Ислам — больше, чем религия

Как нам лучше понять идею джихада и насколько эта идея укоренена в мусульманском сознании? Почему ис­лам бросает такой вызов нормам западного общества и христианству? Чтобы получить ответы на эти вопросы, нужно обратиться к истории завоеваний ислама.

Прежде всего, ислам претендует на то, что он — по­следнее послание Бога к человечеству. Развитие религии, зародившейся на Аравийском полуострове, и превраще­ние ее в "образ жизни", уходит корнями в ее особую исто­рию — историю, неразрывно связанную с ее основателем Мухаммедом. Он родился в Мекке в 570 г. н.э. и в возрас­те сорока лет начал проповедовать абсолютное единство Бога. Немногие поверили его словам. В 622 году он пере­ехал в Медину с небольшой группой своих последовате­лей. Там он выступал в роли пророка и государственного деятеля. К 632 году, в год его смерти, он завоевал Мекку и добился покорения воинственных аравийских племен. Его преемники халифы приступили к завоеванию терри­торий Персидской и Византийской Империй. К 732 году новая арабо-исламская империя простиралась от Испа­нии до Индии! Большинство восточных христиан, оказав­шись под властью мусульманских правителей, вынужде­но было платить подушный налог и мириться с ограниче­ниями в жизни, чтобы сохранить свою религию.

Таким образом, два фактора объясняют, каким обра­зом ислам превратился в единое целое, охватывающее ре­лигию, государство и культуру: один — жизнь и пример Мухаммеда, основателя этой религии, и методы, с помо­щью которых ему удалось сделать ислам религией всего Аравийского полуострова; другой фактор — геополитиче­ский: две сверхдержавы того времени, Византия и Пер­сия, истощив друг друга в жестокой борьбе, не смогли противостоять нападению арабо-исламских войск, которые пришли с Аравийского полуострова после смерти Му­хаммеда в 632 году н.э.

Вторая исламская экспансия произошла, когда в ис­лам обратились многочисленные турецкие племена из Центральной Азии, перебравшиеся на Ближний Восток, чтобы служить наемниками мусульманских халифов в Багдаде. После монгольского нашествия на Ближний Восток и падения Багдада в 1252 году турки подхватили дело ислама и продолжили его завоевания.

В 1453 году они положили конец Византийской Импе­рии, разгромив Константинополь и переименовав его в Стамбул. Оттоманские турки колонизировали огромные территории в Центральной и Восточной Европе. Через 12 лет после того, как Мартин Лютер выдвинул свои 95 тези­сов, турки впервые осадили Вену и осаждали ее еще дваж­ды в течение века!

Краткий экскурс в историю возникновения и экспан­сии ислама показывает, что эта религия распространя­лась в основном благодаря завоеваниям. Фактически, ис­лам рассматривает захватнические войны, как важную часть веры, называя их джихадом. Здесь я должен доба­вить, что не хочу преуменьшать значение того факта, что, с одной стороны, ислам — такая же религия, как и дру­гие, т. е. это — теистическая религия, которая учит, что Бог — одновременно Создатель и Владыка мира. В ней есть свои религиозные обряды и молитвенные дома. С другой стороны, в исламе присутствует особый политиче­ский компонент, который очень важен для поддержания норм и традиций жизни верующих. Мусульмане должны жить в рамках "шариата" — исламского права, а их поли­тические деятели должны проводить его в жизнь. Ислам­ское государство обеспечивает развитие особого ислам­ского мировоззрения и культуры. Поскольку ислам — это религия, политика и культура, объединенные в единое целое, мусульмане несут в себе, осознанно или неосознан­но, мечту об установлении исламского порядка, в котором власть Аллаха проявится ныне и здесь. Когда обстоятель­ства складываются благоприятно, мусульмане достаточ­но активно отстаивают и провозглашают свою политичес­кую философию в западных странах, как это произошло недавно в Великобритании.

Чрезмерное внимание христиан к проблеме "джихада" не созвучно духу нашего времени, требующему от всех нас жить в согласии и забыть прошлое в условиях глобализованного и хрупкого мира. Но что, если некото­рые цивилизации не могут адаптировать свою идеологию к современной ситуации? Что, если, как мы видим сего­дня, исламский радикализм охватывает наш мир от Ин­донезии, через Пакистан и до Ближнего Востока? Долж­ны ли мы заниматься самоцензурой и скрывать факты, основанные на древних догматах веры, значение которых в мире все еще велико?