Личность как субъект политики

В нормальном, цивилизованном обществе политика осуществляет­ся для людей и через людей. Какую бы значительную роль не играли социальные группы, массовые общественные движения, политические партии, в конечном счете ее главным субъектом выступает личность, ибо сами эти группы, движения, партии и другие организации состоят из реальных личностей и только через взаимодействие их интересов и воли определяются содержание и направленность политического про­цесса, всей политической жизни общества.

Идея об огромной роли человека как субъекта политики получила широкое признание в истории политической мысли. В произведении «Республика» Платон выделял различные политические познания в зависимости от «типа» человеческой природы. В «Политике» Аристо­тель исходил из предположения, что человек по природе является по­литическим животным. Т.Гоббс и Дж.Локк основывали различающиеся между собой теории происхождения государства на диаметрально про­тивоположных концепциях природы человека. В гуманистической ин­терпретации марксизма личность является центром всей жизнедея­тельности общества, в том числе политической.

Проблема участия личности в политике имеет много аспектов. Здесь мы остановимся на значении, мотивации и предпосылках актив­ной политической деятельности человека, ее содержании и формах.

Активное участие личности в политической жизни общества имеет многоплановое значение. Во-первых, через такое участие создаются условия для более полного раскрытия всех потенций человека, для его творческого самовыражения, что в свою очередь составляет необходи­мую предпосылку наиболее эффективного решения общественных за­дач. Так, качественное преобразование всех сторон жизни предполага­ет всемерную интенсификацию человеческого фактора, активное и со­знательное участие в этом процессе широких народных масс. Но воз­можны ли творчество, осознанная активность, заинтересованное участие вне демократии, доверия, гласности? Ответ однозначен: нет.

Во-вторых, всеобщее развитие человека как субъекта политики является непременным условием тесной связи политических институ­тов с гражданским обществом, контроля за деятельностью политико- управленческих структур со стороны народа, средством противодейст­вия бюрократическим извращением в деятельности аппарата управле­ния, отделения функций управления от общества. Известно, например, что авторитарный, административно-командный стиль руководства от­чуждает людей от власти, порождает замкнутость, неискренность, от­даляет аппарат управления от народа. Очевидно, что этот стиль на­столько же неэффективен, насколько неэффективен преимущественно экстенсивный путь развития экономики. Альтернатива авторитаризму — демократический метод руководства и общения с людьми, уважитель­ное отношение к мнению и политической позиции человека. В-третьих, через развитие демократии общество удовлетворяет потребность своих членов участвовать в управлении делами государства. Не хлебом еди­ным жив человек. Любые достижения предприятия, отрасли, региона, народного хозяйства в целом — это по большому счету все-таки проме­жуточный результат, конечный же — всегда человек. Участие в демок­ратическом политическом процессе является способом самоутвержде­ния человека, формирования культуры общения, навыков управленче­ской и самоуправленческой деятельности. Можно предположить, что по мере все более полного удовлетворения основных материальных по­требностей человека, роста его культурного уровня, самосознания и самоуважения, будут развиваться потребности и интересы участия в общественно-политической жизни. Всесторонне развитый человек — это, помимо прочего, и активный общественный деятель. Очевидно, чем дальше, тем в более широких масштабах наше общество будет сталки­ваться с этой тенденцией. Предоставление личности возможностей для осознанного, активного участия в общественно-политической жизни — это способ возвышения человеческого в человеке.

Достижение целей широкого политического участия людей в зна­чительной степени зависит от мотивов, которыми руководствуется лич­ность в своей политической деятельности, ибо сама мотивация может оказаться с точки зрения общественных интересов настолько негатив­ной, что не будет способствовать ни укреплению демократии в обще­стве, ни нравственному совершенствованию и всестороннему развитию личности. Вопрос о мотивации политического участия (или неучастия) является очень сложным и в нашей науке, по существу, не изучен.

В зарубежной политологической литературе по этому поводу вы­сказывались различные суждения. Так, известный американский по­литолог Г.Лассвелл, в свое время объясняя присущее части людей стремление к политическому лидерству, выдвинул следующую теорию. Суть ее заключается в утверждении, что стремление человека к власти есть отражение его низкой самооценки, что при помощи власти такая личность стремится компенсировать низкую самооценку, повысить свой престиж и преодолеть чувство собственной неполноценности. Эта точка зрения, хотя и довольно распространенная, тем не менее не пол­учила всеобщего признания. Высказывалось и другое мнение: низкая самооценка тормозит вовлечение личности в политический процесс, снижает ее возможности в развертывании активной политической дея­тельности^[71].

Нетрудно заметить, что и в том и в другом случае проблема моти­вации политического участия сильно психологизируется, иначе говоря, вопрос о мотивах политической деятельности сводится к личным, пси­хологическим качествам участников политической жизни. Значимость такого подхода к проблеме, разумеется, не следует преуменьшать, так как это помогает дополнить характеристику политического участия на личностном уровне. Однако для получения более полной, а следова­тельно, адекватной картины вопрос о мотивации политической дея­тельности следует поставить в более широком социальном контексте. Такие попытки предпринимались как в отечественной, так и зарубеж­ной политической науке.

В частности, отмечалось, что «участие в управлении государством и обществом, в политическом процессе представляет для гражданина в одном случае право реализовать свои возможности, в другом —мораль­но-политическую обязанность, в третьем — заинтересованность (мо­рально-политическую или материальную)»^[72]. Чтобы получить доста­точно полное представление о мотивации участия в политическом про­цессе, необходимы широкие социологические исследования отдельных мотивов конкретных личностей с учетом их принадлежности к разным социальным группам и других факторов социальной среды. Например, в силу сложившихся условий политическая деятельность в нашем об­ществе связывалась с занятием определенных партийных и государст­венных постов, что при всеобщей бедности и повальном дефиците това­ров и услуг обещало выгоды другого (не общего для всех) материального обеспечения. Это был сильный мотив политического участия, который во многом диктовал свои критерии кадровой политики, предопределяя безнравственные способы занятия руководящих должностей.

Активное включение личности в политический процесс требует определенных предпосылок. Их можно разделить на три группы: мате­риальные, социально-культурные и политико-правовые. Опыт показы­вает, что для участия человека в нормальной политической деятельно­сти необходимо первичное удовлетворение его потребностей в основных продуктах питания, товарах и услугах, жилищно-бытовых условиях, достижение определенного уровня общеобразовательной и профессио­нальной подготовки, общей и политической культуры. Как писал Ф.Эн­гельс, «подобно тому как Дарвин открыл закон развития органического мира, Маркс открыл закон развития человеческой истории: тот, до последнего времени скрытый под идеологическими наслоениями факт, что люди в первую очередь должны есть, пить, иметь жилище и одевать­ся, прежде чем быть в состоянии заниматься политикой, наукой, искус­ством, религией и т.д.».

В зарубежных политологических исследованиях взаимосвязь бла­госостояния общества и его политической системы рассматривается по крайней мере в трех аспектах. Во-первых, достаточно убедительно обосновывается тезис о том, что чем богаче общество, тем более оно открыто демократическим формам функционирования. Один из круп­нейших американских политологов, С.М. Липсет, исследовавший кор­реляцию между основными показателями материального благосостоя­ния общества и существующим в нем политическим режимом, пришел к выводу, что «чем более процветающим является народ, тем больше шансов, что он будет поддерживать демократию». «...Все различные аспекты экономического развития, — пишет он далее, — индустриали­зация, урбанизация, благосостояние и образование —так тесно взаимо­связаны, что образуют один главный фактор, которому в политическом плане соответствует демократия»^[73]. В экономически развитом обществе основные по численности и по влиянию социальные группы не принад­лежат ни к крайне бедным, ни к сказочно богатым; резкая, по существу двухполюсная, имущественная поляризация исчезает, образуется сильный «средний класс» (средние слои), который по своему положе­нию в обществе и объективным интересам составляет опору демократи­ческого режима.

Во-вторых, уровень благосостояния оказывает заметное влияние на политические убеждения и ориентации человека. Опираясь на эмпи­рические исследования, С.М. Липсет пришел к выводу, что материаль­но более обеспеченные люди являются более либеральными, а более бедные являются и более интолерантными (нетерпимыми). «Данные изучения общественного мнения, полученные в ряде стран, — отмечает он, — указывают на то, что более низкие по положению классы менее привержены демократии как политической системе по сравнению со средними и высшими классами»^[74]. Связано это, очевидно, с тем, что материально наименее обеспеченные слои связывают трудности своего экономического положения с существующим в современном развитом обществе политическим режимом (как правило, демократическим), ре­альной политической властью и ее носителями.

В-третьих, достаточно высокое национальное благосостояние слу­жит необходимой базой формирования компетентной гражданской службы, корпуса профессионально подготовленных управленческих кадров. В условиях бедности трудно добиться в массовом масштабе высокого уровня общеобразовательной и профессиональной подготов­ки, необходимого для эффективного управления на демократической основе; требования компетентности и профессионализма подменяются иными принципами формирования и движения кадров: кровнородст­венными, земляческими, верноподданическими и другими связями. Взгляд на государственную службу, политическую деятельность как на средство удовлетворения корыстных интересов быстрого обогаще­ния чреват тяжелыми последствиями для системы эффективного уп­равления.

Значительное влияние на формирование политических взглядов личности, на становление ее в качестве субъекта политической деятель­ности оказывает социальная среда. Здесь лежат серьезные предпосылки того, сформируются ли у личности демократические убеждения и ори­ентации или она будет отдавать предпочтение авторитарным и другим недемократическим идеям и практике. Думается, можно согласиться с мнением, что сам факт достижения молодежью политической зрелости — в традиционной католической деревне, политически активном универ­ситете или в пролетарской деревне, — вызывает различия в том, как она встраивается в мир политики^[75].

Особенно сильное воздействие на политическое сознание и поведе­ние личности, по мнению многих политологов, оказывает такой фактор культуры, как образование. Известно ленинское высказывание о том, что неграмотные люди никакого отношения к политике иметь не могут. Как раз в силу своей необразованности они могут оказаться объектом политического манипулирования, быть втянутыми, вопреки своим ин­тересам, в политические движения экстремистского толка и т.п. Негра­мотный человек стоит вне осознанной политики, является объектом политических действий, а не их субъектом.

В зарубежной политологии сделан однозначный и, по-видимому, общепризнанный вывод: чем выше уровень образования человека, тем более он политически ориентирован и, главное, предрасположен к де­мократическим ориентациям, установкам и поступкам. В частности, указывается на то, что образование расширяет политический кругозор человека, помогает ему понять необходимость терпимости, в значи­тельной мере предохраняет от приверженности к экстремистским док­тринам, увеличивает способность человека сделать рациональный вы­бор в период избирательных кампаний. Так, С.М. Липсет ссылается на результаты опросов, полученные организациями по изучению обще­ственного мнения в различных странах по таким вопросам, как вера в необходимость терпимости по отношению к оппозиции, отношение к этническим или расовым меньшинствам, мнения относительно много­партийных систем по сравнению с однопартийными. Результаты пока­зали, что наиболее важным фактором, отличавшим тех, кто дал ответы демократического характера, от всех остальных, было образование. «Чем выше у человека образование, — пишет он, — тем более вероятно, что он верит в демократические ценности и поддерживает демократи­ческую практику»^[76].

Другой американский политолог, В.Кей, обобщив данные прове­денных в США исследований, выявил влияние уровня образования на политическую роль гражданина по четырем направлениям (измерени­ям): у более образованных людей сильнее развито чувство обязанности участвовать в политической жизни; у более образованного гражданина сильнее чувство эффективности собственного политического участия, он считает, что может влиять на политический процесс и что ему открыт доступ к политической власти; чем более образован гражданин, тем больше он интересуется политикой и тем больше она вовлечена в нее; образование определяет большую вероятность того, что гражданин бу­дет политически активен.

В получившем широкую известность в западной политологии труде «Культура гражданственности» американские политологи Г.Алмонд и С.Верба, опираясь на проведенные в пяти странах сравнительные эмпи­рические исследования, также определяли влияние образования на политическое сознание и поведение человека. В частности, они отмети­ли, что личность, имеющая более высокий уровень образования, лучше сознает влияние правительства на индивида, политически более инфор­мирована, имеет свое мнение по более широкому кругу политических вопросов. Чем более образован человек, тем больше вероятность его участия в политических дискуссиях и с более широким кругом лиц. Он считает себя способным оказывать влияние на правительство. Чем бо­лее образованным является индивид, тем выше вероятность того, что он активный член определенных организаций и выражает доверие к свое­му социальному окружению.

Существенной предпосылкой активного политического участия яв­ляются также политико-правовые факторы. К ним относятся демокра­тический политический режим, доминирование в обществе демократи­ческой политической культуры, правовая обеспеченность демократи­ческих процедур формирования всех структур власти, принятия и реа­лизации политико-управленческих решений, участия членов общества на всех стадиях политического процесса.

Весьма показательным примером несопоставимости возможностей для участия граждан в политико-властных отношениях является исто­рический опыт советского режима в условиях сталинщины и нынешняя практика в условиях начавшегося перехода от авторитарной, командно- административной системы к демократической плюралистической систе­ме. В зарубежной политологии также подчеркивается большое влияние на характер политического участия существующего в данном обществе поли­тического режима. Например, указывается, что «типичная политиче­ская роль обычного человека в авторитарной политической системе может включать непоколебимую лояльность к политическому режиму, высокую степень активности в господствующей политической партии, антипатию к инакомыслию и критике и т.д.

Переходная природа современных процессов, вызванных коренной перестройкой всех сторон жизни нашего общества, породила целый ряд противоречий, в том числе в политической сфере, где они непосредст­венно затрагивают участие граждан в политико-управленческой дея­тельности. Отметим, в частности, противоречие между продвинутостью политико-организационных мер по развитию демократии (принципи­альное изменение избирательной системы, радикальный пересмотр в сторону расширения полномочий высших и местных органов государст­венной власти и т.п.) и по-прежнему доминирующей в обществе низкой, по сути своей административно-патриархальной, политической куль­турой, что сказывается исключительно негативно на всем процессе демократических форм жизнедеятельности общества.

Выявился и очевидный разрыв между принятием достаточно обос­нованных и рациональных политических правовых решений и последу­ющим их исполнением. Невыполнение принятых решений обьясняется как отсутствием соответствующих правовых механизмов, так и низкой политико-правовой культурой, одним из элементов которой является традиционно сильный в нашем обществе правовой нигилизм.

Таким образом, политическая деятельность личности основывает­ся на совокупности определенных предпосылок, которые либо способ­ствуют развитию политической активности, раскрытию потенциаль­ных качеств человека как общественно-политического деятеля, форми­рованию личности как действительного субъекта политической жизни общества, либо существенно затрудняют все эти процессы и консерви­руют политическую апатию и пассивность.

II

Становление личности в качестве субъекта политики происходит постепенно по мере социального созревания человека, в процессе его политической социализации. Кратко можно сказать, что политическая социализация — это прежде всего вступление, врастание личности в мир политики: формирование политических представлений, ориента- ций и установок, приобретение навыков политического участия. Начи­наясь с раннего детства, политическая социализация продолжается всю сознательную жизнь, поскольку первоначально приобретенные пред­ставления, ориентации, установки и навыки не остаются навсегда не­изменными; они могут корректироваться, меняться и в зрелом, и даже в преклонном возрасте в зависимости от различных факторов, и в пер­вую очередь под воздействием личного общественно-политического опыта.

Особенно сильное влияние на процесс социализации, в том числе политической, оказывают переломные периоды общественного разви­тия. Именно такой период в условиях перестройки переживает наша страна. Рушатся многочисленные стереотипы и догмы, меняются, и порой очень резко, политические ориентации и установки, значитель­ная часть общества избавляется от политической летаргии и занимает активные политические позиции.

Политическая социализация осуществляется двумя основными пу­тями. Первый — это передача новым поколениям политического опыта предшествующих поколений, опыта, воплощенного в нормах полити­ческой культуры. Такая передача происходит в процессе семейного воспитания, обучения в школе, через средства массовой информации и другие каналы. Второй путь — это приобретение личностью новых, ранее неизвестных политических знаний, усвоение ранее неизвестного политического опыта. В реальной жизни и то и другое направление переплетаются и взаимно дополняются.

Круг факторов, оказывающих влияние на процесс политической социализации, чрезвычайно широк. Их удельный вес и приоритетность зависят от конкретно-исторических условий, сложившихся в том или ином обществе. В результате социализации формируется определенный политический тип личности. К сожалению, в нашей науке проблема типологии личности в зависимости от ее политических характеристик, по существу, не разработана.

В зарубежной политологической литературе достаточно четко вы­деляются два типа личности: демократический и авторитарный. Напри­мер, личность демократического типа характеризуется такими черта­ми, как открытость по отношению к другим людям: позитивная оценка их как способных, честных, равных и достойных партнеров; социально и психологически хорошая интегрированность в обществе и государст­ве; восприятие многих ценностей, а не жесткая приверженность одной из них. Демократическая личность не испытывает потребности господ­ствовать над другими, она ценит терпимость и проявляет готовность к примирению и компромиссам.

В демократическом обществе личность как субъект политики, об­щественных отношений в целом характеризуется прежде всего призна­нием еенеотъемлемых, неотчуждаемых прав. Вместе с обязанностями права отражают, с одной стороны, положение человека в обществе, раскрытие перед ним возможности для реализации своих материальных и духовных потребностей, способностей и устремлений, с другой — отношение общества и государства к человеку, степень уважения его личности.

Состояние прав и свобод личности, их соотношение с обязанностя­ми и ответственностью зависят в первую очередь и главным образом от социальных условий, от общественной системы, в рамках которой про­исходит становление и развитие личности. Гуманизм равно несовме­стим с двумя крайностями в подходе к оценке прав и обязанностей личности, ее реального положения в обществе.

Одна крайность — это подавление свободы личности, пренебреже­ние к ее правам, отношение к человеку как к «винтику» в огромном государственном механизме. Это характерно для теории и практики тоталитаризма и авторитаризма, теории и практики «казарменного коммунизма». Другая не менее порочная крайность — представление о возможности и даже выдвижение лозунга об абсолютной свободе лич­ности, гипертрофированное изображение и оценка ее прав, пренебре­жение, а то и прямое отрицание обязанностей человека перед другими людьми, коллективом, обществом.

Между тем ни в одном обществе не было и в принципе не может быть абсолютной свободы. Прежде всего, существуют объективные за­коны развития природы и общества, подняться над которыми и стать независимыми от них человек не может. Кроме того, всякая совместная жизнь в коллективе, обществе требует соблюдения каждым общеприз­нанных правил, норм поведения. «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя»', — отмечал еще В.И. Ленин.

Общедемократическая философия прав человека утверждает абсо­лютную ценность человеческой личности, ее приоритет над государст­вом, прирожденный, естественный характер человеческих прав и сво­бод. Очевидным отступлением от общедемократических ценностей в нашей стране являлось то, что в течение многих десятилетий в массовое сознание внедрялась мысль, согласно которой всем правам, свободам и благам советский человек обязан лишь государству, а то и отдельной личности вроде «отца народов». На этой концепции воспитывалось не­сколько поколений советских людей. Но к чему она вела? К выводу: кто дал права и свободы, тот может их и отнять. А это в свою очередь порождало чувство собственной неполноценности перед государством и его чиновниками, социальную незащищенность человека, его апатию и безразличие.

Между тем основные права и свободы, будучи прирожденными, безусловно принадлежат каждому индивиду, и государство обязано их признать.

Одним из краеугольных положений современной широко распрост­раненной концепции прав и свобод личности является признание того, что в системе этих прав ведущее место занимает коренное право чело­века — право на жизнь. В научной литературе, однако, оно рассматри­вается иногда абстрактно, без увязывания его реализации с созданием необходимых социально-экономических и политических условий, с обеспечением мира на Земле. Это право нередко трактуется всего лишь как право на свободу от физических посягательств. Между тем его следует рассматривать более фундаментально: реализация этого права связана с исключением войны из жизни общества, обеспечением наро­дам и каждому человеку условий для свободного и всестороннего разви­тия. Без существования этого права теряют всякий смысл все другие права и свободы.

Принадлежащие личности права и свободы можно разделить на три группы: социально-экономические, политические и личные (личност­ные). К первой группе относятся такие права, как право на труд, отдых, образование, охрану здоровья. Обеспечение социально-экономических прав позволяет личности удовлетворить свои самые насущные матери­альные и духовные потребности, создать достойные для человека усло­вия существования.

Политическими являются: право избирать и быть избранным в высшие и местные органы государственной власти, право объединяться в общественно-политические организации, право на проведение митин­гов и демонстраций, право участвовать в управлении государственными и общественными делами и др. Смысл политических прав состоит в том, чтобы способствовать формированию человека как общественно-пол­итического деятеля, создать предпосылки для его политического уча­стия, развития общественно-политической активности.

Третья группа прав — личные права (право на неприкосновенность личности, жилища, право на тайну переписки, телефонных перегово­ров и телеграфных сообщений и др.). Осуществление их способствует созданию условий для свободного развития того минимума личных благ, без которого нормальная человеческая жизнь невозможна.

В связи с делением прав и свобод личности на социально-экономи­ческие, политические и личные иногда ставится вопрос: какая группа прав имеет приоритетное значение? В зарубежной литературе часто делается особый упорна политические и личные права и в определенной мере игнорируются социально-экономические. У нас, напротив, до не­давнего времени делался акцент на социально-экономических правах и недооценивались права политические и личные. Понятно значение пер­вых для жизнеобеспечения человека, но это не значит, что можно при этом пренебречь политическими и личными правами.

Очевидно, социально-экономические, политические и личные пра­ва человека нельзя разрывать или противопоставлять. Поскольку они отражают разные стороны бытия личности, их необходимо рассматри­вать в единстве. Хотя, конечно, в этом единстве, так сказать, «базисная» роль принадлежит социально-экономическим правам.

Нормальное функционирование общества невозможно без после­довательного осуществления принципа единства прав и обязанностей.

Речь идет, разумеется, не о том, чтобы отождествлять права и обязанности. Это разные вещи. Право — мера возможного поведения, обязанность — мера должного поведения. При их смешении теряется всякий смысл проблемы обеспечения прав человека.

Когда говорится о единстве, то имеется в виду другое: права не могут существовать без обязанностей, как и обязанности — без прав. Этот демократический принцип был четко сформулирован основопо­ложниками марксизма. В подготовленном Общем Уставе Международ­ного Товарищества Рабочих К.Маркс указывал, что «нет прав без обя­занностей, нет обязанностей без прав». В замечаниях на проект Эрфуртской программы социал-демократической партии 1891 года Ф.Энгельс писал: «Вместо «за равное право всех» я предлагаю: «за равные права и равные обязанности всех» и т.д. Равные обязанности стали для нас особо важным дополнением к буржуазно-демократическим равным правам, которое лишает их специфически буржуазного смысла».

Необходимость единства прав и обязанностей вытекает из принци­па равноправия членов общества, ибо оно предполагает как равенство прав, так и равенство обязанностей. Только в этом случае в обществе не будет социальных групп, которые пользовались бы привилегиями в отношении прав и освобождались бы от выполнения обязанностей.

Большие права без соответствующего дополнения обязанностями чреваты опасными последствиями для общества, да и для формирования и развития самой личности. Такое положение порождает недисципли­нированность, распущенность, потребительское отношение ко всему окружающему, противопоставление личных интересов интересам кол­лектива и общества. По тому, как личность относится к своим обязан­ностям, можно судить об ее ценностных ориентациях и установках, степени социальной зрелости, политической культуре.

В демократическом обществе личность, пользуясь широкими пра­вами и свободами, может быть участником всех политических процес­сов на любом уровне, в любой форме и на любой стадии. Политическое участие — это вовлеченность в той или иной форме членов общества на индивидуальной, классово-групповой или другой основе в политико- властные отношения, в процесс принятия решений и управления, нося­щих политический характер, что возможно лишь в рамках социально- политической общности^[77].

В познавательных целях следует, на наш взгляд, различать уровни и формы политического участия. В свою очередь выделение того или иного уровня зависит от критерия, положенного в основу классифика­ции. Прежде всего можно говорить о функциональном уровне полити­ческого участия. Здесь целесообразно выделить роль личности в опре­делении структуры политической власти и того, как она должна распре­деляться между политическими институтами, органами государства и в должностной иерархии; в формировании и совершенствовании норма­тивной основы политической системы, в комплектовании персонально­го состава органов государственной власти и управления, судебных и контрольных инстанций, а также других политико-властных структур; в разработке и осуществлении курса внутренней и внешней политики и в принятии конкретных политико-управленческих решений; в опреде­лении других параметров политической жизни (формирование и акти­визация политического сознания, поддержание, изменение и развитие политической культуры, определение функций и использование поли­тической коммуникации и т.д.).

Деятельность личности как субъекта политики осуществляется да­лее на уровне непосредственного или опосредованного участия. Непос­редственное участие граждан или подданных (в монархиях) в решении важных вопросов государственной и общественной жизни называется прямой демократией. Формами такого участия являются выборы, рефе­рендумы, сходы и т.п. Вместе с тем политическое участие может осуще­ствляться и через избранные людьми органы (парламент, местные ор­ганы власти, выборные органы общественно-политических организа­ций и объединений) и депутатов (делегатов, уполномоченных и т.п.) при наличии полноценной отлаженной обратной связи.

В развитом цивилизованном обществе обеспечивается участие граждан в управлении всеми сторонами его жизни — экономической, социальной и политической. Поэтому в зависимости от сферы обще­ственной жизни можно также выделить разные уровни участия: собст­венно политическое — вовлеченность в политико-властные отношения (демократия политическая) и несобственно политическое (демократия социальная и экономическая). Когда говорят о демократии, то, как правило, имеют в виду политическую демократию, т.е. участие лично­сти, социальной общности, организации в политической жизни обще­ства, то, насколько реально народ владеет политической властью, ис­пользует ее в своих интересах. И такое понимание не вызывает прин­ципиальных возражений, ибо само становление и развитие демократии как общественного явления и как научной категории было связано с восприятием ее именно как определенного способа властвования, воп­лощения народного суверенитета. Кроме того, без демократической организации и функционирования политической власти невозможна демократия ни в одной другой сфере жизни общества.

Социальная демократия как специфический образ жизни предпо­лагает, что члены общества считают себя социально равными, особенно с точки зрения своего гражданского статуса, возможностей и условий, которыми они обладают для саморазвития, удовлетворения разнообраз­ных материальных и духовных интересов. В этом плане социальная демократия близко соприкасается с такими понятиями, как «социаль­ное равенство» и «социальная справедливость», «духовная свобода» и «независимость». Кроме того, социальная демократия означает нали­чие первичных демократически организованных социальных ячеек — коммун, общин, добровольных объединений граждан, организаций ме­стного самоуправления, которые в совокупности позволяют решать це­лый ряд социальных вопросов самостоятельно, без активного включе­ния политической власти.

Само сочетание слов «экономическая демократия» указывает сфе­ру, на которую распространяется данный вид демократии. Одно из его значений — это уравнение экономических возможностей и условий экономической деятельности, устранение или предупреждение боль­шого разрыва в материальном положении людей. При таком понимании существует опасность отождествления экономической демократии с уравниловкой. Вместе с тем нередко экономическую демократию пони­мают как демократию производственную, т.е. участие трудящихся в управления производством.

Наконец, уровни политического участия можно выделять в зависи­мости от стадии политического процесса, на которой личность выступа­ет как деятельностный субъект. Политико-управленческий процесс включает в себя несколько стадий: подготовку и принятие решений, их выполнение и контроль за исполнением. В условиях авторитарной, командно-административной системы роль личности в политическом процессе, по существу, ограничивалась одобрением уже принятых ре­шений и участием в их исполнении, что противоречило представлениям о гуманном и демократическом обществе. В таком обществе должны быть созданы прочные гарантии активного участия личности на всех стадиях политико-управленческого процесса, и в первую очередь на важнейшей — разработке и принятия решений, которая во многом задает направление и рамки политического участия.

Как показывает общественно-исторический опыт, чрезвычайно разнообразными являются и формы политического участия. Истории известны и такие неординарные формы, как пассивное неповиновение политическим властям, восстание, революция. Это могут быть и инсти­туциональные, санкционированные законом формы политического участия (избирательные кампании и выборы, участие в качестве депу­тата в работе высших и местных органов государственной власти, в деятельности политических партий и т.п.), и формы в неинституцио­нальные, противоправные (несанкционированные митинги, бунт, са­мовольный захват власти и т.п.).

При нормальном развитии в демократическом обществе вырабаты­ваются многообразные институциональные формы, позволяющие вы­разить широчайший спектр политических взглядов и действий, не под­рывающих демократические ценности и установления. Можно устано­вить своеобразную зависимость: чем более демократическим является общество, тем более многообразны существующие в нем формы полити­ческого участия.

В современных условиях развития нашего общества происходит процесс огромного расширения форм политического участия, что явля­ется верным признаком демократизации общественной жизни, расши­рения гласности, проявления большей терпимости к инакомыслящим, к разнообразию политических взглядов и оценок, политических движе­ний и организаций. Указанный процесс является необходимой предпо­сылкой становления режима политического плюрализма.

По разным причинам в мировой политической практике существо­вал и продолжает существовать большой разрыв между прогрессивны­ми представлениями о демократии и политическом участии и реализа­цией их на практике. Можно сказать, что демократия как власть самого народа, активное участие личности в политическом процессе — это идеал, не получивший своего полного воплощения ни в одной стране. Однако это не снимает задачу максимально возможного приближения к демократическому идеалу.

 

Лекция 10.