Могло ли пореформенное крестьянское хозяйство стать надежной опорой аграрного производства?

а) Малоземелье крестьян. Демографический взрыв во второй половине XIX в. произошел, в основном, за счет сельского населения. Рост сельского населения почти на 40% привел к тому, что в центральной России, где уже не было свободных земель, общинный надел снизился почти вдвое и нередко достигал неприемлемой с хозяйственной точки зрения величины в 3 десятины. Экономическая проблема малоземелья означала резкое ухудшение социального положения крестьянина, невозможность самостоятельной социальной реализации. Некоторые варианты смягчения ситуации = аренда земли, уход на заработки в город, переселенческие мероприятия правительства, – не решали проблемы в целом. Местное дворянство не только устранилось от разрешения этой проблемы, но и подогревало ее социальные следствия при помощи проблемы «отрезков».

б) Налоги и денежные выплаты крестьянства. Налоги на крестьянское хозяйство в совокупности с накапливающимися процентами по недоимкам к концу XIX в. лишились экономического смысла, поскольку не могли быть выплачены в принципе, становились показателем социальной ущербности и угнетенности. Вплоть до 1917 г. платежи крестьянского хозяйства находились на грани его рентабельности, лишая его элементарной хозяйственной устойчивости в случае любых неблагоприятных обстоятельств. Экономическую нецелесообразность крестьянских выплат подтверждал П. А. Столыпин, считая, что в 1861 г. было бы экономически выгоднее отдать землю крестьянам без всякого выкупа.

в) Социальное расслоение крестьянства. П реодолеть неблагоприятные экономические обстоятельства смогли не более 20% крестьянских хозяйств. Именно на долю этих хозяев приходилось половина всей земли, которая находилась в распоряжении крестьян, именно в таких хозяйствах был сосредоточен рабочий скот, сельскохозяйственные машины, применялся наемный труд.

20 % зажиточных крестьян	50 % бедных
50% всей земли в частной собственности – 66%	20% земли в т. ч. общинной 32% арендованной 60%

По отношению к громадному большинству крестьянства правительство должно было проводить политику интенсивной социальной поддержки – политику, к которой оно не имело ни охоты, ни умения, ни механизма.

Уровень неготовности государственных структур к решению принципиально новых социальных (а не сословных) проблем = события, связанные с голодом 1891–1992 гг. Первыми на бедствие отреагировали земства, интеллигенция. Была предпринята работа по определению размеров и районов голода, количества нуждающихся, начат сбор средств. Земства открывали питательные пункты, бесплатные столовые, земские врачи самоотверженно работали на холере. Настоящую общественную кампанию начала либеральная пресса: «Русское богатство» помещало статьи Н. К. Михайловского. Публицистические статьи Л. Н. Толстого, В. Г. Короленко, Г. И. Успенского печатались в «Вестнике Европы», «Русской мысли», «Русских ведомостях». В январе 1892 г. в газете «Daily telegraph» появилось письмо Л.Н. Толстого «Почему русские крестьяне голодают», вскоре перепечатанное в «Московских ведомостях». Писатель обвинял правительство в неспособности принимать решения, адекватные масштабам бедствия. Общественная реакция на бедствие в деревне получило слишком широкий размах, чтобы власть продолжала делать вид, что ничего не происходит. Но первая информация от властей была ложью. Министр внутренних дел И. Н. Дурново на основании данных собственной комиссии в декабре 1891 г. утверждал, что голода нет, просто недород. Социальная глухота власти доходила до цинизма: в самые страшные месяцы зимы 1891–1892 гг., когда люди в деревнях ели кору, при дворе не был отменен ни один праздник, ни один бал, а сам император ездил на охоту в Крым и в Данию. Первый шаг правительства в борьбе с народным бедствием состоял в системе мер по отстранению общественности от работы в пострадавшей деревне и в контроле за информацией в газетах. Министерство внутренних дел разослало губернаторам грозные циркуляры о необходимости ужесточения цензуры и контроля над земской деятельностью. Сколько-нибудь реальные социальные меры правительство предприняло только в январе 1892 г. Помощь деньгами и продовольствием запоздала и была наполовину разворована чиновниками. Голод 1891–1892 гг. вывел проблему аграрного хозяйства крестьян на поверхность. Реакция правительства показала, что внятной социальной политики у власти нет, а передоверить ее общественности она не желает.

Перемены, которые испытало поместное дворянство к концу XIX в. => распад этого сословия и невозможность его участия в эффективном решении аграрной проблемы.