Теория и метод: уровни теоретического анализа

Для политологов характерно пренебрежительное отношение к методологи­ческим проблемам. Углубление разделения труда привело к тому, что теорети­ки теперь не отвечают за последствия применения их выводов на практике, а специалисты, занимающиеся эмпирическими исследованиями, в свою оче­редь, не несут ответственности за несоответствие результатов их работы тео­ретическим концепциям и могут заниматься обсуждением методологических проблем исключительно с точки зрения техники исследования. Однако тео­рия, лишенная методологической основы, бесплодна, единство теории и ме-

тодологии в этом случае достигается лишь на самых высоких уровнях абстрак­ции, таких, как диалектический критицизм или теория самопорождающихся систем. Полное единство теории и метода так же пагубно сказывается на эм­пирических исследованиях, как и полное их расхождение. Здесь очень важно достичь необходимого равновесия, которое сегодня в значительно большей степени присуще социологии, чем политической науке.

Подходы к теоретическим исследованиям лучше всего проследить на пред­ставленной ниже схеме, на которой по вертикали расположены теории макро- и микроуровня, а по горизонтали — системные теории и теории акторов (см. схему 22.1). В областях, занимающих на схеме крайнее положение, не рабо­тает почти никто. Исключение составляют лишь теоретики, оперирующие крайне абстрактными понятиями, такие, как Луман, которые с полным презрением относятся к теориям акторов, и те сторонники подходов, уделяющих исключи­тельное внимание отдельным личностям (прежде всего речь идет о поведенчес­ких теориях), которые игнорируют использование некоторых понятий более высокого уровня обобщения, характеризующих групповое поведение.

Схема 22.1

УРОВНИ ИССЛЕДОВАНИЯ И ПОДХОДЫ К ТЕОРЕТИЧЕСКИМ РАЗРАБОТКАМ

Между находящимися на противоположных полюсах теорией самопроизво­дящихся систем и ортодоксальным поведенческим подходом существуют мно­гочисленные возможности организации теоретических разработок, основан­ные на самых разных принципах. Вместе с тем наблюдается тенденция к сбли­жению крайних точек зрения. Направления, ориентирующиеся на индивидуа­листический подход, благодаря использованию абстрактных понятий и индуктивных методов могут со временем прийти к теоретическим моделям той же степени общности, что и некоторые системные теории. И наоборот, в системных исследованиях возможно осуществить дедуктивную дифференциа­цию на такое количество подуровней и типологий акторов, что в итоге дан­ные концепции будут работать на микроиндивидуалистическом теоретичес­ком уровне.

Таким образом, политическая наука дает классический для нашего време­ни пример «единой дисциплины, единого метода, единого предпочтительного набора аналитических средств». Доминирующее направление политической науки утратило веру в какую бы то ни было определенную иерархию объектов исследования и методов анализа. Путь теоретического развития политической науки в основном пролегает между двумя полюсами: между концепциями, которые основываются на изучении поведения акторов с помощью методов индивидуализации (в частности, такими, как интеракционизм и этнометодологические подходы), с одной стороны, и разработками, развивающими тео­рии систем на достаточно высоком уровне абстракции, — с другой. При реше­нии важнейших проблем политической науки существенное значение имеет средний уровень исследования, находящийся между этими микро- и макро-ориентациями. Нередко в качестве аналитического средства используется по­нятие коллективного актора, несмотря на то, что каждому политологу извес­тно, насколько реальные общественные институты отличаются от унифици­рованных общностей такого рода.

В последнее время наиболее впечатляющие успехи в теоретическом разви­тии политической науки были достигнуты благодаря применению математи­ческих методов, которые дали политологам возможность проводить исследо­вания так, как это делается в более зрелых общественных науках, в частно­сти, в экономике. Так, например, моделирование, основанное на концеп­ции рационального выбора, снискало обоснованное признание во многих учреждениях США, и теперь эти методы широко внедряются в европейских странах. Отчет APSA о положении дел в области политической теории под­тверждает успехи, достигнутые концепцией рационального выбора. Если в 1983 г. политическая теория в основном занималась историческими исследо­ваниями эмпирических и нормативистских политических учений прошлого, а работа У. Райкера, посвященная его излюбленной теме — анализу коали­ционных игр, воспринималась как побочный результат политологических разработок (Gunnell, 1983, Riker, 1983), то уже десять лет спустя «формаль­ная теория рационального выбора» превратилась в одно из важнейших на­правлений политологии, а Райкер упоминался как один из его создателей (Lalman et al., 1993, p. 77). Теперь, как представляется, «формальную тео­рию рационального выбора» и «нормативную политическую философию» мало что разделяет.

Чем можно объяснить столь ошеломляющий успех данного направления? На то есть ряд причин.

— Неопозитивистские требования к использованию в политической тео­рии дедуктивных методов легче всего удовлетворить при помощи формальных моделей.

— Подход с позиций теории рационального выбора может быть применен при анализе любого типа поведения — от поступков самого эгоистичного рационалиста до беспредельно альтруистичной деятельности матери Терезы, максимизировавшей стратегию помощи обездоленным.

— Направления политической науки, находящиеся на среднем между мак­ро- и микротеориями уровне, вынуждены признать возможность подхода, основанного на анализе деятельности акторов. Актор в концепции рациональ­ного выбора представляет собой конструкцию, позволяющую избежать воп­роса о реальном единстве личности.

— Теория рационального выбора способствует использованию качествен­ных и кумулятивных подходов в политической науке.

— Подход с позиций теории рационального выбора выступил в качестве своего рода противовеса засилью поведенческих исследований в предше­ствующие десятилетия. Его было легко совместить с многоуровневым анали­зом (особенно при изучении реалий стран Европейского Союза) и с просве­щенным неоинституционализмом, получившим распространение в 80-е годы (Scharpf, 1989).

Эти успехи применения моделей рационального выбора указывают на то, что положение политической науки как самостоятельной дисциплины стаби­лизировалось. Развитие ряда теорий в единую дисциплину вряд ли могло быть результатом склонностей и прозрений отдельных исследователей. Лишь такие теоретические подходы, которые соответствуют внутренним установкам на­учной дисциплины и позволяют принимать участие в их дальнейшей разра­ботке многим специалистам, могут составить основу теоретически доминиру­ющего течения.