Прачечная наслаждалась. Стоявшие впереди то и дело пятились назад,
чтобы их не окатило водой. Среди шума выплескиваемых с размаху ведер,
Похожего на шум спущенной плотины, раздавались аплодисменты, сыпались
Шуточки. По полу текли целые потоки, обе женщины шлепали по щиколотки в
воде. Но Виржини пустилась на предательство. Она вдруг схватила ведро с
кипящим щелоком, приготовленным одной из соседок, и плеснула им в Жервезу.
Раздался крик. Все думали, что Жервеза обварилась, но щелок только слегка
обжег ей левую ногу. Обезумев от боли, она изо всех сил швырнула пустое
ведро под ноги Виржини. Та упала.
Все прачки заголосили разом:
Она сломала ей ногу!
А как же! Ведь та хотела ошпарить ее!
В конце концов белокурая права. Ведь у нее отняли любовника!
Г-жа Бош, вздымая руки к небу, испускала горестные вопли. Она
Благоразумно укрылась между двумя лоханями.
Когда Виржини упала, г-жа Бош подбежала к Жервезе и стала дергать ее за
платье, повторяя:
Господи, да уйдите же! Опомнитесь... У меня просто сердце кровью
Обливается! Ведь это сущее смертоубийство!
Виржини вскочила и бросилась на Жервезу. Она схватила ее за горло
и стала душить. Но Жервеза, изогнувшись всем телом, вывернулась, вцепилась
ей в шиньон и повисла на нем всей тяжестью, словно намереваясь оторвать ей
голову. Драка возобновилась, - на этот раз молчаливая, без криков, без
ругательств. Они сходились не грудь с грудью, а царапались, растопырив
скрюченные пальцы, стараясь угодить друг дружке в лицо, ущипнуть, разорвать,
расцарапать. Красная лента и синяя шелковая сетка были сорваны с брюнетки,
лиф у нее лопнул у ворота, обнажилась шея и плечо; у блондинки белая
кофточка висела лохмотьями, один рукав исчез неведомо куда, и из разодранной
рубашки проступало голое тело. Клочья одежды летали в воздухе.
Они убьют друг друга! Разнимите этих безобразниц! - раздалось
Несколько голосов.
Прачки придвинулись ближе. Образовалось две партии: одни науськивали
противниц, как дерущихся собак; другие, более чувствительные,
Отворачивались, дрожа, кричали, что с них довольно, что им дурно делается.
Началась перебранка; свалка грозила сделаться общей: уже протягивались голые
Руки, раздалось две-три оплеухи.
Между тем г-жа Бош разыскивала Шарля, служителя при прачечной.
Шарль! Шарль!.. Да где же он?
Наконец она разыскала его. Шарль стоял в первом ряду и, скрестив руки,
любовался дракой. Он смеялся, он
наслаждался зрелищем.
Как! Вы здесь? - закричала, завидев его, г-жа Бош. - Да помогите же
Нам разнять их!.. Ведь вы отлично можете справиться с ними!
