Если следовать буквальному смыслу определения "синхроническая", то это направление должно изучать лишь отношения, существующие между языком и обществом, не обращаясь кпроцессам, характеризующим социально обусловленное функционирование языка (поскольку всякий процесс протекает во времени и, стало быть, несинхронен).
В действительности же синхроническая социолингвистика изучает и отношения, и процессы, касающиеся связей языка и общества. Отношения характеризуют статику этих связей, а процессы – их динамику.
Проиллюстрируем сказанное на примерах.
Каждый носитель того или иного языка имеет набор социальных характеристик: определенный уровень образования, профессию, систему ценностных ориентации и т. п. Соотношение статусов "носитель языка" и "носитель социальных характеристик" не связано с какими-либо процессами, протекающими во времени, - это некая данность. Но исследовать особенности использования языка людьми, которые обладают разными социальными характеристиками, можно, только выйдя за пределы этой данности и наблюдая процесс речевого общения. Статика сменяется динамикой.
В многоязычном обществе языки распределены между носителями – соответственно их этнической принадлежности: ср., например, современную Россию, где помимо русских живут татары, якуты, осетины и другие народы, каждый из которых является носителем своего родного языка. При этом надо учитывать, что соотношение языков и этносов – не взаимно-однозначное: с одной стороны, помимо своего родного языка представители многих национальностей пользуются еще и другими языками, распространенными в данном социуме; с другой стороны, есть языки, например суахили, которые "не имеют коррелята на этническом уровне, поскольку в Африке не существует автохтонного этноса, родным языком которого был бы суахили" [Рябова 1985: 107].
Констатация этого положения – вещь достаточно тривиальная. Но каково взаимоотношение и взаимодействие родных и вторых языков? В каких сферах и ситуациях общения они используются? Для ответа на подобные вопросы социолингвистика обращается к функционированию языков, т. е. к процессам речевого общения и к факторам, обусловливающим характер этих процессов.
Еще один пример. Описывая какой-либо национальный язык с точки зрения его социальной дифференциации, обычно констатируют наличие в нем (на том или ином синхронном срезе) определенных подсистем - литературной формы, территориальных диалектов, профессиональных и социальных жаргонов, городских койне и т. п. Эти подсистемы существуют не изолированно друг от друга – они находятся в некоторых взаимоотношениях (в каких – вопрос, на который можно ответить лишь в результате исследования). Как пользуются этими подсистемами говорящие? Каково их функциональное соотношение (хотя бы на том же самом синхронном срезе, который имеется в виду при разграничении подсистем)? Давая ответы на эти вопросы, мы переходим от статики, характеризующей социальную дифференциацию языка, к динамике функционирования составляющих этот язык подсистем.
В компетенцию синхронической социолингвистики входит и изучение языковой социализации, освоения языка в связи с освоением системы социальных ролей, овладения основами "ситуативной грамматики" и ряда других процессов, относящихся к общей проблеме социальной обусловленности языковой компетенции.
Примерами синхронических социолингвистических исследований могут служить работы У. Лабова и его последователей, посвященные изучению фонетического варьирования современного американского варианта английского языка в зависимости от социальной характеристики говорящего и от стилистических условий речи, а также труд "Русский язык по данным массового обследования" (1974), в котором представлен результат изучения определенного синхронного среза, характеризующего вариативность литературной нормы; исследования отечественных африканистов по типологии языковых ситуаций в полиэтнических государствах современной Африки (см., например [Виноградов и др. 1984]); социолингвистическое "портретирование" языков России, с подробным анализом национального и социального состава их носителей, функций каждого языка, взаимодействия его с другими языками данного ареала (см. об этом: [Михальченко 1995], а также [Письменные языки... 2000]).
Характерно, что ни в одной из названных работ авторы не стремятся сохранить "чистоту" синхронического подхода – почти всегда для объяснения современного состояния языка или каких-либо его подсистем привлекаются исторические данные, позволяющие видеть движение языковой системы от одной стадии к другой. Однако явное преобладание целей, задач и методики исследования, присущих синхроническому подходу, позволяет относить эти работы именно к синхроническому направлению социолингвистических исследований[72].
