А ргументы «ЗА»: почему я не Король 21 страница

— А кто в этой комнате тот, кем кажется? — сварливо ответил Бэрронс. — В чем дело?

— Здесь Королеве будет безопаснее всего, — кратко высказала я свою мысль.

— А я о чем говорю'! — зарычал Бэрронс. — Этот этаж защищен также, как мой магазин. Ничто не может просочиться сюда...

В'лейн зашипел.

—...или отсюда. Ни Видимый, ни Невидимый не подберутся к Королеве. Мы никому не позволяем входить в комнату в одежде. Рейни за ней ухаживает...

— Ты оставил Королеву с моими родителями? — изумилась я. — Люди заходят к ним нагишом?

— А куда еще мне ее девать?

— Королева Фейри в стеклянной комнате с моими мамой и папой? — Я почти кричала, но мне было наплевать на это.

Бэрронс пожал плечами. Его глаза говорили: «Не совсем, и мы это знаем. Ты ведь вообще не из этого мира».

Мой взгляд ответил: «А мне плевать, кем я была в прошлой жизни. Я знаю, кто я сейчас».

— Чтобы защитить другое место такими же барьерами, какими защищена комната Джека и Рейни, нужно потратить много времени и сил. А мы не собираемся этого делать, — сказал он.

— Замок Келтар защитила сама Королева, — сказал Дэйгис. — Он далеко от Дублина, в котором любит охотиться «Синсар Дабх», так что там Эобил будет в безопасности.

— Она останется здесь. И это не обсуждается. А если вам это не нравится, попробуйте ее у нас отнять.

Бэрронс говорил сухо, но в его темных глазах я видела предвкушение. Он надеялся, что они попробуют его ослушаться. Ему хотелось подраться. Всем в этой комнате хотелось подраться. Даже мне, с удивлением поняла я. Это было внезапное и нечаянное прозрение. У меня была проблема, которую я не могла решить. Но если создать решаемую проблему, вроде драки, и выбить из новой проблемы дерьмо, это на некоторое время поднимет мне настроение.

— Если Королева останется тут, мы тоже останемся, — так же сухо сказал Дэйгис. — Мы будем охранять ее здесь или же у себя. Но охранять ее мы будем.

— А если останутся они, останусь и я. — Голос В'лейна был ледяным. — Пока я существую, люди не будут охранять мою Королеву.

— А это решается очень просто, феечка. Я помогу прекратить твое существование.

— Видимые нам не враги. Коснись его, и драться будешь с нами.

— Думаешь, мне слабо, горец?

На миг напряжение в комнате стало невыносимым, и я уже видела, как они вцепятся друг другу в глотки.

Бэрронс был единственным из присутствующих, кто не мог умереть. Шотландцы были нужны мне для ритуала, а В'лейн и его камень — для поимки Книги. Поэтому драка была плохой идеей.

— Значит, решено, — весело подытожила я. — Все остаются здесь. Добро пожаловать в «Честере Хилтон»! Давайте приготовим постели.

Бэрронс посмотрел на меня как на сумасшедшую.

— А потом выйдем и поищем, кого бы убить, — добавила я.

Дэйгис и Кейон одобрительно зарычали, и даже В'лейн просветлел.

 

32

 

Я вышла из душа и посмотрела на свое отражение. С тех пор как я затащила свое бренное тело в спальню в «КСБ», синяки заметно побледнели. Я провела пальцами по самому большому, на ключице. Мне казалось, что я слышала хруст, и боялась перелома, но оказалось, что это просто сильный ушиб, который заживал удивительно быстро.

Что со мной? Я заподозрила бы, что это как-то связано с тем, что я... ну, НЕ фаворитка, однако в детстве я не выздоравливала так быстро. Я все время бегала с разбитыми коленками.

МакКейб был одной из моих частей? И поэтому он не застыл тогда в клубе? А парень с чудесными глазами? Кто еще? Сколько частей у не-фаворитки?

— Я не Король, — сказала я вслух. — Должно быть другое объяснение.

Должно быть. Я не смирюсь.

Ночка выдалась жаркой. Мы встретили Джайна и его людей, затем Дэни-которой-уже-четырнадцать, и прошлись по городу частым гребнем. Дэйгис, Кейон и В'лейн работали кулаками, мы с Дэни кололи и резали. Бэрронс тоже что-то делал, но слишком быстро, и я не видела, что именно. И через некоторое время я перестала присматриваться, отдавшись жажде крови.

Когда количество убитых пошло на сотни, я устала считать.

Будь я создателем Невидимых, разве могла бы я так радоваться, убивая их?

— Вот еще одно доказательство того, что я не он, — сказала я своему отражению и кивнула.

Отражение послушно кивнуло в ответ. Выставив фен на среднюю мощность, я начала сушить волосы.

Невидимые отступили. Слава о нас разлетелась по улицам, и они бежали, улетали, телепортировались, скользили прочь. Думаю, проведя в тюрьме целую вечность, они не торопились умирать, заполучив свободу. Я оставила Бэрронса, двух Келтаров и В'лейна крайне недовольными и готовыми опять вцепиться друг другу в глотки. Я устала, мое тело ныло, и мне было плевать. Если им хватит глупости убить друг друга, последующие за этим проблемы они заслужат в полной мере.

Стоило мне натянуть пижаму, и в окно ударил камешек.

Я была не в настроении видеть В'лейна. Да, у меня имелись вопросы, но сегодня была неподходящая для них ночь. Мне нужно было отдохнуть и подумать. Отбросив рюкзак, я залезла в постель и натянула одеяло на голову, чтобы мне не мешал свет ламп. Теней, предположительно, не было. Но «предположительно» в данном случае меня не устраивало.

Еще один камешек.

Я закрыла глаза и ждала, когда В'лейн перестанет.

Пять минут спустя вслед за камешками прилетел булыжник, разбив окно и повсюду разметав осколки. И перепугав меня до смерти.

Я вскочила с постели и уставилась на осколки на полу. И ведь нельзя подойти и оторвать ему голову, сначала нужно обуться.

Холодный ветер трепал занавески.

Я натянула ботинки и захрустела к окну.

— Я не стану с тобой говорить, пока ты не застеклишь это проклятое окно, В'лейн! — крикнула я и ахнула.

Под окном стояла фигура в плаще с капюшоном, и на миг мне вспомнился Мэллис. Темные полы легкого плаща колыхались с каждым шагом фигуры, словно шаги причиняли ей боль. Внешние прожекторы блестели на ткани, и я увидела, что это шифон.

Первой была мысль о «Синсар Дабх», которая может прятаться под множеством складок.

— Сними плащ. Я хочу видеть твои руки и тело.

Фигура резко выдохнула, вздрогнув от боли. Руки поднялись осторожно, как при артрите, расстегивая брошь на горле. Капюшон упал, и плащ осел на землю.

Меня чуть не стошнило. Я подавила крик. Такого я не пожелала бы и злейшему врагу. Это была Фиона, жутко искалеченная.

— Пожшшшалей. — Губы без кожи издавали жуткое шипение.

Я отвернулась от окна и прислонилась спиной к стене, прижав руку ко рту. Я зажмурилась, но это мне не помогло. Ее образ отпечатался на внутренней стороне моих век.

Фиона пыталась убить меня, но теперь казалось, что это было в прошлой жизни. Она связалась с Дереком О'Баннионом, затем с Дэрроком.

И все потому, что любила Иерихона Бэрронса.

В ту ночь, когда Книга привела Фиону на мой балкон, заживо содрав с нее кожу, я думала о том, что мясо Невидимых не позволит ей умереть. Поедание их плоти ускоряло выздоровление. Но, видимо, не могло помочь отрастить новую кожу — или же не могло справиться с уроном, который нанесла «Синсар Дабх».

— Я думала, Книга убивает всех, кого ей удается захватить, — сказала янаконец.

Мои слова зазвенели вночной тиши.

— У нее... другие приоритеты... с-с-с нами... кто ест Невидимых, — долетел до меня голос Фионы, полный боли.

— Книга убила Дэррока. Он ел Невидимых.

— Она заткнула... ему рот. За то... что ему было известно.

— А именно?

— Если бы я... знала. Я бы...

Голос Фионы изменился до неузнаваемости, и по стонам я поняла, что она поднимает и надевает плащ. Я попыталась понять, что хуже для ее освежеванной плоти — ночной холод или ткань. Все казалось бы адом. Я не знала, как она выдерживает боль.

И ничего не могла сказать. У меня не было слов.

— Я попыталась бы... сама, — продолжила наконец Фиона. — Я бы охотилась... Она бы убила... и меня.

— Зачем ты здесь?

Я снова повернулась к окну. Фиона надела плащ, но не натянула капюшон.

— Я не могу исцелиться. — Серые глаза в окровавленных глазницах блестели от боли. У нее не было даже век. — Не могу умереть. Я пробовала... все.

— Ты все еще ешь плоть Невидимых?

— Она заглушает... боль.

— И поддерживает твою жизнь.

— Уже... поздно.

— Ты хочешь сказать, что ела ее так долго, что, даже прекратив, ты не умрешь?

— Да-с-с-с.

Я размышляла. В зависимости от того, сколько мяса съела Фиона, возможно и такое. Мэллис был нашпигован Фейри, как сарделька салом. Наверное, даже если бы Фиона прекратила есть плоть Невидимых, ей не удалось бы стать человеком. Я ела мясо Фейри только дважды и надеялась, что оно навсегда ушло из моего тела.

— Я не могу найти... — Фиона покосилась в сторону Темной Зоны, и я поняла, что она искала Теней, которые могли бы ее убить. Но они давно перебрались на более тучные пастбища, в буквальном смысле этого слова, а она не могла уйти так далеко. Или вести машину в таком состоянии. Я вздрогнула. — Только копье... или меч...

—...уничтожат части Фейри, которые поддерживают твою жизнь, — закончила я. Я отвернулась, глядя поверх гаража на сотни темных крыш. — Ты хочешь, чтобы я убила тебя.

Жуткая получалась ирония.

— Да-а-а.

— А почему не Дэни? Ты не думаешь, что с ней тебе повезло бы больше?

— Она отказалассссь.

Я моргнула. Значит, Фиона знала о Дэни, нашла ее, а Дэни отказалась исполнить ее просьбу?

— Сказала... что ты...

— Ты думаешь, я тебя пожалею?

— Ты не можешшшь... на меня... смотреть.

Я уставилась в ее освежеванное лицо.

— Я могу игнорировать тебя до конца жизни.

Но это была ложь. И Фиона это знала.

— Пожшшалей, — снова прошипела она.

Я пнула стену под окном.

Простых решений не существовало. Я не хотела спускаться и смотреть на нее. Я не хотела бить ее копьем. Я не могла позволить ей страдать, если в моих силах было ей помочь, а помочь я могла.

Я с тоской взглянула на кровать. Как же мне хотелось забраться обратно.

Окно было разбито. В комнате скоро станет холодно.

Я надела ножны, застегнула их поверх пижамы, сунула в них копье, схватила пальто со стула и зашагала к лестнице.

 

И на пути вниз кое-что осознала.

Мое копье убьет частицы Фейри в Фионе, позволив ей умереть. Но это будет мучительная смерть. Мэллис умирал несколько месяцев. Только Фейри погибали от копья сразу. Но в человеке, который ел Фейри, невозможно уничтожить частички бессмертной плоти, поэтому рана действует как медленный яд. Возможно, тот, кто изобретал оружие против бессмертных, специально создал такую особенность в виде наказания за жуткое преступление.

Однако был и другой способ убить Фиону, и быстро, а также получить ответ на интересующий меня вопрос.

Я думала об этом сегодня во время драки.

Я хотела еще раз опробовать Зеркало в Белом Особняке.

Возможно, проходить сквозь него могут и люди, и Фейри.

Я собиралась поймать Невидимого и заставить его пройти сквозь Зеркало.

А теперь у меня появился доброволец.

И мало того, почти человек.

Если Фиона сможет пройти сквозь Зеркало Короля и не умереть при этом, легенда окажется ложью.

Зеркало убило Бэрронса.

Я пожала плечами. А это могло быть исключением. Бэрронс опровергал все законы физики. Возможно, Король Невидимых учел при защите не все и люди моей планеты отличаются от его смертной возлюбленной. А как поставить барьер против того, чего не можешь себе представить? Я знала только, что я не Король, и вот мой шанс доказать это. Жаль было тратить время, но вопрос того стоил.

Я вышла на аллею и медленно приблизилась к Фионе.

— Надень капюшон.

Она издала звук, похожий на смех, и не пошевелилась.

— Ты хочешь умереть? Если да, надень капюшон.

В ее глазах горела ненависть, движения явно причиняли ей боль, но капюшон она надела, закрыв тканью лицо.

А когда Фиона опустила руки, порыв ветра донес до меня ее запах. Я закашлялась. Запах крови и гниющей плоти смешивался с сильным запахом лекарств, словно Фиона горстями глотала болеутоляющее.

— Иди за мной.

— Куда?

— Копье убьет тебя, но это будет медленная смерть. А у меня, похоже, есть способ убить тебя быстро.

Капюшон повернулся ко мне, словно Фиона пыталась прочесть мои мысли.

Папа когда-то сказал мне, что мы считаем: другие способны на самое худшее из того, что можем сделать мы сами. Фиона ожидала жестокости, которую проявила бы сама, будь она на моем месте.

— Тебе будет сложно туда добраться. Но я считаю, что лучше потратить двадцать минут на дорогу, чем ждать смерти недели или месяцы, получив рану от удара копьем. Из-за плоти Невидимых ты будешь умирать медленно.

— Копье... не сразу убьет меня? — Это ее шокировало.

— Нет.

Я видела, как к ней приходит понимание. И когда я обернулась и зашагала к Зеркалу в стене, Фиона последовала за мной. Я слышала шелест ее плаща.

— Но у всего есть своя цена. И если ты действительно хочешь умереть, ты расскажешь мне все, что знаешь о...

— Вас ни на минуту нельзя оставить одну? — спросил Бэрронс. — Куда вы на этот раз собрались, мисс Лейн? И кто это с вами?

 

Итак, мы отправились втроем.

И это была одна из самых неприятных и жутких прогулок в моей жизни.

А еще у меня был один из тех моментов, когда видишь все снаружи и сверху. Восемь месяцев назад, когда я впервые нырнула в «КСБ», в ужасе от знакомства с Темной Зоной, я ни за что бы не могла представить ничего подобного: я проталкиваюсь в кирпичную стену — в буквальном смысле — в компании заживо освежеванной и накачанной лекарствами управительницы «КСБ» и Бэрронса, который ждет, что я подниму ему настроение с помощью секса. Бэрронса, который время от времени становится трехметровым монстром. А цель похода — выяснить, не я ли Король и создатель монстров, которые заполонили мой мир. Да если бы я тогда могла это представить, я бы рванула в аэропорт и в тот же день уже летела домой.

С тех пор как Бэрронс появился на аллее, Фиона не издала ни звука. Она только натянула капюшон пониже. Я не могла даже представить, каково ей шагать между мужчиной, которого она любила до саморазрушения, и женщиной, которая, как ей казалось, украла у нее этого мужчину.

Поначалу Бэрронс возражал против моей затеи.

Он хотел убить Фиону копьем и не тратить недели, а то и месяцы, на поход в Зеркала. Но после того, как я отвела его в сторону и объяснила, что это будет идеальной проверкой, он неохотно согласился, и я поняла, что он тоже надеется на то, что легенда лжет.

Почему? Бэрронс думал, что я фаворитка. Но, учитывая то, кем я боялась быть, фаворитка была не самым худшим вариантом.

Или же Бэрронс решил, что, если я фаворитка, за мной рано или поздно придет сам Король, а с таким врагом он не справится, даже превратившись в монстра. Бэрронс боялся, что Король отнимет у него ОС-детектор, и с чем он тогда останется?

— Но если вы спросите Фиону обо мне, мисс Лейн, — прошептал он мне в ухо, — я убью ее на месте, и вам не удастся провести ваш маленький тест.

Краем глаза я наблюдала за Бэрронсом. Он мог бы это сделать? Так же как убивал Фейри? Но он не предложил смерть как милосердие. Мы шли по розовому коридору, а я размышляла над его чувствами. Он горюет по Фионе, по женщине, которая годами заведовала его магазином, которой он доверил больше секретов, чем мне? Он не предложил ей быстрой смерти, чтобы прекратить ее страдания. Он использовал это лишь как угрозу, чтобы никто не лез в его дела.

Лицо Бэрронса было жестким и холодным. Он посмотрел на макушку Фионы, и выражение его лица изменилось. Потом он заметил мой взгляд, и его лицо снова стало каменной маской.

Он сожалел — но не о ее страданиях и смерти, а о том, что она выбрала путь, который привел к ним. Наверное, Бэрронс никогда не перестал бы заботиться о Фионе, если бы она не повернула против меня. Этот поступок определил ее судьбу.

Бэрронс был самым сложным человеком, которого я знала, и в то же время самым простым: либо ты с ним, либо против него. Точка. Конец истории. И на то, чтобы быть с ним, дается всего один шанс. А если ты предаешь его, ты перестаешь для него существовать ровно до того момента, когда он придет тебя убить.

Фиона перестала существовать для него, когда впустила Теней в магазин, попытавшись прикончить меня во сне — и украсть у Бэрронса единственный шанс заполучить то, чего он хотел, — так что теперь он чувствовал лишь слабое сожаление о том, что все так вышло. Не так давно он без колебаний всадил нож ей в горло, и, если бы Фиона не ела Невидимых, она бы погибла. Бэрронс готов был убить ее там, на аллее, и не из милосердия.

Я еще раз взглянула на него, и тут до меня дошло, над чем я все это время размышляю.

Бэрронс думал, что я предала его, когда связалась с Дэрроком, поверив в его смерть. И он не стер меня из своей жизни. Чего бы он ни хотел от «Синсар Дабх», это желание должно быть очень сильным.

И, насколько я знаю Бэрронса, получив желаемое, он меня прикончит.

Наверное, он почувствовал мой взгляд, потому что взглянул в ответ.

«Что-то не так, мисс Лейн?»

Мои глаза усмехнулись: «А что вообще так в этой ситуации?»

Бэрронс сухо улыбнулся. «Все, кроме очевидного».

Я покачала головой.

«Вы смотрели на меня так, словно ждали, что я вас убью».

Я вздрогнула. Неужели мои мысли так легко прочесть?

«Вы размышляете о том, кто я и как ко всему этому отношусь».

Я уставилась на него.

«Думаете, что предали меня и однажды я вас убью».

«Не знаю, зачем нам вообще разговаривать». Я сверкнула глазами. Терпеть не могу, когда читают мои мысли.

«То, что вы объединились с Дэрроком ради своей цели, не значит, что вы меня предали. Я поступил бы так же».

«Тогда почему ты злишься?»

«Потому что я прощу вам трах с ним, только когда вы трахнетесь со мной. И любая другая с радостью бы это сделала».

Я уставилась прямо перед собой, обрывая беседу.

Время тянулось. Фиона не могла идти быстро. Мы черепашьим шагом прошли по розовым коридорам, затем по солнечным, бронзовым.

— Библиотеки, — сказал Бэрронс, проходя мимо. — На обратном пути заглянем туда, раз уж мы все равно здесь. Я хочу осмотреться.

Фигура в плаще напряглась рядом со мной, капюшон повернулся в мою сторону.

И мне не нужно было видеть лицо Фионы, чтобы ощутить горечь в ее взгляде и понять, о чем она думает.

Слова Бэрронса заставили ее осознать, что мы с ним выйдем отсюда вместе, а она будет мертва. И я знала, что Фиона представляла, как хорошо нам будет, как мы будем танцевать и драться, заниматься сексом и жить, а ее существование закончится, она исчезнет без следа, и никто не будет оплакивать ее, любить или скучать по ней.

Я чувствовала, как из-под плаща хлещет темная ненависть, и с облегчением смотрела на черный пол впереди.

Мне казалось, что мы тюремщики, медленно ведущие осужденного к электрическому стулу. И осужденный сделал бы что угодно, чтобы избежать казни, но судьба не оставила ему выбора, кроме забвения.

— Как? — прошептала Фиона, когда мы вошли в темный тоннель.

Я посмотрела на Бэрронса, он на меня. Я шагнула на черный пол, и меня захлестнуло желание, которое постоянно излучала эта часть здания. Судя по лицу Бэрронса, это ощутила не только я.

И я с ужасом поняла, что Фиона тоже это чувствует.

Бэрронс сухо ответил:

— Там находится Зеркало, разделяющее комнаты Короля Невидимых и его фаворитки. Только они могут пройти через него. Остальные сразу же погибают.

— Даже... ты?

Итак, она знала, что он может умереть. И ожить.

— Да.

Раздался жуткий влажный звук, мало похожий на смех.

— Она... теперь тоже знает.

Бэрронс покосился на меня с явным намеком: «Заткни ее, или это сделаю я».

— Да, я все знаю, Фиона, — солгала я.

Она замолчала и пошла дальше.

 

* * *

 

Кристиан спал на кровати Короля Невидимых, длинные черные волосы рассыпались по подушке.

Если бы Фиона не была в таком жутком состоянии, я бы толкнула ее через комнату, чтобы быстрее покончить со всем этим. Но я не могла заставить себя ее коснуться.

— Кто... Какого хрена? — Бэрронс прошагал по белоснежному меху, отмахиваясь от парящих бриллиантов, и уставился в Зеркало на спящего человека.

Я взглянула на камин, ожидая увидеть фаворитку и придумать, как объяснить Бэрронсу, почему на мехах лежит воспоминание обнаженной Королевы, но меха были пусты, а камин едва тлел.

Кристиан проснулся от его слов, перекатился на кровати и вскочил на ноги.

Шелковые простыни опали с его тела. Стало ясно, что он обнажен и явно возбужден. На миг мне показалось, что он избавился от татуировок, но они возникли, поднялись по ногам, задвигались в паху, на животе, груди, а затем снова исчезли.

Я присоединилась к Бэрронсу у Зеркала, стараясь не таращиться на Кристиана, но на великолепного обнаженного мужчину я просто не могла не смотреть.

Интересно, воспоминания о сексе Короля и фаворитки влияли на него так же, как и на меня? Глаза Кристиана светились ленивой чувственностью, и я слишком хорошо представляла ход его мыслей. После выхода из комнаты ему придется нелегко.

Он стоял на темной половине будуара и смотрел на меня.

— Я, должно быть, сплю. Тащи свою задницу сюда, и я покажу тебе, для чего Бог создал женщин и шотландцев.

— Это что еще за хрен? — осведомился Бэрронс.

— Кристиан МакКелтар.

— Это не Кристиан МакКелтар! — взорвался Бэрронс. — Это элита Невидимых!

— Ох, чтоб меня. — Кристиан пригладил длинные темные волосы, поигрывая мышцами плеч. — Я что, правда стал похож на них, Мак?

Я чуть не сказала: «Не знаю, я не могу отвести взгляд от твоего...»

Фиона толкнула меня.

Эта сволочь толкнула меня сзади.

И это удивило меня так, что я не смогла даже ахнуть. Я потеряла дар речи. Я пришла сюда из милосердия, а она опять пыталась меня убить!

Видимо, после слов Бэрронса Фиона заключила, что и я умру, коснувшись Зеркала, и решила напоследок забрать меня с собой.

Она толкнула меня так сильно, что я пролетела через мембрану и врезалась в Кристиана, опрокинув его на кровать. Мы завозились, пытаясь выбраться.

За Зеркалом взревел Бэрронс.

Кристиан, застывший надо мной, издал дикий звук и вжался в меня бедрами.

Я зашипела сквозь зубы. Мое тело жаждало секса, здесь, сейчас, с кем угодно. Это место было опасно.

— Кристиан, это комната. Она заставляет...

— Я знаю, девочка. Я тут уже давно. — Он поднял руку, которой прижимал меня к постели. — Вылезай из-под меня. Шевелись!

Я медлила, и он зарычал:

— Быстро! Я могу не справиться с собой!

Я посмотрела на него. Взгляд Кристиана был расфокусирован, его глаза смотрели вглубь меня, как у Невидимых Принцев. Я выскочила из-под него и выбралась из кровати.

Он замер на миг, опираясь на ладони и колени. Я видела, насколько он возбужден. А затем он вскочил на ноги, попытался прикрыться, но ему не хватило ладони. Кристиан попробовал закрыться простыней, но она была поистине королевского размера — много метров черного шелка. Он выругался и начал копаться в мехах и подушках, пытаясь отыскать одежду, а я стояла и пыталась не смотреть на него, но мне это не удавалось.

— Мак! — загремел Бэрронс.

Пульс грохотал у меня в ушах. Я хотела Бэрронса, а не Кристиана, но Бэрронс был по другую сторону Зеркала, а этот проклятый черно-белый будуар был коктейлем из экстази, стероидов и доброй дозы адреналина. Мысли путались, как во сне...

Меня отрезвил смех Фионы.

Я обернулась и увидела, что она стоит у Зеркала и смотрит на Бэрронса, сбросив капюшон.

Она произнесла самую длинную фразу за сегодня:

— Ну и каково это: хотеть кого-то больше, чем он хочет тебя, Иерихон? — Ее голос сочился ядом. — Если она прошла сквозь Зеркало, она принадлежит Королю. Надеюсь, твое желание съест тебя заживо. Он отнимет ее у тебя. Ты будешь страдать вечно!

Бэрронс ничего не сказал.

— Ты должен был оставить меня умирать там, где нашел, ублюдок, — с горечью проговорила Фиона. — А ты подарил мне жизнь и заставил хотеть того, чего я не могу получить.

Я бы сказала ей, что это не так. Бэрронс ничего такого не чувствовал ни ко мне, ни к другим. Но я не успела произнести ни слова. Фиона бросилась в Зеркало.

Вскинув руки, я ожидала столкновения.

Я была уверена, что я не Король.

Я была готова к ее вони, к прикосновению обезображенного тела. Я бы отбросила ее к кровати и ударила копьем, чтобы избавить от страданий раз и навсегда.

Фиона рухнула на пол, как только коснулась черты.

— Привет, мисс Фаворитка, — усмехнулся Бэрронс.

Знал бы он...

Но Кристиан ни о чем ему не сказал, и я тоже.

 

33

 

А ргументы «ЗА»: почему я не Король

1. Двадцать три года назад я была ребенком. Я видела фотографии, помню, как росла. (Если только никто не подделал мои воспоминания.)

2. Мне вообще не нравится фаворитка. (Если только я не разлюбила ее давным-давно.)

3. Мне не кажется, что я разделена на несколько частей, и меня никогда не тянуло к женщинам. (Если только я не подавила это в себе.)

4. Я ненавижу Фейри, особенно Невидимых. (Срабатывает психологическая защита?)

5. Если бы я была Королем, Принцы Невидимых узнали бы меня и не изнасиловали. Ведь они... должны были меня узнать?

6. Где я была шесть или семь веков до этого? Почему я ничего не помню? (Ладно, кто-то мог заставить меня выпить из котла.)