Парадигма эволюционного изменения

Среди процессов изменения наиболее важным для эволюционной перс­пективы является процесс усиления адаптивных возможностей, происхо­дящий либо благодаря возникновению внутри общества нового типа струк­туры, либо через культурное взаимодействие и вовлечение других факторов в сочетании с новым типом структуры, возникшей внутри других обществ и, возможно, в более ранние эпохи. Некоторые общества оказались заро­дышем тенденций развития, приобретших существенное значение лишь много лет спустя после того, как сами эти общества прекратили свое существование. Древний Израиль и классическая Греция недолго сущест­вовали как самостоятельные, политически независимые общества, однако они внесли существенный вклад в формирование современных обществен­ных систем.

Тем не менее и развитие из какого-то зародыша, и случаи непосредст­венного усиления адаптивных способностей (например, появление крупно­масштабных бюрократических организаций в некоторых империях) могут, по всей видимости, анализироваться в терминах общей парадигмы, которую в рамках данной работы я только намечу.

Прежде всего речь должна идти о процессе дифференциации. Элемент, подсистема или набор элементов и подсистем, обладая своим относительно. четко определенным местом в обществе, со временем делится на несколько элементов или систем (обычно две), различающихся одновременно и по структуре, и по функциональной роли в рамках новой, более широкой системы. Взять хотя бы хорошо известный, уже упоминавшийся пример домохозяйства в преимущественно крестьянских обществах. Оно является одновременно и местом проживания, и первичным элементом сельскохо-

зяйственного производства. Однако в других обществах основная часть производственной деятельности осуществляется в специализированных ме­стах, таких, как мастерские, фабрики или офисы, а люди, занятые в них, одновременно с этим являются членами семейного домашнего хозяйства. Иными словами, два набора ролей и коллективов дифференцировались, а их функции разделились. При этом должна также происходить и какая-то дифференциация на уровне норм, и некоторая спецификация общих цен­ностных образцов применительно к различным ситуациям.

Чтобы дифференциация способствовала возникновению более сбаланси­рованной и более развитой системы, каждая вновь отделившаяся подсистема (в приведенном выше примере — производственная организация) должна быть более приспособленной для осуществления своей первичной функции по сравнению с выполнением той же функции в предшествующей, более диффузной структуре. Так, например, экономическая деятельность, как правило, более эффективна на фабриках, чем в домашнем хозяйстве. Мы можем назвать этот процесс адаптивным совершенствованием, и он является одним из аспектов цикла эволюционных изменений. Этот процесс проявляется как на уровне релей, так и на уровне деятельности коллек­тивных организаций: коллективы в целом, равно как и отдельные их члены, должны в новой ситуации повысить свою производительность с точки зрения отношений типа «затраты-выпуск». Эти изменения не предполага­ют, что ставший «устаревшим» элемент должен «потерять функцию» во всех контекстах своей деятельности. Домашнее хозяйство более не является важным экономическим производителем, но оно может выполнять другие свои функции лучше, чем в своих прежних формах.

Процессы дифференциации порождают также новые проблемы, связан­ные с интеграцией системы, поскольку возникает необходимость коорди­нации действий двух (или более) наборов структурных элементов там, где до этого существовал лишь один набор. Так, в системе, где есть найм и профессиональная специализация, глава дома уже не может контролиро­вать производство в своей роли, определяемой родством. Организация, осуществляющая производство, должна поэтому разработать систему вла­сти, которая не укоренена в системе родства, а производственные и домашние коллективы должны координироваться в рамках более широкой системы — например посредством изменений в структуре местного сооб­щества.

Адаптивное совершенствование, таким образом, требует, чтобы специ­ализированные функциональные способности не использовались для вы­полнения функций, предписанных им в рамках более диффузных структур. При этом реализуется более обобщенный взгляд на все наличные ресурсы, независимый от их непосредственных источников. По этой причине про­цессы дифференциации и адаптивного роста могут требовать включения в общую систему сообщества со статусом полного членства ранее исключен­ных групп, которые выработали легитимизированную способность «вносить вклад» в функционирование системы[12]. Возможно, наиболее распростра­ненный случай касается систем, которые были разделены на высшие и

низшие классы и в которых высший класс монополизировал статус «реаль­ного» членства, обходясь с низшим классом, как с гражданами второго сорта. Процесс дифференциации и адаптивного совершенствования делает все более трудным поддержание таких простых дихотомий. Дифференци­ация, в частности, приводит к ситуациям, когда необходимость интеграции вновь отделившихся подсистем настойчиво требует включения некогда исключенных элементов.

Последний компонент процесса изменения связывает его с ценностной системой общества. Всякая ценностная система характеризуется наличием определенного нормативного образца, который, будучи институционализированным, обусловливает и предпочтительность какого-то общего типа социальной системы. Посредством того, что мы назвали спецификацией, такая общая оценка предпочтительности «формулируется» применительно к различным дифференцированным подсистемам и сегментированным эле­ментам. Иначе говоря, ценностная ориентация, свойственная определен­ному коллективу, роли или комплексу норм, представляет собой не обоб­щенный нормативный образец, а его приспособленное, специализированное «конкретное приложение».

Система или подсистема, претерпевающая процесс дифференциации, сталкивается, однако, с функциональной проблемой, которая по своей сути противоположна спецификации: установление такого варианта ценностного образца, который подходил бы для возникающего нового типа системы. Поскольку этот тип, как правило, более сложен, чем предшествующий, то его ценностный образец должен быть сформулирован на более высоком уровне общности — для того, чтобы легитимизировать более широкое многообразие целей и функций входящих в него элементов. Процесс повышения степени общности образца тем не менее часто встречает серь­езное сопротивление, поскольку приверженность различных групп ценно­стному образцу часто выступает в форме приверженности какому-то его конкретному содержанию, соответствующему предшествующему, более низкому уровню общности. Подобное сопротивление может быть названо «фундаментализмом». Для фундаменталиста требование большей общности стандартов оценки предстает как требование отказаться от «подлинных» установок. Подобные проблемы часто чреваты порождением очень серьез­ных конфликтов [13].

Состояние любого общества и, более того, системы обществ (таких, как составлявшие античное общество города-государства Среднего и Ближнего Востока) является многокомпонентной результирующей циклов прогресса, включающих эти (и другие) процессы изменения. Эта результирующая в контексте любого более общего процесса будет продуцировать веерообраз­ный спектр типов, варьирующихся в соответствии с различиями конкретных ситуаций, состояний, степени интегрированности и функционального по­ложения в более широкой системе.

В рамках определенного класса обществ, обладающих широким спектром схожих характеристик, некоторые общества будут отмечены большей склонностью к эволюционному развитию. Другие могут быть настолько

блокированы внутренними конфликтами или иными помехами, что с трудом смогут просто поддерживать свое существование или будут даже разрушаться. Однако среди них могут оказаться, как мы уже отмечали, наиболее созидательные общества в плане порождения компонентов, име­ющих долговременную значимость.

Когда где-то среди всей совокупности различных обществ реализуется эволюционный «прорыв», то возникающий вслед за этим процесс иннова­ций, как я полагаю, должен обязательно соответствовать нашей парадигме эволюционного изменения. Такой прорыв обеспечивает обществу новый уровень адаптивных возможностей в некоторых жизненно важных отноше­ниях, изменяя тем самым его конкурентоспособность по сравнению с другими обществами в системе. Вообще говоря, подобная ситуация откры­вает для обществ, не вовлеченных непосредственно в процесс инновации, четыре возможности. Во-первых, инновация может быть просто разрушена более сильными, хотя и менее развитыми соперниками. Однако сел* инновация происходит в культурной системе, ее трудно разрушить полно­стью и она может приобрести огромное значение даже после того, как разрушено общество, се породившее. Во-вторых, посредством использова­ния инноваций могут быть выравнены условия конкуренции. Очевидным и важным примером является в настоящее время движение развивающихся стран по пути «модернизации». Третьим вариантом является нахождение изолированной ниши, в которой общество может сохранять относительно неизменной свою старую структуру. Последней возможностью является потеря социетальной идентичности через дезинтеграцию или поглощение другой, более крупной социетальной системой. Описанные типовые воз­можности могут образовывать множество сложных комбинаций и оттенков.