Идолопоклонники, независимы, никому не подчиняются. Золота, скажу вам, у них
великое обилие: чрезвычайно много его тут, и не вывозят его отсюда: с
Материка ни купцы, да и никто не приходит сюда, оттого-то золота у них, как
Я вам говорил, очень много. Жемчугу тут обилие; он розовый и очень красив,
Круглый, крупный; дорог он так же, как и белый. Есть у них и Другие
Драгоценные камни. Богатый остров, и не перечесть его богатства.
Марко Поло, Путешествия, 1298
X x x
За китайским государством на востоце во окияне море от китайских
Рубежей верст с семьсот лежит остров зело велик, именем Иапония. И в том
Острове большее богатство, нежели в китайском государстве, обретается, руды
Серебряные и золотые и иные сокровища. И хотя обычай их и письмо тожде с
Китайским, однакоже они люди свирепии суть и того ради многих езувитов
Казнили, которые для проповедования веры приезжали.
Из памятной записки для московского посла в Пекине Николая Сафария,
X x x
Чем ближе знакомятся европейцы с японцами, чем пристальнее
Всматриваются в них, в склад и строй японской жизни, тем яснее становится
Им, что в лице Японии они имеют дело со страною, проникнутою совершенно
Своеобразным, вполне самостоятельным духом, зрелым и глубоко разработанным.
Особенно поражает европейца, что на всем протяжении Японии, с Крайнего
Севера и до Крайнего Юга, он встречает совершенно одинаковую форму семейного
И общественного быта, совершенно одинаковый строй понятий, воззрений,
Наклонностей и желаний.
Г. Востоков, Общественный, домашний и религиозный быт Японии. СПб.,
X x x
...Я думаю о старой и новой Японии. Я знаю: то, что создается веками,
Не может исчезнуть в десятилетия. Как старое и новое сплелось в
Японии1 -- какими силами? -- Говорят, что сердцем Япония -- в
Старом, умом -- в новом. Быть может, ум и сердце японского народа идут рука
Об руку. Но, во всяком случае, каковы те силы, которые есть в японской
старине, силы, давшие народу уменье принять все новое!
Я смотрю быт и обычаи японского народа, его этику и эстетику. Быт и
Обычаи поистине крепки, как клыки мамонта, -- тысячелетний быт и обычаи, и
Сознание, перешедшее уже в бытие. И то, что в Японии все грамотны, и то, как
Организована японская воля. И этот тысячелетний быт, создавший свою
Особливую мораль, не оказался препятствием для западноевропейской
Конституции, заводов, машин и пушек.
Борис Пильняк, Камни и корни. Москва, 1935
X x x
Японцам не повезло, как не повезло героям некоторых посредственных
Романов нашей литературы; их изображали только одной краской -- или розовой,
Или черной.
Сакура, то есть вишня, которая украшает множество японских вееров,
Кимоно и фуросики, цветет действительно розовыми цветами. Я не думаю,
Однако, чтобы розовой была жизнь Японии; не верю ни в умилительность
персонажей романов Лоти, ни в страсти "Мадам Баттерфляй". Описывая японцев,
Некоторые западные авторы улыбались растроганно и снисходительно; примерно
Так держатся с детьми холостые мужчины, желая показать мамашам свою доброту.
Для миллионов западных буржуа Япония была игрушечным миром с гейшами и с
Бумажными фонариками, с цаплями и драконами, с ирисами и с веерами, с
Хризантемами и с церемониями. Конечно, были на Западе специалисты, хорошо
Знавшие искусство Японии, были художники, потрясенные старой японской
живописью, но средний европеец, читатель "Мадам Хризантем", восхищался не
японским гением, а "японщиной" -- стилизацией, доходившей до безвкусицы.
Были и такие западные авторы, которых Япония возмущала. Они не раз
Писали, что японцы лишены какой-либо индивидуальности; мелькали стереотипные
определения: "пруссаки Азии", "вечные имитаторы", "муравейник". В книгах
Этих авторов Япония была страной самураев, жаждущих рубить и крушить,
