РАЗЛИЧИЕ И ПОВТОРЕНИЕ (Différence et Repetition, 1969) — книга Делеза.

"РАЗЛИЧИЕ И ПОВТОРЕНИЕ" ("Différence et Repetition", 1969) — книга Делеза. По мысли автора, "обсуждаемый здесь сюжет явно присутствует в возду­хе нашего времени. Можно выделить знаки этого явле­ния: все более и более подчеркнутая ориентация Хай-

деггера на философию онтологического Различия; при­менение структурализма, основанное на распределе­нии различительных признаков в пространстве сосуще­ствования; искусство современного романа, вращаю­щееся вокруг различия и повторения не только в наибо­лее отвлеченных размышлениях, но и в результативных техниках; открытия в разнообразных областях прису­щей повторению силы, свойственной также бессозна­тельному, языку, искусству. Все эти признаки могут быть отнесены на счет обобщенного антигегельянства: различие и повторение заняли место тождественного и отрицательного, тождества и противоречия. Происхо­дит это потому, что различие не включает отрицание, позволяя довести себя до противоречия лишь в той ме­ре, в которой его продолжают подчинять тождествен­ному. Главенство тождества... предопределяет собой мир представлений". Современный же мир, по Делезу, есть мир симулякров. Все тождества только симулиро­ваны, возникая как оптический "эффект" более глубо­кой игры — игры различия и повторения. У истоков "Р.иП.", согласно Делезу, два направления исследова­ний: 1) понятие различия без отрицания, ибо именно различие, не подчиненное тождественному, не дойдет до оппозиции и противоречия; 2) понятие повторения, когда физические, механические или голые повторения (повторение Одинакового) обнаруживают свою причи­ну в более глубоких структурах скрытого повторения, где маскируется и смещается "дифференциальное". Цель "Р.иП." — "выявить приближение к связности, не более присущей нам, людям, — чем Богу или миру". Согласно концепции "Р.иП.", различие само по себе ис­ключает всякую связь различного с различным, делав­шую его мыслимым. Различие становится мыслимым, подчиняясь четырехстепенному принуждению пред­ставления: тождественности понятия, оппозиции пре­диката, аналогии в суждении, подобию в восприятии. В основании "классического мира репрезентации", как отметил Фуко, лежат "четыре корня принципа разума": тождественность понятия, отражающаяся в разуме (смысле) познания; оппозиция предиката, развивающа­яся в разуме (смысле) того, что происходит; аналогия в суждении, распределенная в разуме (смысле) сущест­вования; подобное в восприятии, определяющее разум (смысл) действия. Переставая быть мыслимым, разли­чие исчезает в небытии. Наибольшее усилие традици­онной философии, согласно Делезу, было придать "представлению бесконечности", распространить представление на слишком большое и слишком малое в различии. По мысли Делеза, гегелевское противоречие как бы доводит различие до конца; но это тупиковый путь, сводящий его к тождеству, придающий тождеству

достаточность, позволяющую ему быть и быть мысли­мым. Противоречие является наибольшим различием лишь по отношению к тождественному, в зависимости от тождественного. К различию же, акцентирует Делез, "весьма плохо применима альтернатива конечного и бесконечного в целом, как составляющая лишь антино­мию представления". Различение образца и копии — первое строгое различение, установленное Платоном. Второе — еще более глубокое — различение самоей копии и фантазма. Копии у Платона основаны на связи с образцом, симулякры же дисквалифицируются как не выдержавшие испытания копией и требованием образ­ца. Платоновское желание изгнать симулякр влечет за собой подчинение различия: образец может быть опре­делен лишь посредством позиции тождества как сущ­ности. Так как подобие внутреннее, нужно, чтобы сам образец обладал внутренней связью с бытием и исти­ной, в свою очередь, аналогичной образцу. Копию мож­но отличить от симулякра, лишь подчиняя различие ин­станциям Одинакового, Подобного, Аналогичного и Противоположного. По Делезу, воспроизведение суть место трансцендентальной иллюзии: кульминацией в этом контексте выступает "позиция тождественности мыслящего субъекта как принципа тождественности понятия вообще". Восстановить различие в мышлении — значит развязать первый узел, состоящий в пред­ставлении о различии как тождестве понятия и мысля­щего субъекта. По мнению Делеза, подчинение разли­чия подобию, трактовка негативного как подчиненного различию в виде ограничения или оппозиции суть ил­люзии, которые необходимо преодолеть. Суть дела в том, что бытие одновременно полная позитивность и чистое утверждение, но "есть и (не)бытие — бытие проблематичного, бытие задач и вопросов, а вовсе не бытие негативного". Подчинение же различия анало­гии в суждении, по Делезу, также бесперспективно: тождественность понятия предстает лишь тождествен­ностью неопределенного понятия, Бытия либо "Я су­ществую". Указанные иллюзии классической филосо­фии, по мысли Делеза, точно так же деформируют и "повторение". Повторение традиционно представлено как полное подобие или высшее равенство; повторение представлено вне понятия как непонятийное различие, всегда предполагающее тождественное понятие. Итак, резюмирует Делез, тождественность понятия в представлении единым движением включает в себя различие и доходит до повторения. Повторение в итоге может тогда "получить лишь негативное объяснение". Делез приводит пример: " Нечто (бессознательное) повторяет, потому что нечто (Я) вытесняет, потому что нечто (Оно) лишено припоминания, узнавания и само-

сознания..." Но ведь повторение не довольствуется ум­ножением образцов, оно выводит концепт из себя, за­ставляя его существовать во множестве образцов. По Делезу, "состояние концепта вне себя, или бесконечно повторяющейся части осуществляется в материи. Вот почему модель повторения отождествляется с чистой материей как дроблением тождественного..." Как отме­чает Делез, обоснование как компонент процедуры ре­презентации не просто кладет ей начало и делает ее возможной, но и придает ей бесконечность. Ведь обос­новывать, значит "определять неопределенное". Репре­зентация у Делеза "соединила индивидуацию с формой Я и материей мыслящего субъекта... Я для нее — не только высшая форма индивидуации, но и принцип уз­навания и идентификации любого индивидуального суждения, направленного на вещи... репрезентация требует, чтобы каждая индивидуальность была личной (Я), а каждая особенность — индивидуальной (Мысля­щий субъект)". История репрезентации, история икон — история длительного заблуждения философии. Как отметил Делез в "Предисловии", "как можно писать иначе, как не о том, чего не знаешь или плохо знаешь? Воображают, что именно об этом и есть, что сказать. Берутся писать лишь в той точке знания, его высшей точке, которая разделяет наше знание и наше невежест­во и переводит одно в другое. Только так и решаются писать. Восполнить незнание значит лишь отложить письмо на завтра или, вернее, сделать его невозмож­ным".

A.A. Грицанов