Фрагменты из французского издания I т. «капитала»] 209

«хозяин потому, что труд этого рабочего стоил больше, чем его зара­ботная плата»

(следовало сказать: произвел больше стоимости, чем стоимость заработной платы) ¹⁾.

Правда, дело выглядит совершенно иначе, когда мы рассмат­риваем капиталистическое производство в непрерывном потоке его возобновления и вместо отдельного капиталиста и отдель­ных рабочих берем класс капиталистов и класс рабочих. Но тем самым мы применили бы критерий, совершенно чуждый товар­ному производству.

В товарном производстве противостоят друг другу лить независимые продавец и покупатель, взаимные отношения между которыми прекращаются после обусловленного договором платежа. Если сделка повторяется, то уже благодаря новому до­говору, который столь мало связан со старым, что лишь случай­но тот же покупатель может заключить его с тем же продавцом.

Итак, если товарное производство рассматривать соответст­венно его собственным экономическим законам, то мы должны каждую сделку брать изолированно, вне всякой связи с предше­ствующими и последующими сделками. Более того, так как куп­ли и продажи совершаются всегда между отдельными индивиду­умами, то не следует искать здесь отношений между классами.

Какой бы длинный ряд периодических воспроизводств и пред­шествующих накоплений ни проделал функционирующий в насто­ящее время капитал, он сохраняет всегда свою первоначальную девственность. Если даже предположить, что при каждой сделке, взятой в отдельности, соблюдаются законы обмена, способ присвоения может совершенно измениться, нисколько не затра­гивая права собственности, соответствующего товарному произ­водству. Право собственности сохраняет свою силу как вначале, когда продукт принадлежит производителю и когда последний, обменивая эквивалент на эквивалент, может обогащаться лишь за счет собственного труда, так и в капиталистический период, когда богатство во все возрастающем масштабе становится досто­янием тех, кто постоянно вновь и вновь присваивает неопла­ченный труд других ²⁾.

Этот результат неизбежен с тех пор, как рабочая сила сво­бодно продается самим работником как товар. Но лишь начиная

Sismondi. Nouveaux Principes d'Économie Politique, t. I,p. 135 [Русский перевод, том I, стр. 206].

Г1 Собственность капиталиста на продукт трудаработника «является неукосни­тельным следствием закона присвоения, основнымпринципом kotopoi о было, напротиз, исключительное право каждого работника напродукт своего труда» (Cherbuliez. Richesse ou pauvreté. Parie, 1841, p. 58). — Авторчувствует диалектическое противо­речие, но неверно его объясняет.

К. МАРКС

с этого момента, товарное производство принимает всеобщий характер и становится типичной формой производства; лишь с этого момента каждый продукт все больше и больше произво­дится для продажи, и все богатство проходит через сферу обра­щения. Лишь тогда, когда наемный труд становится базисом товарного производства, это последнее не только навязывает себя всему обществу, но и впервые может развернуть также все скрытые в нем потенции. Утверждать, что появление наемного труда искажает характер товарного производства — все равно, что сказать: для того чтобы товарное производство оставалось в чистом виде, оно не должно развиваться. В той самой мере, в какой товарное производство превращается в производство капиталистическое, в той же самой море законы собственности товарного производства превращаются в законы капиталисти­ческого присвоения. Насколько же иллюзорны представления некоторых социалистических школ, которые воображают, что можно сокрушить капиталистический режим, применив к нему вечные законы товарного производства!

Известно, что первоначально авансированный капитал, даже когда он своим существованием обязан труду его владельца, рано или поздно превращается, благодаря простому воспроизводству, в накопленный капитал, или капитализированную прибавоч­ную стоимость. Но, кроме того, весь авансированный капитал оказывается затерянным как капля во все растущем потоке накопления. Этот факт настолько признан экономистами, что они любят определять капитал как

«накопленное богатство, которое снова применяется для производства прибавочной стоимости» ", а капиталиста — как «владельца чистого про­дукта»^В).

Этот же взгляд, но лишь в иной форме, выражают, когда говорят, что весь наличный капитал есть накопленный или капитализированный процент, потому что процент есть лишь часть прибавочной стоимости.

«Капитал, пишет лондонский «Economist» ^5S, со сложными 'процентами на каждую часть сбереженного капитала является настолько всепоглощаю­щим, что все богатство, дающее доход, давно уже стало во всем мире просто процентом на капитал».

«Economist» в действительности слишком сдержан. Идя вслед за доктором Прайсом, он мог бы путем точных подсчетов до-

¹¹ «Капитал, т. с. накопленное богатство, употребляемое с целью получения при­были» (Mallhua. Principles of Political Economy, [p. 262]. «Капитал... состоит из богат­ства, сбереженного из дохода и употребленного с целью получения прибыли» (Д. Jones. Text-book of Lectures on the Political Economy of Nations. Hertford, 1852, p. 16 [Русский перевод, стр. 295]).

²» «Владелец чистого продукта, т. е. капитала» («The Source and remedy of the national difficulties» etc. London, 1821).

[фрагменты из Французского издания i t. «Капитала»! 211

казать, что нужно было бы присоединить к этому земному миру другие планеты, чтобы отдать капиталу все, что ему причитается.

II. ОШИБОЧНОЕ ПОНИМАНИЕ ПРОИЗВОДСТВА В РАСШИРЕННОМ МАСШТАБЕ ⁶⁹

Очевидно, что товары, покупаемые капиталистом для собст­венного потребления на часть прибавочной стоимости, не служат ему в качестве средств производства и увеличения стоимости¹^; так же и труд, покупаемый им с той же целью, не является про­изводительным трудом. Купля этих товаров и этого труда не обогащает его, а, наоборот, уменьшает его богатство. Он растра­чивает таким образом прибавочную стоимость как доход вместо того, чтобы использовать ее как капитал.

В противоположность феодальному дворянству, которое стремилось потребить больше того, что имело, выставляя на­показ свою роскошь, свою многочисленную и праздную челядь, буржуазная политическая экономия должна была проповедо­вать накопление как первую гражданскую обязанность и не­устанно поучать, что накопление требует мудрости, что надо не проедать весь доход, а львиную долю его расходовать для найма добавочных производительных работников, дающих больше, чем они получают.

Кроме того, политической экономии пришлось бороться с народным предрассудком, который смешивает капиталисти­ческое производство с накоплением сокровищ и считает по-•этому, что накоплять — значит ограждать от потребления те предметы, которые составляют богатство, или уберегать деньги от риска обращения. Хранение денег под замком — самый надежный способ избавления их от капитализации; накоплением товаров с целью накопления сокровищ может заниматься только сумасшедший скупец²⁾. Накопление товаров, когда это не является случайным эпизодом в процессе их обращения, есть результат переполнения рынка или перепроизводства ³⁾.

В повседневном житейском языке еще происходит смешение капиталистического накопления, которое является производ­ственным процессом, с двумя другими экономическими явле-

¹¹ Мы полагаем, что термин ь> alorisation» наиболее точно выражает движение, благодаря которому стоимость становится средством своего собственного увеличения.

" Так, у Бальзака, который основательно изучил все оттенки скупости, старый ростовТцик Гобсек уже потерял рассудок, когда он начинает накоплять товары с целью накопления сокровищ.

³¹ «Накопление товаров... приостановка обмена... перепроизводство» {Th. Corbet. [An Inquiry into the causes and modes of the wealth of individuals. London, 1841, p. 104]),

К. МАРКС

ниями, а именно: с увеличением накопленных в потребительном фонде богачей медленно потребляемых благ ^х) и с образованием запасов, которое свойственно всем способам производства.

Следовательно, классическая политическая экономия вполне права, когда подчеркивает как самый характерный момент на­копления то обстоятельство, что люди, живущие за счет приба­вочного продукта, должны быть производительными работни­ками, а не непроизводительными²⁾. Но здесь же начинается и ее ошибка. Ни одна теория Адама Смита не получила такую силу бесспорной истины, как следующая: накопление есть не что иное, как потребление прибавочного продукта производительными ра­ботниками или, что то же самое, капитализация прибавочной стоимости сводится всего лишь к превращению ее в рабочую силу.

Послушаем, например, Рикардо:

«Необходимо понять, что все продукты страны потребляются, но вели­чайшая разница, какую только можно себе представить, заключается в том, потребляются лп они теми, кто производит новую стоимость, или же теми, кто ее не воспроизводит. Когда мы говорим, что доход сбере­гается и прибавляется к капиталу, мы подразумеваем тем самым, что часть дохода, которая присоединилась к капиталу, потребляется произво­дительными работниками, а не непроизводительными. Нет большего заблуж­дения, чем предположение, что капитал увеличивается от непотребления» ^3>.

Не может быть большего заблуждения, чем представление, будто «та часть дохода, которая присоединилась к капиталу, потребляется производительными работниками». Согласно этой точке зрения, вся прибавочная стоимость, превратившаяся в капитал, становится переменным капиталом и может аванси-, роваться только на заработную плату. Напротив, она как и та капитальная стоимость, которая ее создает, разделяется на по­стоянный капитал и переменный капитал, на средства произ­водства и рабочую силу. Для того чтобы прибавочный продукт мог послужить для приобретения дополнительной рабочей силы, он должен содержать в себе излишек предметов первой необхо­димости. Но чтобы эта дополнительная рабочая сила могла

" Именно в этом смысле Неккер говорит о «предметах роскоши, накопление» которых «увеличивается с течением времени», и о том, что «по законам собственности они сосредоточиваются у одного класса общества» («Oeui res de M. Necker. Paris et Lausanne», 1789, t. II. «De l'Administration des finances de la France», p. 291).

²¹ «Ни один экономист нашего времени не может под сбережением разуметь про­стое накопление сокровищ; но вне этой ограниченной и недостаточной операции для данного термина в его применении к народному богатству можно представить себе только одно значение, а именно то, которое исходит из различного употребления сбе­реженного и основывается на реальном различии между видами труда, оплачиваемого за счет сбережений» (Mallhus. Principles of Political Economy, [p. 38, 39]).

" Ricardo. On the Principles of Political Economy, 3rd. ed. London, 1821, p. 163, примечание [Русский перевод, том I, стр. 129—130].