Речь, язык, языковое сознание

Речь, сознание, общение. Функции речи

Обычно в учебниках психологии речь рассматривают в контексте с мышлением. В самом деле, «всякое слово обобщает», поскольку ядро значения слова — понятие, а понятие — форма существования мысли. Членораздельная речь — это специфически человеческий способ формирования, формулирования и передачи мыслей с помощью средств языка. Исторически речь также возникла вместе с мышлением в процессе общественно-трудовой деятельности, практики (хотя, как будет показано далее, мышление и речь имеют генетические корни, в филогенезе и онтогенезе сначала выполняют разные функции и до определенного момента были автономны в своем развитии). Но речь все же выходит за пределы соотношения с мышлением. В значении слова, кроме понятия, присутствуют эмоциональные и волевые компоненты, вообще играющие значительную роль на всех уровнях языковой системы. Таким образом, речь коррелирует с сознанием в целом.

У речи одна первичная и основная функция, ее назначение — служить средством общения. Функция общения (или, как часто ее называют, коммуникативная) включает в себя (в качестве граней, которыми она поворачивается к нам в разных случаях или в разных аспектах рассмотрения) функции сообщения, обмена мыслями в целях взаимопонимания, экспрессивную (выразительную) и воздейственную (побудительную). «Речь в подлинном смысле слова является средством сознательного воздействия и сообщения, осуществляемых на основе семантического содержания речи; в этом специфика речи в подлинном смысле слова, речи человека».

Многие лингвисты и психологи говорят о двух основных функциях речи — как средства общения и как формы существования мысли, сознания. Но тогда они же вынуждены признать, что эти две функции «формируются одна через другую и функционируют одна в другой»

Терминологическая триада: язык, речь, речевая деятельность

До сих пор мы употребляли слова «язык» и «речь» в не терминологическом значении, а в их бытовом понимании, на уровне обыденного сознания. Настала пора разграничить строго эти понятия, как это давно принято в лингвистике и психолингвистике. Будем исходить из того, что существуют наблюдаемые и представляемые объекты. О реальном существовании последних мы можем говорить тогда, когда они так или иначе входят в состав непосредственно наблюдаемых нами объектов. Воспользуемся для наглядности примером из геометрии. Точка в геометрии — представляемый объект, мы представляем ее как идеальную окружность в бесконечном уменьшении. Однако мы видим, наблюдаем линии, каждая из которых состоит из множества точек, что доказывает объективное существование точки, хотя и опосредованно. Запомним этот пример.

В качестве носителей языка мы можем непосредственно наблюдать и иметь дело с таким объектом, как текст. Тексты могут быть письменными или устными, заготовленными и продуманными или спонтанно созданными, их величина не лимитирована (в этом широком понимании любое отдельное высказывание может быть текстом). Далее назовем текст речью. В таком узкотерминологическом значении «речь» не может обозначать процесс, деятельность, способность к этой деятельности (ср. «У животных речь отсутствует»), она обозначает только готовый результат усилий по созданию текстов (говорение, написание, печатание и т. п.), развернутый во времени (устная речь) или в пространстве (письменная речь). Итак, «речь» = «текст». При общении на любом языке происходит обмен текстами.

Акты создания текстов (акты говорения, письма) и акты восприятия текстов (акты адекватного понимания) называют речевыми действиями. Система речевых действий есть речевая деятельность.

Текст-речь является продуктом акта порождения речи и объектов, на который направлен акт восприятия, понимания. Следовательно, речь (текст) служит целям общения. Но в каком случае возможно общение? Очевидно, в том, когда любой текст является равно понятным для говорящего и слушающего, в идеале — для всех носителей данного языка. Это, в свою очередь, предполагает, что текст должен состоять из определенных общезначимых элементов (единиц), которые функционируют по столь же общим правилам (правилам грамматики). Если мы «извлечем» эти общие элементы и выведем единые правила путем изучения достаточно большого числа разнообразных текстов, то получим язык как систему элементов, связанных между собой определенными формально-содержательными отношениями, язык как систему закономерностей, по которым строится любой текст (реальный или потенциальный). Выделенная нами языковая система («язык» в терминологическом понимании) обеспечивает взаимопонимание при «обмене текстами» между его носителями.

Элементы «языковой системы» описаны в толковых словарях, а правила построения текстов из них даны в грамматиках данного «языка».

Таким образом, мы имеем дело с триадой: язык (языковая система), речь (текст), речевая деятельность. Язык в этой триаде выступает как представляемый объект, возникающий в результате абстрагирования и обобщения реальных свойств текстов как наблюдаемых объектов. Вспомним пример с геометрической точкой. Языковая система, так же как и точка, является представляемым объектом, но любой текст (который мы видим или слышим) содержит единицы этой языковой системы и составлен по ее правилам.

Здесь возникает важный вопрос: значит ли это, что языковая система данного языка не имеет самостоятельного, отдельного существования, что реально существуют только тексты, а сама система есть представляемый объект, конструируемый исследователем-лингвистом?

Ответ зависит от выбранного нами подхода. При выборе узколингвистического подхода ответ будет положительный; при этом языковая система выступает как сугубо абстрактный объект, не имеющий отдельного существования, подобно тому, как не имеют отдельного существования, например, законы музыкальной гармонии.

Ситуация, однако, меняется, если мы избираем психолингвистический подход. В этом случае невозможно отрицать, что каждый индивид обладает некоторой внутренней системой, которая позволяет ему строить и воспринимать тексты на данном языке. Такую систему естественно считать языковой системой в психолингвистическом смысле, причем ее самостоятельное существование безусловно.

Но и в этом случае не может быть в качестве отдельного объекта «языковой системы вообще»: существуют языковые системы отдельных носителей языка (индивида), а выделение и изолирование в них общего, обусловленного социально, в виде отдельной системы, дает нам абстрактный объект, объект теории, который мы и изучаем по грамматикам и словарям.

Кроме двух названных подходов — лингвистического и психолингвистического, для психологии большой интерес представляет нейролингвистический подход, который включает в рассмотрение материальный субстрат психолингвистической «языковой системы»: те неврологические механизмы (прежде всего механизмы мозга), которые делают возможной речевую деятельность, акты говорения и понимания.