Из этих орденов больше всего вовлеченными в то, что можно назвать борьбой с деньгами или диалогом с деньгами, был францисканский. Его основатель Франциск Ассизский был сыном купца, и его бунт во имя того, чтобы самому достичь спасения и открыть дорогу к нему другим, в качестве принципиальной идеи и действия включал не только борьбу с деньгами, но и отказ от денег. Это подтолкнуло орден, который он основал под нажимом папы, и в меньшей степени орден доминиканцев, к практике нищенства, за что они и получили название нищенствующих братьев. Святой Франциск и некоторые его спутники колебались, следует ли в качестве основы для существования выбрать нищенство или физический труд, — этих колебаний настоящий очерк не рассматривает. Здесь важна позиция нищенствующих орденов по отношению к деньгам, с одной стороны, проясняющая историю, которая изучается в данном очерке, с другой — вызывавшая в новой и новейшей историографии ожесточенные споры. В 1221 г. Франциск Ассизский разработал для своих братьев по заказу папы, желавшего, чтобы они образовали орден, первый устав. Папа попросил его внести поправки, тот последовал его указаниям и составил в 1223 г. устав, который стал окончательным, так как был утвержден папской буллой. Глава устава, не вступившего в силу, имела название «Запрет братьям принимать деньги», где последние назывались реcuniam aut denarios, и эта глава уточняла, что к pecunia et denarii братья должны испытывать не более интереса, чем к камням («quia non debemus maiorem utilitatem habere et reputare in pecunia et denariis quam in lapidibus»). В окончательном варианте устава редакция главы, посвященной отказу от денег, повторяет твердый (firmiter) запрет получать каким-либо образом «denarios vel pecuniam», ни прямо, ни косвенно через чье-либо посредство. Глава стала намного короче, из нее было убрано уподобление монеты камням, но категорический запрет сохранился.
В книге «Кошелек и жизнь: Экономика и религия в средние века» я попробовал показать способ, каким церковь в XII в. пыталась примирить в сознании добрых христиан использование денег (кошелек) и обретение вечного спасения (жизнь). Эта проблема была в основном связана с понятием и практикой ростовщичества, и об этом я говорил в другом месте настоящего очерка. Я позволяю себе ссылаться на это исследование, потому что определил там концепции, доминирующие в данном очерке. Я там подчеркнул, что средневековье совсем иначе, чем мы, представляло себе реалии, которые мы сегодня выделяем, чтобы включить в специфическую категорию — экономики (с. 21). Я цитировал там великого экономиста нового времени, на которого в первую очередь опирался, чтобы избежать анахронизмов и понять, как функционировала «экономика» в средневековом обществе, — Карла Поланьи (1886-1964), уже упомянутого выше. Я упоминал, в частности, способ, каким Поланьи показал, что в некоторых древних обществах, как и в средневековом, «экономика была встроена — embedded — в лабиринт социальных отношений». Я позволил себе эту ссылку, потому что она пригодна и для настоящего очерка, а концепции Поланьи дали мне основные идеи, которые помогли выяснить, какие представления у мужчин и женщин средневековья, в том числе у богословов, существовали в той сфере, которую мы сегодня называем «деньгами».
Многие историки новых и новейших времен сочли, что нищенствующие ордены, и особенно францисканцы, исходя из идеи добровольной бедности, парадоксальным образом разработали концепцию денег, вдохновившую «рыночное общество»[84]. Я здесь только подчеркну сомнительный характер произведения, на которое при всей своей огромной учености по преимуществу опирается Джакомо Тодескини, — трактата «О покупках и продажах» (De emptionibus et venditionibus) Петра Иоанна Оливи, которого мы уже встречали и фигура которого вызывает ожесточенную полемику, и причислю себя к тем, кто полагает, что этот маргинальный трактат имел мало влияния в средние века и представляет скорей причудливые идеи экстравагантного мыслителя, чем широко распространенную точку зрения.
Бесспорно и важно то, что францисканцы, но только в конце XV в., основали кредитные заведения, предоставлявшие многим обездоленным минимум денег, необходимый для существования. Новые бедняки до самого конца средневековья оставались важнейшими объектами внимания нищенствующих орденов и особенно францисканцев. Даниэла Рандо определяет ломбард как «учреждение, созданное с целью обеспечивать краткосрочными ссудами трудящиеся классы городов под гарантию залога и с небольшими процентами»[85]. Старейший из известных фондов такого рода был создан в 1462 г. в Перудже по инициативе францисканца Михаила Каркано из Милана. Эти заведения распространились в Северной Италии, а потом во всей Европе. Создание ломбарда обычно начиналось с проповеди монаха, чаще всего францисканца, после чего городские власти приступали к организации заведения, собирая начальный капитал путем сбора пожертвований, получения даров, отказов по завещаниям и т. д., назначая заведующих и устанавливая правила работы. Идейные вдохновители ломбардов пытались обеспечить беспроцентную ссуду, но сумели добиться только очень низкого процента — около 5%. Ломбарды вызывали резкие нападки, так как некоторые видели в них разновидность ростовщических контор, что показывает, насколько активными еще в конце средних веков были практика ростовщичества и споры о нем. Папа Лев X буллой «Inter multiplices» (1515 г.) положил конец этой полемике, узаконив ломбарды.
