Одной из спорных проблем лингвистики является проблема разграничения полисемии и омонимии. Если несколько связанных между собой значений ассоциируются с одной и той же звуковой формой в пределах одной части речи, то такое слово будет полисемантичным. Когда же два или более не связанных между собой значений ассоциируются с одной и той же звуковой формой, то это будут разные слова, определяемые как омонимы. Сосуществуя в единой лексической системе, явления омонимии и полисемии различаются функционально. Полисемия, основанная на тождестве и мотивированности языковых выражений, обеспечивает гибкость и экономность языкового кода. Омонимия же не имеет в языке полезного назначения и в некоторых случаях может даже явиться помехой для понимания точного смысла высказывания. Например, в следующем диалоге из произведения Л. Кэрролла «Алиса в стране чудес» сталкиваются омонимичные друг другу существительные tale «сказка, рассказ, история» и tail «хвост»: «Mine is a long and sad tale, – said the Mouse sighing. – It is a long tail, certainly, – said Alice, looking down with wonder at the Mouse’s tail. – But why do you call it sad?!» Отсюда видно, что контекст не всегда служит надежным указателем значения слова, допуская неоднозначную интерпретацию его смысла.
Если омонимию рассматривать с точки зрения диахронии, тогда все случаи фонетического совпадения одного и более слов можно считать омонимами, т.к., например, race (1) и race (2) восходят к разным словам. Переход от полисемии к омонимии является постепенным процессом, поэтому трудно говорить о конкретной стадии расщепления значений слова, в результате которого появляется два новых слова.
Разграничение омонимии и полисемии с точки зрения синхронии основано на следующих критериях:
1) семантический критерий связанных и несвязанных значений;
2) дистрибутивный критерий;
3) критерий графического оформления.
Семантический критерий предполагает, что различие между полисемией и омонимией состоит в различении связанных и несвязанных значений. Однако семантический критерий подвергается критике, т.к. разные ЛСВ одного слова и значения двух или нескольких слов могут в равной степени пониматься говорящим как синхронически несвязанные. Во-вторых, некоторые значения омонимов, появившихся в результате конверсии (seal, n “печать ” – seal, v “ставить печать”; paper, n “бумага” – paper, v “завертывать в бумагу”), имеют связь, поэтому этот критерий не может применяться к большой группе омонимичных словоформ в современном английском языке.
Дистрибутивный критерий предполагает различия в дистрибуции слова. Например, в омонимической паре paper, n – (to) paper, v перед существительным может стоять артикль и после него может следовать глагол; (to) paper не может находиться в такой дистрибуции. Этот формальный критерий используется для определения лексико-грамматических и грамматических омонимов, но часто не подходит к лексическим омонимам.
Омографы, т.е. такие лексические омонимы, как knight – night, flower – flour определяются как разные лексические единицы, поскольку любое формальное отличие слов является определяющим признаком для различения двух самостоятельных лексических единиц. Полные омонимы, сходные в произношении и написании, часто понимаются как разные значения одного слова.
Однако существуют случаи лексической омонимии, когда ни один из данных критериев не подходит, в подобных случаях линия разграничения между полисемией и омонимией нечеткая.
Трудность разграничения полисемии и омонимии приводит к утверждению о том, что омонимами целесообразно считать только слова, различные по происхождению. Однако, во-первых, не во всех случаях удается установить происхождение слова, и, во-вторых, следование такой установке отодвинуло бы понятие омонимии в область исторической лексикологии, в то время как именно для современных языков приходится разграничивать значения, связанные одно с другим, и значения, которые, хотя и выражены одинаковой звуковой формой, в семантическом плане не имеют ничего общего.
