Северус тихо зарычал, прежде чем встать и проследовать к окну.

— Ты даже не представляешь, чего ты себе этим желаешь. — На его лице отражалось беспокойство оттого, что времени почти не оставалось, а у него в распоряжении не было больше магии. Он должен был действовать быстро, а это значит, что в этой очередной борьбе за власть речь шла лишь о том, у кого дольше выдержат нервы. Кто дольше продержится. А его нервы были не в лучшем состоянии.

— Тебе не кажется, что ты немного недооцениваешь мою способность мыслить? Я видела, что ты и глазом не моргнул, когда гном пытался задушить меня. Мне просто интересно, как далеко ты готов зайти, когда речь идёт о Гермионе. — Адиа усмехнулась, но усмешка слетела с её губ, когда Северус резко развернулся к ней.

Он в два шага приблизился к ней вплотную. Затем он грубо схватил её за плечи и поднял со стула.

— Ты даже понятия не имеешь, на что я могу быть способен, — проговорил он так тихо, что она, несмотря на близость, еле различила сказанное.

— Тогда докажи мне это, — прошипела она в ответ, отчего Северус ещё больше усилил хватку, прежде чем резко оттолкнуть её от себя. Адиа упала назад на стул, который при этом стал в свою очередь заваливаться назад, так что она еле успела задержаться за стол.

— Чего ты ожидал? Что я так легко дам себя убить? Может быть, я и есть всего лишь порождение магии, но это ещё не значит, что моя жизнь мне ничего не значит!

— Но ты расстанешься с ней, так или иначе! — То, что это были пустые угрозы, его сейчас мало беспокоило.

— В одном ты прав. Я расстанусь с жизнью, так как в теле Гермионы нет места второй личности. Но как скоро это произойдёт решать тебе. — Она встала и бросила на него решительный взгляд. Такое поведение не было новым для неё, но Северус впервые увидел в её глазах нечто похожее на обиду. И тогда ему стало ясно, что все последние дни она лишь играла театр. Так, как сейчас, она ещё ни разу не смотрела на него. И может быть, единственной возможностью уязвить её — было лишить её смерти, к которой она сама себя подготовила. Но он не был в состоянии что-либо изменить, к тому же это не имело ни малейшего смысла.

Сейчас он был лишь в состоянии покачать головой и отвернуться к окну.

— Я не могу спать с тобой, — пробурчал он, и стекло перед его носом затуманилось. Снаружи, должно быть, было холодно.

Она фыркнула.

— О, я тебя умоляю! Я знаю, что ты находишь меня привлекательной.

Он бросил на неё взгляд из-за плеча и приподнял бровь.

— Откуда такая уверенность?

Она снова ухмыльнулась, но на этот раз это не вызвало у него желания сомкнуть пальцы на её шее, как это недавно сделал гном.

— У мужчин не обязательно на лбу должно быть написано, что твориться у них внутри. Я — Femme Fatale, Северус. Я получу любого, кого бы мне ни захотелось.

— Ну, меня ты не получишь. — Он снова посмотрел в сад, где безнадёжная серость соседствовала с моросящим дождём.

— По собственному желанию, нет. Но я думаю, Гермиона станет достаточным источником мотивации. — Она замолчала, но когда он никак на это не отреагировал, она продолжила, — Подумай над этим. Я не знаю, сколько времени Гермиона ещё может дать тебе, прежде чем она свалиться в действительно глубокую яму. Я бы на твоём месте слишком не затягивала.

Ярость застилала ему глаза, так что он почти ничего не видел перед собой. Северус на секунду закрыл их и попытался справиться с этим чувством, которое, как жидкий огонь, растекалось по его венам.

— Исчезни с глаз моих, — пригрозил он ей, наконец, тихо.

В ответ же услышал лишь насмешку.

— Ты сам заключил меня в эту комнату. Если кто-то и может уйти, так это ты.

Северус повернулся к ней.

— Я не это имел в виду. Выпусти Гермиону.

На её лице вдруг появилось понимающее выражение, но затем она снова нахмурилась.

— Не знаю, стоит ли это делать.

— Выпусти её! — Прогремел Северус, понимая, насколько близок он был к тому, чтобы потерять над собой контроль. Хотя теперь это было бы не такой уж и большой потерей, если подумать, насколько мало он уже мог владеть собой.

Адиа вздрогнула.

— Хорошо... — Пробормотала она, наконец. Она закрыла глаза, и не прошло и минуты, как внешность её изменилась прямо у него на глазах.

Гермиона пошатнулась, когда трансформация завершилась, и схватилась за спинку стула. Северус почувствовал, как ярость его улетучивается и сделал несколько шагов в её направлении. Когда Гермиона заметила это, она предупреждающе подняла руку вверх, останавливая его.

— Не надо... слишком близко, — прошептала она. Было очевидно, что она борется со слезами, которые стояли у неё в глазах.