Причиной тому стали происшедшие в период стабилизации новые изменения в расстановке си на мировой арене. В этой связи 2 страница

Финансовые итоги политики западных держав в репарационном вопросе были таковы' за весь период существования репараций (с 1919 по июль 1931 г.) платежи Германии победителям составили 21 млрд. 807 млн. золотых марок, или 17.2% первоначальной суммы, установленной Лондонской конференцией 1921 г. За это же время Веймарская республика получила финансовую помощь в виде займов и кредитов в 39 млрд. марок.

Отмена репараций, во многом предопределенная англо-американским подходом к урегулированию германской проблемы, в широком международном плане означала упразднение главной экономической составляющей Версальской системы. Процесс переустройства послевоенного миропорядка, вызванный изменениями в расстановке сил и начавшийся с ревизии его финансово-экономических основ, неминуемо должен был распространиться и на остальные сферы международной жизни. Как уже отмечалось выше, германская проблема, остававшаяся центральной в мировой политике, помимо репарационного включала в себя целый ряд других аспектов, наиболее важными из которых являлись территориально-политические и военные. Эти вопросы решались в рамках общих дискуссий по проблемам обеспечения европейской безопасности и разоружения- Проблемы европейской безопасности и разоружения-Конференция в Локарно

Вступление европейских стран в «эру пацифизма* было отмечено разработкой многочисленных планов по созданию системы континентальной безопасности, ограничению гонки вооружений и разоружению. Как правило, в этих планах тайно или явно прослеживалась тесная взаимосвязь двух исходных позиций — стремление стабилизировать международную обстановку в Европе и одновременно реализовать собственные национально-государственные интересы. Наибольшее воздействие на развитие европейских межгосударственных отношений оказали пацифистские программы Франции и Англии.

В 1920-е гг. французское правительство продолжало рассматривать проблему безопасности прежде всего через призму утверждения на континенте руководящей роли Франции. Решение этой двуединой задачи предполагало использование как традиционных, так и принципиально новых дипломатических приемов и методов.

В стратегических планах французского руководства центральное место занимала германская проблема, без всестороннего урегулирования которой невозможно было говорить ни о европейской безопасности, ни о континентальном лидерстве Франции. К середине 1920-х гг. стало очевидным, что традиционный курс, направленный на максимальное ослабление Германии, не имел шансов на успех по причине изменявшейся не в пользу Франции расстановки сил (возрастание экономической моши Веймарской республики; твердая решимость Англии и США добиться франко-германского равновесия в Европе). Поэтому французские лидеры вынуждены были изменить тактику. Заняв оборонительные позиции, Франция путем разумных компромиссов стремилась удержать Германию в рамках Версальской системы и осуществлять контроль нал ее внешней политикой на основе строгого соблюдения Парижских постановлений 1919г.

Другое важное дипломатическое средство поддержания «должного европейского порядка» правительственные круги Третьей республики видели в укреплении профранцузского блока восточноевропейских государств — Малой Антанты и Польши. Уделяя особое внимание своим «тыловым союзам». Франция в двадцатые годы подписала с подопечными странами целый ряд договоров о дружбе и сотрудничестве: с Чехословакией (1924). Румынией (1926), Королевством сербов, хорватов и словенцев (1927), инициировала заключение союзного договора между Польшей и Румынией (1926) Однако и на этом фронте Франция столкнулась с серьезным противодействием со стороны Англии, пытавшейся «преобразовать» Малую Антанту в объединение балканских государств под своим покровительством, а также Италии, заключившей, как уже говорилось выше, соглашения с восточноевропейскими странами с явно антифранцузским подтекстом.

И наконец, третье направление внешнеполитической деятельности Французской республики, получившее наибольший общественный резонанс, было связано с качественно новой формой организации международных отношений, названной «открытой дипломатией», или «дипломатией конференций». Это означало признание Францией необходимости усиления роли Лиги Наций. широкого использования ее миротворческих возможностей, а также проведения под ее эгидой международных конференций по решению насущных проблем европейской и мировой политики. И соответствии с вновь принятой концепцией французское правительство выступило с серией проектов, в которых излагались общие принципы обеспечения международной безопасности- Авторами этих проектов являлись два самых ярких и популярных политика Франции того времени Э. Эррио и А. Бриан.

Мари Эдуар Эррио, известный писатель и историк, был убежденным противником войны и силовых методов разрешения межгосударственных споров. Возглавив французское правительство в 1924 г., он вскоре выдвинул свой знаменитый пацифистский план. суть которого выражалась в трех международно-правовых понятиях: арбитраж-безопасность-разоружение. "Триптих Эррио» предусматривал поэтапное продвижение на пути к справедливому и демократическому миропорядку: подписание двусторонних и многосторонних арбитражных соглашений — заключение договоров о взаимопомощи ~ созыв всемирной конференции по разоружению. При этом подчеркивалось, что все названные акции на каждом из этапов должны проводиться при непосредственном участии и посредничестве Лиги Наций. В этой связи создатель триптиха» отмечал: «Мы уверены, что не может быть действительного мира до тех пор, пока Франция не укрепит Лигу Наций». Таким образом, центральной идеей «формулы Эррио* был отказ от войны как метола урегулирования международных проблем, решение их средствами арбитража. Арбитраж, по логике французского премьера, порождал безопасность, что в свою очередь создавало возможность для разоружения- Пацифистские принципы, изложенные Э. Эррио, вне всякого сомнения, можно оценить как большой позитивный вклад в теорию и практику межгосударственных отношений. На этих принципах впоследствии строились многие миротворческие программы и разрабатывались конструктивные решения по оздоровлению международной обстановки- Что касается реального политического содержания «логической схемы» Эррио, то в условиях 1920-х гг. оно заключалось в сохранении и защите Версальской системы при главенствующей роли Франции, осуществляемой через Лигу Наций и посредством «дипломатии конференций».

«Триада Эррио» легла в основу предложения французского правительства заключить широкое межгосударственное соглашение «О мирном урегулировании международных конфликтов». Это предложение обсуждалось на V сессии Ассамблеи Лиги Наций.

2 октября 1924 г. представители государств — членов Лиги единогласно и с огромным воодушевлением одобрили текст соглашения. получившего название «Женевского протокола». Протокол констатировал. что «наступательная война является межгосударственным преступлением». Далее пространно излагалась «формула Эррио», предлагавшаяся в качестве базиса международно-правовых отношений в Европе. К слабым сторонам принятого документа относились расплывчатость и невразумительность в определении «наступательной" и «оборонительной» войны, системы санкции в отношении к государству-агрессору, параметров ограничения вооружений и разоружения. Предусматривалась поистине головоломная процедура официального подписания Протокола, в чем проявились скрытые за всеобщей эйфорией глубокие противоречия великих держав. Дело в том, что он мог вступить в силу лишь после принятия решения о сокращении вооружений на специальной конференции. Эта конференция должна была открыться при условии ратификации Женевского протокола большинством постоянных членов Совета и 10 другими членами Ассамблеи Лиги Наций. В противном случае, в соответствии со статьей 21-й. Протокол автоматически объявлялся аннулированным.

Первыми категорически отвергли Женевский протокол британские консерваторы, сменившие у власти лейбористское правительство Р. Макдональла. благосклонно относившегося к французскому предложению. Консервативный кабинет С. Болдуина выступил против принципа обязательного арбитража, коллективных санкций и региональных соглашений, т.е. основных постулатов «триптиха Эррио»», не желая содействовать укреплению европейских позиций Франции и нарушению в ее пользу франко-германского равновесия в Европе. Один из высокопоставленных дипломатов разъяснил причины негативного отношения Великобритании к Женевским постановлениям: «Протокол, имевший целью принятие срочных мер против агрессии, поставил бы английские вооруженные силы в распоряжение «генерального штаба» Лиги Наций. Это вполне соответствовало французской концепции задач Лиги и французским военным планам противодействия германской опасности, но это серьезно бы стеснило свободу действий Англии». Два других постоянных члена Совета Лиги Наций Италия и Япония вскоре также отказались присоединиться к Женевскому протоколу, посчитав невыгодным связывать себя обязательствами по неприменению наступательных действий. В результате соглашение, одобренное в Женеве, было ратифицировано только во Франции и тем самым приобрело форму декларации о ее благих намерениях. Как саркастически отмечала известная французская журналистка Ж- Табуи: «Коктейль «Лига Наций», напиток «Протокол» и оранжад «Арбитраж» остались одним из немногих последствий принятого с помпой Женевского протокола». Скоропостижная кончина Протокола лишний раз свидетельствовала. насколько различными были подходы ведущих держав к проблемам развития международных отношений в Европе. Соображении национальной безопасности взяли верх над интересами безопасности коллективной, хотя уже тогда многие понимали. что обеспечение первой невозможно без организации второй.

Программа стабилизации международной обстановки в Европе. предложенная Англией, основывалась на традиционных принципах баланса сил. Пацифистские ее начала проявились в том, что положение о взаимном франко-германском уравновешивании сочеталось с тезисом о примирении Франции с Германией путем компромиссного изменения «диктаторских* условий Версальского договора в пользу Веймарской республики. взамен чего республика Французская получала твердые гарантии неизменности своих восточных границ и защиты от посягательств германских реваншистов. Другим программным нововведением стало провозглашение британским правительством «как лейбористским, так и консервативным) искренней приверженности к открытым, демократическим переговорам и «дипломатии конференций».

В наиболее четкой и доходчивой форме английский вариант европейской системы безопасности был изложен в секретной памятной записке «Политика Великобритании в связи с положени-,-м и Европе», составленной в феврале 1925г. министром иностранных дел Остином Чемберленом. В преамбуле своей записки О. Чемберлен разделил европейские государства на «три лагеря»:

победителей, побежденных и Советский Союз- Далее доказывалась теорема о том, что если между первыми двумя группами сотрудничество «вполне возможно», то СССР являлся деструктивным фактором и поэтому необходимо «определять политику безопасности не совместно, а вопреки России и лаже. пожалуй, из-за России». Вычеркнув Советский Союз из проектируемой системы европейской безопасности, министр поведал о своем видении уре-улирования германской проблемы. Он поддержал инициативу

•равительства Германии (инспирированную британскои дипломатией) о заключении многостороннего договора, гарантировавшего «территориальный статус-кио на Рейне», а также высказался за принятие Веймарской республики в Лигу Наций- Уникальность и известная виртуозность этого плана заключалась в том.

•ло при его осуществлении могли быть решены сразу три задачи:

интегрировать Германию в сообщество западноевропейских государств и в Версальскую систему как равноправного ее участника: не допустить сближения Веймарской республики с большевистской Россией; успокоить Францию относительно ее восточных границ и угрозы со стороны германского реваншизма. Успешная реализация намеченных целей, по мнению английских политиков, создавала все необходимые условия для поддержания стабильного межгосударственного порядка в Европе.

Новая британская программа стала главным предметом обсуждения на международной конференции, проходившей в швейцарском курортном городе Локарно с 5 по 16 октября 1925 г. В ней приняли участие делегации семи европейских стран: Англии, Франции. Германии. Бельгии. Италии, Польши и Чехословакии. Назвав себя горячим сторонником демократических и равноправных переговоров. Чемберлен предложил проводить заседания конференции без избрания ее председателя де-юре и, получив единодушное одобрение, стал руководить ее работой де-факто. По инициативе английского министра в договорный процесс была внедрена и еще одна новаторская идея — неформальные собеседования глав делегаций за чаем и во время прогулок по Женевскому озеру (ранняя предтеча современных «встреч в верхах без галстуков»). За всей этой «дипломатической идиллией» скрывались острые разногласия и ожесточенная борьба мнений.

В ходе развернувшейся дискуссии выяснилось, что Франции, выступавшей за сохранение и упрочение Версальского статус-кво, противостоял сплоченный англо-германский блок. Формально Англия и Германия не возражали против укрепления послевоенной международной системы, но по существу обе державы, хотя и по разным причинам, стремились ее модернизировать на основе расширения прав Веймарской республики и смягчения «антигерманских» постановлений 1919г. Усилив Германию и, как следствие, ослабив Францию, Великобритания стремилась создать благоприятный для нее европейский баланс сил, исключив возможность континентальной гегемонии какой-либо из великих держав. В этой связи О. Чемберлен выступил с декларацией, которую в Париже восприняли как откровенно антифранцузскую:

«Мы вели все наши величайшие войны для того. чтобы помешать той или иной крупнейшей державе господствовать в Европе». Германское правительство с большим пониманием и с не меньшим воодушевлением отнеслось к внешнеполитическим инициативам Англии, поскольку они никак не соответствовали целям Французской республики и полностью совпадали с интересами Германии. Такова была первопричина «локарнского конфликта» между Францией и ее оппонентами. Возглавлявший французскую делегацию министр иностранных дел А. Бриан настаивал на подписании договоров о гарантиях не только западных (с Францией и:>ельгией), но и восточных границ Германии (с Польшей и Чехословакией). Руководитель германского внешнеполитического ведомства Г. Штреземан при молчаливой поддержке англичан чаотрез отказался даже рассматривать это предложение, назвав 'омянутые Брианом границы «гротесковыми». Таким образом.

--"ервые на столь представительном форуме Германия заявила о

-ом, что будет бороться за пересмотр территориальных положе-

-ии Версальского договора. Позитивно-нейтральная позиция Англии объяснялась как общим подходом к проблеме франко-германского равновесии в Европе, так и ее негативным отношением к профранцузским «тыловым союзам». Показательны в этом ^ношении умозаключения О. Чемберлена в уже упоминавшейся памятной записке, где он без какого-либо намека на осуждение <онстатировал: «Можно с уверенностью утверждать, что. как только Германия соберется с силами, в ней возникнет наступательное движение за исправление двух наиболее оскорбительных для всякого немца статей, предусматривающих создание Польского коридора и раздел Силсзии». Уступив в вопросе о восточной границе Германии, Бриан потребовал предоставить Франции безоговорочное право на ввод войск в демилитаризованную Рейнскую зону в случае германо-польской войны. И вновь последовал отказ. правда, в более гибкой форме. Чемберлен и Штреземан порекомендовали французскому министру передать его требование на рассмотрение Совета Лиги Наций, т.е. фактически похоронили идею. так как узаконенный в Лиге Наций принцип единогласного принятия решений не оставлял Франции никаких шансов на успех. В интеллектуальном противоборстве с английской и германской делегациями Бриан использовал различные доводы вплоть до угрозы отказа Франции от участия в «пакте безопасности». Твердость и решительность французского министра не принесла его стране особых политических дивидендов, но в сочетании с дипломатической лояльностью Чемберлена и Штреземана она позволила достичь компромисса, что отразилось в итоговых постановлениях конференции.

В Локарно были парафированы(т.е. подписаныинициаламиспециально уполномоченных лиц) девятьдокументов, главнымиз которых являлся Рейнский гарантийный пакт.вступивший всилу с 1 декабря 1925 [. В содержании пактаи сопутствовавшихему соглашений можно выделить следующиеосновные позиции.

1) Участники Локарнского «договора безопасности* — Анпн^ Франция. Германия. Бельгия и Италия — взяли на себя обязательство гарантировать «индивидуально и коллективно» сохранение территориального статус-кво: неприкосновенность франко-германской +1 германо-бельгийской границ, как они установлены по Версальскому мирному договору, а также соблюдение его положений относительно демилитаризации Рейнской области. Главными гарантами нерушимости западных границ Веймарской республики выступали Англия и Игалия. Франция, Бельгия и Германия обязались не предпринимать нападения и не прибегать к войне друг против друга. Спорные вопросы подлежали урегулированию в соответствии с арбитражными соглашениями, подписанными одновременно с Рейнским гарантийным пактом. В случае несоблюдения какой-либо из держав принятых обязательств остальные участники Пакта предоставляли необходимую помощь той стороне, против которой будет направлен «непровоиирован- ный акт агрессии».

2) Что касается восточных границ Германии, то, отказавшись от заключения гарантийных договоров с Польшей и Чехословакией, она подписала с ними лишь арбитражные соглашения о процедуре урегулирования спорных вопросов. Франция в какой-то мере демонстративно парафировала с восточноевропейскими государствами договоры о взаимопомощи. Однако их значимость существенно снижалась тем, что совместные действия против агрессора ставились в зависимость от решений Лиги наций, т.е. фактически от позиции Англии, не связанной никакими обязательствами с Польшей и Чехословакией.

3) По настоянию Германии в отдельном документе фиксировалось такое толкование статьи 16-й Устава Лиги наций, согласно которому каждый ее член должен участвовать в санкциях «в той мере, в какой это совместимо с его военным и географическим положением». При всей сложности формулировки смысл дипломатической инициативы Штреземана был очевиден: готовясь вступить в Лигу наций, Германия заранее обеспечивала себе свободу маневра и полную самостоятельность в решении вопроса об участии в коллективных санкциях.

По своим последствиям и значению Локарнский форум явился наиболее важным событием в истории межвоенных международных отношений после Парижской мирной конференции 1919г.

Во-первых. Принятые в Локарно постановления не только отразили, но и в известном смысле определили новые тенденции в европейской политике и в расстановке сил на континенте, обозначенные еше в плане Дауэса. Но если репарационная программа затрагивала экономический аспект международной обстановки в Европе, то Локарнская конференция — политический и правовой. Поэтому в исторической литературе последнюю часто называют «политической надстройкой» над первой. Как и план Дауэса. договоры, заключенные в Локарно, внесли существенные изменения в конфигурацию силового треугольника Англия-Франция-Германия. \лл

Прежде всего Локарнская конференция знаменовала крупный дипломатический успех Великобритании, так как на ней был

принят английский вариант системы континентальной безопасности. а Англия стала основным ее гарантом, т.е. по сути дела суперарбитром Европы. Немаловажное значение имело и то обстоятельство. что британское правительство реализовывало свой план под флагом пацифизма, находя сочувственный отклик у европейской и мировой общественности- Не случайно один из инициаторов локарнского процесса министр иностранных дел Англии О. Чемберлен и 1925г. был удостоен Нобелевской премии чира (не менее символично, что он разделил ее с автором репарационной программы Ч.Дауэсом, ставшим в этом году виие-пре-зидентом Соединенных Штатов). Вдохновленный столь высокой оценкой своих трудов на дипломатической ниве. Чемберлен поставил задачу «распространить Локарно* и на другие регионы Европы и укрепить тем самым европейский порядок. Иными словами, английское правительство стремилось заменить «французскую систему» военно-политических союзов, закреплявшую раскол Европы и обеспечивавшую лидерство Франции на континенте, новой системой взаимных гарантий границ и арбитража. призванной консолидировать западный мир под эгидой Англии. В 1926-1927 гг. были предприняты попытки создания «Балканского Локарно» (Румыния, Югославия. Греция. Болгария. Венгрия). «Прибалтийского Локарно* (Польша. Финляндия. Литва. Латвия, Эстония),«' Восточного Локарно* (Германия. Патьша. прибалтийские республики), -^Среднеевропейского Локарно» (Чехословакия, Румыния, Югославия, Польша, Венгрия. Австрия). Осуществить удалось лишь последний проект, участники которого согласились на процедуры мирного урегулирования споров. Относительная неудача Англии объяснялась не только серьезными разногласиями между малыми европейскими странами, но и англо-французским соперничеством. Тем не менее итоги работы Локарнской конференции свидетельствовали об упрочении международного положения Великобритании, подтвердившей свое реноме политического лидера Европы.

Для Франции результаты дипломатической борьбы в Локарно оказались малоутешительными. В стратегическом плане главные потери Французской республики состояли в том. что она добилась сохранения Версальского статус-кво за счет ослабления собственных позиций, отказа от главенствующей роли в решении европейских проблем. Локарнские постановления нанесли ощутимый удар сразу по двум основополагающим принципам континентальной политики Франции; осуществление полного контроля над побежденной и ослабленной Германией и усиление профранцузской группировки восточноевропейских государств. Что касается первого принципа, то контроль, согласно решениям конференции, «преобразовывался» во взаимные гарантии с признанием равноправия сторон. В Локарно Франции противостояла хотя и побежденная, но уже не «ослабленная» Германия, опиравшаяся на мощную поддержку Великобритании- Подписав Рейнский гарантийный пакт, французское правительство лишалось права оказывать силовое давление на Веймарскую республику и было обязано мирно урегулировать возникавшие конфликты при посредничестве все той же Англии. Во многом терял свою обоснованность и второй принцип в связи с отказом Германии гарантировать границы с Польшей и Чехословакией, а также активностью Англии в реализации «локарнского договорного процесса". Отсюда два вынужденных и крайне важных изменения во внешней политике Франции, начало которым положила Локарнская конференция:

выдвижение на первый план идеи тесного англо-французского сотрудничества, согласованности выступлений ведущих держав-победителыжц на международной арене (речь пока не шла о каком-либо подчинении внешнеполитическим установкам Великобритании, но при сложившемся соотношении сил наиболее логичной представлялась именно эта перспектива): переход к тактике франко-германского примирения на базе определенных уступок Германии. Новый подход к германской проблеме проявился уже в сентябре 1926 г.. когда по инициативе французского правительства в швейцарском городе Туари близ Женевы прошли секретные переговоры министров иностранных дел А. Бриана и Г. Штреземана. На этих переговорах обсуждались вопросы расширения экономических и финансовых связей между двумя странами, о досрочном выводе оккупационных войск из Рейнской зоны и восстановлении полного германского контроля над Рейном, о выкупе Германией Саарских угольных копей за 300 млн. марок, об «исправлении» в ее пользу германо-бельгийской границы (возвращение Эйпеиа и Маль-меди) и др. Иначе говоря, впервые после подписания Версальского договора французские официальные лица (пока в тайне от общественности) фактически л;1ли согласие на пересмотр некоторых из его положений. Сведении о «свидании в Туарн» просочились в печать, что вызвало взрыв возмущения в Национальном собрании Франции, большинство депутатов которого выступало против каких-либо заигрываний с германскими реваншистами. Как бы там ни было, сам факт проведения сепаратных переговоров с Германией подтверждал неблагоприятный для Французской республики исход Локарнской конференции.

Если в Париже давали пессимистическую оценку тому, что произошло в Локарно, то в Берлине говорили о дипломатической победе Германии. И на то были свои основания. Уже через семь лет после поражения в мировой войне Германия совместно и на ^лвных с державами-победительницами решала важнейшие проблемы международной жизни. Более того, на самой конференции ^рманскнй министр иностранных дел Штреземан в спорах со;воим французским коллегой вел себя так, что. по сообщениям журналистов, порой становилось непонятно, кто же в действительности победил в 1918 г. Один из главных итогов работы Ло- карнского форума состоял в том. что его постановления полностью соответствовали тем внешнеполитическим целям Веймарской республики, которые она могла осуществить в середине-второй половине 1920-х гг. Являясь логическим продолжением плана Дауэса, укрепившего экономические позиции Германии, конференция в Локарно содействовала усилению ее политических и международных позиций.

Большую роль в реализации этих целей сыграл Густав Штреземан. бессменно возглавлявший германское министерство иностранных дел с 1923 по 1929г. Гибкий и проницательный политик, которому, по словам Ж. Табун, была присуща «своего рода дипломатическая гениальность*. Г. Штреземан хорошо понимал, что восстановление довоенного положения Германии в Европе возможно только с помощью умеренных требований. Его «умеренная политика» заключалась в том. чтобы, используя дипломатические средства, провести ревизию Версальского договора- Он готов был заключать международные соглашения на основе существовавшего соотношения сил для того, чтобы это соотношение изменить в пользу Германии. Характеризуя взгляды германского министра и применявшиеся им методы, Э. Эррио так описывал их встречу в августе 1924 г.: «Я говорил со Штреземаном, и в течение четверти часа он трижды мне солгал. Он мечтал об одном — после короткой передышки отыграться, восстановить первенство "великой Германии"». Для того чтобы эту мечту претворить в жизнь. Штреюман особое внимание уделял двум дипломатическим средствам: использованию англо-французских противоречий и советского фактора. По существу предлагался германский вариаю политики баланса сил, которын весьма эффективно применяло правительство Веймарской республики-Два рычага давления — Англии на Францию и угрозы германо-советского сближения на обе западные державы вместе взятые — позволяли Германии рассчитывать на все новые и все большие уступки со стороны победителей. Расчет оказался верным, что и подтвердил ход дальнейших событий, во многом предопределенный в Локарно.

В сентябре 1926 г, Германия вступила в Лигу Наций, сразу же получив место постоянного члена Совета. Это означало, что она официально признавалась великой мировой державой и одним из главных гарантов Версальской системы. Столь резкие перемены в международном положении Германии вызвали скандал в самой Лиге наций. Польша, недовольная решениями Локарнской конференции, отказавшейся гарантировать ее западные границы, в качестве компенсации потребовала предоставления и ей постоянного места в Совете. В ответ Германия, уповая на поддержку Англии, заявила, что возьмет свое заявление о вступлении в Лигу Наций обратно, если она удовлетворит требование польского правительства. К дискуссии подключился Бриан, пригрозивший, что в случае отказа Польше он уйдет в отставку и с Локарнской политикой будет покончено. Ситуация казалась тупиковой, но выход был найден благодаря огромному процедурному опыту английских дипломатов. Принятое решение могло бы считаться смехотворным, если бы оно не содержалось в специальной резолюции Совета Лиги Наций: Германии предоставлялось постоянное место, а Польша получала вновь изобретенный статус «-полупостоян-ного члена», т.е. оставалась членом непостоянным, но постоянно избиралась в Совет. После завершения этих увлекательных дебатов выяснилось, что Лигой наций фактически стал управлять триумвират в составе О. Чемберлена. А. Бриана и Г. Штреземана, который в прессе назвали «локарнской камарильей». Присоединение Германии к Англии и Франции — державам, определявшим политику Лиги, явилось самым ярким примером, своего рода кульминацией урегулирования германской проблемы, предложенного Великобританией и одобренного на конференции в Локар-но. Этот курс по вполне объяснимым причинам был продолжен Советом Лиги Наций, который вскоре принял постановления о прекращении деятельности межсоюзнической комиссии по военному контролю нал Германией (декабрь 1926 г.). о выводе в течение трех месяцев французских войск из Саарской области (март 1927г.) и др.