Иллюстрация В. Минаева к роман/ Ф. М, Достоевского иБратья Каремвзовын.
В раскаленной атмосфере всеобщего возбуждения, в идейных разногласиях и спорах русскими писателями^реалистами было создано на протяжении 1860—1870-х гг. небывалое количество выдающихся, крупномасштабных художественных произведений, таких, как «Обломов» и «Обрыв» И. А. Гончарова, «Гроза» и «Бесприданница» А. Н. Островского, цикл романов И. С. Тургенева, «Что делать?» Н. Г. Чернышевского, «Былое и думы» А. И. Герцена, «История одного города» и «Господа Головлевы» М. Е. Салтыкова-Щедрина, «Преступление и наказание», «Идиот», «Братья Карамазовы» Ф. М. Достоевского, «Война и мир» и «Анна Каренина» Л. Н. Толстого, «Кому на Руси жить хорошо» Н. А. Некрасова, составивших в своей совокупности грандиозную панораму жизни России во второй половине XIX столетия. В этих произведениях — в полном смысле слова классических — ярко проявились характерные черты русской литературы: бескомпромиссное стремление к правде, высокая идейность и гражданственность, народность. Тогда же окончательно сложился сам тип общественно-психологического романа, ставшего ведущим жанром русской литературы.
В противоположность романтикам, утверждавшим независимость личности от общества, писатели-реалисты изображали человека в многообразных связях с окружающим миром, в его социально-бытовой и психологической конкретности, создавая подчас иллюзию подлинности, достоверности. Они стремились выявить наиболее существенные стороны жизни, воплотить важнейшие коллизии и антагонизм эпохи, представить наиболее типичные общественно-психологические характеры, запечатлеть непрестанные изменения исторической действительности.
По большей части писатели-реалисты показывали человека в конфликте со средой, рассматривали его как жертву несправедливого и ненормального общественного устройства (недаром реализм XIX в. называют критическим). Вместе с тем в той же самой действительности они видели иные стороны, отвечавшие их идеалам, питавшие их надежды на лучшее будущее, их положительную программу (поэзия «дворянских гнезд» в романах и повестях Тургенева, верность патриархальным традициям в творчестве Л. Толстого, духовное величие русского народа в поэзии Некрасова и т. п.). Русский реализм, следовательно, был не только критическим, но и утверждающим.
Вообще, задача художественно-аналитического исследования современности, первостепенная для реалистов на Западе, была под-
чинена в русском реализме (сближавшемся в этом отношении с романтизмом) задаче преображения мира и человека. Изучение жизни и ее законов выступило с этой точки зрения как необходимое условие, как предпосылка грядущего обновления — социального и нравственного. Лучшие герои русской литературы ощущают себя непосредственными участниками исторического движения, им свойственно чувство личной ответственности за судьбы Родины, всего человечества, они испытывают потребность в активном, практическом действии. Отсюда — тяготение русских писателей-классиков к постановке общенациональных, общечеловеческих проблем, особое внимание к идейным спорам и мировоззренческим конфликтам, духовным исканиям и самоопределению личности, обостренный интерес к глубинам человеческой психики, противоречиям сознания, возможностям, таящимся в природе человека. В отличие от западноевропейского, русский критический реализм сохраняет значение господствующего литературного направления
Иллюстрация Ж. Добужинского н рассказу Н. С. Лескова «Тупейный Художник».
МИХАИЛ ПАВЛОВИЧ АЛЕКСЕЕВ (1896—1981)
Есть филологи, которые изучают одну эпоху, творчество одного или двух-трех писателей. Академик М. П. Алексеев занимался десятками литератур разных времен и стран, произведениями сотен авторов. Начинал он как музыковед: еще будучи молодым человеком, опубликовал в киевских и саратовских периодических изданиях около двухсот рецензий. Одновременно он написал несколько статей об И. С. Тургеневе, А. Н. Островском, позже писал об А. А. Бестужеве-Мар-линском. Первая пушкиноведческая статья Алексеева появилась после окончания им Киевского университета, в 1919 г., а последняя, посвященная «Сказка о золотом петушке», была закончена за несколько часов до смерти. Стихотворению А. С. Пушкина «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» он посвятил целую книгу (1967).
Русскую литературу Алексеев изучал не отдельно, а в связях с другими литературами, со всем европейским литературным процессом. В этом — главная особенность работы ученого-энциклопедиста. О широком диапазоне интересов Алексеева свидетельствуют его книга «Очерки истории испано-русских литературных отношений
XVI—XIX вв.». 91-й том серии «Литературное наследство», написанный им одним и рассказывающий о русско-английских связях XVIII — первой половины XIX в. Ученого интересовало и то, что писали английские путешественники о России, и вопросы истории и теории художественного перевода, писал он о литературах французской, итальянской, венгерской, бразильской и др.
Алексеев явился одним из зачинателей изучения того влияния, которое русская литература оказала на западную. Он исследовал роль И. С. Тургенева как проводника русской культуры в Европе.
Почти полвека продолжалась педагогическая деятельность Алексеева. Он был организатором множества научных конференций и симпозиумов по проблемам связей между литературами, председателем Международного комитета славистов.
Академик М. П. Алексеев принадлежит к тем ученым, труды которых многие десятилетия будут нужны филологам, ибо богатство фактического материала, собранного и изученного им, поистине необозримо.
вплоть до конца XIX столетия. Однако его облик постепенно изменяется. Эволюционирует творчество корифеев-«шестидесятников» (М. Е. Салтыкова-Щедрина, Л. Н. Толстого), являются все новые поколения писателей: в 1860-е гг. — Н. С. Лесков и Г. И. Успенский, в 1880-е гг. — В. Г. Короленко, В. М. Гаршин, А. П. Чехов, еще позже, в самом конце века, — М. Горький, И. А. Бунин, А. И. Куприн, Я. Н. Андреев. Изменяется и общественная ситуация в стране, духовно-нравственный климат эпохи.
Революционная ситуация 1859—1861 и 1869—1879 гг. сменяется периодом реакции. Возникает настроение разочарования, уныния, пессимизма. Реформы не принесли благотворных перемен, не облегчили страданий народа; после убийства народовольцами Александра II снова наступила полоса реакции. Вместе с тем в воздухе пахло грозой, назревали новые, грандиозные социально-исторические потрясения и сдвиги.
Писателям, вступившим в литературу в 1880-е гг., явственна тоска по <общей идее», тяга к переоценке идейного наследия минувшей эпохи. Им свойственно пристальное внимание к ^мелочам жизни», стремление разобраться в хаотической путанице и видимой бессмыслице современной действительности. В своих произведениях, преимущественно малых жанров (роман в это время отходит на второй план), они стремятся воссоздать тревожную атмосферу всеобщего неблагополучия, определить степень готовности рядовых людей из самых разных слоев общества к духовно-нравственному пробуждению, личностному самосознанию. Проникнутое ощущением, что «больше жить так невозможно» (Чехов), возвышенно-романтическими предчувствиями какой-то иной, лучшей жизни, их творчество стало предвестием литературы нового, XX столетия.
РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА КОНЦА XIX — НАЧАЛА XX В.
Период истории русской литературы, который начался в 90-е гг. прошлого века и закончился в октябре 1917 г., получал у литературоведов разные названия: «новейшая русская литература», ^русская литература XX в.», «русская литература конца XIX — начала XX в.». Но, как бы ни называли литературу этого периода, ясно, что она была не просто продолжением литературы XIX столетия, а означала особый период, даже целую эпоху литературного развития, требующую специального изучения.
Как же надо оценивать эту литературу? Каковы ее главные черты, ее основные движущие силы? Эти вопросы получали и продолжают получать далеко не одинаковые ответы, вызывая порой жаркие споры. Иначе и не могло быть: хотя рассматриваемый период охватывает лишь двадцатипятилетие, он необычайно сложен и противоречив. Сложным и противоречивым был прежде всего сам исторический процесс, определявший развитие всех форм духовной жизни, в том числе и литературы. С одной стороны, Россия вступила в 900-е гг. в эпоху империализма, в последнюю стадию капиталистического общества. Русский капитализм, едва успев пережить в 90-е гг. стремительный экономический взлет, почти сразу оказался в состоянии загнивания, а русская буржуазия, проявив полную неспособность сыграть революционную роль, пошла на сговор с царизмом и со всеми реакционными силами. С другой стороны, в 90-е гг. начался новый, пролетарский этап освободительной борьбы в России, куда переместился центр всего мирового революционного движения, наступила эпоха трех революций, приблизились, по словам замечательного русского поэта А. А. Блока,
Неслыханные перемены, Невиданные мятежи...
Литературоведы, исходившие лишь из факта вступления России в эпоху империализма, считали, что и в литературе определяющими стали процессы распада, а именно распада самого передового направления литературы XIX столетия — критического реализма. Им казалось, что главную роль в литературе стали играть антиреалистические течения, которые одни определяют как «декаданс» (что означает «упадок»), другие — как «модернизм» (что означает «новейшее, современное искусство»). Литературоведы, имевшие более широкое и более глубокое представление о действительности, подчеркивали ведущую роль пролетарской литературы и возникшего на ее основе нового, социалистического реализма. Но победа нового реализма не означала гибель старого, критического реализма. Новый реализм не отбросил и не «взорвал» старый, а помог ему, как своему союзнику, преодолеть напор декаданса и сохранить значение выразителя мыслей и чувств широких демократических слоев.
Размышляя о судьбе критического реализма в конце XIX — начале XX в., надо помнить о том, что еще жили и творили такие его великие представители, как Л. Н. Толстой и А. П. Чехов. Их творчество в этот период пережило существенные изменения, отразив
новую историческую эпоху. В. И. Ленин имел в виду в основном последние произведения Л. Н. Толстого, особенно роман «Воскресение», когда назвал Толстого «зеркалом русской революции» — зеркалом настроений широкой крестьянской массы. Что касается А. П. Чехова, то именно в 90-е гг. он совершил те художественные открытия, которые поставили его наряду с Толстым во главе русской и мировой литературы. Продолжали создавать новые художественные ценности и такие писатели-реалисты старшего поколения, как В. Г. Корпленко, Д. Н. Мамин-Сибиряк и другие, а в конце 80-х — начале 90-х гг. реалистическая литература пополнилась новым поколением крупных художников слова — В. В. Вересаевым, Д. С. Серафимовичем, М. Горьким, Н. Г. Гариным-Михайловским, А. И. Куприным, И. Д. Буниным, Л. Н. Андреевым и другими. Все эти писатели сыграли своими правдивыми, полными сочувствия к угнетенным произведениями большую роль в духовной подготовке первой русской революции 1905—1907 гг. Правда, после поражения революции, в глухую пору реакции, некоторые из них пережили полосу колебаний или даже совсем отошли от прогрессивного литературного лагеря. Однако в 10-е гг., в период нового революционного подъема, некоторые из них создали новые талантливые художественные произведения. К тому же в литературу пришли выдающиеся писатели-реалисты следующего поколения — А. Н. Толстой, С. Н. Сергеев-Ценский, М. М. Пришвин и другие. Недаром одна из статей о литературе, появившаяся в 1914 г. на страницах большевистской ^Правды», имела знаменательное название: ^Возрождение реализма».
Важнейшей особенностью русской литературы начала XX в. было рождение социали-
Ипяюстрация С. Алимова к комедии А. П. Чвкоев «Вишневый сад».
стического реализма, родоначальником которого стал Максим Горький, оказавший огромное влияние на развитие всей мировой литературы. Уже в творчестве писателя 90-х гг., отразившем растущий протест молодого русского пролетариата, было много своеобразия. В нем, при всем его глубоком реализме, звучали романтические ноты, выражавшие мечту о грядущей свободе и воспевавшие «безумство храбрых».
В начале XX в. Горький в пьесах «Мещане» и «Враги», в романе «Мать» и других произ-
Слввв:
Иллюстрация Н. Дмитриевско-га н пьесе А. А. Блоке «Бала-ганчик». Справа:
Иллюстрация М. Добужинского к пьесе А. А. Блока «Poia и Крест».
Сцена из спектакля «На дне» по пьесе Ж. Горького. Московский Худомественный театр. 1903 г.
ведениях впервые показал пролетарских ре- социальных противоречий, смена периодов революционеров как представителей класса не волюционного подъема периодами реакции— только страдающего, но и борющегося, все это по-разному повлияло на судьбы писа-осознавшего свое назначение — освобожде- телей. Некоторые крупные писатели-реалисты ние всего народа от эксплуатации и угнете- отклонялись к декадансу, как это случилось, ния. например, с Л. Н. Андреевым. А крупнейшие
Социалистический реализм создал новые поэты символизма В. Я. Брюсов и А. А. Блок возможности для изображения всех сторон пришли к революции. Блок создал одно из действительности. Горький в своих гениаль- первых выдающихся произведений советской ных произведениях «На дне», цикле «По Ру- эпохи — поэму «Двенадцать». В. В. Маяков-си», автобиографической трилогии и других, ский, которому было с самого начала тесно а также вступившие вслед за ним на путь в рамках индивидуалистического бунтарства социалистического реализма А. С. Серафиме- и формальных экспериментов футуристов, вич и Демьян Бедный показывали жизнь с не создал уже в предоктябрьские годы яркие менее бесстрашной правдивостью, чем их ве- антикапиталистические и антимилитарист-ликие предшественники в литературе XIX сто- скис произведения. летия, беспощадно разоблачая угнетателей Развитие мировой литературы сохраняет народа. Но при этом они отображали жизнь сегодня то соотношение сил, которое впервые в ее революционном развитии, верили втор- сложилось в русской литературе конца XIX— жество социалистических идеалов. Они рисо- начала XX в.: соотношение социалистическо-вали человека не только как жертву жизни, го реализма, критического реализма и мо-но и как творца истории. Это получило выра- дернизма. Уже это одно придает большую жение в знаменитых горьковских изречениях: ценность опыту русской предоктябрьской ли-«Человек — вот правда!», «Чело-век!.. Это тературы. звучит... гордо!», «Все в Человеке — все для Этот опыт ценен еще и тем, что в Пред-Человека» («На дне»), «Превосходная додж- октябрьские годы передовая литература полу-ность — быть на земле человеком» («Рож- чила теоретическую, эстетическую программу дение человека»). Если бы надо было кратко в выступлениях М. Горького и критиков-ответить на вопрос «Что было самым главным марксистов Г. В. Плеханова, В. В. Воров-в творчестве М. Горького?» и на другой во- ского, А. В. Луначарского и других. Большое прос «Какая сторона горьковского наследия значение имели выступления В. И. Ленина: стала особенно важной сегодня, в свете глав- его статьи о Л. Н. Толстом и А. И. Герцене, ных задач наших дней?», то ответ на оба эти раскрывшие непреходящее значение традиций вопроса был бы один: гимн Человеку, классической литературы, данные им оценки
Наряду с реализмом существовали мо- творчества М. Горького, осветившие рож-дёрнистские течения, как символизм, ак- дение новой, пролетарской, социалистической меазм, футуризм. Они отстаивали «абсолют- литературы; статья «Партийная организация ную свободу» художественного творчества, и партийная литература» (1905), которая но на деле это означало стремление уйти в противовес принципу мнимой «абсолютной от политической борьбы.'Среди модернистов свободы»творчества выдвинула принцип пар-было немало талантливых художников, ко- тийности литературы — открытой связи торые не вмещались в рамки своих течений, литературы с передовым классом и передовы-а иногда и совсем порывали с ними. ми идеалами как единственного реального Сложность исторического процесса, острота условия ее подлинной свободы.
САТИРА
Комические явления действительности отражаются в сатирических или юмористических произведениях литературы. Сатира, сатирическое изображение содержит резкое, решительное, безоговорочное осуждение и уничтожающее осмеяние каких-либо крайне отрицательных явлений, приносяяих большой вред, и притом не одному человеку, а многим. — общественно вредных. Сатирические произведения, касаясь общественно значимых явлений, играют важную роль в политической борьбе. Так, еще «отец комедии» Аристофан в своей сатире защищал демократию от посягательств аристократов, а Юве-нал наносил жестокие удары по нравственно разложившейся римской знати и богачам.
Сатира помогает в борьбе нового с отживающим, косным, сметает с пути истории всё, мешающее движению вперед. Эта великая историческая миссия сатиры охарактеризована К. Марксом в следующих словах: «История действует основательно и проходит через множество фазисов, когда уносит в могилу устаревшую форму жизни. Последний фазис всемирно-нсторической формы есть ее комедия. Богам Греции, которые были уже раз — в трагической форме — смертельно ранены в «Прикованном Прометее» Эсхила, пришлось еще раз — в комической форме — уме-
Эсхил, выступив против несправедливости и порочности богов, показал трагичность столкновения с ними Прометея, а у Лукиана боги жалки и ничтожны, его сатира выявляет и осмеивает их убожество. Так, по словам К. Маркса, «человечество весело расставалось со своим прошлым», отказывалось от рабского преклонения перед богами.
Прогрессивную историческую роль сыграла сатира Эразма Роттердамского («Похвала Глупости»), Дж. Боккаччо («Декамерон»), Ф. Рабле («Гаргантюа и Пантагрюэль»), М. Сервантеса («Дон Кихот») в период Возрождения, а также сатира Вольте-ра, Д. Дидро, Дж. Свифта в период Просвещения. В XIX в. сатира Н. В. Гоголя, Н. А. Некрасова и поэтов «Искры», М. Е. Салтыкова-Щедрина способствовала разоблачению крепостного права, паразитического класса помещиков, дикого и бесчеловечного самодержавия. А. И. Герцен указывал, что смех — «одно из самых сильных орудий против всего, что отжило и еще держится бог знает на чем, важной развалиной, мешая расти свежей жизни и пугая слабых».
Сатирический смех — гневный, злой, в нем звучит униччожающее, негодующее отрицание и возмущение. Явления, на которые он обращен, столь вредны и опасны, что, даже издеваясь над ними, сатирик испытывает не только радость, но и злобу, отвращение, даже ужас. Таков характер сатиры Свифта при изображении йэху, лапутян, лилипутов и т. д. Но все же смех сатирика в конечном сччте оптимистичен, так как выражает энергию борьбы и победоносное ощущение превосходства над противником. Таков торжествующий,
Спа»а:
Иллюстрация X. Хольбейна Младшего и «Похвале Глупости» Эразма Роттердамского. Справа:
Иллюстрация А. Дюрера н книге стихотворных сатир С. Бран-та «Корабль дураков».
М. Е. Саптыков-Щадрин. Художник И. Крамской.
исполненный сознания мощи победоносного пролетариата смех В. В. Маяковского в «Стихах об Америке».
Сущность сатирического смеха яснее видна при сравнении его с комическим изображением частных несущественных недостатков, отдельных несовершенств положительных героев в юмористических произведениях. С мягким юмором показаны Пиквик и другие положительные герои Ч. Диккенса, многие персонажи «Вечеров на хуторе близ Ди-каньки» Н. В. Гоголя. В то же время, если перед нами не просто комизм положений или языковой каламбур, писатель с помощью юмора может выразить глубокий внутренний трагизм жизни и свою тоску по совершенному устройству общества и гармоничному человеку. Так, Гоголь, по его точному определению, отображал жизнь «сквозь видный миру смех и незримые, неведомые ему слезы».
Возникнув в глубокой древности в устном народном поэтическом творчестве, сатира получила свое название и достигла высокого развития в древнеримской литературе (сатиры Горация и Ювенала, комедии Плавта и Теренция, романы «Сатирикон» Петрония и «Золотой осел» Апулея). В настоящее время сатире принадлежит важное место в литературе, она берет на вооружение самые различные жанры: повести, романы, очерки, фельетоны, памфлеты, пародии, эпиграммы, басни, комедии. Учитывая, что сатиру отличает система закономерно связанных между собой принципов художественного изображения, некоторые литературоведы предлагают считать ее особым родом литературы наряяу с
лирикой, драмой и эпосом.
Обычно сатирическое произведение — это картина отрицательных явлений жизни и герои его также отрицательные, положительный герой большей частью вообще отсутствует. Но в каждом сатирическом произведении есть положительный, противостоящий отрицательным яяяениям идеал и есть «честное, благородное лицо» — так называл Гоголь смех, который со всей энергией борется за торжество этого идеала. Отсюда очевидно. что в творчестве сатирика — судьи недостатков и разоблачителя — особенно велико значение мировоззрения, правильного понимания и оценки жизни. По словам Салтыкова-Щедрина, сатирики исходят «из целого строя понятий и представлений, противоположных описываемым». Для сатиры типично прямое и резкое выражение тенденции, взглядов писателя, многие ее произведения отражают конкретные общественно-политические события современности, публицистичны.
Цель сатиры — вскрыть сущность явления, противоречащую его внешнему облику, подчеркнуть внутреннюю слабость, несостоятельность, устарелость, вредность и другие замаскированные специально или обычно незамечаемые недостатки. Сатирик должен заклеймить зло, уничтожить его смехом, и естественно, ччо, направляя все силы на искоренение определенных явлений, он изображает именно отрицательные их качества и часто подчеркивает одну какую-то
Рисунок В. В. Маяковского для «Окон РОСТА».
Сипвкрст.
наиболее опасную черту, преувеличивает ее, как писал Гоголь, углубляет предмет, заставляет выступать ярко то, что проскользнуло бы, осталось незамеченным и непонятым. При этом реалистиччская сатира не искажает правду, а только показывает подлинные качества явлений, предупреждает о возможных результатах их развития. Так, Салтыков-Щедрин создавал фантастические, но совершенно правдивые образы различных помпадуров и градоначальников города Глупова.
Задачи сатиры определяют особые принципы изображения, проявляющиеся во всех жанрах, к которым обра щаются писатели-сатирики, — романе, рассказе, оччрке, фельетоне и др. Чтобы оттенить те стороны явлений, на которые направлено обличение, сатирик прибегает к фантастике («Путешествие Гулливера» Свифта), гротеску (градоначальники с механической головой и с фаршированной головой в «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина), гиперболе или преуменьшению (великаны и лилипуты в «Путешествии Гулливера»). Чтобы представить в наиболее отвратительном виде отрицательные персонажи, подчеркивается их мертвенность и сходство с вещами, примитивность чувств и отсутствие разума, уподобляющие их животным («дикий помещик» в одноименной сказке Салтыкова-Щедрина, градоначальник Органчик в «Истории одного города»). Сатирик сталкивает прошлое и настоящее («Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» М. Твена), доводит повеление персонажей до абсурда (глуповцы в «Истории одного города» блинами острог конопатили, небо кольями подпирали и т. д.). Все эти контрасты, неожиданные поступки героев, резкие повороты действия помогают обнаружить, подчеркнуть и подвергнуть сатирическому осмеянию отрицательные качества явлений, их внутренние противоречия.
У сатиры не только замечательная история, но большие перспективы развитияя без ее решительного, действенного вмешательства невозможен общественный прогресс, расчистка почвы для строительства счастливого будущего человечества. Советские писатели обращаются к сатире как форме критики и борьбы с отрицательными явлениями, которые тормозят наше движение вперед, наносят вред делу социализма. Замечательные страницы в историю литературы вписаны В. В. Маяковским и Д. Бедным, которые оружием сатиры боролись с внутренней и внешней контрреволюцией, с империализмом, разоблачали мещанство, пошлость, бюрократизм. Развитие и обогащение советской литературы связано с творчеством М. Е. Коль-
Иллюстрвция Кукрыниксов к роману И. Ильфа и Е. Петрова пДвенадцать стульев».
цова, И. А. Ильфа и Е. П. Петрова, В. П. Катаева, М. М. Зощенко, Б. С. Ромашова, Н. Р. Эрдмана, Е. Л. Шварца, С. В. Михалкова, О. Вишни и многих других широко известных и любимых народом писателей-сатириков.
СВОБОДНЫЙ СТИХ
Свободный стих, верлибр (от франц. vers libre) — стих, лишенный рифмы и метра и сохраняющий, таким образом, лишь один, зато главный признак, отличающий стихи от прозы, — заданное членение на соотносимые и соизмеримые строки (см. Стихосложение). Вот пример — стихотворение А. А. Блока, которое начинается так:
Она пришла с мороза, Раскрасневшаяся, Наполнила комнату Ароматом воздуха и духов, Звонким голосом
И совсем неуважительной к занятиям Болтовней.
Она немедленно, уронила на пол Толстый том художественного журнала, И сейчас же стало казаться, Что в моей большой комнате Очень мало места.
Иллюстрация В. Пиаоварова к книге К. И. Чуковского «Мой Уитмен».
ние моего сообщения настолько важно, что ради него я отбрасываю все, что могло бы помешать мне воспользоваться точным словом или навязать мне лишнее слово». Свободный стих прост и труден: прост, потому что не отвлекает от новой мысли ненужными ассоциациями со старыми стихами той же формы, и труден, потому что не дает подкрепить новую мысль полезными ассоциациями со старыми стихами. Бессодержательный вер-либр сразу обнаруживает свою пустоту.
Понятно, что такая выразительность вер-либра ощущается лишь на фоне традиционного более строгого стиха. Поэтому возникает он в поэзии нового времени сравнительно поздно: в конце XVIII в. — у немецких поэтов «бури и натиска», в середине XIX в.—у У. Уитмена, в конце XIX в. — у французских символистов. Сейчас им широко пользуются во всем мире, но в русской поэзии он сравнительно малоупотребителен до сих пор.
Не путайте два похожих термина: вольный стих и свободный стих! Вольный стих — это обычный силлабо-тонический стих, только из неравностопных, то коротких, то длинных строчек, например вольный стих (ямб) басен И. А. Крылова. А свободный стих — это то, что описано выше.
В отдельных строках этого текста, конечно, можно расслышать знакомые стихотворные ритмы: 1-я строка звучит ямбом, 3-я — амфибрахием, 6-я и 9-я — хореем и т. п, Поэтому некоторые исследователи предпочитают говорить не о том, что свободный стих «лишен» метрических повторов, а о том, что в нем происходит постоянная «смена мер повтора». Но такую же смену мер мы обнаружим в любой прозе, если искусственно разобьем ее на речевые такты. Ритм стиха отличается от ритма прозы не просто наличием ямбов и хореев, а предсказуемостью их появления; в свободном стихе такой предсказуемости нет.
Именно поэтому свободный стих часто вызывает недоумение и даже негодование иных читателей: им кажется, что это вообще не стих, а «рубленая проза». Это не так. Печатая свое произведение короткими строчками, автор как бы простейшим способом задает читательскому восприятию установку: «Это — стих, то есть текст повышенной важности; а в чем эта важность — пусть читатель почувствует сам». А отказываясь от метра и рифмы, автор как бы говорит: «Содержа-
СЕНТИМЕНТАЛИЗМ
Сентиментализм (от франц. sentiment — чувство, чувствительность) — направление в литературе и искусстве второй половины XVIII в. Важным событием духовной жизни Европы стало открытие в человеке способности наслаждаться созерцанием собственных эмоций. Выяснилось, что, сострадая ближнему, разделяя его горести, наконец, помогая ему, можно получить самые изысканные радости. Эта идея сулила целую революцию в этике. Из нее вытекало, что для душевно богатого человека совершать добродетельные поступки значит следовать не внешнему долгу, но собственной природе, что развитая чувствительность сама по себе способна отличить добро от зла и потому в нормативной морали попросту нет необходимости.
Казалось, стоит пробудить в людях чувствительность — и из человеческих да и социальных отношений будет устранена всякая несправедливость. Соответственно произведение искусства ценилось по тому, насколько оно могло растрогать человека, умилить сердце. На основе этих взглядов и вы-
росла художественная система сентиментализма.
Подобно своему предшественнику — классицизму, сентиментализм насквозь дидактичен, подчинен воспитательным задачам, но это дидактизм особого рода. Если писатели-классицисты стремились воздействовать на разум читателей, убедить их в необходимости следования непреложным законам морали, то сентиментальная литература обращается к чувству. С особым удовольствием она описывает величественные красоты природы, уединение на лоне которой становится мощным средством воспитания чувствительности, апеллирует к религиозному чувству, живописует тихие радости семейной жизни, нередко противопоставляемые государственным добродетелям классицизма, изображает различные трогательные ситуации, одновременно вызывающие у читателей и сострадание, и радость от ощущения своей душевной чуткости.
Литература сентиментализма была обращена к повседневности. Избирая в свои герои простых людей и предназначая себе столь же простого, не умудренного в книжной премудрости читателя, она требовала немедленного, практического воплощения своих ценностей и идеалов. Более того, она стремилась показать, что идеалы эти непосредственно извлечены ею из обыденной жизни, и для этого сознательно жертвовала своей литературностью, гримируясь под подлинные документы: «Памела, или Вознагражденная добродетель», «Кларисса» С. Ричардсона, как и «Юлия, или Новая Элоиза» Ж.-Ж. Руссо, поданы авторами как собрание писем, «Сентиментальное путешествие» Л. Стерна — как путевые записки, «Страдания молодого Вер-тера» И. В. Гёте — как монтаж писем и дневника.
