Статистика и дополнительность М. Вебера

Оба метода — назовем их «качественным», направленным на постижение скрытых мотивов, и «количественным», призванным измерять степень кор­реляции повторяющихся действий, — должны дополнять друг друга в любом социологическом исследовании. Такое синтетическое исследование М. Ве-бер называет «корректной казуальной интерпретацией»³²; оно соединяет в себе преимущества «коррективного», т.е. субъективного постижения значе­ния (или мотивов) социального действия, и «казуального», т.е. статистичес­ки-вероятностного измерения связи составных частей того же социального действия. Иными словами, взгляд «изнутри» и взгляд «снаружи».

Вместе с тем синтез элиминирует недостатки каждого метода, применяемо­го по отдельности. Если, например, нам не удалось адекватно постичь субъек­тивное значение (мотивы) поступков, то ценность статистического метода, как бы технически хорошо он ни применялся, падает. Статистическая мера связи, вероятность событий сама по себе является «голым», т.е. бездоказательным фак­том. Она приобретает доказательную силу, если под нее подведен фундамент «субъективной адекватности». Иначе говоря, если ученый выявил количествен­ную связь явлений, протекающих в рамках одного социального действия, то в добавление к ней он должен доказать, что такая связь не случайна, а обусловле­на внутренним смыслом событий, логикой поведения действующего лица.

В истории количественных методов были случаи, а иногда и периоды, когда они применялись неадекватно, что сопровождалось критикой и реви­зией их познавательных возможностей, но не было периодов, когда бы они не применялись вообще. Анализируя этот опыт, Ю.Н. Толстова показала, что практика использования количественных методов и концепций измерения в социологии (Блейлок, Терстоун, Лазарсфельд и др.) не только включает в себя качественную методологию, но и способствует более глубокому пони­манию ее проблем и ее развитию".

Таким образом, оба метода интерпретации социальных действий являются дополнительными. Только в совокупности они дают полную картину реально­сти. Подобную методологию можно встретить, например, в квантовой механи­ке. Здесь такие интерпретации элементарной частицы как волны и корпуску­лы, несмотря на их противоположность, являются взаимодополнительными. Применение их порознь дает искаженную картину действительности.

Weber M. Economy and Society. Vol. 1. Berkeley, 1978. P. 14.

Часлова О.М. Количественная и качественная социология: методология и методы (по материалам

■Круглого стола») // Социология 4М. 1995. № 5-6. С. 13.

В своих комментариях к веберовской работе Т. Парсонс отмечает имен­но такую особенность методологии немецкого социолога: результаты наблю­дения на уровне субъективного значения (мотивов) должны дополняться результатами объективного, т.е. статистического измерения. Правда, послед­нее возможно, как правило, в случае «открытого» поведения, которое фик­сируется наблюдателем через ссылку на «состояние сознания», а не внешне демонстрируемые акты, реакции, результаты³⁴.

Соединение двух методов дает не просто всестороннюю, но и адекватную картину, ибо они еще и контролируют друг друга. Однако соединение не следует понимать как наложение методов или замещение одного другим. В таком случае многомерность изображения переходит в одномерность. Ведь каждый из них сам по себе только частично адекватен реальности. Субъек­тивное «подразумевание» значения или мотивов действия дает такую же при­близительную картину, как и объективное измерение при помощи ста­тистических средних величин.

Недостаток статистики состоит в том, что она приводит все события к еди­ному знаменателю, вносит в них единообразие, похожесть. Социальные дей­ствия, процессы и явления в полном смысле слова становятся «приведенными». В то же время каждое индивидуальное действие по-своему уникально, непов­торимо. Таким образом статистика служит источником социологических обоб­щений. Правда, такие обобщения приобретают статус социологических типов действия только в соединении с субъективно «подразумеваемым» значением.

Сложность методологии «социологического типа эмпирического процесса» Вебера раскрывается на таком примере. Всем известны, говорит он, коэффи­циенты смертности, степень усталости, уровень производительности оборудо­вания или количество осадков. Подобные показатели можно выразить доволь­но точно, но они являются статистическими в узком смысле. К социологичес­кой же статистике мы должны отнести иные показатели, а именно: уровень преступности, распределение профессий, статистику цен или средние урожаи с акра земли. Разумеется, примеры социологических показателей можно про­должить, но суть не в этом. Главное для Вебера — выяснить их отличие от несо­циологической статистики. Социологическими Вебер называет те показатели, которые касаются социальных действий людей, их рациональных поступков, неважно индивидуальных или групповых. Если то или иное явление не может быть «понято», т.е. не имеет внутреннего значения, оно не относится к социо­логии. Социология учитывает их лишь в роли побочных факторов поведения — условий, стимулов, благоприятных или неблагоприятных обстоятельств.

Принято считать, что социология — единственная наука, которая точно знает о том, что думает и чего хочет среднестатистический человек. Действи­тельно, при помощи количественных распределений ответов на анкету со­циология показывает среднетипичное мнение большой группы людей. Как наука, она отражает объективную реальность своеобразным, присущим толь­ко ей способом. Социология имеет дело с поведением достаточно больших масс людей. Поэтому задача социолога — обнаружить индивидуальные раз­личия людей, носящие систематический характер, обобщить их в закономер­ности, освободившись от всего случайного, не главного. Тем самым он опи­сывает устойчивые свойства социального явления или процесса.

³⁴ Weber M. Economy and Society. Vol. 1. Berkeley, 1978. P. 59.

G7

Инструментом выявления устойчивых свойств служит закон больших чисел. Он применяется социологами во всех статистических расчетах, без него немыс­лима эмпирическая социология. Закон незаменим при анализе процентного рас­пределения ответов респондентов (опрашиваемых). Он гласит, что совокупное действие большого числа случайных факторов (причин, условий) приводит к результату, почти не зависящему от случая. Если социолог выбирает достаточ­но большое число наблюдений, т.е. спрашивает множество людей, и каждое на­блюдение не зависит друг от друга или все они — от какой-то общей причины (иными словами, когда респонденты при заполнении анкеты не влияют друг на друга), то он выявляет устойчивые связи, массовый процесс. На законе боль­ших чисел строится процедура выборочного обследования в социологии (его принцип: о многих судить на основании знания о немногих).

Результаты выборочного исследова­ния подвергаются математической об­работке, после чего они принимают форму числовых выражений, которые описывают один или несколько фактов. Их называют статистическими факта­ми. Статистический факт определяется как типические сводные числовые ха­рактеристики, полученные в ходе мас­сового наблюдения. Статистические факты — это сырой, необработанный материал науки. Они не могут служить эмпирической основой социологии. Ее эмпирической базой выступают социальные факты.

Статистический факт выявляет некоторую тенденцию, но мы еще не зна­ем, о чем она говорит и является ли устойчивой, т.е. закономерной.

Понятие тенденции, закономерности и закона отражают повторяющую­ся и устойчивую связь социальных явлений. Но тенденция определяет лишь возможность, своего рода склонность тех или иных событий развиваться в данном направлении, а закономерность — уже ставшую реальным фактом ту же самую возможность (связь событий), получившую статус необходимос­ти. Тенденция и закономерность характеризуют массовые процессы, кото­рые проявляют себя в среднем. Это значит, что индивидуальные отклонения в ту или иную сторону взаимопогашаются.