Диахроническая социолингвистика

В самом общем виде диахроническая социолингвистика может быть определена как направление социолингвистических исследований, которое изучает историю языка в связи с историей народа. Такое определение, однако, нуждается в уточнении. Ведь традиционно многие работы, посвященные эволюции конкретных языков, описывали исторический контекст, в котором происходят языковые изменения. Можно ли квалифицировать такие работы как социолингвистические?

Существенной особенностью социолингвистического исследования является систематическое, последовательное соотнесение языковых фактов и социальных процессов. Если, изучая историю какого-либо языка, ученый лишь от случая к случаю упоминает события, относящиеся к истории народа, то такую работу трудно квалифицировать как социолингвистическую. Если же исследование основывается на четком разграничении внутренних, присущих самому языку законов его развития и внешних, социальных факторов, обусловливающих это развитие, и анализирует языковые изменения, показывая действие как тех, так и других, то такое исследование скорее всего должно быть отнесено к диахронической социолингвистике.

Примерами подобных работ могут служить многие ис-торико-лингвистические исследования отечественных и зарубежных авторов, в особенности те, в которых изучается становление национальных языков, формирование их литературной нормы, развитие у литературных языков социальных функций и т. п. Таковы, например, работы В. В. Виноградова по истории русского литературного языка [Виноградов 1938; 1956], В. М. Жирмунского – по истории немецкого языка и по немецкой диалектологии [Жирмунский 1956; 1965], Б. А. Успенского – о церковнославянско-русской диглоссии в Московской Руси [Успенский 1987; 1994], М. В. Панова [Панов 1990], цикл работ по истории литературных языков, выполненный в Институте языкознания РАН [Норма... 1969, Социальная... 1977, Функциональная... 1985, Литературный... 1994, Языковая... 1996] и другие, а также исследования зарубежных лингвистов по истории формирования национальных языков в связи с историей народов: элементы диахронно-социолингвистического подхода характерны, например, для классических работ А. Мейе по исторической лингвистике, Ф. Брюно – по истории французского языка, X. Эггерса - по истории немецкого языка, Менендеса Пидаля - по истории испанского языка и др.

Регулярные связи между развитием языка и развитием общества могут быть прослежены на сравнительно коротких отрезках языковой эволюции. Например, П. Лафарг исследовал новшества, появившиеся во французском языке во времена Великой французской революции [Лафарг 1930]. А. М. Селищев в знаменитой книге "Язык революционной эпохи" [Селищев 1928] проанализировал изменения, произошедшие в русском языке в течение 10 послереволюционных лет, и связал эти изменения с теми преобразованиями, которые были совершены в России в результате октябрьского переворота 1917 г. Более близким к нашим дням примером может служить книга немецкого исследователя Л. Цы-батова [Zybatow 1995], в которой изменения, характерные для русского языка конца 80 – начала 90-х годов XX в., изучены в связи с политическими, экономическими и культурными процессами постперестроечного периода.

Целью социолингвистического изучения языка в диахроническом аспекте является установление связей между историей языка, изменениями, происходящими в нем в ходе исторического развития, – и историей общества, которое "обслуживается" данным языком, теми социальными, экономическими и культурными изменениями, которые характеризуют эволюцию данного общества и его институтов. На пути к достижению этой цели исследователь решает ряд задач, среди которых наиболее существенно изучение характера связей между языковыми и социальными явлениями, что предполагает ответы на такие, например, вопросы:

вызывает ли социальное изменение непосредственное изменение в языке или же такое влияние осуществляется более сложно, опосредованно?

какие из факторов социальной эволюции наиболее существенны для развития языка?

какие "участки" языковой системы наиболее податливы к социальному воздействию; иначе говоря, что в первую очередь меняется в языке под влиянием социальных преобразований, а что остается относительно стабильным на протяжении длительного времени?

В задачи диахронической социолингвистики входит также изучение изменений в языковой ситуации под воздействием изменений в обществе, анализ изменений в наборе и характере функций языка (языков), в социальном и коммуникативном статусе литературной формы национального языка и социолектов, фиксация и исследование изменений в отношении общества в целом или отдельных социальных групп к своему языку или каким-либо его подсистемам, к языковым новшествам и т. п.

Приведем примеры решения этих задач на конкретном языковом материале.

Языковая ситуация в Португалии начала XVI в. характеризовалась многоязычием, в основе которого лежали португальский и испанский языки, а также латынь (на латыни составлялись географические описания, ставились пьесы в университетских театрах). К концу века усилилась тенденция к большей самостоятельности и функциональной самодостаточности португальского языка, вовлечению в литературный обиход разговорных, просторечных и диалектных элементов, что отражало процессы, происходившие в Португалии того периода: разрушение феодальных институтов, укрепление абсолютизма, рост городов, миграция сельских жителей в города, культурную интеграцию высших слоев общества вокруг королевского двора и др. (см. [Вольф 1985]).

Изучение истории многих европейских языков вскрывает движение литературной формы этих языков от более или менее аморфного состояния к нормированной языковой системе с единой диалектной основой. Так, во французском языке XV в. "совокупность старофранцузских наддиалект-ных литературных образований <...> стала заменяться единым литературным языком, в основе которого лежал диалект столицы – Парижа <...> изменялся и статус диалектов – от территориального диалекта феодального общества к территориально-социальному диалекту периода формирования и развития национальных языков" [Челышева 1985: 216]. Литературный французский язык начал функционально преобладать над латынью, которая постепенно вытеснялась из социально наиболее важных сфер общения [Там же: 217].

Характеризуя языковую ситуацию в Японии XIX– XX вв., исследователи особо выделяют период после 1945 г., когда усилилась роль английского языка и, следовательно, произошло некоторое распределение функций между японским и английским языками: "...в Японии существуют влиятельные газеты на английском языке, англоязычные телепередачи и пр. Возможны и случаи общения на английском языке между японцами: в рекламе для придания ей большей элитности и иногда в научной литературе" [Алпатов 1993: 107].

Иллюстрацией изменения в отношении к собственной речи могут служить наблюдения русских диалектологов. Согласно этим наблюдениям, проводившаяся в годы советской власти политика вытеснения местных диалектов из коммуникативных сфер, такое направление школьного обучения и воспитания, которое внедряло в сознание учащихся пренебрежительное отношение к собственному говору как к неправильной, искаженной речи, сформировали устойчивую негативную оценку диалектных способов говорения самими носителями диалекта (см. об этом [Булатова и др. 1975; Касаткин 1999]).

С этим можно сравнить совсем иное отношение к диалектам в современной Японии, где «люди среднего и младшего поколений относятся к собственному использованию диалекта как к чему-то само собой разумеющемуся. По-видимому, низкая престижность диалектов была свойственна периоду массового овладения литературным языком, когда речь на диалекте ассоциировалась с низким уровнем образования и культуры. Теперь же, когда владение диалектом вовсе не означает неумения переключаться с него на литературный язык, диалект считается вполне законным средством неофициального общения со "своими" <...> В этой обстановке изменилось и официальное отношение к диалектам. Перед школой и средствами массовой информации ставится уже не задача искоренения диалектов, а задача их правильного употребления. Сейчас в школах введен курс местного диалекта, особый для разных районов Японии, в котором учат пользованию диалектом и осознанию его отличий от литературного языка» [Алпатов 1996: 242–243].

Для диахронической социолингвистики характерен явно декларируемый и последовательно проводимый в конкретных исследованиях принцип: история языка должна изучаться в тесной связи с историей его носителей, с их повседневной жизнью. "Слово путешествует из диалекта в диалект, из языка в язык вместе с людьми, идущими на базар или ярмарку, в храм или к святым местам, на олимпийские игры, в театр или цирк, на корриду или футбол. Слово путешествует вместе с товарной этикеткой, с любым товаром материального или духовного производства" [Журавлев 1993: 7].