Сегодня послал письмо и Соловейчику примерно того же содержания, что Цалюку с описанием своего случая с падением, про автомобильные беды Нисковских, про нашу с ним переписку и реакцию на нее Цалюка, про то, как ему понравились его воспоминания о пуске УНРС и как ему импонирует позиция последнего в части наших споров. После чего у нас с ним состоялась очередная блицпереписка.
«Володя, привет! Рад, что получил твое послание. От Вити знал о твоих травмах, поэтому не писал. Он сообщал мне, что ты не можешь пользоваться компьютером. Вижу дело пошло на поправку. Желаю скорейшего полного выздоровления и приватизации квартиры. Ты с этим здорово запоздал. Матусу привет. Витя, всегда был лихачем. Я и не слышал, что он сменил Ауди на Волгу. Не знаю, жизнь ли ввергала его в экстремальные ситуации или он создавал их сам, но что он постоянно живет в них, – это точно.
От нечего делать, начал писать мемуары. Делаю это не для печати, а для сколь-либо осмысленного досуга. Думал управлюсь быстро. Но стоило начать, как это превратилось в длительный процесс. Память удивительная штука. Откуда не возьмись, полезли воспоминания, казалось, навсегда забытые. Приходится отсевать неважные. Потом вдруг идет переоценка важного и неважного. Короче, сам себе устроил каторгу. Уже 4 месяца сижу по этой причине за компюьютером по 2 – 3 часа в день. Отстучал 29 глав, добрался только до пуска Липецка. Ну не идиот ли? Но, теперь уж и бросить нелепо. Подкину тебе, для апробации, пару глав. Привет Гале и всем знакомым».
Петя! Получил твои послания с приложением двух опусов из задуманного (судя по их номерам) большущего сериала «Моя жизнь». Дурной пример заразителен: влез, значит, тоже в мемуарные воспоминания и, судя по твоим высказываниям, с превеликим желанием.
Пишешь занимательно, но, как обычно, с недопустимым количеством огрехов, прочих небрежностей, хотя и с заметными улучшениями против, например, твоих прежних американских описаний. Лучше отформатировано, меньше грубых орфографических ошибок, однако опять без абзацев, черт знает, сколько лишних повторов слов, лишних запятых. Я попробовал схода и вчерне поправить твой опус 28, и посылаю его тебе. Посмотри, чем мой текст отличается от твоего. Но ведь у меня, в основном, исправления орфографии, пунктуации и лишь отдельных явных ляпсусов. Еще требуется определенная авторская стилистическая правка. Надо ей заняться тебе самому, либо кого-то нанять и сделать ее под своим прямым руководством. Ты отлично владеешь живой разговорной речью, и, отслеживая только мысль и содержание, я прочитал все с большой увлеченностью. Но для писаного текста нужна общая грамотность и большая последовательность, логичность и обоснованность излагаемого материала, соблюдение стилистических норм и правил.
Замечания по сути содержания сообщу позже, когда ты мне, предполагаю, вышлешь что-нибудь еще из того, что касается нашей общей работы и ваших монтажей. Впрочем, по последнему абзацу твоего повествования могу сказать и сейчас. Если бы по упомянутой тобой версии «ролик прибора не касался сляба, а перемещался толчками сам по себе», то прибор не изображал бы и «ровную вертикальную линию»…Туфта, мой дорогой. А ведь она в критике очень не допустима. Два, три таких случая и никакой веры ко всей остальной твоей критике.
Петя! На твое от 17.05. Видимо, старые мы стали до невозможности. Думаю, ничего ты не потерял. Удалить файл трудно, но очень легко его заслать не туда, куда тебе хотелось бы. Открой «Проводник – Сервис – Поиск файлов» и поищи его. Искать лучше всего по дате между таким-то и таким-то днем или по тексту самого потерянного повествования, по его ключевым словам. В данном случае, например, по заголовку «Один день», что, конечно, будет сделать сложнее. Можно и просто пробежаться самому по соседним папкам файлов, и поискать файл «Гриншпун Один день», если ты, иррационально, не поменял его имени при первоначальной операции сохранения. Не найдешь, придется нарисовать на тебя очередной зуб и выслать материал вновь.
Ты демонстративно не пишешь, когда и что от меня получаешь (не указываешь дат корреспонденции), а потому, при твоей нечеткости в переписке, бывает трудно разобраться, что к чему и зачем.
«Володя, привет! Отвечаю на твое от 19.05.
Я действительно старпер. Мне, уже идет 79 год. Так что не удивляйся. Когда принял твой файл, я отправил его в раздел «Мои документы», открыл их перечень и убедился, что он прошел. После убрал твое сообщение из интернета, и успокоился. Но, открыв перечень файлов на следующий день, его не нашел. Значит команда «Сохранить» не была подана и искать его бессмысленно. Будь добр, заводи на меня зуб, но повтори. У меня сложилось впечатление, что ты не получил двух моих сообщений, отправленных в апреле. Там был большой файл с описанием моего пребывания в Липецке во время пуска цеха с нашими первыми УНРС. Я спрашивал об этом в предыдущем сообщении. Ты не ответил. Гале и всем знакомым привет».
Петя, отвечаю подробно. Твои опусы я получил своевременно, и через пару дней послал по ним свой ответ. Сегодня сделал это вторично. Как он потерялся, непонятно. У меня копия есть, от твоего сервера сообщений о его недоставке не было. Значит, опять что-то случилось у тебя.
Раз тебе 79, то надо просто быть внимательнее и не делать ничего «на автомате», а только осознано. Я лично на себе установил, что автоматизм, который срабатывал раньше, часто стал давать сбой. А вот когда делаешь каждый свой шаг подконтрольно как бы, то возможность ошибки резко снижается. Поэтому, если бы ты «убедился, что он (Файл) прошел» после открытия «моих документов» действительно, то он там и находился бы. Ты, видимо, сработал тут на этом своем «автомате». Я себя постоянно ловлю на том же и, как только пытаюсь выполнить автоматически, что-то роняю либо теряю – при полнейшем неудовольствии и возмущении собой.
Посылаю вторично «Один день». Пожалуйста, не спеши, ибо опять свалил все на меня, не удосужившись даже сообщить: занимался ли ты все же упомянутым поиском, или нет.
«Володя, привет! Твои сообщения от 24 мая получил. Спасибо. Покажи мой опус Вите.
Гриншпун просил меня найти в США интересующий его адрес. Адрес следующий: USA. Washington D. C. Chairman Federal Reserve Sistem A. Greenspan. Прошу отправить ему этот адрес письмом. Он торопится, а письмо отсюда идет 3 – 4 недели. Я позвоню ему, но опасаюсь, что в передаче по телефону могут возникнуть ошибки, поэтому страхуюсь».
Я ему и Марку.
«Дорогой Марк, по просьбе Соловейчика посылаю требующийся тебе адрес:
«USA. Washington D. C. Chairman Federal Reserve Sistem A. Greenspan».
Обращаю внимание, что Петя делает безбожно много ошибок. В частности, и в этой, копии упомянутого адреса, допущены, по крайней мере, четыре ошибки, пропускаю их без исправления (это: точка после «USA», либо отсутствие точки после «Washington», либо отсутствие двух запятых, что правильнее, вместо отмеченных точек, либо уж совсем без отмеченных знаков препинания; «i» вместо «y» в слове «System»; отсутствие интервалов в «C.Chairman» и «A.Greenspan»). Не могу разгадать, что означают «D. C.» перед «Chairman». Кажется также, что в адресе, для полноты, не хватает еще чего-то. Например, улицы и дома, а если эта «Federal Reserve System» известна сама по себе американскому почтовому ведомству, то тогда она должна стоять в адресе перед «D. C. Chairman», а не после.
Пользуясь случаем, напоминаю, что я до сих пор не имею сообщений о получении тобою моих посылок (дискеты и книги), соответственно, от 30.04 и 18.05.
P. S. Копию сообщения посылаю одновременно Соловейчику. Так что он должен прореагировать, если мои замечания справедливы.
25.05
Дорогой Марк! Получил 18.05 весьма пространное и веселое письмо от 04.05.04, которое тобою, как ты меня информировал, не просто послано, а «было отдано почтовому работнику, принимающему заказные письма, в 9 часов 20 минут 05.05 по дороге на работу».
Для полноты докладываю, что мне лично уведомление о поступлении письма на нашу почту вручено в 14 часов 00 минут 13.05 домовой консьержкой. Не так, чтобы быстро дошло, но в приемлемый срок. Не могу не заметить, что именно такие «мелочи» характеризуют истинное положение дел в стране. Вспоминаю, как в лучшие времена (где-то в 50-ых годах) московский поезд прибывал в Свердловск точно по расписанию, специально для того иногда притормаживая перед подходом к вокзалу. Я этим трюком машинистов – желанием проехать на ползучей скорости мимо вокзальных часов непременно в 00 минут – умилялся. Часто, встречая кого-либо, специально становился под часами и, приветствуя проезжающего машиниста, поднимал руку и показывал ему на часы. Смешно, то были минуты моей гордости за свою страну. Второе подобное умиление испытывал, когда, возвращаясь из-за границы, видел мчащиеся на запад один за другим составы с металлом, рудой, нефтью, бензином, оборудованием, часто нашим, мне знакомым, уральским. По работе железной дороги и завода (да, еще по числу новых линий электропередач), я безошибочно судил о жизни страны, ее благополучии, ее невзгодах! А вот одно витринное благозвучие на меня никогда особо не действовало – ни у нас, ни за рубежом. Воспринималось оно всегда лишь как некое приложение к Главному. Но, кажется, я увлекся.
Перехожу снова к посланию. Судя, дай бог не сглазить, по нему, твоим, вообще, последним письмам, их объемам и внешнему оформлению (или, как ныне принято называть, форматированию), весело прошедшему юбилею, хождения по врачам пошли тебе на пользу. Рад за тебя и желаю еще большего здоровья и доброго настроения.
Насчет юбилейной «придумки» (речь идет о вложении им в конверт 200-от рублей на обмыв его юбилея) не могу сказать, что она была мною встречена с великим «одобрямс». Тем не менее, принята, и немедленно по вскрытии письма, еще по дороге с почты домой. Я зашел в магазин, посмотрел на полки, и выразил сожаление из-за отсутствия на них водки «Шустов», рекомендованной мне московским другом, дабы я тут с нашими общими приятелями, именно ею отметил его недавно состоявшийся 80-летний юбилей. Все это, потрясая для наглядности письмом и будучи под впечатлением прочтенного, я изложил работнику магазина, симпатичной особе, обратившей на меня внимание, надо полагать, в связи с несколько необычно внимательным разглядыванием их спиртного изобилия.
– Почему, нет? – Возразила она мгновенно. – Не расстраивайтесь…
И через пару минут принесла мне две, необычных и по форме и надписям, бутылки, будто специально для того доставленные в их магазин. Такое вот совпадение. А какой эмоциональный заряд, спрашиваю тебя, получили от разыгранной импровизации я лично, работники магазина, да и кое-кто из любопытных покупателей, оказавшихся случайными свидетелями? Теперь я строю планы, как, с кем и в какой очередности устроить мне за твое здоровье. Собраться всем вместе невозможно. Начну с Нисковских, как наиболее мобильного, уже поставленного мною в известность.
К слову, ты ничего не поведал о своих впечатлениях по негативной составляющей его книги, приведенной мною в письме от 22.12.03. С позитивной частью таковой согласен.
Мое второе обращение к Путину, вызвавшее у тебя столь много лестных замечаний, разрешаю поддержать, считаю поддержку вполне «уместной». Только прошу сделать это более продумано, чем в прошлый раз.
И «на закуску» о метафизике.
В принципе я согласен со всем. Но лишь с одним недоуменным вопросом, в части реплики о величии марксовой теории прибавочной стоимости, без чего и мыслить-то здраво человек совсем не может. Я утверждал тогда, что это, мягко говоря, чушь, что наши с тобой рассуждения определяются иными моментами и что эти рассуждения будут практически одинаковыми вне зависимости от того будем мы опираться на «теорию» или нет. Исходя из более глобальных оснований, определяющих наше с тобой мышление, мы придем к одним и тем же выводам. Так и здесь, теория «нейромедиаторных выбрасываний» никакого отношения не имеет к твоим последующим выводам. Не связаны они и с твоим заключением о наших различиях, что мне будто все ясно и понятно, а тебе нет. У нас, смею утверждать, одна мера и того и другого, и она определяется тем же. Твой «банальный вывод» о том, что «всякая власть…должна обеспечивать удовлетворение потребностей человека» и всем остальном, что ты привел далее, – есть продукт элементарно-здравого твоего (и моего) мышления, а отнюдь не тобой придуманного «оптимального уровня «выбрасываний».
Для убедительности привожу выдержки из своих дневниковых записей на эту тему от 26.02 и 02.03.03 года. Суть их очевидна без дополнительных разъяснений.
26.05
Какая разная у нас переписка с моими друзьями.
С Третьяковым, вечная ему память, – была только восхищенно одобрительная с подчеркнуто уважительным отношением обоих сторон к своему визави, его взглядам и позициям. С Гриншпуном – то же, но с периодическим уточнением последних, при почти обязательном, но не навязчивом, им «онаученном» их мне представлении и мною «приземленном» их ему разъяснении. С Цалюком – весьма динамичная, почти всегда со спорами и напоминаниями ему о некорректном восприятии и отображении моего, затем, после многократных уточнений, полной сдачей им скоропалительно и без должного анализа занятых позиций. С Соловейчиком – часто привлекательная по сути им излагаемого, без особых споров, но с непременными замечаниями о небрежности, ошибках и неуважительном отношении к своему корреспонденту. С Нисковских – чисто деловая: «посылаю для сведения, сообщаю, благодарю, прошу…», без особых эмоций. С Блехманом – чуть не дифирамбовая из-за взаимной со студенческих лет влюбленности друг в друга, по крайней мере с моей стороны, уж точно.
Удивительное постоянство человеческих натур!
27.05
Некоторое время назад послал очередное письмо Чернецкому.
«Уважаемый Аркадий Михайлович! Вынужден обращаться к Вам уже пятый раз по одному и тому же вопросу – относительно несанкционированной стоянки во дворе домов №№ 24/1 и 24/2 по улице Стахановской. Мои предыдущие письма от 22.04, 25.07, 30.09 и 12.11.03 года остаются полностью без результата. Несмотря на разные обещания (включая официальное признание Администрацией стоянки несанкционированной, разработку конкретных мер по прекращению ее работы, организацию особого контроля со стороны Орджоникидзевского РУВД…), она продолжает функционировать. И даже, можно сказать, в более возмущающей жителей ее конкретности.
В дополнение к упомянутому в предыдущих письмах, за прошедшие зимние месяцы: превращены в плацдарм для разъездов и стоянки автомашин дворовой сквер и детская площадка; увеличилось количество автомашин и плотность их размещения, так что жителям, особо поутру и в мокрую погоду, приходится буквально пробиваться между ними; появились на стоянке грузовые машины.
Фактически идет бескомпенсационная эксплуатация муниципальной собственности организаторами стоянки в нарушение законных интересов и прав жителей.
Последнее по данной проблеме заявление Администрации района о том, что «работа по ликвидации несанкционированных автопарковок» якобы «осложнена отсутствием Кодекса об административных правонарушениях Свердловской области», а Кодексом РФ «не предусмотрены санкции за парковку автомашин на газонах…», по моему разумению, есть профанация здравого смысла. Заезд на газон, тем более, остановка на нем машины, давно признаны просто хулиганством.
Но если Администрации хочется для защиты своей позиции иметь некое «прямое» указание в части защиты газонов, то можно, в конце концов, сослаться на действующие строительные нормы и правила. Согласно, например, СН и П 2.07.06– 89 при количестве 50 – 100 автомобилей на стоянке минимальное расстояние от последней до жилого дома должно быть не менее 25 метров, и не менее 10 метров, вообще, при любом их количестве. А это полностью исключает какое-либо размещение автомобилей не только на газонах, но и на тротуарах – с одной стороны, а с другой, – в конкретных условиях нашего двора налагает фактически запрет на организацию платной стоянки в целом.
Прошу Вас еще раз.
– Взять под личный контроль и обеспечить ликвидацию названной стоянки.
– Оказать содействие и финансовую помощь в проведении, обещанного районной Администрацией, капитального (по разработанному и соответствующим образом утвержденному проекту) ремонта двора и его сооружений, включая восстановление всех разрушенных газонов и их полное ограждение, а также ремонт дорог, тротуаров и ливневой канализации».
05.06
В записях от 28.08.02 я отметил, что пришел к выводу о желательности естественного «занесения» в организм возможно большего по числу и разнообразию натуральных микроорганизмов и прочих «вредных» элементов, полагая при этом, что все нужное для защиты организма, исключая разве некие экстремальные обстоятельства, должно являться прямой функцией самого организма. Со школьных лет я осознал еще одно понятие, что моя голова, является главнейшим инструментом, программирующим оптимальную работу организма, включая эффективную защиту от многочисленных внешних возмущений. Давно установил, что «напряженная» работа по созданию людьми различных лекарственных и прочих средств на 90 % является бессмысленной борьбой с законами природы, а лучшим способом избавления, например, от тараканов является чистота и полное лишение их возможности добраться до еды.
Что разные микробы и насекомые приспосабливаются и «совершенствуются» много быстрее, чем создаются людьми новые медикаменты, от массового употребления которых появился СПИД, а от чрезмерно раздутой «пропаганды» резко возросли раковые заболевания. Имеет место недооценка последствий и того, и другого. В плане избавления человечества от массовых болезней значимо больше медиков сделали ученые, техники и разные мастеровые, обеспечив его водой, теплом, светом, добротной пищей, удобным жильем и прочими бытовыми благостями.
И вот какую воду вылил на мельницу моих представлений о жизни специалист – биолог В. Бритов. В журнале «Химия и Жизнь» № 11 за 1990 год им написано.
«Ныне доказано, что каждый вид животных и растений обладает целым набором своих «родных», так называемых видоспецифичных паразитов, и чем выше их «хозяин» стоит на эволюционной лестнице, тем больше у него «нахлебников». К человеку приспособилось около тысячи видов паразитов. Всего в нашем теле 1014 микробных клеток, или на порядок больше числа всех клеток человеческого организма. Разумеется, такая уйма паразитов и мирных нахлебников у человека появилась не в XX веке. Они – продукт нормальной эволюции. Складывается впечатление, что без паразитов жизнь на земле осталась бы вообще на уровне прокариот (одноклеточных организмов).
О зловредности паразитов написаны тысячи книг… В духе непримиримой борьбы с «кровопийцами» воспитаны поколения специалистов. Пандемия чумы в Vl веке погубила 100 миллионов человек. А от бубонной чумы за пять лет, с 1346 по 1350 год, погибло около четверти населения земного шара. Страшная статистика! Но давайте оставим эмоции и взглянем на дело с профессиональных позиций. Вымирание одних видов растений и животных всегда шло параллельно с прогрессом и процветанием других. Природа и ныне создает великое разнообразие внутри каждого вида и множество выходов из трудного положения. Самый простой и распространенный из них – налаживание между паразитом и хозяином взаимотерпимости и симбиотических взаимоотношений. Природа обеспечивает каждое новое поколение животных наиболее важными симбионтами. Например, у беременных женщин кожная флора молочных желез изобилует бактериями и грибками, в основном стафилококками, микрококками и корнебактериями. С паразитами мы повязаны одной веревочкой. Иммунная система человека должна поддерживать форму, систематически тренироваться и быть в постоянной готовности. Только в единоборстве с паразитами организм хозяина приобретает систему иммунной защиты – другого пути в природе нет.
Паразитологи слишком увлеклись разработкой вредоносной стороны паразитизма и почти совсем забыли о противоположной, положительной. Современный человек должен преодолеть видовой снобизм и правильно осмыслить древнейшее явление паразитизма».
Комментарии не требуются, хотя и здесь, как у многих других пропагандистов чего-либо «нового», есть элементы определенной бескомпромиссной однобокости. По Бритову получается, что жизнь не только нормально функционирует, но и чуть ли не организовалась вообще благодаря наличию паразитов. Все значительно проще. Природа не любит пустоты пространства и заполняет ее всем, что только может существовать. Не потому ли бактерии, в рамках созидания своего собственного «иммунитета», покончили с кажущимся людям всемогуществом антибиотиков. Причем, как было установлено в дальнейшем, не под влиянием мутации и наследственного привыкания микробов к антибиотикам, а в результате обретения бактериями своеобразного биологического оружия названного американским генетиком Д. Ледербергом – «плазмидами». С помощью последних микробы и стали фактически «отстаивать» свое существование. Человек, значит, им в зубы – антибиотик, а они против него чуть не мгновенно и с неменьшей «изобретательностью» – свои «плазмиды».
Паразиты и человек находятся, как должно, в состоянии непримиримой борьбы, а отнюдь не благожелательной взаимотерпимости. Симбиотические отношения для человека «полезны» лишь косвенно в рамках поддержания им себя в состоянии борьбы для, верно отмеченного Бритовым, обретения иммунной защиты. Добавлю от себя, – обретения ее наиболее естественным способом, о чем я тогда и писал.
06.06
На днях по радио слышу в интервью с неким Сокольниковым о «величайшем» его прозрении. Будто реальный мир явился ничем иным, как математической совокупностью множества высших измерений пространства, на основе лишь одной его линейной единицей. Вся физика в размерности одного метра! Такая вот заявка на мировое открытие. Однако сделанные при этом отдельные общефилософские высказывания вполне созвучны с моими взглядами. Потому узнаю его телефон, созваниваюсь с ним, и договариваюсь о встрече.
Приезжаю, знакомимся. Сообщаю первые впечатления от передачи, что, к сожалению, застал только ее конец, и потому прошу рассказать поподробнее, в чем соль им пропагандируемого.
С авторской увлеченностью он начинает рассказ. С первых слов чувствую интуитивно, что никакое здесь не открытие, а сплошной сумбур – чистейшей воды заблуждение. Высказываю свои сомнения, но прошу, для более четкого представления о сути им предлагаемого, дать мне что-либо в письменном виде. Он вручает мне небольшую книжку под претензионным названием «Теория пространства», краткую к ней аннотацию и «сведения об авторе».
Оказалось, что «Теория» его построена на сплошных софистических доказательствах и является чистейшей воды, внешне эффектном, но безграмотно онаученном мошенничеством.
Дал их почитать Андрею и высказаться о сути предложений Сокольникова. Тот посмотрел и представил мне краткую аннотацию, подтвердив мое о Сокольникове мнение в целом.
«1. В построении научных теорий существует общепризнанный принцип «Бритвы Оккама». Он гласит – нельзя для объяснения непонятного вводить непонятные сущности (теплород, эфир и т. п.) У Сокольникова их полно.
2. Автор исключает из формулы GM = V2R (в некоей им пропагандируемой системе «LT») гравитационную постоянную G, которая имеет размерность м3/кгс2 и, естественно, получает, что масса у него приобретает размерность м3/с2, а в своей собственной, авторской, системе (где время имеет размерность м4) – аж 1/м5. Кстати, гравитационная постоянная это не коэффициент, а фундаментальная физическая постоянная, как скорость света, постоянная Планка, или заряд электрона. Если их изменить на величину отличную от нуля, то вселенная не сможет существовать в теперешнем ее виде.
3. O чаинках. При размешивании чаинки сначала поднимаются в стакане, а затем, опускаясь во вращающейся жидкости, действительно собираются в центре, однако отнюдь не под воздействием тех сил, что придуманы автором в соответствии с его «теорией пространства».
4. Столь же безграмотны и его рассуждения о дифференциальном исчислении при решении задач, связанных с изменением площади квадрата и объема куба».
Умница мой Андрей, как и Саша. Но сколько же в их судьбе печального!
15.06
В ответ на мое последнее письмо Чернецкому получил от районной Администрации очередную глупость (составленную по известному принципу «Запустить дурочку»), что отделом арендных земельных отношений якобы проведена некая «проверка с выездом на место», по результатам которой установлено, что «незаконных строений, а также фактов самозахвата земельных участков не обнаружено», а «с целью проверки факта функционирования несанкционированной охраняемой парковки и применения санкций… Комземом совместно с РУВД запланирован рейд в вечернее время».
«Незаконных строений и фактов самозахвата земельных участков», мне не ведомых и мною не упомянутых, значит, не обнаружили, но и не увидели парковки автомобилей, о которой идет с ними переписка уже больше года, и собрались учинить еще один рейд.
18.06 поехал на прием к зам. Главы города А. Ляшенко и показал ему эту райабракадабру. Улыбнулся, буркнул что-то насчет их, авторов отписки, «способности», и пообещал принять меры. Жду.
19.06
Интересно у Гоголя в «Мертвых душах» про сочинительство абсолютно «достоверных» фактов. «Сперва ученый подъезжает к ним необыкновенным подлецом (здесь или опечатка или некий особый авторский смысл), начинает робко, умеренно, начинает самым смиренным образом: Не оттуда ли? Не из того ли угла получила имя такая-то страна? Или, не нужно ли под этим народом разуметь вот какой народ?
Цитует немедленно тех и других древних писателей и чуть только видит какой-нибудь намек или, просто, показалось ему намеком, уж он получает рысь и бодрится, разговаривает с древними писателями запросто, задает им запросы и сам даже отвечает за них, позабывая вовсе о том, что начал робким предположением; ему уже кажется, что он это видит, что это ясно – и рассуждение заключено словами: так это вот как было, так вот какой народ нужно разуметь, так вот с какой точки нужно смотреть на предмет! Потом во всеуслышанье с кафедры, – и новооткрытая истина пошла гулять по свету, набирая себе последователей и поклонников».
Знать бы, сколько подобных «достоверных» фактов сочинено человечеством?
А вот что на ту же тему, но только серьезно, сказано известным советским психологом С. Рубинштейном в его «Размышлениях о науке».
«Что такое наука? Для чего, чего ради и как происходит переход от непосредственно данного к научно переработанному? Высвобождение от субъективной обусловленности, выявление содержания мира, общего для всех наблюдателей? В основе научной разработки – признание принципиального равноправия всех наблюдателей. Каждое понятие, к которому приходит наука, это взрыв барьера, отделяющего одного человека от всех людей, для создания единого общего мира, в котором могут понять друг друга все люди.
В отличие от интуиции и веры в то, что я это вижу или в это верю, научное знание говорит: это так, потому что для всех так.
Наука – социальна. Она преодолевает изолированность единичного, сепаратизм отдельных мирков. В этом, помимо практической, идеологической ценности науки, ее значение с моралистической точки зрения».
Правда, далее у него в защиту своей кастовой «гуманитарной предвзятости», как это свойственно большинству его собратьев, приведено кое-что из негативного. О специфической «ограниченности научного знания, об его антиномичности», об отсутствии «абсолютности в абстрактной науке и окончательной в себе завершенности», о ее «техничности и некоей крайней форме «механизации», превращающих научное знание в большую машину», конфликте между «субъективной достоверностью и научной истиной».
Однако, это негативное, на мой взгляд, очевидно надумано, алогично и воспринимается как свидетельство профессиональной ограниченности Рубинштейна. И, что верно, то верно, – как еще одно подтверждение действительно имеющего место, вполне понятного и объяснимого, вытекающего прямо из рубинштейновского позитивного, – конфликта между субъективной, построенной на базе априорных представлений, «достоверностью» гуманитария и доказательным утверждением специалиста в области любого истинно научного знания.
Свободное парение мысли философствующего субъекта бывает для нас порой весьма привлекательным. Однако, прежде оно увлекает его самого. В рамках критики аналогично написанного его предшественниками и в погоне за оригинальностью он начинает возводить в абсолют какую-нибудь придуманную им, подобного же качества, очередную идейку. Получается своеобразный «философский» замкнутый круг. – Подвергаем разносной, но справедливой, критике чью-нибудь глупость и сочиняем нечто ей противоположное по форме, но такое же ограниченное по содержанию.
22.06
В кафе НИИТЯЖМАШа состоялся банкет по случаю 70-летия Б. Орлова. Вести его Борис попросил В. Лыкасова. В своем длинном вступлении, многократно, по этой причине, прерываемом присутствующими, Лыкасов подробнейшим образом рассказал нам не только о юбиляре, но и всех его родных и близких, в том числе, собственной очарованности Орловым и теснейшей их с детских лет дружбе.
Известно, что Лыкасов отличался двумя способностями: умел красиво-авторитетно говорить, и был выдающимся педантом. По поводу последней я с ним постоянно цапался, особенно, когда он возглавлял у нас отдел патентов и зарубежных связей. Помню, как курьез, один случай, когда я его вытащил к директору института Башилову за отказ выслать за рубеж чертеж общего вида какой-то машины с изображением эмблемы завода. Башилов чуть не час уговаривал Лыкасова, не то боясь испортить с ним отношения, не то еще по какой-то неизвестной мне другой причине, о которой я мог только строить догадки. Кончилось тем, что Лыкасов дал свое согласие на такую операцию при условии подписи сопроводительных документов самим Башиловым.
