Краткий исторический экскурс

Научные исследования в области психо­логии восприятия берут начало со второй половины XIX в., базируясь на философ­ских традициях сенсуализма и эмпиризма, на данных физиологии органов чувств, а также значительном числе ранее извест­ных наблюдений и феноменов (иллюзия луны на горизонте, движение последова­тельного образа вместе с головой и глазом, стробоскопическое движение и др.), рас­сматривавшихся часто лишь как забавный курьез. Центральными проблемами, под­ход к которым специфицирует любое ори­гинальное направление, школу или пси­хологическую теорию восприятия, были и остаются следующие: психофизическая проблема, единицы восприятия, принципы их организации, необходимость актив­ности наблюдателя, роль перцептивного опыта и способы его приобретения, вос­приятие и познание.

Классические теории восприятия

Так называемые классические теории восприятия предложили несколько вари­антов решения этих фундаментальных проблем, оставаясь в целом на позиции по­строения образов восприятия на основе элементарных сенсорных качеств — ощу­щений.

Интеракционизм. Согласно И. Мюллеру (1838), все множество сенсорного опыта («сенсориум») определяется состоянием сенсорных нервов или их мозговой про­екции, а каждый орган чувств связан с нервами, вырабатывающими «специфичес­кие энергии», или качества, в ответ воздей­ствующий на них стимул. Один и тот же стимул, действуя на разные нервы, вызы­вает разные качества переживаний, а раз­ные воздействия на один и тот же нерв приводят к одинаковому сенсорному ка­честву. Эта идея была подхвачена Г. Герин­гом в его теории цветового зрения и Г. Гельмгольцем — в отношении анализа слухового восприятия.

Другой подход к взаимоотношению физической стимуляции и ее феноменаль­ного образа опирался на постулат «психо­физического параллелизма» (Г. Мюллер,

1896). Количественную психофизическую закономерность, связывающую силу ощу­щения определенного сенсорного качества и величину соответствующего воздействия (вес, размер, интенсивность и т. п.), пред­ложил Фехнер (1860).

Интроспекционизм. В рамках этого на­правления предметом психологического исследования являлось содержание созна­ния, в частности его сенсорные качества и атрибуты. Предложенный Э.Титченером «структуралистский» подход предусматри­вал поиск «элементов» сознания путем аналитической интроспекции: наблюда­тель-испытуемый описывал свои пережи­вания при выполнении задачи разложения образа предъявленного объекта на макси­мально простые составляющие. Титченер предполагал, что именно таким способом можно добраться до элементарных ощуще­ний, имеющих свои физиологические кор­реляты; неотъемлемыми атрибутами этих ощущений являются их качество, интен­сивность, длительность, протяженность и ясность. Предполагалось (хотя интроспекция не дает для этого достаточно информа­ции), что после анализа наступает стадия агрегации, или синтеза, компонентов. Именно перцептивный синтез и составляет центральную психологическую проблему; для объяснения этого процесса привлека­лись законы ассоциации и внимания. Образы, оставшиеся от прошлого опыта, допол­няют ощущения, а смысл фокальному («core») ощущению придает широко понимаемый контекст.

Близкие идеи развивал В. Вундт, хотя он ограничивался выделением только двух атрибутов ощущений: качества и интен­сивности. Как и Титченер, он считал, что восприятие является нечто большим, чем просто сумма ощущений, поскольку по­следние ^:не содержат информации о про­шлом опыте и о значении сознательного образа. Вундт описывал процесс комбини­рования элементарных ощущений в тер­минах фузии, ассимиляции, контраста и усложнения, а также апперцепции, или твор­ческого синтеза, объединяющего процес­сы восприятия, воображения и памяти.

Функционализм. Этот подход рассмат­ривает восприятие не с точки зрения результирующего образа и составляющих

3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ

 

 

его компонентов, а со стороны самого перцептивного процесса. Другими слова­ми, образ восприятия понимается как функция перцептивной системы. Идеи функционализма были развиты в теории бессознательных умозаключений Г. Гельм-гольца (1866). Он исходил из положения, что первичных сенсорных данных в прин­ципе недостаточно, чтобы воспринимать дистальные объекты. Во-первых, они много­значны по природе (зрительное направле­ние не связано жестко с сетчаточной пози­цией стимула и зависит как от положения глаза в пространстве, так и от позиции второго глаза; проекция плоскостей объ­екта допускает разные объемные интерпре­тации и т. д.). Кроме того, они избыточны, т. е. не каждое ощущение становится ком­понентом образа объекта. (Примером могут служить эксперименты О. Кюльпе (1904), который показал зависимость восприня­тых атрибутов кратковременно предъявлен­ного стимула от заданной инструкцией предустановки.) В качестве определяющего принципа функционирования перцептив­ной системы он принимал жизненный опыт, накапливающийся в процессе прак­тической, главным образом двигательной активности и фиксирующийся в форме представлений. Сопряжение представле­ний (знаний) и актуальных впечатлений достигается за счет привычных, повторяю­щихся и подтверждающихся на практике связующих процессов, имеющих форму эмпирического «умозаключения», или ло­гического вывода, но происходящих авто­матически, бессознательно. Такая «эмпири­ческая» точка зрения противопоставлялась «нативизму», признающему врожденность и неизменность стимульно-сенсорных свя­зей. Решающим аргументом в пользу «эмпиризма» послужили исследования Стрэттона (1896), доказавшего возможность успешно и быстро восстанавливать возмож­ность к пространственной ориентировке после инверсии (развороте вокруг горизон­тальной оси) сетчаточного изображения.

Факты упреждающего влияния двига­тельного опыта на сенсорные данные (феномены стабильности видимого мира при движении глаз и др.) привели Гельм-гольца к гипотезе «иннервационных», или волевых, ощущений, связанных с интенцией

к осуществлению произвольного движе­ния. Сходная гипотеза была высказана и Э. Махом (1907). Позиция И.М. Сеченова была иной: он, исходя из развиваемого им рефлекторного подхода и признания сиг­нальной функции психического, высказал мысль о движении как механизме объек­тивизации восприятий. Иннервационные, или волевые, ощущения не имеют объек­тивного источника, но такого рода источ­ником может быть ощущение движения, или «темное мышечное чувство» (по тер­минологии И.М. Сеченова). Согласно Сеченову, преобразования в плане образа, операции обнаружения, сравнения и т. п. есть не что иное, как проявление скры­тых, свернутых форм двигательной актив­ности.

Конфигурационизм. Гештальпеория восприятия

Направление, возникшее из признания первичности сознательных или феноме­нальных объектов (Брентано, Гуссерль) и резкого неприятия элементаризма предшест­венников. Идея формокачеетв (гештальтов) связана с именами Э. Маха и фон Эрен-фельса (1890). Последний продемонстри­ровал ее на примере транспозиции музы­кальной мелодии в другую тональность: мелодия (форма) узнается как неизменная, несмотря на полное несходство составля­ющих ее тонов. Центральная идея геш-тальтпсихологов - - примат формы как субъективного феномена и как природ­ного (внешний мир, мозг) явления, между которыми существуют отношения изомор­физма, или структурного подобия. Иссле­дования гештальтпсихологов (М. Вертгей-мер, К. Кофка, В. Келлер, К. Дункер, Д. Катц и др.) ставили целью установить конфигурационные законы того, «как вы­глядят вещи». Начало было положено об­наружением в 1912 г. феноменального («фи») движения, когда при определенном сочетании длительности предъявления двух стимулов, их пространственной раз­несенности и межстимульного интервала возникало ощущение движения без иден­тификации самого движущегося объекта, протяженности движения и других его

3.2. Восприятие

 

 

атрибутов. Исследовались также феномены индуцированного и автокинетического кажущегося движения, восприятия ско­рости движения, цветовых и структурных отношений, организации и восприятия пространства. Были сформулированы принципы (законы организации), в соответ­ствии с которыми части комбинируются в устойчивое целое. Главными из них явля­ются: близость, сходство, направление, Хорошая линия, «общая судьба», завершен­ность. Считается, что воспринимаемую целостность никак нельзя объяснить раз­дельным переживанием ее частей. Отме­чена тенденция к максимальному упроще­нию и ясности, к симметрии и регулярности, другими словами — к «наилучшей форме», допускаемой стимульными условиями. Это обобщение получило название «закон пре-гнантности».

Важным вкладом гештальтпсихологов явилась разработка проблемы среды, или поля восприятия, в котором на объекты действуют определенные силы притяжения и отталкивания. Устойчивое состояние до­стигается при равновесии приложенных моментов и может быть выведено из прин­ципов векторного анализа. Динамические принципы организации включают отноше­ния фигуры и фона, иерархической орга­низации перцептивных систем отсчета, транспозиции и константности скорости.

Теории восприятия

Психофизиологические теории восприятия

Теория электрических полей. В своих поздних работах, выполненных в конце 40-х — начале 50-х гг., В. Келер попытался построить теорию мозговых гешталътов и получить экспериментальные подтвержде­ния в ее пользу. Идея состояла в том, что отдельным гештальтам (образам) соответ­ствуют определенные нейроэлектрические поля постоянного тока, мозговая локали­зация которых не имеет решающего зна­чения. Однако полученные результаты оказались недостаточно убедительными и не выдержали критической проверки.

Основная масса психофизиологических исследований восприятия более тяготела к идее организации целого из элементов, где центральная роль отводилась принципу ассоциации. Но это не было возрождением классической теории «ассоциации идей». Радикальное видоизменение ассоцианист-ского подхода заключалось в том, что научение и закрепление приобретенных связей относилось не к элементам созна­ния, а к стимулам и реакциям, а сами принципы объединения специфических элементов существенно усложнялись и дополнялись новыми переменными.

Клеточные ансамбли и фазовые после­довательности. Примером такого подхода можно считать теорию канадского психо­физиолога Д.О. Хэбба (1949). Признавая важность конфигурационных связей, он считал, что существенные свойства вос­приятия не являются врожденными и нуж­даются в научении. Опираясь на генети­ческие, клинические, экспериментально-психологические и физиологические данные (этапы восприятия после снятия врожденной катаракты, тахистоскопичес-кое изучение процесса чтения и др.), он пришел к выводу, что идентификации фигуры как целого необходимо предшест­вует процесс избирательного внимания к отдельным частям фигуры, их активного и последовательного сканирования. Важная роль в этом процессе отводилась моторике в форме движений глаз. Согласно Хэббу, заучиваются и воспроизводятся последова­тельные акты, включающие сенсорные и моторные компоненты. Физиологическими единицами восприятия признаются клеточ­ные ансамбли, объединяющие сенсорно-сенсорные и сенсорно-моторные связи корковых нейронов. Более сложные вос­приятия формируются из простых ансамб­лей на тех же принципах взаимного облег­чения нервного проведения и временной консолидации, но несводимы к их простой сумме. Этот процесс сложного, фигуратив-~ ного восприятия, формирования ансамблей более высокого уровня Хэбб назвал фазо­вой последовательностью.

Теории детекции и обработки признаков. Накопленные к середине нашего века нейроанатомические данные о системе

3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ

 

 

обработки входной информации выявили, что наряду с проекционным (поточечным) представительством рецепторных систем в коре их фактическое представительство там гораздо шире за счет колатеральных переключений. Это создает основу для генерализации процессов перцептивного обучения (различения) и компенсации разрушений первичных сенсорных зон коры. Было показано, однако, что, когда научение уже произошло, информация в мозгу уже не распространяется по всем потенциальным связям.

Достаточно перспективным представ­лялось следующее объяснение процесса восприятия: сначала с помощью отдель­ных нейронов или их небольших групп выделяются (детектируются) «признаки» воздействующих стимулов, которые затем интегрируются посредством иерархичес­кой системы таких детекторов. Этот под­ход получил широкое распространение после открытия Д. Хьюбелом и Т. Визелом (1962) корковых нейронов, чувствительных не только к контрасту, но и к длине, ориен­тации и направлению движения стимула. Было сформулировано понятие «канал» -последовательно соединенные клетки, рецептивные поля которых отражают этапы выделения сложных и гиперсложных признаков. Предложено большое коли­чество нейрофизиологических моделей, призванных учесть, как прошлый опыт видоизменяет или дополняет процесс детекции основных признаков, обеспечи­вающийся врожденными механизмами. Накопленные в психологии восприятия факты (влияние контекста, роль установ­ки, эффекты группировки, константность и позиционная стабильность, перцептив­ное обучение и адаптация к сенсорным искажениям) убеждают, однако, что вос­принимаемый образ нельзя свести только к детектированию и логической обработке признаков воспринимаемого объекта. В моделях нового поколения больше вни­мания уделяется динамическим характери­стикам нейрональной активности, их ис­торичности и включенности в конкретный познавательный или поведенческий акт [Арбиб, 1976; Эделмен, Маункасл, 1981; Шевелев, 1977].

Теории перцептивной установки