале и готовили побег русских солдат вечером из казарм. Моя сестра Дениза и мама тоже были в кафе и следили за улицей. Через некоторое время мама заметила, что квартал окружен немцами и велела Марии-Розе идти к себе. За нашим кафе был двор, отделенный достаточно высокой стеной от соседнего дома, веломастерской сыновей Бувье. Александр и Амид выскочили во двор через окно, преодолели стену и едва скрылись от немецких солдат. Жандармы обыскали в нашем кафе и доме все, даже погреб. Никого не обнаружив, они схватили меня и сестру Пьеретту, отвели в комендатуру. Оттуда нас повезли на допрос в СС.Нас допрашивали вместе и отдельно.

Через некоторое время мы узнали, что Амида поймали. Нам устраивали очные ставки с ним. Александру удалось уйти в маки, в лес под Ружаком. Он принял участие во многих боях и освобождении Ле-Пюи, ан Веле, где мы жили с родителями. Ле-Пюи был освобожден ночью с 18 на 19 августа 1944 г.».

Эти сообщения французов - лишь штрихи в многоплановом полотне событий, которые развернулись в 1944 г. в районе Ле-Пюи. Каждое в отдельности не может восстановить всю логическую цепь подпольной работы в легионе. Но опираясь на подтвержденные свидетелями факты, можно увереннее излагать воспоминания самого капитана Николаса. Под этим псевдонимом Утяшев был известен и фашистам, которые за его поимку обещали в листовках приличную сумму. На имя капитана Николаса-Утяшева выдано и удостоверение о награждении двумя государственными наградами Франции - военными крестами...

Предположим, что свидетельства полковника Запальского, членов французской компартии из Ле-Пюи, жителей Баинса и его мэра - сфабрикованные лжесвидетельства (как предполагал 45 лет назад следователь НКВД). Но как объяснить тот прием, который был устроен гостю из далекого Татарстана во Франции в 1990 г.? Вот цитаты из некоторых местных газет того времени: