По каким критериям осуществляется отграничение обязательств вследствие неосновательного обогащения от обязательств, возникающих вследствие действий в чужом интересе без поручения?

В соответствии со ст. 980 ГК действиями в чужом интересе без поручения признаются действия без поручения, иного указания или заранее обещанного согласия заинтересованного лица в целях предотвращения вреда его личности или имуществу, исполнения его обязательства или в его иных непротивоправных интересах. В соответствии со ст. 984 ГК необходимые расходы и иной реальный ущерб, понесенный лицом, действовавшим в чужом интересе без поручения (гестором), подлежит возмещению заинтересованным лицом.

Таким образом, между обязательствами вследствие неосновательного обогащения (при исполнении обязательства за третье лицо) и обязательствами, возникающими в результате действий в чужом интересе без поручения, существует определенная схожесть: лицо, за которое было исполнено обязательство, обогащается за счет другого лица.

Следует обратить внимание на то, что все ситуации, в которых допускается действие в чужом интересе без поручения, как бы распадаются на два случая: предотвращение вреда личности или имуществу лица и исполнение обязательства другого лица. И если в первом случае никакого обогащения у лица, в чьих интересах действовал гестор, возникнуть не может (последствия таких действий охватываются возмещением необходимых расходов гестора и понесенного им реального ущерба), то во втором случае перед нами будет классическая ситуация неосновательного обогащения*(872).

Изучение судебной практики подтверждает мысль о том, что исполнение гестором обязательства за другое лицо влечет за собой возникновение между ними заинтересованных обязательств вследствие неосновательного обогащения; во всяком случае, суды вполне допускают совместное применение норм гл. 50 и 60 ГК. Например, по одному из дел истец обратился с иском о взыскании с ответчика расходов, понесенных им вследствие действий в интересах ответчика без его поручения. Суд установил, что истец на основании письма ответчика*(873) погасил задолженность последнего по кредитному договору, заключенному между ним и банком. Впоследствии ответчик передал истцу имущество на сумму, меньшую, чем размер погашенного кредита. Разница между уплаченной банку денежной суммой и стоимостью переданного имущества и составила предмет искового требования.

Суд иск удовлетворил, указав, что в результате действий истца по исполнению чужого обязательства ответчик неосновательно и за счет истца сберег собственное имущество (см. постановление ФАС ВВО от 15.06.2005 N А79-10674/2004-СК2-10140).

В деле о взыскании затрат, связанных с восстановлением поврежденного кабеля, ФАС ВСО установил, что истец, восстанавливая кабель, принадлежащий ответчику, действовал в чужом интересе без поручения. Следовательно, ответчик неосновательно обогатился в сумме, равной понесенным истцом затратам (см. постановление ФАС ВСО от 04.11.2002 N А10-7021/01-15-Ф02-3260/02-С2).

Фактически отождествили два рассматриваемых вида обязательств ФАС МО (см. постановление от 29.10.2003 N КГ-А40/8210-03*(874)) и ФАС ДО (постановление от 24.01.2006 N Ф03-А51/05-1/4654). И наконец, ФАС СЗО прямо указал, что совершение действий в чужом интересе без одобрения этих действий заинтересованным лицом не исключает возможности применения к отношениям сторон правил о неосновательном обогащении, если в результате совершения таких действий заинтересованное лицо неосновательно обогатилось (см. постановление от 21.04.2006 N А56-17590/2005).

Как осуществляется разграничение иска о возврате неосновательного обогащения в натуре (ст. 1104 ГК) и виндикационного требования, а также иска о применении последствий недействительности сделки?

Пунктом 1 ст. 1104 ГК предусмотрено, что имущество, составляющее неосновательное обогащение приобретателя, должно быть возвращено потерпевшему в натуре. В связи с этим возникает следующий вопрос: чем отличается иск об истребовании имущества из чужого незаконного владения от иска о возврате неосновательного обогащения в натуре?

Судебная практика свидетельствует о том, что иск о возврате неосновательного обогащения в натуре предъявляется, как правило, в случае, если предметом требования являются вещи, исчисляемые счетом, мерой или весом (так называемые родовые вещи). Предметом же виндикационного иска является индивидуально-определенная вещь. Можно сказать, что иском, предусмотренным ст. 1104 ГК, истец истребует не именно свою вещь, а аналогичную вещь.

Поэтому суды придают важное значение факту наличия у ответчика самого неосновательно приобретенного или аналогичного ему имущества.

Например, по одному из дел истец в соответствии со ст. 1104 ГК предъявил требование об обязании ответчика возвратить ему полиэтилен марки ПВД 15803-020 в количестве 135 тонн. В качестве обоснования иска истец указал на то, что указанное количество тонн принадлежащего ему полиэтилена было отгружено перевозчиком на подъездных путях ответчика (о чем между истцом и ответчиком была достигнута соответствующая договоренность) и не передано ему последним. Ответчик возражал против удовлетворения искового требования, указывая, что спорное имущество у него отсутствует.

Суд первой инстанции иск удовлетворил, признав возражения ответчика необоснованными и указав, что общим принципом исполнения обязательств, возникших из неосновательного обогащения, является возврат по возможности приобретенного имущества в натуре. Суд апелляционной инстанции оставил решение без изменений.

Окружной суд, рассматривавший дело по кассационной жалобе ответчика, решение отменил и направил дело на новое рассмотрение. По мнению окружного суда, нижестоящие суды необоснованно не приняли во внимание довод ответчика о том, что у него отсутствует истребованное истцом имущество. Суд указал, что норма ст. 1104 ГК применяется только в случаях, когда у приобретателя сохранилось то имущество, которое было приобретено им первоначально. В случае если возвратить неосновательно приобретенное или сбереженное имущество в натуре невозможно, подлежит применению правило п. 1 ст. 1105 ГК, согласно которому подлежит возмещению действительная стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества.

Поскольку исковые требования были заявлены как иск об обязании передать имущество в натуре, суд должен был проверить, имеется ли спорное имущество у ответчика в натуре (см. постановления ФАС ЗСО от 30.01.2007 N Ф04-9379/2006(30598-А67-10), ФАС СКО от 03.05.2006 N Ф08-915/06; см. также постановления ФАС ВСО от 07.11.2006 N А33-5677/2006-Ф02-5790/06-С2, ФАС ЗСО от 27.06.2006 N Ф04-3912/2006(23917-А45-36)).

В другом деле апелляционный суд признал, что возврату подлежит неосновательно приобретенное ответчиком имущество либо аналогичное имущество, если будет установлено, что оно имеется у ответчика. Несмотря на то что постановленный апелляционной инстанцией судебный акт был отменен окружным судом, последний подтвердил правильность выдвинутого апелляционным судом тезиса (см. постановление ФАС ВСО от 30.01.2006 N А19-4678/05-19-Ф026831/05-С2).

Схожего подхода придерживается и ФАС УО. Так, по одному из дел окружной суд указал следующее: "Как усматривается из материалов дела и не оспаривается сторонами, исходя из естественных свойств переданных ответчику животных, они с момента их передачи и к моменту рассмотрения настоящего спора (более двух лет) приобрели признаки, позволяющие отнести их к имуществу другого рода и качества, обладающему иными полезными свойствами с точки зрения возможности их использования в хозяйственной деятельности (не 5-10-месячные телки, а взрослые животные). Следовательно, такого же имущества, какое было передано ответчику, у последнего не сохранилось, в связи с чем нормы ст. 1104 ГК РФ не могут быть применены" (см. постановление ФАС УО от 14.07.2004 N Ф09-2113/04ГК). В более позднем деле окружной суд признал правильность вывода суда апелляционной инстанции о том, что мука не обладает индивидуально-определенными признаками, и истец вправе в силу п. 1 ст. 1104 ГК требовать возвращения имущества того же рода и качества (см. постановление ФАС УО от 25.01.2005 N Ф09-4547/04ГК).

Отличие иска о возвращении в натуре исполненного по недействительной сделке от иска о возвращении в натуре неосновательного обогащения заключается в следующем. Иск о возврате исполненного по недействительной сделке (ст. 167 ГК) является специальным средством защиты и подлежит предъявлению в случае, если недействительная сделка была исполнена сторонами. Иск о неосновательном обогащении является вспомогательным средством, используемым в том числе и при недействительности сделки, явившейся основанием для приобретения имущества. Следовательно, иск, основанный на ст. 167 ГК, должен быть предъявлен преимущественно перед иском о неосновательном обогащении в ситуации, когда обогащение имело место на основании недействительной сделки (см. выше комментарий к вопросу о субсидиарном применении иска о неосновательном обогащении к требованиям, указанным в ст. 1103 ГК).