В одном квартале на восток от Юнион-сквер лежит Ирвинг-плейс (Irving Place) — тихая, засаженная деревьями улица, которая начинается у Четырнадцатой улицы башней Con Edison — компании, которая поставляет Нью-Йорку электричество. Хотя большую часть штаб-квартиры построил в 1914 году автор «Дакоты» и отеля Plaza Генри Харденберг, часовую башню-фонарь на ее макушке возвели уже в конце двадцатых Уоррен и Уитмор, архитекторы Центрального вокзала. Пристройка к «башне света» посвящена сотрудникам Con Edison, погибшим в Первой мировой войне; смотреть на нее лучше всего ранним вечером, когда включается фантастическая подсветка.
Хотя Ирвинг-плейс получила свое имя в честь писателя Вашингтона Ирвинга, сам он никогда здесь не жил. Зато в N55 обитал О.Генри, который частенько захаживал в Pete’s Tavern на углу Восемнадцатой улицы. Этот бар, один из самых старых в Нью-Йорке, по-прежнему сохранил часть своего обаяния, хотя легенда о том, что О.Генри написал там рассказ «Дары волхвов», пошла ему только во вред: во-первых, снаружи об этом напоминает сразу несколько вывесок, а во-вторых, заведение вошло в стандартный набор нью-йоркских достопримечательностей и по вечерам так и кишит туристами.
Pete’s Tavern
129 East 18th St
1 212 473 76 76
www.petestavern.com
пн-вт 11.30-23.45, ср-пт 11.30-0.45, сб 10.30-0.45, вс 10.30-23.45
На севере Ирвинг-плейс упирается в Грэмерси-парк (Gramercy Park), который дал название всему району и остается единственным частным садом в Нью-Йорке, ворота которого открываются лишь для жителей окрестных шикарных домов. Совладельцы, в числе которых успели побывать Вайнона Райдер, Джулия Робертс и несколько представителей семейства Кеннеди, постоянно ссорятся по поводу того, как правильно поддерживать парк в порядке, но передавать его городу в ближайшем будущем не собираются. Единственный верный способ попасть внутрь (хотя ничего особенного там нет) — поселиться в одном из двух отелей вокруг площади: в крохотном The Inn at Irving Place или в более внушительном Gramercy Park Hotel. В последнем в 1926 году сыграл свою первую свадьбу Хамфри Богарт, теперь же здесь любят останавливаться рок-звезды (см. фильм Камерона Кроу «Почти знаменит»).
Gramercy Park Hotel в момент подписания книги в печать был закрыт на реконструкцию до весны 2006 года
Вокруг парка есть еще несколько любопытных зданий. Особняк N15 по Двадцатой улице был перестроен в 1884 году Калвертом Воксом в викторианском стиле для Сэмюэля Тилдена, нью-йоркского мэра-демократа, проигравшего в 1876 году президентские выборы при подозрительных обстоятельствах (исход выборов в пользу республиканца Хейса решил один голос). С 1906 года здесь находится Национальный клуб искусств (The National Arts Club), членами которого были Генри Фрик, Джей Пи Морган и другие маститые коллекционеры. Сегодня в клубе регулярно читаются вслух пьесы — эти мероприятия называются «Пища для размышлений» (Food for Thought) — и проходят чтения Американского поэтического общества.
Food for Thought
www.foodforthoughtproductions.com
Следующий особняк (N16) в свое время был резиденцией актера Эдвина Бута, статуя которого в наряде Гамлета стоит в Грэмерси-парке. В 1887 году Бут открыл в своем доме клуб The Players, предназначенный для актеров и других представителей богемы, которых не очень-то жаловали в более серьезных заведениях; в результате в списке членов оказались Марк Твен, Лоуренс Оливье, Уинстон Черчилль и архитектор Стэнфорд Уайт. Женщин в клуб начали пускать лишь в 1989 году; одной из первых порог переступила Лилиан Гиш.
Ориентация
Традиционной границей между Даунтауном и всем остальным Нью-Йорком считается Четырнадцатая улица. В градостроительном плане 1811 года предполагалось, что выше Четырнадцатой Манхэттен должен выглядеть как строгая сетка, которую не будет компрометировать даже Бродвей. К тому времени, однако, земельные участки вдоль Бродвея были настолько дороги, что город не смог их выкупить и оставил непокорную улицу в покое. В годы, когда Гринвич-Виллидж считался рассадником вольнодумства, Четырнадцатая улица делила город еще и идеологически: южнее собирались экспериментаторы, севернее — консерваторы. 11 сентября 2001 года именно на уровне Четырнадцатой были перекрыты все авеню, и попасть в Нижний Манхэттен могли только постоянные жители.
Теоретически сразу за Четырнадцатой улицей должен был бы начинаться Мидтаун, однако на практике это не так: Мидтаун — это центр Манхэттена, и его южной границей считается Тридцать четвертая улица. Кусок же между Четырнадцатой и Тридцать четвертой занимают несколько непохожих друг на друга районов, каждый из которых заслуживает самостоятельного исследования. Первым стоит упомянуть Грэмерси (Gramercy) — респектабельный район, получивший свое имя от голландского Krom Moerasje («извилистый ручеек»). За Грэмерси начинаются элегантные окрестности Дома-утюга на углу Бродвея и Пятой авеню, благодаря которому этот кусочек Нью-Йорка так и называют — Флэтайрон (Flatiron). Наконец, с западной стороны к «Утюгу» примыкает район фабрик, доков и складов Челси (Chelsea), превратившийся к двадцать первому веку в средоточие клубов, лофтов и художественных галерей.
Челси
Район Челси получил свое лондонское название от капитана британской армии в отставке Томаса Кларка, который в 1750 году приобрел ферму, занимавшую пространство между теперешними Двадцать первой и Двадцать четвертой улицами, Гудзоном и Восьмой авеню. До второй половины XIX века район влачил тихое двухэтажное существование, но после появления на берегу Гудзона грузовых пирсов здесь были построены склады, железнодорожные депо, мебельные фабрики, пивзаводы и тесные многоквартирные дома для рабочих. В 1870-х годах в районе Двадцать третьей улицы начался театральный бум: с одной стороны, здесь можно было дешево снять большие помещения, с другой — рукой подать до почтенной публики, проживавшей в фешенебельных Грэмерси и Мюррей-Хилле. В первой четверти XX века, однако театры понемногу съехали к Таймс-сквер, а Челси впал в долгую спячку, которая закончилась лишь в начале девяностых, когда сюда переместилось изрядное количество сначала нью-йоркских геев, а потом галерейщиков во главе с Ларри Гагосяном. Сегодня Челси — это одновременно район, где живут в огромных лофтах художники, открывают штаб-квартиры интернет-компании, гремят по ночам клубы с фейсконтролем, выставляют современное искусство сотни галерей и в то же время ночуют контейнеровозы и гниет старинная надземка Хай-лайн.
Главная улица Челси — Восьмая авеню (Eighth Avenue), на которой магазины одежды для геев и метросексуалов чередуются с магазинами органической еды, барами и всевозможными этническими забегаловками, лучшей из которых — по крайней мере в отношении кофе — уже много лет считается пуэрто-риканская закусочная La Taza De Oro между Четырнадцатой и Пятнадцатой улицами. Там подают божественный кафе-кон-лече за доллар пятьдесят.
La Taza De Oro
96 Eigth Ave
1 212 243 99 46
На Двадцать третьей улице между Седьмой и Восьмой авеню находится заведение, которое сделало для популярности района больше, чем любое другое, — отель Chelsea. В 1882 году этот внушительных размеров дом стал одним из первых нью-йоркских жилищных кооперативов. В театральную эпоху здесь селились актеры, режиссеры и прочая богемная толпа, которая впоследствии мигрировала в Вест-Виллидж. В 1905 году кооператив разорился, и здание превратилось в отель с такими привлекательными ценами, что его на следующие сто лет прочно облюбовали люди творческих профессий, полный список которых может занять целую главу. Здесь жили и работали Марк Твен, Теннесси Уильямс и Дилан Томас. В одном из номеров Томас Вулф закончил «Домой возврата нет», в другом Уильям Берроуз дописал «Обед нагишом», в третьем Артур Кларк завершил «Космическую одиссею 2001 года», а в четвертом Джек Керуак однажды заправился расширяющими сознание веществами и, накинувшись на пишущую машинку, без остановки отпечатал первый вариант главного битниковского романа «В дороге». В 1966 году Энди Уорхол снял здесь фильм «Девушки из Челси». Благодаря звуконепроницаемым стенам в номерах отеля можно было музицировать, и этим пользовались Дилан, Хендрикс, Заппа, Нико и Pink Floyd. В 1978 году накачанный наркотиками Сид Вишес из группы Sex Pistols зарезал в одном из номеров свою подружку Нэнси; этого легендарного номера больше не существует — администрация разделила его на несколько комнат поменьше. Как ни странно, в мемориальном отеле по-прежнему можно остановиться, причем по вполне вменяемым для Манхэттена расценкам. В вестибюле в числе прочего стоит обратить внимание на восхитительно неприличное произведение Chelsea Dogs, а также на ячейки для ключей за спиной у портье — такое впечатление, будто постояльцам этого отеля приходит особенно много почты.
Целый квартал между Восьмой и Девятой авеню на уровне Пятнадцатой-Шестнадцатой улиц занимает одно из самых грандиозных зданий в мире — бывший терминал Портового управления (Port Authority), административной организации, под управлением которой находится вся транспортная инфраструктура Нью-Йорка, включая аэропорты, морской порт, дороги, мосты и туннели. Размеры здания объясняются тем, что внутри происходило перераспределение грузов, и огромные гидравлические лифты день и ночь поднимали и опускали прицепы с контейнерами. Сейчас часть здания стоит пустой, а часть отведена под офисы.
Чуть севернее, вдоль Двадцать третьей улицы, выстроились краснокирпичные жилые дома Лондон-террас-апартментс (London Terrace Apartments), построенные в самом начале Великой депрессии и по этой причине долго стоявшие полупустыми. Хотя большинство из 1665 квартир были очень маленькими, жильцы могли пользоваться бассейном, частным клубом в пентхаусе, гимнастическим залом и площадкой для отдыха на крыше, которая выглядела как палуба настоящего трансатлантического лайнера. Швейцары же были одеты в униформу лондонских полицейских.
Район между Десятой и Одиннадцатой авеню на уровне Двадцатых улиц называют крупнейшей бесплатной выставкой современного искусства в мире — потому что именно здесь сосредоточено большинство нью-йоркских галерей. Идти сюда надо со вторника по субботу, предварительно проконсультировавшись с сайтом westchelseaarts.com, найдя где-нибудь бесплатное издание Gallery Guide или прочитав в The New Yorker рекомендации по лучшим выставкам недели.
Одно из самых любопытных сооружений Западного Челси — линия наземной грузовой железной дороги Хай-лайн (High Line), которая тянется вдоль Десятой авеню от Тридцать четвертой улицы до Гансевоорт-стрит в Мясоразделочном районе, то пересекая улицы, то пропадая внутри зданий. Хай-лайн была построена в 1929 году, для того чтобы заменить обычную железную дорогу, которая была причиной стольких катастроф, что Десятую авеню прозвали авеню Смерти. В 1960 году, когда промышленная активность в Челси начала затухать, эстакаду частично разобрали, а в 1980 перестали эксплуатировать совсем. Больше двадцати лет надземка тихо ржавела, зарастала травой и цветами и со временем превратилась в своеобразный ботанический заповедник, которым, однако, можно было насладиться, лишь нарушив права частной собственности. Если бы не общественная организация «Друзья Хай-лайн», романтическую надземку снесли бы еще при Джулиани, однако благодаря народной поддержке городские власти приняли решение превратить эстакаду в муниципальный променад.
Если внимательно проследить за Хай-лайн, можно заметить много отводов, которые ведут в бывшие фабричные и складские помещения. Одна из фабрик, когда-то принадлежавшая кондитерской компании Nabisco, занимает целый квартал между Пятнадцатой и Шестнадцатой улицами: теперь она называется рынком Челси (Chelsea Market), и внутри нее поселились очень хорошие продуктовые магазины (пекарня Amy’s Bread поставляет свежие багеты половине лучших заведений города) и несколько ресторанов. Между рынком и складскими помещениями на другой стороне Пятнадцатой улицы перекинуты мостики, придающие району футуристический вид Готэм-сити из комиксов про Бэтмена.
Другое здание, когда-то примыкавшее к Хай-лайн и заслуживающее специальной экскурсии, — Старретт-Лехай (Starrett Lehigh), которое занимает квартал между Одиннадцатой и Двенадцатой авеню на уровне Двадцатой шестой улицы. Этот обтянутый километрами окон мастодонт с закругленными углами был построен в 1931 году для строительной компании Starrett Brothers и железной дороги Lehigh Valley Railroad, которая соединяла Нью-Йорк с озером Эри и обслуживала антрацитовые копи в Пенсильвании. Грузовые вагоны переправлялись через Гудзон на паромах, въезжали в здание по надземке и разгружались внутри с помощью огромных лифтов. Во времена интернет-бума конца девяностых в Старретт-Лехай-билдинг поселились сотни новых компаний, впоследствии благополучно разорившихся, но оставивших после себя отремонтированные помещения.
Берег Гудзона в этих местах ощетинился пирсами, многие из которых давно перестали функционировать. Джентрификация пришла и сюда: там, где в берег упирается Двадцать третья улица, построенные в 1910 году пирсы, которые когда-то должны были принять «Титаник», были превращены в 1995 году в коммерческий, спортивный и развлекательный центр Chelsea Piers. Один из пирсов, к примеру, был окружен высоченной сеткой и превращен в поле для гольфа. У пирса N63 пришвартован плавучий маяк Frying Pan, который теперь используется для проведения вечеринок. Главное же бесплатное развлечение пирсов — пляж Swim the Apple, некоммерческой организации, которая пропагандирует плавание в водах Гудзона.
Сhelsea Piers
www.chelseapiers.com
Swim the Apple
www.columbia.edu/~mh22/swimtheapple
Западный Мидтаун
Ориентация
Центральная часть Нью-Йорка, Мидтаун (Midtown), начинается на уровне Тридцатых улиц и тянется на север до самого Центрального парка. Пополам, на западную и восточную часть, его делит Пятая авеню: справа от нее улицы имеют приставку East, слева — West.
Главная артерия Западного Мидтауна — Бродвей, который в районе Сороковой улицы превращается в неоновые джунгли Таймс-сквер. Здесь — в самом центре Театрального района — на участке от Сорок второй до Пятьдесят третьей улицы и на полосе шириною в три авеню сосредоточено порядка сорока театров: в этих местах Нью-Йорк — мировая столица мюзикла, олицетворение американского шоу-бизнеса. Это в Театральном районе придумали, что на каждую бродвейскую лампочку приходится одно разбитое сердце.
Сама Таймс-сквер получила свое название от газеты The New York Times, и вокруг нее все еще существует Издательский район, в котором расположены редакции крупных и мелких газет и журналов. Ниже Таймс-сквер, в Портновском районе, процветает индустрия моды; а ближе к Гудзону находится Хеллз-Китчен — когда-то один из самых опасных иммигрантских районов города, а теперь стремительно дорожающее средоточие ресторанов, телевизионных студий и многоквартирных комплексов.
Вокруг Таймс-сквер
Называя площадь Таймс-сквер (Times Square) главным перекрестком мира, ньюйоркцы не так уж самонадеянны, как кажется на первый взгляд. Вся ширина этого залитого неоном пространства образована Бродвеем и Седьмой авеню, которые, пересекшись на широте Сорок второй улицы, не могут разойтись вплоть до Пятидесятой. Так что Таймс-сквер — это и в самом деле перекресток, только разросшийся географически и метафизически.
Пожалуй, Таймс-сквер — самая туристическая точка Нью-Йорка с невероятно высокой концентрацией блестящих вспышками фотоаппаратов на квадратный метр (недаром здесь находится одно из городских туристических бюро, Times Square Information Center). Именно с Таймс-сквер начинаются общенациональные телевизионные репортажи о встрече Нового года: в ночь на первое января сюда стекается огромная замерзшая толпа приезжих, которые занимают места на площади часов в шесть вечера и расходятся лишь под утро. Без одной минуты двенадцать с узкой, как форштевень корабля, и треугольной в плане башни на южном углу площади между Бродвеем и Седьмой авеню начинает спускаться шар, который ровно в полночь зажжет табло с номером наступившего года. Башня эта, известная сейчас просто как 1 Times Square Building, была построена для редакции газеты The New York Times, неожиданно переехавшей сюда с тогдашнего квартала газетчиков на Парк-роу рядом с мэрией. Под свет фейерверка и звуки хлопушек новый офис открылся 31 декабря 1904 года, тем самым и положив начало новогодней традиции.
Вскоре после переезда газеты площадь, известная до этого под названием Лонгакр-сквер (то есть буквально «длинный акр»), получила свое нынешнее имя. Когда «Нью-Йорк таймс» пришла пора расширяться (а это произошло очень скоро, уже в 1913 году), новое здание, гораздо более помпезное, c парижскими башенками, было построено буквально за углом (229 West 43rd Street). Номер первый давно не принадлежит газете; в 1960-е годы ее неоготическая башня получила от новых владельцев, компании Allied Chemical, стальную оплетку и мраморное покрытие, которого, впрочем, все равно не видно, потому что башня сверху донизу закрыта рекламными щитами и телеэкранами.
Явный переизбыток световой рекламы — главная особенность Таймс-сквер. «Кажется, прибавь еще одну лампочку — и все взорвется от чрезмерного света, все пойдет к чертям собачьим. Но эту лампочку некуда было бы воткнуть, нет места», — писали про это место Ильф и Петров в «Одноэтажной Америке». С того времени количество лампочек только выросло пропорционально количеству этажей окружающих площадь зданий, но впечатление осталось прежним. Даже вывеска Subway у входа в метро здесь обведена яркими лампочками — иначе ее бы никто просто не заметил.
Таймс-сквер сильно похорошела (и подросла) в последнее десятилетие. Из 52 стоящих на главном перекрестке мира зданий больше половины (28) были построены после 1984 года, а 18 из них — после 1990-го, когда была принята программа реконструкции площади. Номер первый ровно вдвое переросла только что поднявшаяся у него за спиной Times Square Tower. И вообще вдоль Сорок второй улицы на рубеже XX и XXI веков поднялась цепочка стеклянных гигантов самых дерзких форм: Reuters Building, CondО Nast Building, Ernst & Young National Headquarters. Самый любопытный из них — небоскреб издательства Condè Nast, фасад которого на Сорок Второй улице выглядит куда трезвее того, что смотрит на площадь. Придите сюда к концу рабочего дня и посмотрите, как выпархивают их крутящихся дверей небожители глянцевой журналистики — conde nasties: благоухающие сотрудницы Vogue, Details и Allure, метросексуалы из gq, оплетенные проводами от айподов очкарики из Wired, солидные господа из The New Yorker.
Наконец, последнее, что есть на Таймс-сквер — это несколько магазинов-переростков. Во-первых, это игрушечный гигант Toys «R» Us с поставленным внутри вестибюля колесом обозрения высотою в три этажа. Во-вторых, самый большой в мире Virgin Megastore, рядом с которым находится нью-йоркская студия MTV (именно здесь вручают mtv Awards). В-третьих, espn Zone, который специализируется на видеоиграх и спортивных товарах.
Вокруг Шестой авеню
В одном квартале к востоку от Таймс-сквер проходит застроенная небоскребами Шестая авеню, которую в 1945 году мэр Фьорелло Ла Гуардия окрестил «Авеню обеих Америк» (Avenue of the Americas). Не пробуйте использовать это название в разговорах с ньюйоркцами — вас поймут, но посмотрят странно.
Если выйти на Шестую авеню по Сорок второй улице, первое, что попадется на глаза, — это зелень Брайант-парка (Bryant Park), а за ней — высокие окна читальных залов Нью-Йоркской публичной библиотеки, обращенной фасадом на Пятую авеню. Название парк получил в 1884 году в честь поэта и главного редактора газеты New York Post Уильяма Каллена Брайанта, который всю жизнь пропагандировал озеленение города и был одним из главных вдохновителей сооружения Центрального парка. Еще в семидесятых годах парк имел в городе прозвище «Шприцевый парк» (Needle Park), потому что здесь всегда можно было купить героин; при Джулиани, однако, его почистили, отреставрировали и превратили в один из самых приятных садов Манхэттена. Когда тепло, здесь всегда можно застать с бутербродами и кофе клерков и менеджеров из соседних офисов, иногда приносящих с собой ноутбуки и проверяющих почту через бесплатный Wi-Fi. Летом на центральной лужайке устраивают концерты и показы киноклассики, а зимой заливают каток. Если прийти в парк в сумерках, когда в зданиях только начинают включать свет, из центра Брайант-парка можно наблюдать самую романтическую нью-йоркскую картину: кольцо темных башен с яркими огоньками окон.
Две самые эффектные башни стоят с южной и с северной сторон парка. На Сорок второй улице это изогнутая черно-белая пластина W.R.Grace Building. На Сороковой — отороченная золотом темная скала Радиатор-билдинг (American Radiator Building), одного из самых впечатляющих небоскребов первой половины 1920-х годов. Чтобы усилить мрачный романтический эффект, кирпичи наружной стены перед укладкой обмакивали в марганец, чтобы те потемнели. Сейчас Радиатор-билдинг принадлежит отелю Bryant Park.
От парка можно отправиться на север, по направлению к парку Центральному. По пути стоит сделать остановку на углу Сорок третьей улицы и посмотреть, нет ли чего-нибудь интересного в Международном центре фотографии (International Center of Photography) — просторном двухэтажном пространстве, где экспозиция меняется каждые два-три месяца. Поскольку здесь, как правило, проходит несколько выставок одновременно, что-нибудь любопытное найдется почти всегда.
Сорок шестая улица между Пятой и Шестой авеню — это Маленькая Бразилия (Little Brasil): здесь не живут иммигранты, но выживают бразильские рестораны — такие как Via Brasil, где под латиноамериканские ритмы поедают огромные порции мяса португалоговорящие бизнесмены.
Международный центр фотографии
1133 Sixth Ave
1 212 857 00 00
www.icp.org
вт-чт, сб-вс 10.00-18.00, пт 10.00-20.00
Вход — $10, для студентов — $7
Еще несколькими кварталами дальше въезд на Сорок седьмую улицу с Шестой авеню украшают два столба с большими лампами в виде бриллиантов. Они обозначают начало Бриллиантового ряда (Diamond Row) — заваленного драгоценностями квартала, в котором торгуют преимущественно хасиды, причем не столько с горожанами и туристами, сколько между собой. Часов в шесть, когда магазины закрываются, здесь можно увидеть, как благообразные евреи при черных шляпах и пейсах дружно загружаются в желтые школьные автобусы и отбывают в бруклинские Уильямсбург и Боро-парк.
Via Brasil
34 West 46th St
1 212 997 11 58
www.viabrasilrestaurant.com
пн-вт, вс 12.00-22.00, ср-сб 12.00-23.00
Следующую, Сорок восьмую улицу между Шестой и Седьмой авеню занимает Музыкальный ряд (Music Row), где продают все, что имеет отношение к музыке, от инструментов до нот, и в витринах магазинов висят сотни электрогитар всех форм и расцветок. Недалеко отсюда, на углу Бродвея и Сорок Девятой улицы находится Брилл-билдинг (Brill Building) — здание, которые когда-то играло в музыкальной культуре примерно ту же роль, что сейчас небоскреб mtv на Таймс-сквер: здесь бывали и работали Бадди Холли, Дюк Эллингтон, Нил Даймонд, Кэрол Кинг, авторы многих хитов Пресли Джерри Либер и Майк Столлер, а также продюсер Фил Спектор, ныне обвиняемый в убийстве актрисы Ланы Кларксон.
Именно на Сорок седьмой улице в фильме «Марафонец» узнает военного преступника Целла одна из его жертв
За Сорок восьмой улицей Шестая авеню становится еще оживленнее, потому что здесь начинаются здания Рокфеллер-центра. Между Сорок девятой и Пятидесятой улицами по правую сторону стоит rca Building (нынешнее ge Building), а на углу следующего квартала сияет неоновая вывеска Radio City Music Hall — самого большого в мире и, пожалуй, самого прославленного концертного зала Нью-Йорка, если не всей Америки. С 27 декабря 1932 года он не устает поражать посетителей роскошными интерьерами, слаженным кордебалетом The Rockettes, который особенно эффектно выглядит в мини-шубках Санта-Клаусов на традиционных новогодних представлениях, огромной сценой и сложнейшими механизмами, позволяющими мгновенно поднять на сцену целый оркестр. Кстати, с девушкой из «Рокеттс» можно встретиться лично, если купить билет на экскурсию.
Radio City Music Hall
www.radiocity.com
