Миграции

Демографы различают маятниковую, сезонную и постоянную миграцию.

Маятниковая миграция – это регулярное передвижение жителей различных населенных пунктов на работу и учебу и возврат к месту жительства. В большинстве развитых государств маятниковой миграции подвержена значительная часть населения, и ее важным лингвистическим следствием является стирание региональных языковых различий и нивелирование территориальных диалектов.

Сезонная (временная) миграция предполагает временное перемещение населения, вызванное экономическими и рекреационными причинами. В последние десятилетия большое значение приобретает межгосударственная сезонная миграция. Идет обмен трудовыми мигрантами между странами Европы, однонаправленный поток сезонных мигрантов из Мексики в США, из ряда североафриканских стран и Турции в европейские государства; в ряде случаев сезонные мигранты превращаются в постоянных. Еще один вид международной сезонной миграции – многочисленные и разнонаправленные туристические потоки. Сезонные миграции ведут к расширению языкового репертуара как мигрантов, так и граждан принимающего государства. В ряде случаев последствием таких контактов является возникновение специфических смешанных языковых образований типа пиджинов.

СССР в сезонных миграциях был принимающей стороной, но ни трудовые мигранты (вьетнамцы на промышленных предприятиях, болгары, северные корейцы, кубинцы на лесоразработках), ни зарубежные туристы не оказывали влияния на языковую ситуацию в стране: коммуникация с иностранцами была сильно ограничена. За последние годы положение в России изменилось. Сезонные рабочие (китайские огородники на Дальнем Востоке, турецкие строители и т. п.) слабо включаются во внутрироссийские коммуникативные процессы, но китайские и вьетнамские торговцы, а также гостиничные работники и обслуживающие российских "челноков" коммерсанты в Турции, Египте, ОАЭ, на Кипре и в других странах дают начало новым, пока совершенно неисследованным разновидностям упрощенного русского языка.

Постоянные миграции бывают внешними (межгосударственными) и внутренними; и те и другие могут приводить к серьезным изменениям этнической и языковой ситуации. В СССР внешние миграции с конца 1940-х до конца 1980-х годов были незначительны; заметным исключением был лишь выезд евреев. Внутренние миграции, как межреспубликанские, так и в пределах одной республики, всегда имели важное значение и во многих регионах привели к принципиальным изменениям в масштабах использования местных языков и русского. На протяжении большей части советской истории шел отток русских и ряда других народов России в другие республики. Положение принципиально изменилось с середины 1970-х годов, когда миграционное сальдо (соотношение въезда и выезда) стало приносить РСФСР механический прирост населения в 100–200 тыс. человек ежегодно. Этот процесс усилился с распадом СССР, причем внутренняя миграция превратилась во внешнюю. В 1990–1996 гг. за счет миграции население России выросло на 3,3 млн человек, позднее количество въехавших из бывших республик Союза стало снижаться.

В год распада СССР положительное сальдо в межреспубликанских миграциях титульных народов Россия имела только в отношении русских и армян, затем усилился приток и ряда других народов. В результате число армян и таджиков в России удвоилось, заметно возросло число грузин и азербайджанцев. Официальные данные об иммиграции приуменьшены, кроме того, они не учитывают тех трудовых мигрантов из ряда республик, которые из сезонных превращаются в постоянных

Специфическую категорию мигрантов составляют беженцы и вынужденные переселенцы. Если среди добровольных мигрантов преобладают лица трудоспособных возрастов, то среди беженцев много детей и стариков. На начало 1997 г. в России официально числились 999 тыс. беженцев из ближнего зарубежья. Около 70% из них русские, 7% – татары, 4,8% – армяне, 3,9% – украинцы, 3,8% – осетины Расселены они крайне неравномерно, но почти нигде не повлияли на языковую ситуацию; важным исключением является Северная Осетия, а с 1999 г. и Ингушетия, где нагрузка беженцев – самая высокая в России. В Северной Осетии на 1 тыс. местного населения приходится 74 беженца, почти все они – осетины из Грузии, намного хуже владеющие русским языком, чем российские осетины[70].

Гораздо существеннее оказались социолингвистические последствия в странах эмиграции. Произошли принципиальные изменения в этническом и языковом составе многих республик: русское население Таджикистана, Азербайджана, Армении, Грузии уменьшилось вдвое, на четверть сократилось русское население Узбекистана и Киргизии, на 10–12% снизилась численность русских в Казахстане и республиках Прибалтики. Из Грузии выехали около 40 тыс. осетин, значительная часть греков (как правило, в Грецию), численность грузин на основной территории республики возросла и за счет мигрантов из Абхазии; азербайджанцы покинули Армению, а армяне – Азербайджан. В результате повсеместно укрепились титульные этносы, а Армения стала фактически однонациональным государством, где национальные меньшинства составляют менее 3% всего населения республики.